Осколки

Небо свинцовое в переплёте окна. Ветер несёт листья по улицам Клеменции. Затмение. Солнечное затмение. Анастас знает, что оно наступило не сегодня. Уже давно. Жители Клеменции смирно сидят по домам и ждут, когда бог Джарлат победит тьму – так всегда бывает. Но не сегодня. Только не сегодня. Конечно, командор Ордена не воплощение бога Джарлата, хотя золотоволос, хотя красив так, что у Анастаса пересыхает в горле всякий раз, как он его видит. Анастас не знает, что ему делать с персональной, вползающей в сердце тьмой. Его Проклятые земли – в сердце. Его чудища – мысли, заставляющие просыпаться посреди ночи, осеняя себя знаком Джарлата. Но тьма не отступает. Наползает на него всякий раз, когда он видит командора Ордена. «Я грешен, Господи». Его персональная тьма ходит рядом, раздаёт приказания, одобрительно касается его плеча, ибо нет в Ордене рыцаря доблестнее, чем Анастас. - Ты лучший из слуг Джарлата, - говорит командор Витольд и улыбается. Но лишь Анастас знает, что возможно быть ещё лучше, ещё выше. «Я грешен, Господи». Господь Джарлат милостив. Господь Джарлат прощал разбойников, женился на шлюхе, грабил стариков и младенцев, курил лиму, пил всё подряд и убивал. Господь Джарлат прощал всё и всех. Господь Джарлат не запрещал мужчинам любить женщин, женщинам любить женщин и мужчинам любить мужчин. Господь Джарлат прощал всё и всех. Всё и всех, кроме предательства. «Я грешен, Господи». Персональная тьма овладевает им всё больше. Все рыцари Ордена влюблены в жену командора Витольда - прекрасную Ядвигу, бренчащую браслетами, сверкающую тёмными глазами цвета смолы, все готовы целовать следы её маленьких розовых ног. Анастас смотрит на сверкающие золотом кудри Витольда, на то, как тот прищуривает глаза, как разговаривает, как идёт по двору - и не понимает, как можно желать Ядвигу. Сам он желает запретного. Ибо что может быть запретнее, чем забрать себе всю силу и власть, чем совершить самый тяжкий грех на свете? Предать того, кому служишь. Небо свинцовое и тяжёлое и солнце скрыто тенью. Господу Джарлату лучше не видеть того, что собирается сделать слуга его. Витольд у себя в кабинете и удивленно смотрит на Анастаса – вероятно, тот и выглядит так же, как себя чувствует: разбитым, разломанным, смятённым и в то же время, наконец, решившимся. - Анастас? Командор откладывает перо, встаёт из-за стола. Он высок и крепок, он прекрасен как тысяча солнц в зените и Анастас опускает взгляд. - Беда, мой господин. Нам надо спешить… И Витольд, встревоженный, идёт за ним. Потому что доверяет. Они спускаются в подвал. Витольд идёт первым, хотя Анастас должен был показывать дорогу. Он всегда и везде первый. В этом всё дело. Анастас, балованный мальчик из уважаемой семьи, не терпит, чтобы кто-то был лучше его. Ведь половина меньше, чем ничего. И если на горизонте нет никого главнее, чем солнце – значит, надо устроить затмение. Витольд спотыкается на выщербленной ступеньке и Анастас набрасывается на него со спины – они одного роста, но сейчас преимущество на стороне Анастаса. Витольд не успевает выхватить свой меч. «Я грешен, Господи». Анастас всаживает нож ему в спину, он бьёт его, валит на сырой пол. Сцепившись, они борются. Его руки в крови Витольда. Он видит, как в крохотном, зарешёченном окошечке показывается первый луч солнца – Господь побеждает тьму, как то и положено. Но здесь и сейчас побеждает персональная тьма Анастаса. Персональная тьма торжествует, видя солнце поверженным. - За… что? – с трудом выговаривает Витольд. Его волосы спорят красотой с солнечными лучами, освещая этот подвал – и заставляя тьму в сердце Анастаса сгущаться ещё больше. Он трогает эти волосы, это прекрасное, как у Господа, лицо, эти начинающие бледнеть губы. Его солнце ждёт неизбежная смерть. Но перед тем – ведь можно позволить себе быть согретым им? Господь Джарлат одобрял всё, кроме предательства. И Анастас не знает, насколько это предательство может искупить любовь. - Потому что любил тебя, - признаётся он впервые как Витольду, так и самому себе. - Как солнце и как соль в еде. Как воздух и воду. Он гладит лицо Витольда, яростно и горячо целует в губы, сжимает в объятиях. Анастас рвёт на умирающем Витольде одежду, прикасается к нему – тот ещё жив, но уже не сможет помешать, не сможет укрыться, не сможет победить… Он хочет быть последним воспоминанием в его жизни. Человеком, победившим солнце, владевшим им. Ставшим им, наконец. - Потому что любил, - повторяет он, тяжело дыша, распростёртому на полу мертвецу. За окном сияет омытое тьмой, победившее солнце. Персональная тьма Анастаса расправляет крылья и взмывает вверх, обретая силу.