Eastern Tale.

Утро началось жарким и липким. Сотни лучей солнца пробивались через окно моей комнаты. Было довольно рано для такого света, это вовсе мне помешало спать. Сон ушёл, вместе с ним ушли и мои надежды на хороший день. Но вспомнив, сладкое прошлое, которое было месяц назад, я бы хотел повторять этот день каждую субботу. Но это осталось в прошлом, теперь нужно жить настоящим. Кто знает возможно будут еще лучшие дни в моей жизни, ведь мое проживание здесь началось только с недавних пор… Размышления продолжались долго, но к чему все приводило? Только к ней, мысли и только кружились вокруг неё. Она была в синем платье, в синем шёлковом платье с короткими рукавами. Её родинки у ключицы, родинка у шеи, на руках, на её нежной ножке… Будто я ее знаю всю жизнь, я её изучил с ног до головы. Она же брала и касалась моих рук не стесняясь этого, к этому времени делала и комплименты, можно ли считать, что я ей тоже нравлюсь?.. Я намеревался больше не относиться к ней холодно, чтобы не отталкивать её, буду ею дорожить и защищать от всего на свете. Даже если я ей не нравлюсь, я буду держать это у себя в сердце до последнего моего вздоха. Я взглянул на маленького Раду, который уткнувшись в одеяло сладко сопел. Невероятно, даже в такую жару он не скидывает с себя свое любимое одеяло. Это же тоже можно считать любовью? Он не отпускает её когда холодно, тепло и даже когда очень жарко. Я подошел и своей тенью защитил его от отблесков лучей, которые просачивались ему в глаза. Взглянув на него ещё раз я отошел в сторону чтобы переодеться. Посмотрел через окно и увидел Аслана, который уткнувшись челюстью в стенку, смотрел прямо мне в окно. Увидев меня, он заулыбался во все тридцать два зуба, отчего мне стало смешно и я бойко помахал ему рукой. Я умылся и поел. Посидел над своим дневником, пока не зная, что написать и поэтому выкинул его в сторону от злости и недоумения, отчего он оглянулся и… вдруг мой взгляд неотрывно изучал цветок и записку, которые выпали из моего дневника… Но как? я туда ничего не клал… Взяв записку, я увидел, коротко написанное сообщение: " Твоя душа прекрасна». Это, что писала Лале? Я всё-таки ей нравлюсь? Это заставило меня улыбаться, я хотел крикнуть от счастья, сердце бешено билось, хотелось её обнять и прижать к себе. Я встал и поднял с пола нежный синий цветок. Я понял почему он синий. Ей нравятся мои глаза, цвет моих глаз, но знала бы она, что я чувствую, когда смотрю в её глаза. А можно ли описать эти чувства правильно? Я встал, уверенным шагом направился к деревянной двери, спустился вниз, но остановился… А эта храбрость не покинет меня при виде неё?.. Нет! Я не настолько жалкий и трусливый. Если она делает первые шаги, то все остальные должен сделать я. Я спокойным темпом подошёл к саду, с бешено колотящимся сердцем, который находился в пару шагах от дворца. Там росли прекрасные цветы: красные, желтые, розовые. Мне нравилось её имя. «Тюльпан»… Такие прекрасные цветы, я любовался ими и решился сорвать один из них. Тюльпаны они хрупкие и очень нежные. Тюльпан напоминает мне красивую юную девушку. Это из-за стройности цветка, наверное. Тюльпаны точно так же скромно склоняют свои головки, пока еще не распустились. Бутон тюльпана на гибком прямом стебле — это настоящее произведение искусства. Их лепестки такие нежные, будто сделаны из шёлка или из какой-нибудь другой волшебной ткани. Дотрагиваешься до них — и боишься помять. Также я просто представлял хрупкую, нежную Лале вместо этого тюльпана. Она такая же как этот цветок — прекрасная. Но для меня она еще лучше. Сорвав цветок, я попытался уберечь его, дабы не сломать… Меня окликнул знакомый голос. Я тут же машинально спрятал цветок за жилетку, чтобы никаким образом не вызвать подозрения. Натянув искреннюю улыбку, я обернулся и увидел рыжую гриву с сияющими зелёного цвета глазами. — Влад, Влад, я тебе такое расскажу! Он меня заинтересовал. Мне стало любопытно, но я не подал вида. — Да? — Вопросительно уставился я на Аслана. — Там на ипподроме, когда Лале спешилась… Он упомянул её имя. Лале. Я уже не слушал его, я вспомнил про цветок, который может сломаться у меня за жилеткой… Я хотел уйти, но вдруг рыжий друг тряхнул меня за руку. — Влад, ты вообще слушаешь? — Извини, забылся. Так… о чём ты говорил? Что случилось с Лале?.. —Глядя с сомнением и волнением на душе, я чувствовал беспокойство за неё. — Да вот же, я о чём говорю! Когда она спешилась, Бардуш вскочил с места и испачкал её всю в грязной луже.— Он громко и заливисто хохотнул, и не мог остановить свой смех. Было забавно его видеть таким. Меня улыбнул его вид и, возможно, рассказ тоже?.. — Она так и пошла к Шахи-хатун. Она точно отругает её, ведь ей этот наряд недавно сшили из самых дорогих тканей. — Отругают? За что? Она ведь никаким образом там не виновата. — Да, но ты не знаешь её наставницу. Она строгая. С другой стороны сада стоял новый Шехзаде — Мехмед, который жадно испепелял взглядом нас. Он смотрелся высокомерной и самодовольной личностью. Но с очень темной душой, мне так показалось. Мне стало некомфортно от того, как он глядел на Аслана, и я толкнул его за рукав, якобы взглядом указывая на то, как он на нас смотрит. Аслан заметил и приблизился к моему уху и прошептал: — Он видел нас с Лале, когда мы весело проводили время до того, как Лале испачкалась. Он тогда тоже точно таким же взглядом смотрел. Ты… Ты его опасаешься? «Что? Он хочет сказать, что я боюсь этого мерзавца? Да как он… Ладно, Влад, все в порядке.» Я ответил спокойным и очень серьёзным тоном: — Он меня не пугает, я его не опасаюсь, Аслан. Я старше него. Даже если я пленник, это никак не влияет на мои отношения с ним. — Я тебя понял, Влад. Со мной также, я его не боюсь! — Я знаю, никто никого не должен бояться. Это несправедливо… — Нехотя, я иронично закатил глаза. — Пошли отсюда? — Пошли. — Я ответил не сразу… Медленным и уверенным шагом мы направились к другой части дворца и оттуда через «чёрный ход» мы прошли в наше уютное место, где всегда собиралась наша троица. Думал, я насколько прекрасен этот маленький уютный домик. Кирпичики из которых был построен этот домик были гравированными, на каждой плитке кирпича располагались необычные пятиугольные узоры. Я засмотрелся на них, дотронулся слегка пальцами и стал проводить по ним рукой. Это было так смешно. Сорвав меня из моих мыслей, Аслан словно пропел: — Интере-ес-н-о, где же наше сокро-о-вище-е? Я сразу понял о ком он. Только единственное остаётся загадкой — Лале нравится Аслану тоже? Я нерешительно спросил: — Аслан… — Да, братец? –Ты… тебе она нравится? — Я с серьезным выражением лица поправил прядку волос, которая безжалостно лезла мне в глаза. Его позабавило мое выражение лица. — Она? Лале? Она прекрасная подруга. Может в будущем мы с ней сможем быть еще счастливее… Может быть… — Высказал он это будто, не вылезая из своих фантазий и мечтаний. — Я вижу… Я недоуменно спросил: — О чём ты? Что ты видишь? Минуту он молчал. Потом выдохнул и сказал: — Как ты смотришь на нее с момента твоего прибытия. Я знаю, она тебе не просто нравится. Я рад, что она тебе нравится. Я рад, что…—Он запнулся на полуслове.– Что она прекрасная и нравится всем подряд. Но она смотрит на меня лишь, как на друга… Я не перебивал его и сосредоточенно смотрел за его движениями черт лица. Он то улыбался, он опускал ниже веки, то огорченно вздыхал, то его глаза заливались светом, счастьем и печалью… — А на тебя она засматривается, Влад. —Он посмотрел на меня внимательно. Подошел ко мне и взял мою руку и положил её на свое сердце. И продолжил: — Если твоё сердце бьётся также, когда ты смотришь на неё… Я уверен, что это так и есть. Но если, это не так… Влад… — Он посмотрел на меня глазами полными печали. Мне стало плохо от его скорбного взгляда…— Но если это не так, я не прощу тебя за то, что ты сделал ей больно. Он убрал руку и опустился на корточки срывая с земли свежую травинку. И продолжил: — Я вижу твой взгляд, я вижу все, что ты чувствуешь и чувствую это. Поэтому я хочу, чтобы ты сделал её счастливой. Я подошёл к нему и встал напротив его лица. Внимательно осматривая его лицо, я проговорил: — Ты думаешь я её смогу обидеть? Он помотал резко головой. —Нет, нет. Я не совсем про это. Но если… это мимолетная заинтересованность, то я попрошу тебя не играть с её чувствами. Её окружение… оно…— Он опустил голову, и вновь поднял на меня глаза. — Знаешь, я тебя довольно мало знаю, но я полностью доверяю тебе. Её окружение очень строгое, и ты, надеюсь, понимаешь к чему я это говорю. Она кузина Мехмеда, её дядей является наш Султан. Я боюсь ты испугаешься от такого напора строгости к ней, ведь мы просто плен…ники… Он был прав. Мы пленники, заложники. Но к нам так не относятся и вообще любовь не имеет границ. Я решил выразить свои чувства, если на то пошло: — Аслан. Рыжие волокна пошевелились от легкого поцелуя ветра. Он был серьёзным, как никогда, он был младше, но будто более зрелее меня. Я продолжил: — Я не дам её в обиду, мы будем её защищать вместе. Будем всегда вместе. — А на счёт отношений? Ты подумал? — Тут нечего думать. Я боялся своих чувств, но теперь этого не будет, я буду вместе с ней до конца, если даже в конце меня ждёт казнь. — Ты настолько сильно в этом уверен? Ветер усилился.По небу растелились серые облака, которые предвещали скорый ливень. — Уверен. — Я буду вас поддерживать в любом случае и буду рядом. Я вас никогда не оставлю. Мой друг с зелеными глазами засверкал от счастья, но я чувствовал в его душе печаль. Ведь она выбрала меня… В кое-каком месте у меня зарождались бабочки, а в кое-каком — грусть и печаль за друга. Я обнял его. Он засмеялся бархатным смехом. — Нас не так могут понять.—Он мне подмигнул. Я все понял. И сказал: — Пусть понимают как хотят, мне это не интересно. — Пойдём, поглядим на новое платье нашего тюльпана. От одного слова тюльпан я встрепенулся. Ведь уже он помялся. Я угробил цветок. Нежными движением пальцев я освободил хрупкий розовый цветочек изнутри моей жилетки. Но… с ним ничего не случилось. Аслан повернул голову вбок и миленькой мордочкой глянул на меня. Усмехнулся и глазами полными хитрости спросил: — До сих пор не интересно как тебя поймут? — Это для неё. —Я растерялся от его взгляда. — Тюльпану тюльпан? — Мне они понравились. Он подходил ближе и ближе как хищный зверь, который нашел себе добычу. Я в этой игре был жертвой. — Как и Лале собственно. — Н-да… — Я не съем тебя. Он засмеялся, его смех заставил меня засмеяться в ответ. Мы сидели на бревне, которое постепенно начало мокнуть. Начало моросить. На мой нос упала капелька дождика, затем ещё и ещё на другие части лица. Волосы постепенно начали мокнуть и прилипать к голове. Всё ещё улыбаясь, со звонким смехом мы побежали ко дворцу. Дойдя до сада, который расположен прямо у дворца, мы скрылись от ливня в маленькой беседке. Теперь даже дождь не сможет нас сломить. Аслан проговорил: — Смотри, идёт. Я всё еще не скрывая улыбки повернулся в ту сторону, куда смотрел его взгляд. — Красиво сшито. — Да… — Проговорил я, сквозь зубы. **** Лале с утра оглядывалась по сторонам и искала его проницательный, холодный взгляд. Всё время пока ей шили наряд, она сидела и смотрела в окно может хоть мельком взгляда она увидит его. Но весь день прошел напрасно, она ждала и ждала. **** Я смотрел на нее жадно, очень жадно. Мне хотелось прижать ее к себе, признаться ей и выразить все свои чувства взглядами. Она не замечала нас, а мы, будто притаившись следили за ней. На ней было не очень пышное платье, не слишком темно-фиолетового, но и не совсем фиолетового оттенка, с золотыми нитями и несколькими маленькими драгоценными камнями у груди. Рукава были полностью и прозрачной фиолетовой ткани, на конце которых находились прекрасные вышивки ручной работы. Край её платья также был украшен ручными вышивками из золотистых ниток. Будто ее платье было сшито из самых дорогих тканей всего государства. Она смотрелась в этом платье как настоящая принцесса. Головной убор на ней был также сделан из дорогих камней, но его у нее до этого не было. Откуда он? Шахи-хатун подарила? Я обернулся к другу, он уже лёг на скамье и порывисто дышал. — Заметил? —Тихо, я шепнул ему. Он равнодушно ответил: — Ты про что? — Слегка подсматривая в мою сторону, он задал вопрос. — Тиара… Лицо его непременно изменилось в худшую сторону и ответил он не слишком воодушевленно: — А, да… — Аслан закрыл глаза. — Шахи-хатун? — Такой у нас дарят только тогда, когда хотят взять девушку в жены… — Но… Она… Он вскочил на ноги. И гневно зарычал: — Так давай у нее же спросим! Что она от нас скрывает?! — Аслан, не нервничай. — Пошли, будешь сидеть на месте, потеряешь её, болван. Его слова подняли во мне бурю эмоций, я не хотел её терять, но и спрашивать её об этом не хотелось… Тем временем Аслан взял меня за руку и повел уверенными шагами к Лале, которая невинно сидела на скамье у дворца. Увидев нас, она вскочила на ноги и радостно побежала к нам. — Ребята! Где вы были весь день? Я вас искала!!! Смотрите, Вам нравится? — Она покружилась. Края платья поднялись и вскружились вместе с ней. Я улыбнулся ей. Аслан возразил моей улыбке и начал: — Откуда этот головной убор, Лале? — А… Этот… — Лале слегка покусывая губу, покраснела. — Да, этот. — Мне его шехзаде Хасан хотел подарить, но… Его отдал мне дядя и сказал носить, как признак доверия мне во всем дворце… Мы одновременно выдохнули тот оставшийся воздух, который находился там в полном напряжении. — Ребята? Все в порядке? Вы промокли.—Она устало и волнующе оглядела нас. Я посмотрел на нее внимательно и с нежностью в глазах: — Лале, извини. — За что? Я подошёл к ней почти вплотную, посмотрел на её черты лица, яркие сверкающие глаза, сладкие багряные губы… Притянул её резко к себе и заключил в свои объятия.