Наставник?

      Вечер шёл так, как и любой другой вечер в публичном доме. В главном зале кружились девушки, всюду пахло духами и алкоголем, из каждой комнаты доносились смех, громкие разговоры и музыка. Но в самом эпицентре веселья и разврата была одна комната, в которой уже на протяжении часа висело напряжённое молчание. Глава Цзян тревожно мерил комнату шагами, Вэй Ин отстукивал какой-то игривый ритм по столешнице, Лань Ванцзи изображал предмет мебели, медитируя, а Хуайсан задремал, уткнувшись носом в раскрытый веер. Его примеру последовали и адепты клана Цзян в ожидании команды своего главы. А что поделать? Час крысы был в самом разгаре, а условий для начала их операции так и не создавалось, судя по громкому смеху молодых людей из-за стены.       Молодые адепты с некоторой завистью вслушивались в шум, доносившийся из соседней комнаты. Эх, если бы им так повезло, и они в первый же свой визит в публичный дом наткнулись бы на щедрого главу, который хотел искупить свои грехи таким нелепым способом… Было бы здорово. Розовые мечты адептов рассеял голос их главы, острый, словно нож. — Что ж так долго? — раздражённо пробормотал Цзян Ваньинь. — Цзян Чэн, прекращай метаться, у меня уже голова закружилась, — устало вздохнул Вэй Ин, — Если на месте не сидится, сходи прогуляться, развейся. Сбрось напряжение, так сказать, — сквозь усталость прорезалась его привычная шальная ухмылка, — Благо место располагает. — Да иди ты! Уже час крысы клонится к концу, ребят снаружи скоро взашей погонят с занятых мест. Мы же не рассчитывали, что всё настолько затянется… — Я даже не знаю, что тебе предложить, чтобы унять твою нервозность. Если так переживаешь, так сходи одним глазочком глянь, что там делается. — Ага! Чтобы меня заметили, и весь наш план пошёл коту под хвост?! — Ты же глава клана, Цзян-сюн, — зевнув, пробормотал Хуайсан, — Ты ведь не позволишь им так легко себя обнаружить.       И эта невинная фраза прозвучала вызовом для Цзян Чэна. Он прошагал ещё пару кругов, при этом пыхтя, как ёжик, и в итоге вышел из комнаты, оставляя это сонное царство безразличия. Только дверь за его спиной закрылась, нервозность сменилась на растерянность. И что дальше? Неужели он действительно будет подсматривать в щёлку меж дверями? В публичном доме такие действия могут расценить превратно. Цзян Чэн медленно прошёл мимо комнаты, пытаясь различить отдельные звуки.       Не успел он придумать, что делать дальше, двери распахнулись, и в коридор вышла Юймин. Точнее будет сказать не вышла, а буквально выплыла. Она всё ещё была в образе, сохраняя на лице улыбку достойную статуи Гуаньинь. Изящным движением она прикрыла за собой дверь и только тогда позволила своему лицу немного расслабиться. Всего на пару мгновений она замерла у двери, восстанавливая внутреннее равновесие. Её фигура неуловимо изменилась, плечи, которые она привыкла всегда держать расправленными, немного опустились, а спина чуть сгорбилась. Секундная слабость, которую никто бы не заметил и не придал бы ей значения. У этого момента не должно было быть свидетелей. Именно поэтому она чуть не подпрыгнула от испуга, когда наконец заметила Цзян Ваньиня, который всё это время наблюдал за ней. — Глава?! — возмущённым шёпотом обратилась к нему Юймин, — Что вы здесь делаете? А если бы вышел кто-нибудь другой? — Ну вышел бы и вышел. Они там все достаточно пьяны, чтобы не обратить на очередного проходимца внимание, — так же шёпотом ответил ей глава Цзян. — Я бы не была так уверена. Глава Цао может и пьян, но его помощник ведёт себя довольно осмотрительно…       В этот момент оба услышали, как к двери направляются чьи-то шаги. Недолго думая, Юймин схватила Цзян Чэна за рукав и, завернув за ближайший угол, затащила его в небольшую каморку, отделённую от коридора лишь плотной шторой. В крохотном закуточке стояли мётлы, вёдра и швабры. Места было достаточно на двоих, чтобы стоять довольно близко, но при этом не касаться друг друга.       Судя по звукам из комнаты вышли двое. Они прошли немного по коридору и остановились буквально за поворотом, при этом тихо переговариваясь. Цзян Ваньинь и Чжан Юймин замерли, вслушиваясь в их слова. — … неужели вы правда считаете, что ваши действия не привлекут внимание главы Цзян, под боком которого мы сейчас прячемся? — тихо спросил голос усатого помощника. — Когда это я такое говорил? — ни капли не пьяно спросил голос главы Цао, — Дорогой Гэ-сюн, пойми, я здесь не для того, чтобы в прятки с Цзян Ваньинем играть. Я знаю, что рано или поздно меня найдут. — Тогда чего вы добиваетесь этим? — немного возмущённо вопрошал помощник Гэ.       В самый интригующий момент в коридор вышла молодая куртизанка и направилась в сторону злополучного поворота. Если бы она прервала их разговор, Цзян Чэн и Юймин упустили бы суть действий уже не такого глупого и не такого пьяного главы Цао. Поэтому, не сговариваясь, они тихо и быстро затащили ничего не подозревавшую девушку в темный закуток. Цзян Чэн накрыл ладонью её рот, а Юймин одной рукой зафиксировала запястья, и приложила палец другой руки к своим губам. Девушка от неожиданности пыталась вырваться, но, разглядев лицо Юймин, замерла. Благо, что весь дом гудел от пьяных голосов, песен и музыки, поэтому глава Цао и его помощник не услышали никаких шорохов и продолжили свой диалог. — Я лишь проживаю жизнь в своё удовольствие, — ответил своему помощнику глава Цао, — Чувствую, что после того, как мы разворошили птичье гнездо, меня ждёт заточение в неволе на несколько долгих месяцев, а может и лет. Кто знает. Но это всяко лучше, чем казнь за межклановый заговор и покушение на жизнь мелкого главы Цзинь.       А это уже интересно. Слова главы Цао означали, что он натворил нечто куда более серьёзное, чем покушение на Цзинь Лина и сотрудничество с тёмным заклинателем, однако именно таким образом он пытался избежать казни, которая грозила ему после ближайшего Совета Кланов. Один из множества вопросов, которые возникли в головах у Цзян Чэна и Юймин, прозвучал из уст помощника Гэ: — Вы так уверены, что вас не убьют за то, что вы натворили там? — Не убьют, — уверенно ответил ему глава Цао, — Они не смогут причинить мне никакого вреда. Это противоречит правилам их клана. Так что не волнуйся, их наказания сродни переписыванию правил в клане Лань. — А если они оставят вас на казнь, посчитав, что это уже достаточно тяжёлое наказание для вас? — продолжал расспрашивать беспокойный помощник. — Тогда глава их клана и гроша ломаного не стоит… если он вообще существует. Но я уверен, что они достаточно гордые, чтобы не позволить такому сойти с рук.       На эти слова его помощник лишь тяжело вздохнул, и они прошли дальше по коридору в сторону уборной. Цзян Ваньинь и Чжан Юймин не спешили выходить из своего убежища. За время разговора главы Цао и его помощника, они вели безмолвный диалог взглядами, решая, что это вообще значит, и как можно использовать эту информацию. Когда те двое подошли слишком близко к повороту, Юймин настороженно положила правую руку на рукоять Саньду, который висел на поясе Цзян Чэна. Сам глава Цзян быстро им воспользоваться в таком узком пространстве не смог бы, а для Юймин оружие было в прямом доступе.       Эти двое почти забыли про зажатую между ними куртизанку, которой Цзян Чэн продолжал закрывать рот ладонью, хотя надобности в этом уже не было, а Юймин всё ещё держала её запястья. Девушка не шевелилась, замерев испуганной птичкой, лишь часто дышала и очаровательно покраснела. В какой-то момент глава Цзян почувствовал, что она откинула свою голову ему на грудь и чуть ли не легла на него. И только тогда он вспомнил, что надо бы девушку отпустить. Но только его рука перестала её удерживать, куртизанка начала оседать так, словно ноги её не держали. Заметив это, Юймин подхватила девушку за талию и прижала к себе. Она знала, что молодые и игривые куртизанки очень любили липнуть ко всему, что вызывало у них интерес. И заставить такую отвязаться было очень сложно. — Тише, дорогая, — обратилась к ней Юймин так, как они в шутку общались между собой, — Я понимаю, что сложно устоять перед таким мужчиной, но держи себя в руках.       Однако та начала капризным голосом канючить, переключившись с Цзян Чэна на Юймин: — Тогда поцелуй. — Хорошо-хорошо, — закатив глаза, не стала спорить Юймин, — только один, — и уже наклонилась к ней… — Не со мной, — внезапно отстранилась девушка. — В каком смысле? — слегка нахмурилась в непонятках Юймин. — Не со мной~ — игриво протянула куртизанка, откидывая голову обратно на грудь Цзян Чэну.       Оба замерли, встретившись взглядами. — Что?! — произнесли они хором и тут же испугались, что могут быть услышаны. — Погоди, ты не думаешь, что это уже немного чересчур? К тому же мы сейчас заняты, быть может мы обсудим это немного позже… — Юймин попробовала соскочить и отвязаться от куртизанки. — Хорошо, тогда я просто сообщу хозяйке, что меня зажали в каморке двое… — Тю, тю, тю, попридержи коней, — тут же всполошилась Юймин, — Неужели нельзя решить это как-то более лояльно? — Ну чего вам стоит, госпожа Чжан? — продолжила гнуть свою линию девушка, распущенно закинув руки на её шею, — Всего один разок. А вам, господин Цзян, жалко что ли подарить поцелуй такой роскошной женщине? Или вы предпочитаете что-то иное, нежели прекрасные цветы, — добавила она с хитрой улыбкой. — Бесстыдница, — прошипел ей глава Цзян, словно подражая Лань Ванцзи.       На самом деле Цзян Чэн не то чтобы был против. Просто это была Юймин, с которой ему потом продолжать работать рука об руку. Он не хотел разрушать устоявшиеся между ними взаимоотношения глава-помощник. А та неловкость, которая наверняка возникнет после этого, будет мешать работе. Цзян Чэн всегда был за эффективность во всех сферах управления и не любил, когда что-то этому мешает. Но с другой стороны, эта девчонка их сильно отвлекала, и было бы логичнее просто сделать то, о чём она просит и быстро решить эту проблему. Тем более ничего серьёзного её просьба не представляла. От одного поцелуя ещё никто не умирал.       Он опёрся одной рукой на стену и навис над растерявшейся Юймин, а другой рукой приподнял её подбородок. В её глазах загорелся вопрос: «Ты серьёзно?», плечи напряглись, а рука, поддерживавшая куртизанку за талию, слегка сжалась. Тем временем девушка, зажатая между ними, наслаждалась тем зрелищем, которое учинила, буквально с первых рядов. «Что может случиться от простого дружеского поцелуя на слабо?» — рассудил Цзян Чэн. И их губы соприкоснулись. — Да кто ж так целуется?! — возмущённо прошипела девушка, — Не засчитывается. Мне вас научить целоваться что ли?       Цзян Чэн не услышал — почувствовал на губах, как Юймин коротко ругнулась. «Или не такого уж и дружеского…» — это была его последняя мысль перед тем, как его схватили за воротник и углубили поцелуй.       Это была не искра.       Это была молния.       Резкий разряд. Словно от Цзыдяня. От него кололо во всём теле, от макушки до кончиков пальцев. Молния прошла сквозь сердце, свернулась тёплым озером где-то рядом с золотым ядром, а потом устремилась огненным потоком вниз.       Их поцелуй вначале был аккуратным, скорее изучающим, подстраивающимся. А потом, когда они нашли общий темп, у них сорвало все тормоза. Несло их прямиком в бездонную пропасть, и оба об этом не жалели.       Весь мир исчез. Где-то там же остался воздух, которого так резко стало не хватать. Осталось лишь сбившееся дыхание, надрывный стук сердца и яркие всполохи под веками. Где-то на границе сознания промелькнула мысль «Где она научилась так хорошо целоваться?», но и та сбежала, оставляя после себя пустоту в голове. Блаженную невесомость.       В порыве Цзян Чэн сжал бедро Юймин, подхватил её ногу под коленом и прижал к себе. Вторая рука утонула в мягких волнах распущенных волос, зарываясь в них пальцами. Он чувствовал, что Юймин откровенно вело. Её рука перетекла с воротника на его шею и, задев кончиками пальцев ухо, слегка оттянула волосы на затылке.       Это было против всех правил. Его и без того сбившиеся дыхание вновь перехватило. Хотелось ближе, ярче, сильнее… Но что-то мешало. Сильно мешало.       Стоп. А откуда здесь эта девчушка?       Твою ж! Они на задании!       Осознание ударило по нему, словно молот по наковальне, вернув его со всего размаху на бренную землю. Пол вновь обрёл свою привычную материальность, а звуки вокруг постепенно пробивались сквозь шум крови в ушах.       И именно в этот момент штора, отделявшая каморку от коридора, резко отодвинулась. Саньду, находившийся под рукой Юймин, вылетел из ножен и оказался приставлен к горлу незадачливого нарушителя их спокойствия, а Цзян Чэн выхватил кинжал, закреплённый на голени девушки, и приставил его к животу… чьему?       Так могло повезти только Вэй Усяню. Он поднял руки, заранее капитулируя. И только потом понял, в каком виде застал своего шиди. — А-Чэн, сразу двоих? Лихо! — прокомментировал ситуацию Вэй Усянь с дьявольской улыбкой. — Иди к чёрту, — злобно кинул в его сторону Цзян Чэн, возвращая кинжал хозяйке и пытаясь отдышаться. — Кстати, я искал тебя, чтобы сообщить, что те двое наконец ушли, и мы можем приступить. И да, сотри помаду, у тебя половина морды в красном, будто тебя избили.