Держи друзей близко, а врагов - ещё ближе

Снег в этом году выпал чуть раньше, чем предполагалось. Все планируемые вылазки за стену отметились, но проблем Ханджи хватало ещё и в стенах. Несколько дней назад пришло письмо от Закклая о том, что пора бы и другим главнокомандующим иных подразделений познакомиться с марлийкой. Это идея Зое нисколько не понравилась, но противостоять приказу свыше не могла ни она, ни Леви. Через несколько часов было принято решение выезжать. Пик сильнее кутается в куртку, завязывает на шее шарф и накидывает сверку зелёный плащ с эмблемой крыльев. На последок оглядев комнату, Фингер хлопает дверью. В коридорах замка холодно, жутко и темно. Брюнетка снимает со стены ржавый канделябр и продолжает идти дальше. Ветер стучит по окнам, создавая пугающие звуки, но они не сравнятся с грохотом пуль. Пик слышала его ещё с детства и слышит его по сей день. Иногда, по ночам она видит обвязанное кровавым бинтами лицо отца. Его серые поникшие глаза. Он был солдатом Марлии, отдал свою жизнь ради родины. Отец Пик скончался через два дня, как только войска вернулись обратно в столицу. Он погиб героем. По крайне мере для Пик. В следующий момент всплывает каменное надгробие, украшенное веточками лаванды, сорванными с небольшого деревца у реки. Денег у её семьи не было. Только таком способом она могла почтить память отца. «Любимый муж и отец Гилберт Фингер» — Ты опаздываешь, — из-за угла показался мужской силуэт, одиноко стоящий пару секунд вдали. Это был Жан. Жан Кирштайн. Фингер до сих плохо помнит имена каждого. Правда, исключением стала только Ханджи. — Тогда не отвлекай меня, — сухо бросает марлийка. Она сильнее сжимает в руках предмет, пытаясь унять желания стукнуть им солдата. Парень отталкивает от каменной стене, следуя за Фингер. Оставшийся путь они шли молча, да и говорить им не было о чём. Для него Пик — враг, как и для неё Кирштайн. Марлийка кладёт канделябр на пустую полку, обхватывает пальцами дверную ручку. Проходит секунда, две, но она не может найти в себе силы. Внутри рождается тревога за жизнь. Это чувство разъедает изнутри. Противно. Девушка морщится. — Долго мы будем так стоять? — лениво задаётся вопрос Жан, рукой касаясь своей небольшой бородки. В голове сразу появляется несколько вариантов побега, в которых она проигрывает. У неё один конец. Сероглазая надавливает на ручку. Дверь открывается. Белый цвет режет глаза. Слишком ярко для пасмурного дня. Ледяной воздух неприятно обжигает лицо. Фингер щурится, продолжает шагать в строну командующих, предвкушая их недовольство. Несколько пар глаз внимательно наблюдают за ней, за её действиями, пытаясь предугадать любой шаг, взмах рукой Фингер. За этим немного забавно наблюдать. Кажется, одна Зое спокойна. Ей этого достаточно. К чему ей доверие остальных? — Ещё дольше идти не могли? — капитан хмурится. — Поехали уже. Ханджи кивает. Пик забирается на лошадь, берёт поводья в руки и слегка касается концами сапог брюха животного. — Поехали, красавец. Путь до столицы занял около часа. Жители Стохесса собрались на главной площади, наблюдая за разведчиками. Краем ухо Пик уловила недовольные отклики народа, затем перевела взгляд на солдат. На лицах было безразличие. В голове крутится недавний диалог с командиром: «Я тоже испытала немало боли за всё то время, что я служу в Разведке. Как раз о презрение я знаю на собственной шкуре» Они остановилось перед гиганским каменным зданием, над входом которого висел флаг Элдии. По обе стороны от входа стояли военные с оружием в руках. Увидев главнокомандующих, они приложили кулак к сердцу. Как только ноги коснулись земли, Пик привязала лошадь к столбу. Девушка провела рукой по светлой гриве. Нащупав в кармане кусочек сахара, она протянула его животному, которое с удовольствием съела сладость. — Пик, — на плечо легла рука. — Командир, — Фингер хмыкнула. — Не могли бы смягчить хватку. Ханджи, кажется, только сейчас заметила как крепко сжала Фингер. Прокашлявшийсь в кулак, командующая вновь вернула взгляд в сторону марлийки. — Отвечай на все их вопросы, — последнее, что сказала шатенка перед тем, как убрать ладонь с плеча Пик, однако девушка непроизвольно перехватила её. — Прошу прощения, мэм, — она пулей влетела в здание суда. Зое оставалось только преследовать за ней, надеясь, что девчонка глупостей не наделает.

***

Здесь очень душно. Руки Фингер связаны тугой верёвкой, как и ноги. Закклай аргументировал это тем, что марлийка в любой момент может напасть на них. Винтовки были нацелены прямиком в голову Пик. Одно лишнее движение — выстрел и регенерация. Долгая и мучительная. — Пик, как нам известно Марлия обладает наиболее лучшими технологиями, чем Элдия, — мужчина переворачивает лист страницы, хмурясь. — Известны ли вам чертежи этих приспособлений? Глаз Фингер дергается. — Нет. Да. — Я являюсь солдатом Марлии, а не техническим инженером, — Пик сдувает с лица тёмную прядь. — Если вы так жаждали узнать об этом, то почему не схватили учёных? Дерзко. Слишком дерзко. Фингер смотрит уверенно. Элдийцы смотрят с презрением. — Я сам задаюсь этим вопросом, мисс Фингер, — он повернул к девушке бумажки. — У меня есть определённые вопросы, которые я должен вам задать. — Как скажите, сэр. У неё плохое предчувствие. На трибунах повыше расположилась знать, которая выделяется из общей массы военных. Как их пустили — остаётся загадкой для Пик. Суд закончился через три часа. По залу раздался гул. Голоса смешались. Пик глубоко дышит. Грудная клетка понимает то вверх, то вниз с большой скоростью. На лбу выступил пот. Брюнетка кладёт холодные ладони на щёки. Температура в зале для марлийки становится ещё выше. — С тобой всё в порядке? — девушка с эмблемой военной полиции на куртке появляется незаметно, а может она и вовсе стоит тут какое-то количество времени, наблюдая за ней. Точного ответа Пик не даст. — Можно стакан воды? — хрипит Фингер. Во рту пересохло. — Грей, — незнакомка поворачивается в противоположную сторону, ловя бутылку. — Держи, — она вновь смотрит на Фингер, которая жадно глотала прозрачную жидкость, чуть ли не проливая её на форму. Жарко. Всё ещё нереально жарко. — Спасибо, — тараторит сероглазая. — Я это делаю только из-за приказов командора, — голубоглазая прикусывает губу, бросая на неё осуждающий взгляд. — Так бы я предпочла, чтобы ты сдохла от жажды. Эти слова её ничуть не задевают. Она сохраняет хладнокровие как и внутри себя, так и снаружи. Фингер прикрывает глаза. Воспоминания. Чёртовы моменты снова проносятся в тёмноте. События на главной площади, крики взрослых и детей — всё смешалось. — Аналогично, — чуть ли не «рыча» произносит Пик. Как только девушка переступает порог здания, мир окончательно превращается в одну сплошную тёмноту. Зое, успевшевшая поймать марлийку, томным голос заключила: — Горячка.