Наставник?

      Шан Тяньхэ не была знаменитой личностью, как Баошань Саньжэнь. Она никогда не гналась за известностью, предпочитая размеренную жизнь толпам последователей. Да и не нужно ей это было. Лекарь Шан просто делала свою работу, спасая жизни страждущих людей на протяжении веков. Она жила в своём ритме, путешествуя по всей Поднебесной, словно перекати-поле. К ней редко обращались за помощью, потому что целенаправленно найти её не представлялось возможным. Обычно она сама приходила к своим пациентам, чувствуя беду на уровне интуиции.       На счету лекаря Шан тысячи спасённых жизней и душ, но она не придавала значение количеству. Пока в этом мире есть люди, они всегда будут нуждаться в помощи. Казалось, что жизнь её абсолютно беззаботна: странствуй, да людям помогай. Никто не знал ни откуда она родом, ни куда направится дальше.       Но если лекарь Шан брала больного, то она делала всё, чтобы избавить его от недуга. Самое сложное в её ремесле было понять причину и поставить диагноз, так как далеко не все люди были готовы раскрыть свою душу, чтобы можно было её излечить. Таким уровнем доверия, как у Лань Сичэня, обладали лишь единицы. Поэтому лекарь Шан ликовала внутри, благодаря небо за то, что ей так повезло с подопечным.       Цинхэ они покидали на мечах, поэтому лекарю пришлось вцепиться в Лань Сичэня, заодно следя за стабильностью работы его золотого ядра. Полёты на мечах её сильно тревожили. Шан Тяньхэ не боялась высоты, но сам способ перемещения по небу на узком скользком лезвии для неё никогда не внушал доверия.       Как только они прибыли в Гусу, лекарь Шан первым делом застыла перед огромной стеной правил.       «Их же раньше тринадцать было…» — про себя подумала девушка, скользя взглядом по ровным столбикам надписей. Она невольно посмотрела на Лань Сичэня, который стоял рядом с ней. Его лента то тонула, то выныривала в волосах, а рукава плескались на ветру, словно молоко. Молод и красив. Сичэнь был на пике своей силы. Само воплощение свободы. «И он глава этого клана с тысячей правил» — с тоской подумала девушка. — Их четыре тысячи, — словно прочитав её мысли, сказал подошедший сзади Вэй Усянь, — Я тоже был не в восторге, когда увидел это. Но со временем можно привыкнуть… — Молодой господин Вэй, вы всё равно и половины не придерживаетесь, — с улыбкой поправил его Лань Сичэнь. — Вам не душно здесь? — внезапно задала вопрос лекарь Шан, повернувшись к Сичэню. Этот вопрос застал его врасплох, поэтому он застыл, не зная, как ему следует на него ответить. Речь шла не о концентрации кислорода в воздухе, он это понял. Однако, как глава своего клана он не мог ответить на этот вопрос честно, а ложь запрещена.

_______________________________________

      После Совета Кланов никто не стал особо задерживаться в Цинхэ, и ближе к вечеру Нечистая Юдоль была похожа на самое тихое место во всей Поднебесной, после Облачных Глубин. Хуайсан устало сидел в кабинете, облокотившись на спинку кресла. Все гости наконец-то уехали, и он, проводив их, заперся у себя. Перед ним на столе была развёрнута большая карта, на которую через окно яркими полосками падали лучи закатного солнца.       В кабинет зашёл его помощник с подносом в руках. Молча поставив всё на край стола, не занятый картой, он разлил чай в пиалы и поставил одну из них перед своим господином. Сам он опустился на табуретку, стоящую сбоку и сложил локти на стол, склоняясь корпусом над картой. — Глава, какие могут быть варианты? — будто продолжая разговор, спросил помощник. — Варианты? — устало переспросил Хуайсан. Он потёр лицо и резко опустил ладони на карту, — Варианты! Да их сотни этих вариантов! Это на полном серьёзе мог сделать абсолютно кто угодно. Говорил я брату, надо было закрыть Луанцзан сразу после осады! Но нет, давайте отдадим все рукописи Вэй-сюна Цзиням, которые их успешно растеряют! Так теперь тёмную печать может любой придурок смастерить!       После своей тирады Хуайсан с глухим стоном зарылся пальцами в волосы, немного оттягивая их. Так он пытался запустить свой котелок, чтобы он наконец-то начал варить. Но из-за того, что весь сегодняшний день его голова думала над одним и тем же, котелок варить отказывался. — Вам нужно отвлечься. Не хотите прогуляться? — одним глотком допивая чай, предложил ему помощник.       Хуайсан признал, что тот был прав. Такими темпами он ни к чему не придёт и только потратит время впустую. Опираясь на стол, Верховный Заклинатель тяжело поднялся и в компании своего помощника вышел в сад. Эти двое смотрелись более чем забавно: низкий хрупкий Хуайсан и его крупный помощник, который по комплекции почти не уступал Минцзюэ.       А в саду был августовский вечер. Золотое солнце укрывало тёплым медовым одеялом. Ласточки купались в высокой лазури, рассекая вечерний пряный воздух. Не Хуайсан шёл по дорожкам и, обмахиваясь веером, рассуждал вслух: — Мы не можем даже предположить, кто это может быть. Слишком много вариантов. Как нам уменьшить круг подозреваемых? — Попробовать найти ещё какие-нибудь зацепки? — предположил помощник и в целом оказался прав. Хуайсан поднял на него глаза и продолжил рассуждать. — Хорошо, а как мы эти зацепки найдём? С чем нам работать? С мертвецами что ли… — он резко остановился. Единственное, что у них сейчас было — это толпы мертвецов, внутри которых были эти печати. И эти мертвецы были кладезью знаний. Подсказкой могло стать, что угодно: от кладбища, с которого их подняли, вплоть до земли под ногтями.       Не Хуайсан медленно повернулся к своему помощнику и внезапно накинулся на него в порыве радости. — Ты чёртов гений! Мы идём на ночную охоту! Собирай отряд, через час выдвигаемся, — с этими словами он в приподнятом настроении направился в свои покои собираться на охоту.       «Это я гений?» — про себя подумал его помощник, провожая своего главу взглядом.

________________________________________

      К такому же выводу вчера вечером пришли Цзян Ваньинь и Чжан Юймин. Они покинули Цинхэ одними из первых, поэтому к закату успели отоспаться и собрать отряд для ночной охоты. Было принято решение выдвигаться в сторону Аньлу, где они в прошлый раз наткнулись на тех мертвецов. И действительно, даже одной стражи не прошло, как они вышли на первую кучку мертвецов. Желая проверить созданный Вэй Усянем талисман, они подобрались к ним поближе и в несколько движений выбили из груди мертвеца печать, которая, бряцнув, упала на землю.       С самой печатью они работать не рискнули, поэтому стали обыскивать тела, что стало не самым приятным времяпровождением. По одежде стало понятно, что в основном эти мертвецы были захоронены где-то неподалёку. Покрой одежды соответствовал местным рыбакам и лодочникам. Но в чём была явная странность, так это в главном мертвеце. Его одежды выдавали в нём человека пришлого. В Юньмэне так точно никто не одевался. К тому же подол его одежд был изодран в хлам, словно он пешком с крайнего севера припёрся. Цзян Чэн приказал сохранить это тело. Если они смогут вычислить откуда он родом, то это станет очень важной зацепкой.       После того, как тело поместили в цянькунь, отряд двинулся дальше. Было принято решение разделиться и продолжить поиски нечисти дальше на север от Аньлу, расходясь радиально. Они разделились по тройкам и, установив время и точку сбора, разошлись.       Цзян Ваньинь и Чжан Юймин шли вдвоём. Их вполне было достаточно, чтобы уложить несколько групп живучих мертвецов даже без талисмана. Они направлялись чётко на север, руководствуясь звёздами. Благо, небо было чистым, и полярную звезду было видно даже сквозь высокую листву леса.       Прошло не так много времени, когда они вновь наткнулись на небольшую группу мертвецов. С ними они разобрались играючи, выискивая новые зацепки, но ничего нового не обнаружили.       Спустя ещё одну стражу они решили остановиться на привал, и вот тут началось самое поганое. Только Чжан Юймин развела костёр, как на них из кустов буквально выпрыгнул мертвец. Эта группа мертвецов была больше. На этот раз пришла целая толпа, и двигались они намного проворнее. Но самое стрёмное, от того и примечательное, было то, что на них не реагировал талисман, разработанный Вэй Усянем. Хотя суть их связи, которую попыталась развернуть, отбиваясь одной рукой, Чжан Юймин, почти не изменилась.       Цзян Ваньинь отбивался от мертвецов Цзыдянем, который разбивал тьму ночи фиолетовыми всполохами. Свободная рука его складывала печати для Саньду.       Юймин создавала связи. Это была, можно сказать, её особая техника. Эта магия была похожа на то заклинание связывания, которое придумал Вэй Усянь, только ей для этого не нужны были печати или талисманы. Она могла просто прицелиться и, точно выпустив нить духовной энергии, зацепиться за свою цель, словно гарпуном. На установление устойчивой физической связи ей требовалось не больше мгновения, после чего она могла делать со своей жертвой всё, что хотела.       Кругом были мертвецы, связанные между собой, прикрученные к деревьям, подвешенные на ветвях, но их всё ещё было много. Найти главного и обезвредить печать было очень сложно, так как требовало от Чжан Юймин концентрации. А когда тебя ежесекундно хотят убить, сконцентрироваться сложно. — Я прикрою, просто найди уже этого ублюдка, — скомандовал Цзян Ваньинь, отсекая руку мертвецу, который прыгнул в её сторону.       Она лишь коротко кивнула и ловко забралась на ветку, откуда ей открывался прекрасный обзор. Начертив в воздухе заклинание, она активировала его, проявляя тонкие нити связей. Их было много, но все сходились к одному единственному мертвецу. Сложность заключалась в том, что он почти ничем визуально не отличался от других, поэтому легко мог затеряться в толпе себе подобных. От наблюдения её отвлёк сдавленный стон главы её клана, которого уже явно теснили к дереву. Чжан Юймин в то же мгновение лихо сиганула с дерева, в полёте рассекая воздух мечом. Она приземлилась прямо перед Цзян Ваньинем, который убирал отсечённую руку мертвеца со своего плеча. — Нашла? — прижимая ткань к плечу, спросил у неё Цзян Чэн. — Нашла. Осталось только подобраться к нему… Глава, у вас кровь, — немного озабоченно она посмотрела на Цзян Ваньиня, продолжая отбиваться от мертвецов. — Плевать, выбей из него уже всю дурь! Чем быстрее, тем лучше! — он в очередной раз замахнулся Цзыдянем, но тот сверкнул пару раз и свернулся кольцом на пальце своего хозяина.       В последней фиолетовой вспышке они переглянулись со сложными выражениями на лицах и погрузились во тьму.       «Твою мать!» — подумали оба.