Если бы кто-то по какой-то причине написал историю со мной в главной роли, то это непременно была бы трагедия.
la di die -Nessa Barrett feat. jxdn.
Когда человек находится в коме, его душа продолжает существовать. По его венам плывут дельфины, сам он не понимает, что умирает. Вокруг темно и холодно, страшно. Он идет по темным коридорам, прокручивая в голове все моменты. Жизнь на паузе. И в итоге он либо проигрывает войну, либо видит свет.Двадцатый район
Канеки зашел в свою квартиру. В четырнадцатом районе он пробыл всего 2 дня. Осмотрев помещение глазами, он не увидел Стеллу. Канеки начал искать свой телефон, но его нигде не было. — Неужели потерял. Хотя, нет, скорее оставил у Тоуки. Натура Канеки Кена была неизвестна. Он любил читать, но делал это не ради сюжета, а ради познания самого себя. Однажды, прочитав книгу русского писателя Лермонтова «Герой нашего времени», Канеки месяц не говорил ни с кем. Он думал, является ли он героем. И только спустя месяц, он понял: каждый человек может стать им, нет одной общей оценки для добра и зла, есть только жизнь и постоянные взлеты и падения. Вот он был студентом, а теперь стал гулем. Это ведь нельзя было предвидеть! Ну никто не мог знать, что Ризе окажется гулем, никто не мог знать, что она умрет, а ее органы пересадят юноше. Судьба не читаема, ее нельзя предвидеть, трудно изменить. Канеки думал, что его жизнь закончена, что смысла нет, но все оказалось иначе. Став Гулем, он начал жить. Жить иначе, жить, не боясь изменить мир, и не важно, станет все хуже или же лучше. Мнение о составляющей последствий у всех тоже разное. Это как любовь. Но что вообще такое любовь? Канеки так и не понял. Сестренка Хинами, Тоука. Нет, это не любовь. Стелла? Он не знал, что чувствовал к девушке. Она не была ему безразлична, напротив, но Канеки не привык прислушиваться к чувствам и уж тем более показывать их. В нем было слишком много сарказма и презрения к людям, но за всем этим, в глубине его души, скрывалась забота. Сейчас он шел к Тоуки по когда-то живому и счастливому двадцатому району, который сейчас умирал. Все гражданские переводились в 1,2,3 районы, остальные же зачищались от Гулей. Голуби так резко начали бояться Гулей и вести протекцию районов. Возможно это было вызвано увеличением их количества, возможно и возвращением одноглазой совы. Люди считали Гулей монстрами, даже не задумываясь, что у них никогда не было выбора. С самого рождения им приходилось прятаться, сражаться за еду, бороться со следователями, презирать самих себя. Но как и среди людей, так и среди Гулей были достойные. Но что вообще значит быть достойным жизни? Просто родиться и существовать? Для кого-то это вершина, но среди большинства всегда будет тот, кто выделится. И кем же лучше быть? Канеки не стуча открыл дверь квартиры Киришимы, и увидел девушку, только что вышедшую из душа. — Надень на себя что-нибудь, — Кен кинул в неё рубашку, вышел на балкон и закрыл дверь. Телефон лежал на тумбочке и истерично разрывался от звонков. Канеки не спеша закурил. Кольца дыма развеялись на ветру и растворились в атмосфере. Гуль разблокировал телефон. Его внимание привлекли 33 пропущенных вызова от Аято. Пролистав ниже, он увидел звонок от Стеллы, ответ на который дал не он. Балконная дверь разлетелась на мелкие осколки, и в ту же секунду Тоука была прижата к стене. Ее шею сжала мощная рука, которая с каждой секундой сдавливала ее сильнее и сильнее. — Что ты сказала Стелле? — голос Канеки был спокоен, но глаза горели холодным гневом. — Что ты слишком занят для неё. — Зачем она звонила? — шея девушки была стиснута еще сильнее. — С-сказала, что в двадцать третьем районе п-проблемы, последствия которых погубят всех. Рука разжалась, тело Киришимы со звонким стуком упало на пол. Канеки присел на корточки и грубо схватил ее за подбородок. — Тоука, Тоука. Что же ты наделала? — Н-ничего. — Чего ты хочешь, Киришима? — Тебя… — Что именно ты хочешь? — Тебя… Внутри. — Мне не сложно это сделать, но в чем смысл? — А у всего обязательно должен быть смысл? Ты же сам говорил, что необдуманные поступки самые интересные, — едко ответила та. — Тоука, ты стала такой примитивной, отъебись от меня. Кстати, мне 33 раза звонил твой брат. — Аято? Что ему надо?! — Вот это я и хочу узнать, но без тебя. Ты возможно погубила хорошего человека. — Человека?! С каких пор тебя интересуют люди? — Не знаю, такие вот необдуманные поступки.Четырнадцатый район
Одно из зданий в центре
— Татара, ей нужно переливание крови. Гуль подошёл к девушке и облизнул ее рану, но даже и не подумал съесть ее. С Татара вообще произошло что-то непонятное: он стал ценить участников древа, стал более рассудителен и уважителен, в нем стало ещё меньше эмоций. — У неё третья положительная группа крови, у всех Гулей она четвёртая. Тут мы бессильны, нужен кто-то с ее группой крови. — Что будет, если ей влить кровь Гуля? — Она не выживет. Но ее хватит ещё два на дня, а потом она уже не выйдет из комы. Глаза Аято сверкнули: неужели ему было жаль человека? Неужели он привязался к ней? Неужели она стала дорога? — Она выживет, — довольно уверенно произнёс Киришима. — Твоими устами, Да Богу в уши. — Ты веришь в Бога? — Моя жена верила, значит, и я верю. Стелла стала заложником собственного тела, она наблюдала за тем, как волнительно говорил о ее судьбе Аято, как дергалась венка на его лбу. С каждым часом картинка мира угасала и угасала, к вечеру того дня краски мира совсем покинули рассудок девушки. Ее душа начала улетать вверх, но остановилась и стала улавливать знакомый когда-то голос. — Доченька… — Отец? Где ты, папа? Мне так страшно! Картинка стала ярче, Стелла увидела мужчину в военной форме. — Почему я помню твой голос, но не помню тебя? Девушка пыталась вспомнить хотя бы какой-то фрагмент детства, но ее память будто стерли. — Я искала тебя! — слезы скатывались по ее щекам, тыльная сторона пальца мужчины убирала их. — Ты готова услышать всю историю? — он обнял девушку. — Конечно. — Ну тогда слушай, малышка Стелла. 20 лет назад, когда ты только родилась, мы с твоей мамой уже понимали, что легко тебе не будет. Ты же знала, что твоя мама далеко не из Токио? Когда я первый раз увидел Солярию, ее зеленые глаза, в которых для меня отражался весь тот необъятный мир, ее длинные ноги, белые, как лилии, волосы, я потерял голову. Пойми, девочка моя, 23 года назад описание такой внешности у девушки стояло в одном ряду со словом «бедность». Но меня это не волновало, да, трудности были с самого начала, но два человека, которые верили в любовь, смогли создать такое чудо, как ты. Твои светлые волосы пахли сахарной ватой, они были настолько мягкими и воздушными… Ты всегда была очень красивой, доченька. Мы с мамой стали самыми счастливыми после твоего рождения, но мы все понимали, что мы же не в сказке. Я работал тогда в секретной организации, и меня вызвали на задание. В случае неудачи вам с мамой должны были стереть память. — Была неудача? — Ты догадлива, да. Кто-то подорвал установку, все полетело к чертям. Задание мы выполнили, но мои руки и лицо обгорели, мне было запрещено возвращаться к вам. Врач, который стирал вам память — мой брат, был беспамятно влюблен в твою маму, он стал твоим отчимом… Я видел, как он поднял на тебя руку, но ты смогла найти мой нож. Ты гениальный ребенок, Стелла, тебе нельзя умирать так рано. — Но папа, темнота усиливается. — Все эти годы ты жила в своей темноте, в своем мире из боли. Неужели ты не хочешь теперь стать сильнее? — Я хочу равенства и мира, не хочу, чтобы с кем-то обращались так, как со мной. Отец, где ты сейчас? — Солнышко, я теперь уже не тот человек; у меня железные руки, нога, глаз. Я работаю в той же организации… Ты серьезно хочешь увидеть меня? — Я всю осознанную жизнь искала тебя, тренировалась, и ты думаешь, сейчас, всего в шаге от своей цели, я сдамся? Из-за того, что ты внешне другой? — Ты сильная, ты справишься. — Отец, внешняя оболочка меркнет пред ничтожностью некоторых… Силуэт мужчины исчез, в глазах Асимы потемнело.дельфины в алых морях — 334
«Что такое смерть?» Йошимура искала ответ на этот вопрос, смотря на раненого Сейдо. Когда Аято швырнул его в камеру, Это помогла ему выбраться, забрать с собой всех запертых Гулей. В тот момент ее восхищало его мужество, он был безумно силен, но не боялся быть перед ней слабым. Такизава стал могуществен до безобразия, и хоть его идеи равенства совпадали с идеями Асимы, методы осуществления у них были разными. Сейдо смотрел на Это влюбленными глазами. Два старых врага, сближенные отречением. Любовь, которая не будет иметь счастливого конца.Наступило то самое затишье перед бурей, все зализывали свои раны.
Амон находился в госпитале в тяжелом состоянии, Акира практически осталась без ноги, многие военные были убиты. Глава центра CCG объявил, что война между Гулями и людьми началась. Его слова прогремели во всех заголовках газет и на всех каналах телевидения. Все форумы в интернете прекращали работу из-за огромного количества обсуждений: «Война, сейчас?!» Правительство страны сообщало, что деление на районы перестает действовать, вся страна сразиться за свободу от Гулей и счастливое будущее человечества. Все добровольцы из гражданских были собраны в одном из зданий CCG, также все следователи, голуби и военные других организаций. Огромное количество техники и оружия подготавливалось к кровавой бойне. Гули же уверенно приближались к первому району. После победы над 4 отрядом они убедились, что им не трудно было бы одержать победу и закрыть в тюрьмах уже не Гулей, а людей. Это и Сейдо собрали всех Гулей, кроме четырнадцатого и двадцатого района. — Наша цель заключает в себе убийство всех людей, а потом мы уже разберемся с предателями. У нас будет столько еды, сколько не было никогда. Мы сожрем их всех, измучаем всех тех, кто убивал наших родных. Пощады не будет никому, — Сейдо говорил свою речь очень уверенно и твердо. Йошимура подошла к Такизаве и спросила, кого стоит убить из Гулей. — Канеки Кена, твоего отца, Татара, Аято и Тоуку. — А как же древо Аогири? — Их начнут атаковать военные, да и без лидера они все равно никто… Это страстно поцеловала Сейдо. Возможно это была последняя их встреча, ведь никто не знал чем закончится война. Все уже не будет как прежде…***
Флэшбэк
Искала — Земфира
Сейдо прижимал Это к стене, до жути сильная одноглазая сова таяла в руках с Гуля. После всех операций и пыток Сейдо всегда был холодным, Это же наоборот горела огнем страсти. Два тела в контрасте сливались в единое целое. Хриплый голос мужчины шептал грязные вещи на ухо Это, ее крики наполняли все помещение. Ногами Йошимура обвила тело Сейдо, каждое его движение приносило девушке огромное удовольствие; все травмы детства, отречение от общества, такие разные, но с другой стороны такие похожие. Пока он был внутри девушки, вся ее серьезность улетучивалась, она становилась слабой, ранимой и такой смущенной и невинной, будто ребенок. Сейдо оказался именно тем мужчиной, который смог приручить натуру Это.Конец флэшбэка
***
Двадцатый район
Антейко
— Нам нужно в четырнадцатый район, мы должны воссоединиться с древом Аогири, — сказал Канеки, — остальным пора выдвигаться в сторону первого района. Канеки и Йомо держали путь в четырнадцатый район, где на тот момент Татара разговаривал с Нишио. — Что ты предлагаешь, Татара? — спросил Нишики. — Твои люди отвлекут армию, мы же сможем уничтожить их оружие. К тому же, с нами будут действовать гули двадцатый района. Такизава возьмет на себя большинство. — Я согласен, но мои люди не славятся интеллектом, знаешь ли. — Для этого я и освободил троих из тюрьмы: Шу Цукияма, Норо, Миза Кусакари, — троица вышла из-за спины. — Я тоже не терял время зря. Нам стоит взять на себя смерть следователя Джузо Сузуя, но тут главную роль я отдам Наширо и Куроне. Дверь открылась, в комнату прошел Канеки и Йомо. — Аято, ты был не доступен, поэтому я решил нанести тебе личный визит. — Канеки… Ты же не полностью Гуль, знаешь, мне нужна твоя кровь, хотя… даже не мне. Стелла ранена.senpai -shiki
— Стелс, ты как? — Аято подошел к девушке. — Чувствую себя безумно сильной и голодной. — Вероятно, что она структурировала ДНК и связала способности. — Ваши рассуждения ничего не стоят, не проще ли проверить, что я представляю из себя теперь? У всех война, почему же вы все еще тут?Четырнадцатый район теперь тоже был пуст, обе стороны были на месте. Война начала.
Канеки подошел к Стелле и напоследок прямо спросил: — На чьей ты стороне? — Я хочу равенства и справедливости, но моя история не может закончиться положительно. Помнишь, ты спросил, стала бы я Гулем ради тебя? Так вот, теперь во мне течет и твоя кровь, а это намного больше, чем стать просто Гулем. Кен поцеловал девушку. Прогремел взрыв.