Дочь рабыни

      Папа вёл себя очень странно. Совсем не в его правилах было сначала звать в гости, а на следующий же день куда-то исчезать, даже не предупредив. Радовало Арну только то, что мачеха исчезла тоже, и никто не отравлял им с Нейдом жизнь кислым видом и нотациями.       — Странно всё это, — задумчиво прошамкала Арна с набитым ртом. В саду как раз поспели её любимые плоды рифосы, и Арна бесстыже нарвала их прямо с дерева. — Папа и вечером был какой-то загадочный, тебе так не показалось?       — Тебе повезло, что он вообще с тобой общается после того, что ты ему недавно устроила. — Нейд ласково взъерошил ей волосы, будто маленькой девочке. Арна сердито мотнула головой. — Возможно, он как раз поехал выяснять насчёт твоей мамы. Раз уж выбора ты ему не оставила.       — Мне должно быть стыдно?       — Тебе — и стыдно? Рыжик, я реалист. К тому же в этом деле я на твоей стороне, ты знаешь.       — Ещё бы ты был на чьей-то ещё. — Улыбнувшись, Арна чмокнула его в губы.       Они с Нейдом провели в саду всё утро, и время близилось к обеду, когда Арне пришло сообщение от отца.       — О, папа приехал и ждёт нас в другой части сада. — Арна нахмурилась, прочитав следующую строчку. — Говорит, привёз подарок.       Её сердце забилось чаще. Она не могла не вспомнить о недавнем разговоре и папином обещании. Может… Может это именно тот подарок?!       Арна вскочила на ноги, чуть не бегом бросилась к отцу. На полпути её догнал Нейд, схватил за плечи и заставил остановиться.       — Рыжик, успокойся. Выдохни. Возможно, это не то, о чём ты думаешь.       Арна рванулась из его рук:       — Нейд, то, что мы поженились, не даёт тебе права указывать мне, волноваться или нет! Отстань!       Наверное, Джана бы сейчас проворчала, что Арна носится по саду, как десятилетняя. Ну и плевать! У Арны всё внутри сводило от предчувствия — одновременно радостного и тревожного. А вдруг и правда — мама? Но а если нет… Даже думать об этом не хотелось!       Отец ждал их в просторном павильоне, где по хорошей (у жителей Дромунда это означало «чуть менее отвратительной, чем обычно») погоде принимали гостей. Он сидел во главе обеденного стола, на котором слуги соблазнительно расставили чашки с койри и блюдо со сладкими закусками. А чуть поодаль, за его спиной, стояла, склонив голову, рыжеволосая женщина.       Арна едва не забыла поклониться. Пришлось до боли закусить губу, чтобы не вскрикнуть. Нейд стиснул её ладонь. Он тоже сразу понял — а поверил своим глазам, наверное, раньше Арны.       Женщина осмелилась взглянуть на них — украдкой, всего на пару секунд подняв глаза, — но Арне этого хватило, чтобы избавиться от последних сомнений. Она будто смотрела в зеркало, причём это зеркало ей бесстыже льстило. Мама была как две капли воды похожа на Арну — точнее, наоборот, но какая разница?! — только лучше и гармоничнее во всём. Арна вечно казалась себе плоской и нескладной, мама же походила на статуэтку, настолько точёной и совершенной была её миниатюрная фигурка. Рыжие волосы, которые у Арны вечно неряшливо торчали в стороны, у мамы были уложены в элегантную причёску, скрепленную скромным, но изящным гребнем. Её лицо словно подправили мастера пластической хирургии, сгладив все несовершенства, которые так раздражали Арну в себе. Арна никогда не думала, что существует женщина красивее Джаны, но мама составила бы сестричке достойную конкуренцию.       — Папочка, ты это правда сделал! Спасибо, спасибо, спасибо! — Арна радостно кинулась отцу на шею, чуть не свалив стол по пути.       Отец крепко стиснул её в объятиях.       — Сделал, сделал… Рыжик, держи себя в руках.       Арна радостно засмеялась и чмокнула его в щёку:       — Ты уже это делаешь за меня.       Отстранившись, Арна обернулась к маме. Почему-то сложно было сделать шаг навстречу Улыбнуться ей. Сказать всё то, о чём Арна так долго думала и мечтала. Казалось, любой неосторожный вздох всё разрушит; этот день вместе с мамой развеются как дым, и папа удивлённо спросит, на что это Арна так смотрит…       Они встретились глазами. Зелёными, почти одинаковой формы — только вокруг маминых уже начали разбегаться первые морщинки. У мамы задрожали губы, которые она тут же прикрыла ладонью, по щекам скатились первые слезинки. Кажется, она тоже с трудом верила, что всё это по-настоящему.       — Мамочка… — Голос дрогнул: такое простое слово казалось непривычным, будто Арна не знала, как произнести его правильно. — Это я, Арна. Твоя дочь.       Мама вдруг задрожала и отшатнулась, будто от призрака. Опустив взгляд, лихорадочно замотала головой:       — Госпожа… Нет, нет, я не ваша мама, это неправильно… Вы — дочь леди Атении…       Арна порывисто схватила её за руки:       — Никакая я ей не дочь! Мамочка, пожалуйста, не бойся, это не проверка. Я попросила папу выкупить тебя. Теперь ты формально принадлежишь мне, но и это ненадолго. Я освобожу тебя, как только смогу. Ты будешь жить у нас с Нейдом, моим мужем, и никто больше не посмеет обращаться с тобой как с рабыней!       Мама смотрела на неё широко распахнутыми глазами. Её ладони в руках Арны будто окостенели.       — Этого не может быть… — прошептала она. — Это невозможно…       Арна крепче сжала её руки.       — Возможно, мама. Видишь кулон? — Арна пальцем поддела цепочку, чтобы показать украшение поближе. — Я нашла его, как ты и хотела. В детстве ещё. С тех пор и мечтала тебя найти. Пожалуйста, мамочка, не бойся…       Голос с трудом подчинялся Арне: ей хотелось рыдать и смеяться одновременно, броситься на шею маме, крепко-крепко сжать её в объятиях и не отпускать, наверстывая все годы, что у них отняли…       Но мама так и стояла, как неживая. Только смотрела на неё своими огромными, влажными от слёз глазами, и дрожала. Да что с ней делали?! Почему она так боится?!.       Нейд мягко сжал плечи Арны:       — Солнышко, у неё шок. Не наседай, пусть она придёт в себя.       Арна запоздало сообразила, что мама пошатывается, едва держится на ногах. Нейд осторожно придержал её за плечи, мягко направил к скамейке, стоявшей чуть поодаль от стола.       — Госпожа, успокойтесь. Присядьте. — Нейд осторожно и бережно помог маме сесть и опереться на спинку скамейки.       Лицо отца, мрачневшее с каждой минутой, исказила гримаса.       — Не дело ситху обращаться так к рабыне, Нейд. Не позволяй Арне так помыкать тобой.       Нейд слегка наклонил голову, наверняка собираясь ответить что-то скользко-вежливое, но Арна его перебила:       — Мама больше не рабыня. Не называй её так, пожалуйста.       Арна прекрасно понимала, что ведёт себя невежливо. Да что там невежливо — недопустимо! Но ей сейчас было всё равно. Она готова была защищать свою напуганную и хрупкую маму от кого угодно и как угодно. Даже отцу теперь не будет позволено называть её рабыней и относиться к ней как к вещи!       Отец перевёл на неё тяжёлый взгляд, в котором не осталось ни капли нежности.       — Не испытывай моё терпение, Арна. Я подарил тебе Рамину, но больше участвовать в этом балагане не собираюсь. Увези её из моего дома и не смей приводить сюда снова.       Арна едва не ответила резко, но вовремя прикусила язык. Папу не переделать. Он и так сделал для неё больше, чем можно было надеяться. Глупо и неправильно ругаться с ним сейчас ещё сильнее.       — Прости, папа. — Арна заставила себя вежливо поклониться. — Мы с Нейдом сейчас же отвезём маму к нам. Обещаю, с ней не будет никаких проблем.       Отец тяжело вздохнул. Его лицо чуть смягчилось.       — С ней — не будет, а вот с тобой они не прекращаются уже восемнадцать лет. — Он обернулся к Нейду. — Помнишь, что я говорил? Раз женился — терпи её. Моё терпение на сегодня кончилось.