Наставник?

      Лань Сичэнь ничего против не имел, поэтому согласился первым поднять этот вопрос на Совете Кланов. Однако последнее слово всё равно оставалось за Лань Цижэнем. Если он откажется от этого предложения, то всё пойдёт прахом.       Глава клана Лань предложил прямо сейчас и обсудить эту идею со своим дядей, чтобы не терять времени и сразу определиться с дальнейшими действиями. Всё равно этот разговор был неизбежен, так что оставлять его на последний момент не имело смысла. Цзэу-цзюнь попросил своего гостя немного подождать и отправился прощупывать почву. Однако, Цзинь Лин не верил в столь стремительный успех. Даже со всеми своими дипломатическими навыками Лань Сичэню вряд ли удастся уговорить Лань Цижэня сделать Вэй Усяня наставником.       Цзинь Лин уже продумывал пути отступления из этой безнадёжной ситуации, как в дверь постучали и сообщили о том, что Цзэу-цзюнь и учитель Лань приглашают его побеседовать за чашкой чая. Весь путь туда он представлял, как будет уворачиваться от летящих в него чайников и пиал с кипятком, какими словами будет браниться учитель Лань, как А-Лина вышвырнут из Облачных глубин и запретят здесь появляться ближайшие лет восемьсот. Однако, то, что он увидел, когда вошёл в беседку, не соответствовало ни одному из его предположений. Учитель Лань сидел за столом. Спокойно сидел за столом. И даже пригласил его присесть рядом. Даже чай налил сам, хотя и не обязан был. Цзинь Лин с подозрением посмотрел на Лань Сичэня и увидел мимолётный извиняющийся жест. Стоп. Он что, ему ещё не сказал?! — Глава Цзинь, — начал свою неторопливую речь Лань Цижэнь, — Сичэнь мне уже рассказал о вашем предложении усовершенствовать наше обучение. Несмотря на то, что эти методы преподавания мы отрабатывали на протяжении веков, и некоторые из них уже стали традицией, я готов принять некоторые нововведения и рассмотреть ваше предложение уже на совете старейшин. Добавление дополнительной практики действительно хорошо скажется на качестве нашего обучения. Но позвольте спросить, кого же вы избрали старшим наставником? Сичэнь отказался раскрывать мне личность этого человека, сказав, что лучше узнать это от вас, глава Цзинь.       Цзинь Лин был готов повеситься прямо здесь и сейчас. С выражением лица «Серьёзно?» он посмотрел на главу Лань, который снова повторил извиняющийся жест. К счастью, Лань Цижэнь их пантомимы не заметил, прикрывая свой взгляд пиалой чая. Смахнув с себя секундную панику, Цзинь Лин прочистил горло и с уважением ответил учителю: — Учитель Лань, этот ученик позволил себе столь дерзкое предложение, так как после обучения часто пересекался на ночной охоте с адептами, с которыми ранее проходил у вас обучение. Этот ученик заметил, что несмотря на хорошие знания теории, далеко не всем моим товарищам доставало навыков для быстрого и эффективного истребления нечисти. Некоторые и вовсе видели нечисть впервые. Поэтому и возникла эта идея.       Лань Цижэню понравился тон, с которым говорил Цзинь Лин. Не было в нём больше тех ноток самоуверенности и дерзости, что были отмечены учителем ещё во времена обучения в Гусу. Голос стал ровным, уверенным и словно терпеливым. Сам Цзинь Лин внимательно следил за выражением лица учителя и отмечал для себя любые перемены его настроения. Лань Цижэнь сидел с закрытыми глазами, молча кивал и гладил свою бородку. В какой-то момент морщинка между его бровей окончательно разгладилась. Дождавшись от него очередного одобрительного кивка, Цзинь Лин продолжил: — Наставник, которого я выбрал, обладает лучшими навыками преподавания, очень хорошо ладит с младшими адептами, прекрасно знает теорию (даже немного её создаёт) и в состоянии обеспечить безопасность учеников на ночной охоте.       На этих словах Лань Цижэнь напряг всё своё внимание. Кто же этот прекрасный наставник, что обладает сразу таким количеством достоинств, так выделяется в глазах главы Цзинь, и о котором сам Лань Цижэнь не догадывался? Цзинь Лин чувствовал его напряжённый интерес, но не спешил с ответом: — Этот человек проживает сейчас в Облачных Глубинах, — на этих словах плечи Лань Цижэня немного расслабились, — однако, его выдающиеся педагогические способности не были кем-либо замечены и направлены в нужное русло. Скажу больше, его довольно несправедливо всеми силами пытаются отгородить от общения с младшими адептами. Я надеюсь на то, что учитель Лань сможет обнаружить этого человека в Облачных Глубинах и помочь его таланту раскрыться. На этом разрешите откланяться.       Вот и нашлась дерзость этого молодого человека. Лань Цижэнь был в замешательстве от такой резкой перемены и даже не заметил того, что остался в беседке совсем один. Чтобы сам учитель Лань не увидел среди своих же адептов одарённого учителя?! Да за кого этот нахал его держит! Лань Цижэнь резко встал из-за столика и, ухватившись за пиалу с чаем, начал искать взглядом свою жертву. Но жертва вместе с его старшим племянником спешно направлялась к выходу из Облачных Глубин. В приступе гнева хотелось бегом догнать этих двоих, разразиться громкой руганью и поколотить хорошенько за проявленное неуважение к учителю. Но, к сожалению, Лань Цижэнь был старшим наставником клана Гусу Лань. Чтобы не нарушить с десяток правил своего же клана, учитель Лань сделал пару глотков остывшего успокоительного чая, который так предусмотрительно заварил Сичэнь. Ничего не оставалось, кроме как простить главе Цзинь его заносчивость, ведь Лань Цижэнь уже не его учитель.       Но что более важно, кого же он упустил? И не к кому было обратиться за объяснениями, ведь оба инициатора этой идеи трусливо смылись.       Лань Цижэнь перебирал в уме всех, кто хоть немного отличился в области педагогики внутри клана, но далеко не все подходили под описание главы Цзинь. Так и не прийдя к какому-либо выводу, он допил прохладный чай, встал и вышел из беседки.       Первое, что попалось ему на глаза, была стайка молодых адептов, а сопровождал их никто иной как Вэй Усянь, увлекательно рассказывающий об одном из последних случаев на ночной охоте. Опуская своё бахвальство, он в подробностях описывал всё то, что происходило на поле боя. Перечислив все признаки и особенности тварей, он поинтересовался у младших адептов, что бы они сделали в этот момент, как решили бы эту проблему. Дети начали наперебой предлагать свои способы решения, не волнуясь о правильности своего ответа. В ход шли даже самые на первый взгляд глупые и странные идеи.       Лань Цижэнь как громом поражённый остановился на пороге беседки. Глупым учителя Лань назвать было сложно, и он быстро сложил два и два. Цзинь Лин не просто так не стал говорить, что этот человек адепт клана Лань, а упомянул лишь то, что он проживает здесь.       Вэй Усянь? Наставник?!       Он подумал, что над ним издеваются, что это шутка какая-то. Да ни за что! В сердце вновь вскипела ярость, которую было уже не заглушить успокаивающим отваром. Тут даже снотворное не помогло бы. Да это бред сумасшедшего! Лань Цижэнь ни за что не даст этому чудовищу взаимодействовать с детьми во время обучения.       Однако, в его голове возникли слова, которые не так давно произнёс глава Цзинь. Выдающиеся педагогические способности? Лань Цижэнь снова посмотрел на то, как кучка любознательных адептов окружила тёмного заклинателя со всех сторон, а тот внимательно слушал ответы детей и комментировал, что не так в их последовательности действий. Полного ответа он всё не раскрывал, давая детям возможность проявить себя, додуматься самостоятельно. Даже у самого Лань Цижэня не хватило бы терпения так подробно разбирать каждый ответ. Неужели великий учитель действительно что-то постоянно упускал? Быть не может.       Естественно, он слышал хорошие отзывы о Вэй Усяне, когда тот сопровождал адептов во время ночных охот, но это же дети, что с них взять. Им любой взрослый, показавший заинтересованность в их успехе, понравится. И тут внутри Лань Цижэня словно что-то ёкнуло. С каких пор он как учитель перестал показывать эту заинтересованность в успехе своих учеников?       Он долго стоял на пороге беседки и наблюдал за своеобразным педагогическим процессом молодого мастера Вэя. И наконец решив что-то внутри себя, он тяжело вздохнул и направился в сторону щебечущей любознательной стайки.       Как только адепты заметили приблизившегося к ним учителя Лань, щебетание смолкло, активные младшие ученики мгновенно превратились в благовоспитанных юношей, приветствующих своего учителя. Лань Цижэнь почувствовал себя так, словно кого-то только что убил. Но все были живы, только в глазах младших адептов помимо уважения читался страх. И великий учитель впервые удостоверился в том, что в каких-то вещах он был явно неправ. — Вэй Усянь, я хотел бы поговорить с тобой после обеда, — он сказал это настолько спокойно, насколько мог. Но его собеседник трактовал это ледяное спокойствие попытками скрыть гнев, поэтому совершил чрезмерно низкий поклон, словно не учителю дань уважения отдавал, а благодарил государя за то, что тот отсрочил его казнь. С грустным вздохом Лань Цижэнь покинул щебечущую полянку и ушёл к себе, размышляя над тем, в чём же он был не прав, и не сто́ит ли пересмотреть абсолютно всю систему обучения.

___________________________

      Когда глава Лань и глава Цзинь покинули беседку, они продолжили молча переговариваться недоумевающими взглядами. В них читалось что-то вроде «Почему ты ему не рассказал?», «Я думал, что ты это сделаешь лучше!». Только когда беседка оказалась достаточно далеко, Цзинь Лин тихо спросил: — Цзэу-цзюнь, как думаете, как быстро ваш дядя поймёт, о ком шла речь? — Возможно, в течение дня, но не факт, что он сможет принять это, — сейчас этого боялись все, поэтому данные слова не стали новостью для Цзинь Лина. — Если что-то пойдёт не так, надеюсь на вашу поддержку, Цзэу-цзюнь. Пишите, если будут какие-то новости.       Цзинь Лин в спешке попрощался с главой Лань и отправился прямиком в Юньмэн, не задерживаясь даже на обед. А Лань Сичэнь пошёл искать дядю, который нашёлся у себя в кабинете и что-то очень серьёзно обдумывал. Что именно занимало его мысли, он не поделился, но попросил принести обед в кабинет и оставить его на время одного.