Волшебство, секс и шоколадные лягушки

— Как вам известно, в мире существуют не только светлые, но и темные артефакты, — рассказывал профессор Грин-де-Вальд, стоя посреди класса с заложенными за спину руками. — И нам необходимо знать магические свойства каждого, особенно, тем, кто собирается стать мракоборцем. Поэтому на сегодняшнем уроке я покажу вам принцип работы одного из темных артефактов. — Конечно, продемонстрируйте это ученикам, вы же не понаслышке знаете, как работать с такими артефактами, — прервал Майкл Пирсон, сидящий за партой около учительского стола. Геллерт медленно повернулся к Пирсону и смерил его убийственным взглядом. — У вас есть какие-то замечания и предложения по уроку? — холодно спросил он. — Нет, нет, продолжайте, — разрешил Пирсон и принялся что-то записывать в лежащий перед ним блокнот. Грин-де-Вальд открыл стоящий в углу кабинета шкаф и извлек оттуда предмет, по форме походящий на черную пятиконечную звезду в тридцать сантиметров в диаметре. В центре звезды зияло сквозное отверстие. — А что, в Хогвартсе можно найти любой темный артефакт? — спросил Пирсон, вальяжно откинувшись на спинку стула. — С одобрения Министерства магии, — Геллерт с нажимом произнес последние два слова, — Альбус Дамблдор хранит в школе коллекцию таких артефактов для показа их действия на уроках защиты от темных искусств. — Ага, — кивнул Пирсон, строча в блокноте. Грин-де-Вальд повернулся к классу. — Это Звезда Ноктюрнал, — сказал он, поднимая звезду на вытянутой руке. — Также известная как Мантикулариус. Применяется в воровском промысле. Чтобы воспользоваться артефактом, вору необходимо представить предмет, который он хочет украсть, и посмотреть в центр звезды, — Грин-де-Вальд приложил глаз к отверстию. — Звезда покажет самый легкий и безопасный путь к предмету, вы будете видеть, как именно вам следует пройти в нужное место, словно уже лично там присутствуете. Но необходимо помнить важную деталь. Работа со Звездой Ноктюрнал это как игра в шахматы. Коснулся фигуры — нужно ходить. Так и здесь, если узнал путь к предмету, вам обязательно надо его заполучить, причем именно следуя подсказкам Звезды. Если вы не станете искать предмет или допустите ошибку на пути к нему, Мантикулариус украдет что-то у вас, и это не обязательно будет вещь, — Геллерт сделал паузу и обвел взглядом класс. — Воспоминание. Год жизни. Любимый человек. Душа. Такова цена ошибки работы со Звездой Ноктюрнал. Именно поэтому ее использование категорически запрещено во всем мире. — Скажите, а вы не боитесь, что после урока ученики смогут взять Мантикулариус и применить его в самых неблагопристойных целях? — снова прервал Геллерта Пирсон. Опустив звезду, Геллерт вновь всем корпусом развернулся к Майклу. — Во-первых, ученики Хогвартса воспитаны так, что не станут красть темные артефакты из профессорского кабинета, — ответил он очень спокойным тоном. — Они прекрасно знают, что шкаф защищен десятком мощных заклятий от взлома. Во-вторых, — Геллерт взял со стола учебник и открыл на первой странице, показывая ее Пирсону, — в «Практике защитной магии», книге, со штампом Министерства, в разделе, посвященному темным артефактам, говорится о необходимости демонстрации таких артефактов ученикам, чтобы они знали, с каким злом имеют дело и почему не должны работать с предметами темной ауры. — Ага, — Пирсон вновь что-то записал в блокноте. Кайло увидел, как рука Грин-де-Вальда сжалась в кулак, а под скулами заходили желваки. — Вы претендовали на должность преподавателя защиты от темных искусств сразу после вашего выхода из Нурменгарда, верно? — Майкл поднял голову от блокнота. — Да, — подтвердил Грин-де-Вальд после небольшой паузы. — И профессор Дамблдор принял вас на работу, невзирая на то, что вы сидели в тюрьме? Грин-де-Вальд приподнял бровь и улыбнулся краем рта. — Как видите. На протяжении всего урока Пирсон перебивал профессора своими замечаниями. Рена разрывало от ярости, ему хотелось использовать на этом надутом индюке из Министерства какое-нибудь особо запрещенное заклинание, но он, как и остальные ученики, молчал. Порой он чувствовал на себе взгляд Арми, но не смотрел в его сторону. Хакс с утра предпринял несколько попыток поговорить с Кайло, однако тот односложно отвечал и уходил до того, как Арми удавалось втянуть его в диалог. Рен все еще злился на своего парня за то, что он принял сторону Министерства. В конце урока Пирсон подозвал к себе несколько учеников и принялся спрашивать их о том, как с ними обращается Грин-де-Вальд и нравятся ли им его методы преподавания. И слизеринцы, и когтевранцы, которых Пирсон вызвал по списку, горячо отвечали, что защита от темных искусств стала их любимым предметом не в последнюю очередь благодаря профессору, что Грин-де-Вальд требовательный, но справедливый преподаватель, интересно и понятно объясняющий материал. Ни Кайло, ни Арми не было среди тех, кого опрашивал Пирсон. Но слушая ответы сокурсников, в сердце Рена поднималась надежда и чувство сплоченности, подобное которому он испытывал во время игры в квиддич. Он понял, что не один в своей ненависти к Министерству, что другие ученики Хогвартса тоже готовы защищать профессора. Грин-де-Вальд слушал ответы учеников с каменным лицом, но глаза… его глаза выражали все красноречивее слов. Когда Пирсон и ученики стали выходить из класса, Кайло тоже направился к двери, но вдруг кто-то придержал его за руку. Обернувшись, Рен увидел Арми, смотрящего не на него, а на профессора. Кайло уже собрался вспылить, но тут Хакс подошел к Грин-де-Вальду и сказал ему: — Спасибо за урок, профессор. Кайло с открытым ртом уставился на Арми, а Геллерт чуть улыбнулся и кивнул ученику. — Спасибо за урок, — повторил Рен, искренне благодаря Грин-де-Вальда. Повернувшись к нему, Геллерт ответил: — И вам спасибо, ребята. Грин-де-Вальд отвернулся и направился к своему столу. Поняв, что профессору нужно побыть одному, Кайло вышел из класса. Пока он размышлял, подождать ли ему Арми, Хакс тоже покинул кабинет, и сразу после этого волшебники услышали грохот. Не сговариваясь, Кайло и Арми заглянули в дверной проем и увидели Грин-де-Вальда, стоящего спиной к ним над валяющимся на полу столом. — Нашел же ты время сраться из-за всякой хрени, Ал, — сказал Геллерт и принялся расхаживаться по классу взад-вперед. — Знал бы ты, как нужен мне сейчас, а ты… обречен видеть в зеркале, блять… какая на хуй разница… пятнадцать лет прошло! — Грин-де-Вальд повалил первую парту ряда у окна. — Астрид… только бы не нашли…я придумал тебе другое имя. Дьявол, — Геллерт пнул ногой шкаф с темными артефактами. — Париж, они бы не стали искать в Париже… Сандрина… Сандрина… Никто не знает о Сандрине Пессон… Никто… Кайло и Арми уставились друг на друга, а Грин-де-Вальд прижался лбом к стене и замолчал. Поняв, что настал момент сваливать, парни на цыпочках отошли от кабинета. Вскоре они оказались уже далеко и не слышали, как Геллерт шепчет с закрытыми глазами: — Прости меня, Ал. Прости, что не сказал… Кайло не собирался начинать разговор первым, но ему и не пришлось. Арми схватил его за плечи и прижал к стене так же, как Рен сделал с ним позавчера. — Нашего профессора надо спасать, — без предисловий сказал Хакс. — Ты поменял свое мнение? — спросил Кайло, чье внимание вдруг очень привлекли чуть приоткрытые губы Арми. — Я думаю, что ты прав, реакция Грин-де-Вальда на отчет неподдельная, — продолжил Хакс. — Он действительно может быть ложным, а если так, получается, Министерство подставляет профессора, чтобы засадить его в тюрьму. В этом случае Министр тоже нарушает закон. Я решил, что в истории нужно разобраться более тщательно, чем Пирсон, и вчера всю ночь провел в библиотеке. Рен во все глаза уставился на Арми. Прошлым вечером парни заснули на разных кроватях, а утром Кайло не обнаружил Хакса в спальне и встретился с ним только за завтраком. — Тебя настолько увлек конспект по истории магии? — спросил Кайло, не отрывая взгляда от губ Хакса. — Я изучал книги по магическому законодательству, — серьезно ответил Арми. — И, кажется, нашел закон, оправдывающий Грин-де-Вальда. — Что? — выдохнул Рен. — Выходит… — Этого мало, — прервал Хакс. — Нам нужна Астрид в качестве свидетельницы. Мы должны разыскать ее и попросить присутствовать на судебном разбирательстве, если Грин-де-Вальда будут судить, а его сто процентов будут. — Разыскать Астрид? Но мы не знаем, где… — в памяти вспыхнули недавно услышанные слова Геллерта, и Кайло поймал взгляд Хакса. — Париж. — Париж, — эхом отозвался Хакс. — Он сказал, что придумал ей новое имя. — Сандрина Персин! — воскликнул Рен. — Пессон, — поправил Арми. — Сандрина Пессон. Мы найдем ее, Кайло. И вытащим профессора из этого дерьма. Только сейчас до Рена окончательно дошло, что Хакс на его стороне и, не в силах больше сдерживаться, он поцеловал его в губы. — Я люблю тебя, — прошептал он. — И я тебя, — ответил Арми, нежно потрепав Кайло по голове. — Нашел! — крикнул Хакс, подходя с телефоном к Рену. — Смотри, у нее есть профиль в инстаграме. В сумке, которую Арми брал в Хогвартс, хранилась не только гитара. Там нашлось место и ноутбуку, и телефонам «неразлучной парочки». Использовать магловские предметы во время уроков было строжайше запрещено, но по вечерам никто не мешал возлюбленным, уединившись на кровати со спущенными шторами, смотреть фильмы, слушать музыку и просто сидеть в Интернете. Сейчас Арми предложил использовать гаджеты для поиска Сандрины Пессон. Кайло пробивал это имя в телефонном справочнике, а Хакс просматривал социальные сети. — Она действительно живет в Париже, — сказал Кайло, заглянув в телефон Арми и увидев главную страницу профиля Сандрины. Парни принялись изучать фото и публикации, которых оказалось довольно много. — Смотри, на этой фотографии в кадр попала табличка с названием улицы и номером дома, — сказал Хакс двадцать минут спустя. Арми приблизил фото, на котором улыбающаяся светловолосая женщина стояла в солнечных лучах посреди улицы. За ее спиной виднелся угол девятиэтажного дома. — Она бы не стала фотографироваться на фоне собственного жилища, это глупо, — заметил Кайло. — Фото сделано восемь лет назад, возможно, она переехала и решила похвастаться этим в сети, — Хакс все пытался приблизить табличку. — Зачем ей вообще инстаграм, если она решила скрываться? — У большинства волшебников, у которых оба родителя маги, нет профилей в соцсетях, а некоторые вообще телефонами не пользуются, — Хакс пожал плечами. — Ты же помнишь лицо Дэмерона, когда мы при нем пошутили про инстаграм. Если Астрид, вернее, Сандрина, хочет убедить мир в том, что она магл, создание аккаунта в инстаграме лучший способ это сделать. Сен-Ламбер, восемнадцать! — победно воскликнул Арми. — Ты нашел! — Кайло обнял Хакса за плечи. — Осталось только придумать, как добраться до Парижа. Арми улыбнулся. — Ты хотел сказать, до «Кабаньей головы»? Кайло поцеловал любимого в щеку. — Вот бы забраться на башню, — мечтательно сказал Рен. — На башню пойдем в другой раз, сейчас надо сосредоточиться на поисках Сандрины, — отрезал Хакс. — Всего на пять минут… — Кажется, кто-то очень хотел спасти профессора, — напомнил Арми. — Тогда после суда отпразднуем победу в Париже, — твердо сказал Кайло. — Хорошо, хорошо, — Хакс чмокнул своего неугомонного парня в нос. — Так как мы дойдем до Хогсмида? Грин-де-Вальд совершенно не понимал, почему в двадцать первом веке зал суда должен выглядеть, как помещение времен Средневековья, но Министерство Магии в принципе предпочитало оставаться старомодным, а возмущаться на этот счет было бесполезно. По сложенным из тёмного камня стенам скользил тусклый свет факелов, судьи располагались на рядах скамей, поднимающихся амфитеатром. Посреди зала стояло кресло с цепями на подлокотниках, и Геллерт сидел на нем уже целый час, чувствуя холод кандалов на запястьях и лодыжках. Кандалы сковывают только самых опасных преступников, а Геллерт Грин-де-Вальд, по мнению Министерства, как раз к таким относился. Суд вел Гэбриэл О’Мэлли, начальник отдела магического правопорядка. Он допрашивал Грин-де-Вальда, задавая практически те же вопросы, что и Пирсон, показывал суду видеозапись разговора Геллерта с Майклом и зачитывал длинный отчет Пирсона о наблюдениях за Грин-де-Вальдом в Хогвартсе. Положительные слова учеников о Геллерте Пирсон упомянул вскользь, больше сосредоточившись на «недопустимых» методах преподавания, включающих демонстрацию студентам черных артефактов. Грин-де-Вальду никто не давал возможности оправдаться, но Геллерт и не стал бы уже этого делать. Суд состоялся через два дня после допроса, что говорило о желании Министерства поскорее засадить Грин-де-Вальда в Нурменгард, и ничто не могло спасти Геллерта от принятого заранее решения суда. На протяжении всего слушания Геллерт, не отрываясь, смотрел в глаза Альбусу, которому разрешили присутствовать в зале суда, но которого никто не собирался призывать в свидетели. Глаза Ала блестели в свете факелов, и Гел, для которого голос Габриэля порой превращался в белый шум, мысленно говорил любимому «Прости». Потому что Дамблдор, которого называют мудрейшим из волшебников, оказался прав. Геллерту нужно было рассказать ему об Астрид, и вместе они бы смогли придумать, как противостоять Министерству. Но Грин-де-Вальд принял другое решение, за которое они с Альбусом сейчас расплачиваются. — Пришло время огласить приговор, — произнес Габриэль, поднимаясь. — Прости, — одними губами сказал Геллерт, продолжая смотреть на Альбуса. Дамблдор видел, конечно, видел, но не подал любимому никакого знака, что прощает его. Грин-де-Вальд поджал губы. Что ж, справедливо. Абсолютно справедливо. Геллерт приготовился выслушать приговор с высоко поднятой головой, но тут массивная дверь открылась, и в помещение вошли четыре человека. Один из них, запыхавшийся упитанный мужчина с бородкой, обратился к Гэриэлю: — Они сказали, вы заперли зал, забыв пригласить свидетелей, — произнес он с одышкой. — Простите меня за недосмотр, я не знал, что на этом слушании будут… Грин-де-Вальд ошеломленно смотрел на двух стоящих позади мужчины подростков, узнавая в них своих учеников, Кайло Рена и Армитажа Хакса. Рядом с ними была женщина с длинными светлыми волосами, лицо которой было трудно разглядеть из-за тусклого освещения. — Свидетелей? — переспросил Гэбриэл. — Но мы действительно не приглашали никаких… Женщина сделала несколько шагов вперед, встав под свет факелов. — Ваша честь, я Астрид Бергер, я готова дать показания, — отчеканила она. Геллерта словно поразила молния. Он вцепился в подлокотники, во все глаза уставившись на женщину с изменившимися за пятнадцать лет, но все же узнаваемыми чертами лица. — Вы Астрид? — задал вопрос Гэбриэл, пораженный не меньше Грин-де-Вальда. — Та самая Астрид, друзей которой подсудимый убил на вечеринке? — Не было никакой вечеринки, — мотнула головой женщина. Она встала в боевую стойку. Геллерт знал, что во время разговора Астрид делала это непроизвольно, когда начинала отстаивать свою точку зрения. Принимая такую позицию, она копировала отца, который участвовал в Первой магической войне с темным волшебником Лордом Волан-де-Мортом. — В отчете сказано, что… — начал Гэбриэл. — Отчет поделали, — сказала Астрид. — Я могу это доказать. На целую минуту в зале воцарилась тишина. Наконец, Гэбриэл О’Мелли опустился на стул. — Что ж, мисс Бергер, суд выслушает вас. — Сэр, мы уже готовы вынести приговор, — вмешался Пирсон, но Гэбриэл поднял руку, давая ему знак замолчать. — Расскажите суду, что произошло в ночь с седьмого на восьмое мая две тысячи шестого, — попросил Гэбриэл. — Я находилась дома, когда меня похитили пятеро сквибов, — начала Астрид. — Они вломились ко мне и, прежде чем я сумела оказать отпор, связали мне руки и поволокли на улицу. Я ударила одного из них ногой по носу, и у него пошла кровь. Я видела, как он прикладывает руку к носу, а потом держится окровавленной ладонью за стену. Сквибы бросили меня, связанную, на заднее сидение машины, и привезли на склад, где стали допрашивать. Они обвиняли меня в том, что у меня есть магия, а у них нет, и сказали, что не остановятся проводить на нас эксперименты, пока сами не овладеют волшебством. Они… — голос Астрид дрогнул. — Они пытали меня, спрашивая местонахождение других магов, но я молчала. — Вы знали других магов? — Знала, — Астрид на миг опустила глаза. — Я знала Геллерта и еще троих. Мы с ними не общались, они были мне чужими людьми, но я не желала сдавать их этим мерзавцам. — Ведь, в отличие, от вас они могли оказаться менее прочными и рассказать о том, где скрывается ваш любовник, — вставил Майкл. Геллерт вздрогнул. Он никогда не смотрел на эту ситуацию под таким углом. Никогда не думал, что Астрид терпела все те мучения ради него… — Пирсон, вы нарушаете порядок судебного процесса, — строго сказал Гэбриэл. — Продолжайте, — кивнул он Астрид. — Один из сквибов приставил нож к моему горлу и сказал, что дает последний шанс, и что если я не раскрою местонахождение других магов, он перережет мне глотку. В этот момент я услышала звук взрыва, как от заклинания «Бомбарда максима». Потолок рухнул в нескольких местах, убив одного из скибов. Тот, что держал нож, собирался меня зарезать, но в этот момент появился Гел и убил его. — Мистер Грин-де-Вальд применил заклятие? — тут же спросил Гэбриэл. — Да, непростительно заклятие «Авада Кедавра», — твердо ответила Астрид. Геллерт нахмурился. К этому моменту он постепенно начал понимать, каким образом Астрид оказалась в зале суда, и догадывался, что произошло это не в последнюю очередь благодаря Кайло и Арми. Однако даже если ученики хотели таким образом ему помочь, они плохо продумали защиту, раз Астрид признается, что Гел применил Аваду. Такого ни один суд не простит. — Во время разговора с мистером Пирсоном мистер Грин-де-Вальд сказал, что Бомбарда убила пятерых сквибов, — сказал Гэбриэл. — Прошло пятнадцать лет, возможно, Гел забыл некоторые детали, — и глазом не моргнув, ответила Астрид. «Дьявол, перестань меня так называть», — мысленно взмолился Грин-де-Вальд. — Что произошло после убийства того, кто собирался перерезать вам горло? — нахмурившись, спросил Гэбриэл. — Оставшиеся в живых сквибы напали на Геллерта. Они были вооружены ножами, и каждый из них взял в руку камень, которым можно проломить череп. Геллерт использовал заклятие «Авада Кедавра» против каждого из них. Ваша честь, вот копия настоящего отчета, сделанного Министерством в две тысячи шестом году. Астрид протянула руку с листом пергамента, и подошедший к ней человек принял пергамент, а затем передал его Гэбриэлю. — Мы с Гелом договорились, что для нашей безопасности не будем указывать его имя в отчете, поэтому на допросе я соврала, сказав, что не знаю, кто меня спас, — рассказывала Астрид, пока Гэбриэл читал документ. — Однако отчет явно изменили. Я предполагаю, что это сделали сообщники похитивших меня сквибов, чтобы отомстить Геллерту. Гэбриэл отложил пергамент и некоторое время смотрел перед собой, словно размышляя, как поступить. — Мистер Грин-де-Вальд использовал Аваду Кедавру против четырех человек, — наконец произнес он. — Таким образом, факт убийства подтвержден. Смягчающим обстоятельством может послужить то, что мистер Грин-де-Вальд спас жизнь Астрид Бергер… — И не только это, — услышал Геллерт звонкий голос своего ученика. Арми сделал шаг вперед, держа в руках несколько книг. — Кто вы? — прищурившись, спросил Гэбриэл. — Армитаж Хакс, ученик школы Хогвартс, седьмой курс, — сказал Хакс. «Мерлин, остановись»… — в отчаянии подумал Геллерт. — У меня есть доказательство необходимости смягчения приговора профессора Грин-де-Вальда, основанное на созданных Министерством законах, и если вы не хотите, чтобы суд обвинили в незнании этих законов, вы меня выслушаете. Грин-де-Вальд понял, что обречен. — Ваша честь, это совершенно недопустимо! — Пирсон поднялся. — Прикажите вывести этих детей из зала, они мешают процессу! — Я совершеннолетний, — спокойно сказал Арми. — И имею право высказаться в защиту профессора, раз уж суд не нанял ему адвоката. — Хорошо, мистер Хакс, мы вас выслушаем, — произнес Гэбриэл. Арми подал подошедшему к нему мужчине увесистый черный фолиант, выглядящий так, словно ему было не меньше пяти веков, и мужчина положил его на стол перед Гэбриэлем. — Это свод магических законов от тысяча четыреста сорокового года, — сказал Хакс. — Закон под номером пятьсот один гласит, что в целях защиты собственной жизни маг имеет право использовать любое заклятие, в том числе, и непростительное. Такой закон был принят в связи с начавшейся во Франции охотой на ведьм, когда у магов не оставалось других способов обезопасить себя. А вот, — Арми передал очередную книгу, — свод от тысяча семьсот десятого года, когда состоялась перепись законов с целью приведения их к международному стандарту. Закон номер пятьсот один изменениям не подлежал. И наконец, — Хакс раскрыл последнюю книгу, — свод от тысяча девятьсот тридцать седьмого, последняя редакция международного законодательства. Закон номер пятьсот один также остался без изменений. И вновь в зале суда воцарилась тишина, нарушаемая только шелестом страниц, которые переворачивали Гэбриэл и склонившийся над книгами Пирсон. Геллерт, не отрываясь, смотрел на своих учеников, желая и обнять этих сорванцов, и отправить отдраивать какое-нибудь особенно затхлое подземелье. — В связи с новыми обстоятельствами, — начал говорить Гэбриэл, и сердце Геллерта забилось, как сумасшедшее, — Мистер Грин-де-Вальд приговорен к году условного срока. Он останется работать в Хогвартсе, однако Министерство периодически будет осуществлять проверку его педагогической деятельности, — Гэбриэл ударил молотком. — Судебное заседание окончено. Едва кандалы отпустили Геллерта, он бросился к Астрид и ученикам, но дорогу ему преградили идущие к выходу судьи. Когда Грин-де-Вальд пробрался к двери, Астрид, Кайло и Арми уже смогли выйти и ждали его в коридоре. Прежде чем подойти к ним, Гел обернулся в надежде увидеть Альбуса, и обнаружил, что он стоит за его спиной. Грин-де-Вальд собрался с ним поговорить, но тут его окликнула Астрид. — Гел, — сказала она. — Геллерт, — машинально поправил Грин-де-Вальд, поворачиваясь к женщине, с которой встречался пятнадцать лет назад. — Спасибо тебе, — произнесла Астрид и поцеловала Геллерта в щеку. Ее поцелуй был быстрым и теплым, совсем как раньше. — Спасибо мне? — переспросил Грин-де-Вальд, нервно рассмеявшись. — Ты спас мне жизнь тогда, — Астрид указала на Кайло и Арми. — Как только эти ребята рассказали мне о заседании, я сразу решила приехать и дать показания, немножко… подкорректировав события. — Я заметил, особенно убедительно получилось с Бомбардой, — подмигнул Геллерт. — И что я убил сквибов только после того, как они на меня напали, а не всех разом. Гениально, — он посмотрел на учеников. — Я бы хотел дать Слизерину тысячу очков за то, что вы провернули, но боюсь, директор мне не позволит. — Не позволит, — мрачно подтвердил Альбус. — Вам предстоит серьезная беседа с профессором Дамблдором, но лично я благодарю вас от всего сердца, — сказал Геллерт. — Я горжусь вами. — Спасибо, профессор, — хором ответили Кайло и Арми, с улыбкой переглянувшись. Это окончательно растрогало Грин-де-Вальда. — Черт, идите ко мне! — воскликнул он и заключил парней в объятия. Астрид тоже попыталась пробиться в круг, и Геллерт обнял ее, оставив место и для Альбуса. Но Дамблдор не спешил проявлять нежность. — Мама! — вдруг раздался звонкий голос. К Астрид подбежал светловолосый пятилетний мальчик и обхватил ее за ногу. Потом повернулся к Грин-де-Вальду и радостно крикнул: — Дядя Гел! Не успел Геллерт опомниться, как малыш обнял и его ногу. К Астрид откуда ни возьмись подошла девочка с каштановыми волосами. Она была постарше, лет семи, но, увидев Грин-де-Вальда, тоже бросилась его обнимать. — Дядя Гел! Дядя Гел! — восторженно восклицали дети. Геллерт в изумлении уставился на Астрид, на всякий случай мысленно подсчитывая возраст ребят. — Я показывала им твою фотографию, — Астрид покраснела. — И рассказывала о том, что ты спас мне жизнь. — Астрид, ты здесь? — раздался голос из тени коридора. — Слава Богу, мы вас еле нашли! К Астрид подошел подтянутый черноволосы мужчина и поцеловал ее в макушку. — Геллерта оправдали, все получилось, — сказала ему Астрид. Мужчина осмотрел всех присутствующих и остановил взгляд на Грин-де-Вальде. Геллерт напрягся, но мужчина подошел к нему и тепло пожал его руку. — Я Жером Паскаль, муж Астрид, — представился он. — Я сквиб. Я выступал против движения моих собратьев. Мне от них тоже досталось, но это долгая история. Мы с Астрид познакомились в Париже тринадцать лет назад. Тогда она назвала себя Сандриной, а потом доверила мне свою тайну. Спасибо вам за то, что спасли ее в ту ночь. Я понимаю, вы любили ее и не могли поступить иначе. Спасибо. Я не знаю, как бы я жил без нее. Грин-де-Вальд слушал и не мог перестать улыбаться. Они с Астрид договорились не слать друг другу весточки, и долгое время Геллерт понятия не имел, как у нее дела, знал лишь, что ее зовут Сандриной, и она проживает в Париже. И вот после стольких лет он встречает Астрид здоровой и счастливой. У нее муж и два замечательных ребенка. А значит тот план, который они провернули пятнадцать лет назад, сработал. — Это Клементин, а это Полин, — представила Астрид продолжавших обнимать Грин-де-Вальда детей. — Ну хватит вам, отойдите от дяди Гела. — Ты покажешь нам белого дракона? — спросил Клементин. Геллерт посмотрел на Астрид. — В них есть магия? — спросил он. — Да, — Астрид опустила глаза. — И я… я не хочу отдавать их в Шармбатон. Я больше доверяю Хогвартсу, где они были бы под твоей защитой. Как ты думаешь… — Не вопрос, обсудим это с директором, — Геллерт повернулся к Альбусу, но по его глазам понял, что сейчас директор ничего обсуждать не будет. — Только сначала давайте выйдем из Министерства. — Мы остановились в гостинице, пойдемте все туда, отпразднуем, — предложил Жером. — Отличная идея! — подхватил Кайло. — Вы оба немедленно возвращаетесь в Хогвартс! — Грин-де-Вальд погрозил ученикам пальцам. — А ты умеешь выпускать дракона? — обратился Клементин к Рену. Арми прыснул. — Еще какого, — ответил он. — Придурок, — Кайло со смехом пихнул его в плечо. — У тебя такие красивые волосы, — покраснев, сказала Полин Хаксу. — Да брось, они тоже приглашены, — обратилась Астрид к Геллерту. — Они заслужили. — Ну, хорошо, — согласился Грин-де-Вальд, в неформальной обстановке не любящий строить из себя профессора. — Ал, ты с нами? Ал? Обернувшись, Геллерт увидел, как Альбус через зал суда направляется к противоположному выходу. — Я вас догоню, — сказал Грин-де-Вальд и бросился к любимому. — Ал, ну ты чего? — Гел тронул его за плечо. Альбус обернулся. В глазах не было слез — лишь боль. — Ты принадлежишь Астрид, — сказал он. — И это навсегда. Отвернувшись, Альбус продолжил идти к другому выходу, словно предоставив Геллерту выбирать, каким путем следовать. Сжав руку в кулак, Грин-де-Вальд пошел в коридор, где его ждала Астрид.