_______________________________________
Вылетели они, как и планировали, в час змеи. Чистую Фею Цзинь Лин решил не гонять по лесам, поэтому она летела у него на руках. Стоит сказать, что Фея больше не была той «Феечкой» и считалась довольно крупной собакой-оборотнем, поэтому со стороны глава Цзинь на мече и с огромной собакой на руках смотрелся более чем комично. Всю дорогу Цзинь Лин чертыхался на свою собаку, пытаясь выведать у неё, от чего ж она такая тяжёлая, и кто ж её такую откормил, но с рук при этом не отпускал. На празднество они прибыли чётко ко времени. Цзинь Лин разминал затёкшие руки, когда к ним подошёл глава Шао и его сын, наследник Шао Сы. Юноша был ровесником главы Цзинь, и они были знакомы, так как частенько пересекались на различных межклановых мероприятиях раньше, но не являлись друзьями. Как таковое взаимодействие между ними всегда ограничивалось рамками приличий и базовых диалогов. Наследник Шао не горел особой любовью к ночным охотам, поэтому у них не было возможности пересечься на них, а к прочим межклановым неформальным встречам неприязнь питал уже Цзинь Лин. Он не увлекался живописью, поэзией или музыкой. Ему хотелось поскорее стать сильнее, чтобы оправдать ожидания окружающих, а искусство для него было пустой тратой времени. И Цзинь Лин не мог понять, почему же на день рождения Шао Сы, который наоборот тяготел к прекрасному, решили организовать именно ночную охоту. Глава Шао был радушен и учтив с гостями, впрочем как и всегда. Однако к Цзинь Лину он проявлял какую-то особую благосклонность во всех делах, которые велись совместно. Поэтому, когда настала очередь приветствовать главу клана Цзинь, его дежурная улыбка уступила место более мягкой и искренней. Цзинь Лин предполагал, что это могло быть связано с тем, что он был ровесником его сына, поэтому глава Шао так стремился ему всячески помочь, в полной мере осознавая тяжесть его ноши. Раскланявшись с главой Шао и поздравив его сына с днём рождения, Цзинь Лин со своей свитой прошёл во внутренний двор поместья клана Шао. Само по себе поместье не было столь грандиозным, как Башня Золотого Карпа или Облачные Глубины, но от этого не теряло своего очарования. Приземистые постройки, длинные коридоры, чудесный зелёный сад. В воздухе витало ощущение покоя, несмотря на большое количество людей — они словно растворялись на обширной территории. И впрямь, каков хозяин, таков и дом. Именно через прекрасный сад с яблонями, вишнями и грушами проходила довольно широкая дорожка, ведущая к главному залу. При том деревья не были высажены в ряд, от этого создавалось впечатление, будто их разбросала матушка-природа, и сад казался естественно диким. Но за деревьями явно ухаживали, несколько особо раскидистых яблонь были подпёрты балками, чтобы ветви не сломались под весом спеющих яблок. На земле не было видно упавших плодов, которые наверняка начали бы гнить на следующий день. По извилистым дорожкам, уходящим вглубь сада, гуляли те, кто пришёл раньше времени. Именно на одной из таких дорожек Цзинь Лин увидел своего старого друга и махнул ему рукой. Тот сразу оживился и потащил своего хмурого отца за собой в сторону главы Цзинь. — Приветствую, глава клана Оуян, молодой господин Оуян, — поклонился по этикету вначале старшему, а потом лишь другу Цзинь Лин. — Приветствуем, глава Цзинь, — в унисон поклонились отец и сын: старший степенно, а младший с еле скрываемым нетерпением. И наплевав на прочие правила этикета, Оуян Цзычжэнь, как только с расшаркиваниями было покончено, подхватил Цзинь Лина под локоть и увёл немного вперёд, оставив негодующего отца и их свиты позади. Он и так слишком долго терпел. — Ты бы знал, как я рад тебя видеть, Цзинь Лин, — чуть ли не плакался ему Цзычжэнь. Дать веер в руки и точно Незнайка, — У меня есть свежие новости! Знаешь ли ты, где сейчас наш общий друг Сычжуй? А? — с еле сдерживаемым нетерпением от неозвученных слов тихо произнёс он. Цзинь Лин уже давно не получал никаких новостей от младших адептов из Гусу. Если раньше письма из Облачных Глубин приходили на его имя где-то раз в две недели, то в последнее время почты от друзей не было. В одном из последних писем Сычжуй что-то писал о том, что планировал отправиться на продолжительную ночную охоту. Только вот с кем, не упоминал. Цзинь Лин думал, что с Вэй Усянем и Лань Ванцзи, но те были на территориях Ланьлина сейчас, поэтому ему казалось, что он сейчас должен быть где-то рядом с Ханьгуан-цзюнем. Но глядя на Оуян Цзычжэня, поигрывающего бровями от нетерпения, он понял, что, по всей видимости, ошибался. Ему было правда интересно, но рожа его друга, держащего интригу до самого конца, начала его раздражать. — Не томи, а. Если начал говорить, так говори. — А представь вот что, его засекли на окраине Илина с Призрачным Генералом, — на этом моменте брови Цзинь Лина нахмурились, — И знаешь что? Через две недели после этого я узнаю, что они зачистили Безночный Город! Прикинь! Цзинь Лин даже остановился. — В смысле зачистили Безночный Город… — А вот так! Ни одного мертвеца на бывшем поле боя! Представляешь, на что оказывается способен наш Сычжуй-сюн! Я и подумать не мог! — продолжил щебетать Цзычжэнь, уже откровенно подпрыгивая рядом. — Да ладно… Погоди, это чисто физически невозможно, — не мог поверить Цзинь Лин. — А вот! Ему уже даже в народе титул придумали, представляешь! — снова потянул вперёд своего остолбеневшего друга Цзычжэнь, — А знаешь какой? Сычжуй как сын Ханьгуан-цзюня просто не мог не унаследовать титул Цзюнь. Так и получилось, что теперь его величают Цинши-цзюнь. — Довольно громко, не думаю, что скромный Лань Сычжуй был рад этому титулу, — задумался Цзинь Лин, примеряя на своего друга новое прозвище. Просто невероятно. Его сверстники уже совершают подвиги и удостаиваются титулов. А что же он? Неужели он так и проведёт свою жизнь в тщетных попытках борьбы с невидимыми врагами и без ярких подвигов и славы? Неужели такова его судьба и он обречён на безликую жизнь? Ведь он до сих пор не сразил ни одного мало-мальски сильного чудовища за всю свою насыщенную ночными охотами жизнь. Наблюдая за своими успешными друзьями, он ощущал себя действительно слабым и ничтожным. Погружённый в свои невесёлые думы, он не заметил, как они пришли к главному залу, где уже собралось немало людей. Ступив на широкую веранду, отделяющую помещение от улицы, Цзинь Лин наконец вернулся в реальность и поднял свой взгляд. То, что он увидел первым делом, вызвало у него такую бурю диких эмоций, такой неистовый восторг, что он не удержался и произнёс короткое: — О…Как бы ни был велик ваш сад, враги так или иначе найдут друг друга.