Наставник?

      Цзинь Лин вернулся в Пристань Лотоса перед ужином. Он успел сотню раз пожалеть о том, что не согласился пообедать в Гусу. Его сил едва хватило на обратный путь, поэтому до кабинета дяди он добирался нетвёрдой походкой, шатаясь, словно мертвец. После того, как он бесцеремонно ввалился в кабинет главы Цзян, Цзян Чэн приказал накрыть им ужин прямо здесь, чтобы не утруждать своего бестолкового племянника лишними похождениями. И, безусловно, он был бы плохим дядей, если бы не наорал на А-Лина, в очередной раз проклиная его самоуверенность и беспечность. Успокоившись, Цзян Чэн спросил: — Как всё прошло? Что сказал Лань Сичэнь? — Лань Сичэнь поддержал мою идею, но всех наших планов я ему пока не раскрыл. Лань Цижэнь согласился обсудить эту идею со старейшинами, но мы лишь намекнули ему на то, кто будет наставником. Думаю, что точный ответ мы получим в течение нескольких дней, — обстоятельно и кратко объяснил Цзинь Лин положение дел. — Почему вы прямо не сказали ему о том, что хотите сделать Вэй Ина наставником? — возмутился глава Цзян. На что получил удивлённый взгляд Цзинь Лина. — Дядя, у меня создаётся впечатление, что ты совсем не знаешь учителя Лань и его отношение к Вэй Усяню. Предположи, что бы могло произойти, если бы об этом напрямую сказал ему ты? — Ладно, думаю, что он бы швырнул в меня чем-нибудь тяжёлым… Может столом… или камнем из стены послушания. А потом со скандалом выгнал бы из Гусу.       Удивительно, но мысли Цзян Чэна и Цзинь Лина на этот счёт были подозрительно схожи, только Цзинь Лин не мог представить себе Лань Цижэня, который замахивается на него столом. Этот старик вообще способен поднять стол?

__________________________

      Вэй Усянь сидел за столом напротив Лань Цижэня как на иголках. И ведь говорил Цзинь Лину быть аккуратнее со словами, чтобы не испортить и без того плохие отношения. Благо, Лань Чжань сидел рядом с ним. Они уже успели обсудить эту ситуацию друг с другом во время обеда и решили, что пойдут к дяде вместе, чтобы в случае чего, Лань Ванцзи мог защитить своего мужа.       Лань Цижэнь сидел напротив абсолютно спокойный без признаков злости или раздражения, словно смирившись со своей участью. Он посмотрел на Вэй Усяня, который нервно теребил край своих одежд от волнения, вздохнул, отодвинул свою чашку в сторону и положил перед собой увесистую тетрадь, полностью исписанную ровными рядами иероглифов. — Это тематическое планирование. По этой программе мы сейчас работаем с приглашёнными адептами, — учитель Лань начал пролистывать тетрадные листы и остановился на середине, — Здесь заканчиваются предметы, не касающиеся заклинательства, — снова перелистнув листы, он оставил в руке, держащей убывающую часть тетради, не больше трети, — С этого момента теоретическая часть полностью перетекает в практическую. Но бо́льшая часть уроков проходит под руководством учителей-теоретиков, — в итоге в его руке осталось совсем небольшое количество листов, — И только отсюда начинается реальная практика, но чаще всего она сводится к минимуму из соображений безопасности.       Оставив в своей руке эту тонкую стопку листов, он обратился к Вэй Усяню: — Глава Цзинь рекомендовал тебя на должность наставника, чтобы ты исправил вот это недоразумение, — он аккуратно потряс этой стопочкой исписанных листов, — Прочитай планирование, предложи дополнительные темы практических занятий, и тогда приходи ко мне. — Так вы не против? — Вэй Усянь уставился на Лань Цижэня неверящим взглядом. — Если докажешь, что в состоянии справиться хотя бы с тематическим планированием, то я подумаю над этим предложением, — он с недоверием посмотрел на тёмного заклинателя, поглаживая свою бородку. Но что-то внутри него говорило о том, что тот справится с этой задачей. И с последующими тоже.

________________________

      В этот же день в Юньмэн пришло письмо с хорошим известием. Лань Цижэнь поговорил с Вэй Усянем, потом со своим старшим племянником, и тот всё же уговорил его принять окончательное положительное решение. Опираясь на эту информацию, уже можно было что-то рассчитывать и составлять дальнейшие планы. Цзинь Лин всю ночь просидел с дядей в кабинете. Вместе они придумывали план действий, размышляли над тем, кого можно было попросить о помощи, на кого можно было положиться, а кому доверять не стоило. Было решено ввести главу Лань в курс дела, чтобы у А-Лина было больше сильных и умных сторонников. Таким образом, союзниками главы клана Цзинь стали сильнейшие заклинатели Поднебесной. Однако, не хватало ещё одного человека, с которым было бы очень неплохо объединиться. Вэй Усянь тогда верно подметил, что те люди, которые не являлись союзниками, сейчас автоматически становились его врагами.       По идеям из свежей головы Цзинь Лина они составили неплохой список внутренних и внешних реформ, в которых должна была затеряться та самая. И у них неплохо получилось спрятать дерево в лесу. Горящая инициатива А-Лина открыла его способности в управлении. Всё то, чему так долго учил его Цзян Чэн, сейчас сконцентрировалось в его голове и под напором его желания выливалось в абсолютно свежие идеи. Некоторые из них Цзян Чэн даже записывал отдельно для себя, чтобы позже внедрить и в своём клане тоже. Порой, очень важно сменить угол зрения, подойти к вопросу с другой стороны, чтобы найти новое решение старых проблем.       Решили начать с малого. Обучение их адептов должно проходить на должном уровне, чтобы не стыдно было пригласить адептов из других кланов, поэтому возникла потребность внутренней реформы образования. Работа предстояла большая: стоило пересмотреть программу (Цзинь Лин помнил ещё со времён формирования золотого ядра, что обучение не вызывало восторга и интереса); сменить некоторых учителей и их методики; привлечь к обучению больше молодых адептов, которые знают своё дело и справятся с этой задачей намного лучше и проще; собрать педагогический совет, чтобы учителя наконец-то объединили свои силы в обучении адептов и связали свои предметы друг с другом и многое другое. Очень важно было наладить обучение. Чем лучше будет обучение, тем эффективнее будут работать его люди. Так как эти реформы подразумевали долгосрочный результат, их стоило провести именно сейчас.       Что касалось подготовки к обучению совместно с кланом Лань, нужно было отстроить дополнительный ученический флигель со всеми удобствами. Цзинь Лин решил, что не стоит усердствовать в украшении, так как эти адепты приедут на обучение сразу из клана Лань, отличающегося аскетичностью и минимализмом в повседневности. Цзян Чэн предложил всё же выбрать Вэй Ину в помощники опытного педагога, чтобы его шисюн не наломал дров при первом же шаге. Он должен выглядеть идеально, так как будет привлекать слишком много внимания. Отношение общества к нему будет предвзятым, как ни крути. Поэтому Вэй Усянь должен доказать на деле, что ему можно доверять. Как учителю. А это было сложно. Особенно в случае с Вэй Ином. Высокой моралью он либо не обладал, либо не показывал её — этого Цзян Чэн не знал, но склонялся к первому варианту.       После бессонной ночи оба главы были жутко уставшими, но довольными проделанной работой. В итоге, ими был составлен целый пакет новых законов для инициации реформы образования, прописанных с такой тщательностью, что придраться было не к чему. Также у них уже были наброски реформ в других областях, к которым Цзинь Лин ещё вернётся после того, как обретёт в Ланьлине доверенное лицо в виде Вэй Усяня. К тому моменту как раз улягутся волны первых реформ, и тогда все поймут, что это было лишь начало. Всё самое интересное ждало впереди.