Наставник?

      Закрыв дверь в свою комнату, Цзинь Лин прислонился к ней и, подражая жидкости, устало стёк на пол. Было такое чувство, словно всё это время каждая мышца его тела была в огромном напряжении, а сейчас это напряжение достигло пика, и силы внезапно покинули его. Он растёкся лужей под дверью. Веки слипались, и не в состоянии противостоять этой силе, Цзинь Лин уснул прямо на полу своей комнаты, так и не добравшись до кровати. Фея в попытках хоть как-то помочь своему хозяину толкала его в сторону кровати, оттаскивала за одежду, но вес тела её хозяина был слишком велик для собаки, поэтому, бросив свою ношу на середине комнаты, она легла рядом и укрыла его хвостом.       Несмотря на неудобную позу сон Цзинь Лина был довольно крепок, поэтому он не услышал стук в дверь. И последующих тоже. Его неожиданные посетители не верили в то, что нормальный человек в состоянии уснуть столь крепким сном за пять минут. Особенно, сразу после пламенной речи на собрании. Поэтому они подумали, что могло произойти что-то серьёзное. Врач пришёл к покоям главы клана довольно скоро. К этому времени пожилые гости успели тихо войти в комнату, отогнать переживающую собаку, перенять её переживания и уложить спящего Цзинь Лина на кровать. Лекарь провёл осмотр и заключил, что это просто переутомление. Отоспится, поест, и всё пройдёт. За всё это время Цзинь Лин ни разу не проснулся.       Время подходило к позднему вечеру, когда ресницы главы Цзинь затрепетали в неярком свете приглушённой лампы. Промычав что-то невнятное, он потянулся на мягкой кровати и сладко зевнул. Стоп. Цзинь Лин прекрасно помнил, что засыпал на жёстком полу, а сквозняк из-под двери обдувал его поясницу. С целью выяснить причину необычной телепортации он распахнул глаза и резко сел. На него в ответ уставились такие же испуганные взгляды откуда-то взявшихся здесь старейшин. — Глава Цзинь, вы наконец очнулись! — радостно воскликнул ещё один старейшина, который всё это время молча сидел в углу.       Те двое, что сидели прямо рядом с его кроватью, наконец-то облегчённо выдохнули: — Мы уже думали, что с вами что-то серьёзное произошло. Хвала Гуаньинь, с вами всё в порядке! — Лекарь сказал, что это переутомление. Вам следует больше отдыхать, глава Цзинь. Сейчас сюда принесут ужин, — тут же подхватил третий старейшина и уложил только поднявшегося Цзинь Лина обратно на подушку.       Поняв, что повлиять на развернувшуюся ситуацию он не в состоянии, А-Лин позволил старикам делать, что им захочется. Они начали хлопотать над ним, словно курицы-наседки: то подушечку поправят, то одеяло подоткнут, то светильник убавят. Выпытывали у него, что именно способствует его сну, а когда принесли ужин, порывались накормить его. Цзинь Лину этот цирк быстро надоел, и когда «самолётик уже летел на посадку», он отобрал ложку и грозно посмотрел на них. Заботливая троица сразу поняла, что немного переборщила с этой самой заботой, поэтому их лица сразу приняли виноватый вид. — Сядьте уже и потрудитесь объяснить, что вы забыли у меня в покоях, — нахмурившись поинтересовался он у незванных гостей.       Собравшиеся у него в комнате старейшины переглянулись, уселись рядом с его кроватью и с горящими глазами стали наперебой объяснять: — Глава Цзинь, после сегодняшнего собрания мы пришли в восторг от вашей речи. Вы так хорошо смогли противостоять тем старейшинам. — Мы полностью поддерживаем ваши стремления. Былая слава нашего клана гаснет, клан гниёт изнутри, и это нужно срочно решать! — Не всё ещё потеряно, мы верим, что вам удастся наконец возвеличить наш клан, не только при помощи денег, как это делали прошлые главы, но и при помощи доброй воли и стремлений.       Цзинь Лин не верил своим ушам. Он даже забыл про еду, которая остывала у него в тарелке. Ему сильно льстило то, что его слова произвели на старейшин такое впечатление. Если они пришли сюда с целью выразить свою поддержку, то это означало, что на его стороне помимо глав других кланов теперь были ещё и влиятельные люди его ордена. Это обнадёживало и открывало новые возможности.       Но он не верил в то, что всё было так радужно. Цзинь выслушал их восторженную болтовню, но не стал упоминать о своих планах. В конце концов кто-то из них вполне мог в улыбке прятать нож или быть посыльным тех, кто сейчас играл против него. Поэтому лучшим вариантом было придумать себе роль, притвориться вдохновлённым простачком, который мыслил образами, но о реальности не знал ничего, который до сих пор не понимал, каким образом будет достигать своей цели, но искренне горел ею.       Цзинь Лин, естественно, знал, что так просто своей цели ему не достичь. Пока он не вернёт себе власть в полной мере, то никакого величия их клан не добьется. Власть вернуть будет очень непросто, придётся постоянно чем-то жертвовать, но при этом не соскальзывать на путь своих предшественников. — Я рад, что среди старейшин нашлись люди, которые не боятся перемен и готовы поддержать, но как вы можете увидеть, большая часть совета старейшин меня не поддерживает, — Цзинь Лин ощущал себя актёром, исполняющим соло на сцене, — Думаю, что эта реформа рано или поздно будет принята, но какими усилиями… это уже зависит только от решения совета старейшин. Я буду ждать и ваших кандидатов на пост наставника до конца завтрашнего дня. Ещё раз благодарю вас за поддержку.       Очень аккуратно он подвёл свою речь к такому концу, чтобы у его посетителей не было другого выхода, кроме как покинуть его комнату. Цзинь Лин не боялся кого-либо оскорбить. Уж лучше проявить осторожность сейчас и не болтать лишнего, чем потом потерять всё то, что было запланировано. Так он, возможно, передаст свои слова оппонентам, чтобы они поняли, что его намерения серьёзны. А те, кто искренне желал ему помочь, поймут его поведение сейчас и простят.       Кажется, что в глазах каждого из присутствующих он увидел понимание. По факту, они вломились к нему в покои без разрешения, навели суету, загрузили утомлённого главу клана новыми мыслями, поэтому жаловаться на несправедливость или бестактность в словах Цзинь Лина они не имели никакого права.       Им действительно было нечего больше добавить, поэтому они пожелали скорейшего выздоровления и спокойной ночи Цзинь Лину и вышли из комнаты главы. Распрощавшись друг с другом, старейшины разбрелись каждый в свою сторону. Однако, никто из них этим вечером так и не дошёл до своих покоев.