Прошедший день был чрезвычайно насыщенным на события, поэтому мозг Цзинь Лина подкидывал ему очень странные сны.
Ему приснился отец. Непонятно было время, место, обстоятельства, но судя по тому, что его лицо невозможно было рассмотреть сквозь какую-то странную дымку, его образ явно выплыл из воспоминаний Вэй Усяня. Он что-то пытался ему объяснить. И внезапно А-Лин увидел тот же самый жест, что когда-то показал старейшина Лао Чжэнь: Цзысюань медленно провел указательным пальцем одной руки по ребру ладони другой от её основания до кончика мизинца. За ними следили? Теперь Цзинь Лин понял, откуда он знал эти знаки, но непонятно было, откуда их знал старейшина Лао.
Цзинь Лин пытался разобрать то, что говорил ему отец. Но звук его голоса словно доносился из-под глубокой толщи воды. Ни слова не понять. Голос был слышен так слабо, что невозможно было уловить даже интонацию. Тогда Цзинь Лин решил бросить это дело и узнать, кто же за ними следил. Он медленно начал оглядываться и понял, что находится в Пристани Лотоса.
За одним из домов мелькнула алая лента, выдавая слежку. Цзинь Лин помчался за шпионом, с трудом проталкиваясь сквозь толпу прохожих. Он догадывался, что наверняка это был Вэй Усянь. А-Лин сонной логикой рассудил, что если тот был в Юньмэне, значит события должны были происходить ещё до его смерти. Дядя Вэй после воскрешения был в Пристани Лотоса только один раз и с тех пор не смел сюда и шагу ступить. Но Цзинь Лин не знал, как тот выглядел в прошлой жизни, поэтому он бессмысленно гонялся за красной лентой, мелькающей в бесконечном числе поворотов. Создавалось ощущение, будто с ним игрались, как с котёнком, дразня его ленточкой.
Схватив наконец эту красную ленту, Цзинь Лин опустил взгляд на свои руки. Красный шёлк, стекая сквозь пальцы, превратился в полоску крови. Против своей воли Цзинь Лин заглянул за угол и увидел… Его матушка безвольно лежала в руках дяди Цзяна. Её одежды были перепачканы кровью. Узкий переулок внезапно превратился в площадь посреди Безночного города. Лицо дяди было искажено гневом и горем. Он кричал что-то в его сторону.
Цзинь Лину от этой картины стало дурно. Воздуха стало катастрофически не хватать. Вернулась та боль в груди, такая странная, колючая. На него нахлынули воспоминания Вэй Усяня, его эмоции. А-Лин сразу понял, что нужно убираться отсюда. Он знал, что произойдет дальше.
Он развернулся и попытался убежать прочь, как можно дальше от разворачивающихся событий. Задыхаясь от бега и нехватки кислорода, Цзинь Лин в отчаянии схватился за ханьфу на своей груди и попытался позвать на помощь. Но из его горла не вышло ни звука. Без возможности даже закричать он осел на холодную землю, которая стала превращаться в топкое болото, утягивая его в свои вязкие объятья. В глазах защипало от слёз. Неужели он так и умрёт во сне, задохнувшись в этом чёртовом болоте?!
Где-то сбоку яркой вспышкой промелькнуло алое ханьфу с изображением белого журавля на спине. От его вида Цзинь Лину почему-то стало спокойнее. Болото исчезло, словно его и не было. Тело будто подбросило в невесомости. Дышать стало намного легче. Дорога под ногами обрела материальность. Это был тихий берег озера Лаоху. Он частенько заглядывал сюда, когда гулял по Ланьлину. На спину чуть ниже левого плеча легла чья-то небольшая тёплая ладонь. Цзинь Лин хотел было обернуться, но понял, что не может пошевелиться. Мягкий женский голос донёсся из-за спины: «Откуда это у тебя? Эта боль не принадлежит тебе». После чего ладонь уверенно, но аккуратно ударила его по спине, буквально выталкивая из сна.
Цзинь Лин резко сел на кровати. Боль в груди исчезла, и в целом стало спокойнее, словно он сейчас не метался целую ночь в кошмарах, а хорошенько поспал. Прокручивая события, развернувшиеся в его сне, А-Лин вспомнил о знаке-предупреждении о слежке, который так внезапно возник в его памяти.
Эти жесты использовались во время Выстрела в Солнце, чтобы путать вражеских разведчиков. Когда кто-либо понимал, что их подслушивают, он делал этот знак и нёс полную околесицу, пользуясь вниманием непутёвых шпионов, а его собеседник, увидев этот жест, должен был ему подыграть.
Неужели старейшина Лао участвовал в войне? Он действительно был не так стар по сравнению с другими старейшинами, и всё же это казалось чем-то невозможным. Однако тут же в памяти возникли быстрые, но плавные движения и холодящее кожу лезвие ножа. Раньше Цзинь Лину и в голову не могло прийти то, что старейшина его клана мог участвовать в войне вместе с его дядями. Разница в возрасте была колоссальной. Только сейчас он смог осознать, что в те годы его дяди, отец, нынешние главы Не и Лань считались ещё совсем детьми.
Приведя свои мысли и себя самого в порядок, Цзинь Лин вышел в прохладное утро. Солнце только коснулось крыш, окрасив их в яркий оранжевый цвет. Пионы тонули в дымке предутреннего тумана. На улице его уже ждали старейшина Лао, Ханьгуан-цзюнь, прилипший к нему и трясущийся от холода Вэй Усянь, а также несколько зевающих адептов его клана. Завтракать они решили уже в Цинхэ, благо до него лететь не больше полутора часов, поэтому группа во главе с Цзинь Лином сразу отправилась в путь.
_______________________________
Лань Сичэнь сидел в гостевых покоях в Цинхэ и потягивал чай, перечитывая письмо, которое ему прислал ещё в Облачные Глубины Цзинь Лин. Глава Цзинь хотел чем-то поделиться с ним, но для этого им необходимо было встретиться перед Советом Кланов и лично обсудить это, ибо бумага не лучший хранитель важной информации. Идти искать его по всему Цинхэ не имело смысла, так как они легко могли разминуться, поэтому Сичэнь просто сидел и ждал. Он знал нетерпеливый характер главы Цзинь, поэтому был уверен, что тот найдёт его сам.
Но это была не единственная причина оставаться в покоях. Лань Сичэнь просто не хотел выходить. Он не мог себя заставить выйти за порог без веской причины.
Раньше Сичэнь любил гулять по Нечистой Юдоли. Эти мрачные пейзажи вызывали у него умиротворение схожее с тем, что он испытывал раньше, глядя на горы, тонущие в белоснежных облаках в Гусу. Но всё это было раньше. Теперь ему не с кем гулять по Цинхэ. И он не испытывает спокойствия, даже любуясь видами Облачных Глубин. Сичэнь в какой-то момент понял, что ему страшно. Страшно от того, что он не знает, как ему быть дальше. Казалось бы, чего сложного просто продолжать жить ради клана, ради светлого будущего, близких. Но тяжкий груз на его душе не позволял сделать это «просто».
Это он во всём виноват. Из-за него всё это произошло. Если бы он тогда только…
Его мысли прервал стук в дверь. Судя по золотым одеждам слуги, Цзинь Лин уже где-то ждал своего союзника. Сичэнь без раздумий и лишних вопросов последовал за молодым человеком, опустив взгляд под ноги и стараясь особо не оглядываться по сторонам.
_________________________________
В небольшой комнате сидели люди, которых сложно было увидеть вместе в любых других обстоятельствах. Лань Ванцзи сидел ледяной глыбой, держа в руках пиалу с чаем; рядом с ним, пытаясь сойти за тень, примостился Вэй Усянь; старейшина Лао Чжэнь от нечего делать начал изучать небольшую библиотеку, которая с недавних пор находилась в каждых гостевых покоях клана Не; Цзян Ваньинь, сидя напротив Вэй Усяня, буравил его взглядом; Цзинь Лин, удобно расположившись на подоконнике, про себя повторял свою речь.
Когда в покои зашёл Лань Сичэнь, все немного встрепенулись и устремили свои взгляды на него. Глава Лань, который не ожидал увидеть такое количество народа, почувствовал себя немного неуютно, но мягкая доброжелательная улыбка не сошла с его лица. Цзинь Лин, ловко спрыгнув с подоконника, пригласил всех присесть за стол для обсуждения. На эту небрежность в поведении главы Цзинь Цзян Чэн только закатил глаза. После того, как все расположились за столом, внутри покоев повис барьер, защищающий их разговор от любопытных ушей.
— Господа, я очень рад вас всех здесь видеть, — начал было Цзинь Лин, но тут же наткнулся на смеющийся взгляд Вэй Усяня, удивлённое лицо старейшины Лао, поднятую бровь Лань Сичэня и закатывающиеся по второму кругу глаза Цзян Ваньиня, — Ладно, без формальностей. Сегодня я бы хотел обсудить с вами кое-какие свои планы. Каждому из вас я доверяю достаточно, чтобы попросить совета. Но и втягивать вас излишне в эту кашу я не собираюсь…
— Я уже готов, не переживайте, глава Цзинь, — тут же откликнулся Вэй Усянь, солнечно улыбаясь.
— Ты станешь разве что эпицентром бури, — сразу осадил его Цзян Чэн.
— В целом, так и будет. Сегодня ты представишь кланам новый талисман, который поможет нам избавиться от нечисти без применения тёмной энергии. Это покажет всем то, что ты продолжаешь идти по светлому пути. Таким образом нам будет проще сделать тебя главным наставником в Ланьлине. После Совета Кланов я буду ждать тебя в Башне Золотого Карпа, где нужно будет вычислить крысиное логово. Здесь нам помогут знания старейшины Лао, — Цзинь Лин указал рукой в сторону Лао Чжэня, который согласно кивнул на его слова и пригладил свою бородку.
Вэй Усянь грустно посмотрел на своего мужа, предчувствуя разлуку, а потом его взгляд обратился к старейшине Лао, который вызвал у него странное ощущение. У Вэй Ина возникло такое чувство, будто он был когда-то знаком с этим человеком раньше. Но в последнее время ощущение дежавю его буквально преследовало, поэтому он не придал этому значения.
— Ханьгуан-цзюнь, я могу вас попросить тоже немного задержаться в Ланьлине? — на этих словах Цзинь Лина Вэй Усянь буквально просиял, а его муж ответил коротким, но довольным кивком.
— Расскажите об отрядах, которые вы нашли на границе, — внезапно вспомнил Цзинь Лин.
— Оооо… У половины твоих людей тяжёлые ранения в совокупности с истощением. У остальных ситуация получше, но передвигаться самостоятельно они не могут, — ответил ему Вэй Усянь, — скажи, как так получилось-то?
— Старейшина Шэнь, который отвечает за распределение адептов по заданиям, перед тем, как я отправил тебе вестника, заливал мне о том, что регулярно получает отчёты от наших отрядов, — с грустью вздохнув, сказал Цзинь Лин, — извиняюсь за причинённые неудобства.
— Глава Цзинь, вы не виноваты в том, что некоторые наши старейшины не ведают, что творят, — успокоил его Лао Чжэнь.
— Будем выдвигать обвинения в сторону ваших старейшин на Совете? — поинтересовался Вэй Усянь. У него самого уже кулаки чесались вправить им мозги на место.
— У нас ещё недостаточно аргументов против них. Думаю, стоит немного подождать, пока они сами себе яму выкопают, у них прекрасно получается. Кстати, Ханьгуан-цзюнь, как поживает семейство Лао? — внезапно спросил Цзинь Лин, спокойно отпивая чай из пиалы. В противоположность его спокойствию старейшина Лао напрягся и внимательно уставился на Лань Ванцзи.
— Все до единого вывезены из Ланьлина. Следы спутаны. Для окружающих кто-то потерялся в лесу, кто-то не вернулся с речки, кто-то уехал к дальним родственникам. В данный момент в поместье Лао никого, даже прислуги.
Надо было видеть то облегчение, которое отразилось на лице старейшины Лао. Словно с его шеи убрали ядовитую гадюку или сняли меч, который всё это время висел над ним на волоске. Лао Чжэнь сразу расслабился, сделал глоток чая и стал благодарить Ханьгуан-цзюня и Цзинь Лина с ним.
Всё это время Лань Сичэнь сидел и пытался понять, о чём шла речь. Получается, Цзинь Лин хочет не просто усовершенствовать программу обучения, но и узаконить постоянное нахождение Вэй Усяня в его клане. Для чего? Чтобы избавиться от «крысиного логова». Сичэнь подозревал, что после
А-Яо Цзинь Гуанъяо в клане Цзинь осталось много его последователей и тех, кто хотел бы прибрать власть к рукам. Но чтобы доходило до жертв из адептов… Теперь у клана новый глава. Да, неопытный, но открытый для советов и предложений. И поэтому он здесь.
— Есть что добавить? — словно прочитав его мысли, спросил у всех Цзинь Лин.
— Предполагаю, если семью старейшины Лао так экстренно эвакуируют, то им грозит некая опасность. Так как этим делом уже занялся Ванцзи, предлагаю своё покровительство. Какое-то время они могут переждать в Облачных Глубинах, — быстро втянулся Лань Сичэнь.
— Вы верно рассудили, глава Лань. Семье Лао угрожали, а старейшиной Лао манипулировали. Благодарим вас за поддержку, — Цзинь Лин поклонился главе Лань, а Лао Чжэнь чуть не распластался по полу в поклоне благодарности.
Ещё какое-то время они спокойно пили чай и обсуждали не только предстоящие планы и Совет Кланов, но и отвлечённые вещи. Так Лань Ванцзи вспомнил, что Лао Чжэнь в своё время командовал отрядом, который помог им отбить Облачные Глубины. Тут же осенило и Вэй Усяня с Цзян Ваньинем. Они вспомнили, как встретили его в качестве военного советника Цзысюаня в Ланъя. Сичэнь помнил помощь его отряда в Безночном городе. Вспоминая былые времена, они поднимали и такие темы, которые раньше бывало что боялись вспоминать, смеялись с собственной глупости, укоряли друг-друга (в основном Вэй Ина, конечно) в излишней самоуверенности. Так незаметно и подошло время начала Совета Кланов.
