Узник

Тишина, внезапно наступившая после секундной паузы, поглотила в себя всё пустое пространство, так же охватывая голову уставшего подростка. Конец его фразы тихим и слегка трагичным шёпотом разлетелся по комнате, буквально через мгновение исчезая в шуме бурлящих потоков лавы. Томми, опустив потухший взгляд вниз и прожигая пол, уже и не пытался винить себя за то, что разболтал чересчур много лишнего. Ненужного. Слишком… Личного. Но отчаянные слова сами вырывались из его груди, будто Дрим был единственным и последним, кто их должен был услышать. Ком обиды и злости на обладателя маски просто оседал в груди тяжёлым грузом, не давал блондину ясно мыслить, даже просто спокойно вдыхать и выдыхать сухой воздух. Однако всё же осознав, что натворил и просто оставаясь в безвыходном положении, Томми медленно поднял голову вверх, пытаясь увидеть и изучить реакцию самого Дрима. На первый взгляд, она казалась уже привычной. Долгий, прожигающий ледяную дыру в груди взгляд, безэмоциональное выражение лица и полное отсутствие действий. Однако, что-то было не так. Это сразу отметил Иннит, слегка нахмурившись и в долю секунды понявший, что же. «Боже. Неужели он воспринял это всерьёз?..» Он был прав. Лицо Дрима внезапно озарила лёгкая усмешка, и он прошептал: — О, так ты бросаешь мне вызов. Как интересно… Мурашки пробежали по спине подростка. Но всё же… Он не чувствовал должного страха или опасности. В его сердце медленно загоралась новая искра. Дрим впервые за долгое время не смотрел на Томми, как на глупого ребёнка или простую марионетку, нужную лишь только для манипуляций в своих идиотских планах. Взгляд старшего был серьёзным и оценивающим. Он не видел перед собой глупую преграду. Он видел врага. Настоящего врага, коими они и являлись, чуть ли не с самой первой встречи. Впервые за множество лет он воспринял его всерьёз. И это заставляло сердце Томми ликовать. Они молча смотрели друг на друга. Полуулыбки уже обоих сияли на лицах. Томми возможно даже сказал что-нибудь, если бы внезапно резкий и необычайно громкий взрыв не раздался прямо над их головами. Взгляды обоих парней мгновенно направились вверх, Иннит от неожиданности сразу же принял боевую стойку, слегка сгибая колени и расставляя руки в стороны. Его глаза широко распахнулись и он никак не мог понять, что же происходит. После мгновенной тишины, раздался ещё один оглушающий взрыв, от которого Томми зажмурился и кратко вздрогнул. От недоумения и шока, он начал метать взгляд по всей комнате, пока не наткнулся на фигуру Дрима. Тот стоял всё в том же положении, прислонившись к стене и даже скрестив руки. Однако было видно, что он был напряжён и тем более смотрел в определённую точку потолка таким внимательным взглядом, каким смотрит дикий зверь на добычу, боясь упустить нужный момент для нападения. Томми недоумевал и первое, что могло прийти в голову — спросить такой очевидный вопрос: — Что, блять, здесь происходит?! — подросток недоуменно кричал, потому что залп взрывов только продолжался, оглушая обоих парней. Дрим медленно перевёл взгляд на Иннита и с секундной паузой сказал, слегка повышая голос, чтобы его тоже было слышно: — Я не знаю. Томми пришлось пытаться выловить нужный голос среди общего хаоса. Однако всё же поняв смысл сказанной ему в ответ фразы, он пришёл в мгновенную ярость. Кровь вскипала от возмущения и… страха, наполняющих блондина. Яростно и быстро ступая в сторону старшего, парень в несколько шагов пересёк комнату, подошёл вплотную к Дриму, схватил одной рукой за грудки и, злобно встряхнув, вжал в стену. Так, что Тейкен достаточно неплохо ударился затылком об обсидиановую поверхность. Слегка сощурившись и шипя от боли, он не успел выронить и слова, как гневный подросток повторил вопрос громче. — Я спросил, какого хуя, Дрим?! — Повторю: я не знаю, Томми, — злобные нотки в его голосе были прекрасно слышны, но блондин внезапно осознал одну вещь. — Нет… Только не говори, что… — отстранённым голосом сообщил он, быстро оглядываясь назад. — Боже. Ты собираешься сбежать?.. Дрим замер. Томми был готов поклясться и с ужасом осознать, что кончики губ того слегка поползли вверх. Спустя мгновение, блондин не выдержал и закрыл глаза, отрицательно махая головой. Старший, всё ещё оставаясь в достаточно неудобном положении, молча наблюдал за ним, за его медленным осознанием и отчаянием. Ему нравилась эта картина. — Знаешь, Дрим… — Томми внезапно снова посмотрел прямо в глаза названному и сильнее сжал кулак. — У тебя не получится ступить за порог этой комнаты. Я тебе не позволю… — это звучало как очень сильное заявление, а его глаза просто сияли решительностью. Старший издал тихий, краткий и достаточно злобный смешок. — Я не собираюсь сбегать. Я даже не имею ни малейшего понятия, что происходит. Да и откуда? Я был заперт здесь всё время. Эта фраза окончательно взбесила подростка, потому что смотря в такие наглые и хитрые глаза, они оба прекрасно понимали, что это была ложь. Томми не выдержал, ещё раз встряхнув Дрима, который даже не сопротивлялся, и просто гневно закричал: — Почему ты, блять, просто не воспринимаешь меня всерьёз?! Спустя мгновение после оглушительного и возмущённого вопроса, Дрим расплылся уже в настоящей усмешке, ловя на себе поражённый взгляд. — Наконец ты начал задавать правильные вопросы… Взрывы продолжались, заставляя комнату трястись, с каждым мгновением Томми верил, что освобождение Дрима приближается. Он не должен был позволить этому случиться. Но фраза русого застала его врасплох. Он на секунду замер, а Тейкен внезапно заговорил с первого взгляда спокойным, но если прислушаться, с отчётливыми нотками раздражения и пренебрежения голосом: — Почему я не воспринимаю тебя всерьёз? Ну, давай начнём хотя бы с того, что своими врагами или союзниками я считаю опасных для меня или равных людей. Понимаешь, Томми, людей. Ты же, постоянно ведёшь себя как злобная, яростная и неуравновешенная псина, кидающаяся на других по любому поводу, — он выговаривал это с максимальной желчью, которая только могла быть в его голосе. — А именно таких тварей ничем, кроме хорошего пинка, после которого они будут от одного вида твоей ноги скулить и убегать прочь, не усмирить, — блондину казалось, что Дрим говорил это наиболее пугающим голосом и серьёзным взглядом, который у него только имелся. По спине пробежались мурашки. — Я не воспринимаю тебя всерьёз, Томми, потому что ты ведёшь себя как животное. С тобой невозможно общаться на человеческом языке. И если единственное, что может успокоить тебя и заставить проявить хоть каплю уважения — это язык боли, мы будем говорить с тобой уже на нём… Иннит гневно скривился, сжимая челюсть до такой степени, что был слышен тихий скрежет зубов. Он был настолько поражён высказыванием русого, что только и мог, что, яростно меча взгляд по сторонам, пытался собрать всё своё презрение и недовольство в предложения. Наконец, снова сцепившись взглядами, он возмущённо уточнил: — Значит, в тот момент, когда я ценой своей жизни пытаюсь остановить тебя от возможного ебучего побега, который очевиден из-за грёбаный взрывов над нашими башками, и предотвратить дальнейшее уничтожение сервера, ты называешь меня неуравновешенной псиной, которую можно успокоить только насилием?! — он уставился самым требовательным взглядом из всех на собеседника, будто ожидая ответа и сильнее сжимая кулак с лоскутом ткани, но продолжить не дал, яростно перебивая. — Охуеть как благородно! Я просто пытаюсь спасти людей, которым в принципе плевать на меня, и тех, кто всегда обесценивает мои поступки и жертвы, а ты просто поливаешь меня дерьмом. Великолепно! Дрим внимательным и серьёзным взглядом долго смотрел на подростка, выслушивая все его выкрики, но всё ещё не сопротивляясь кулаку, впечатывающему его в стену. Однако услышав последнее предложение, он кратко усмехнулся. — Томми, в этом и проблема. Как ты сказал, твоя «жертва» никому не нужна. Ты сам придумываешь себе подвиги, творя невообразимую хуйню, а потом жалуешься, что никто тебя не восхваляет за это. Никто не просит тебя о жертвах и героических поступках, но ты каждый раз продолжаешь это делать. — Разве героев нужно просить о подвиге? — максимально серьёзным тоном пробормотал Томми, из полуприкрытых век гневно смотря на собеседника. Тот усмехнулся громче. — Ты заигрался в эти глупые игры. У этой истории нет героев. А если даже есть, то ты не имеешь к ним никакого отношения… Когда-нибудь ты поймёшь. — Я просто пытаюсь спасти то, что мне дорого… — блондин пробормотал это куда-то в сторону, не осмеливаясь столкнуться взглядом с русым. — Каким же образом?! — поражённо и с глупой, даже слегка безумной усмешкой воскликнул Дрим. — Ты же просто… Держишь меня у стены. Неужели ты… Правда надеешься, что это хоть как-то остановит меня? Томми медленно поднял серьезный и слегка недоуменный взгляд. Рука сжалась крепче, а он внезапно встряхнул Дрима ещё раз, сильнее прижимая к стене. — Что это, блять, значит? Дрим слабо улыбнулся. — Знаешь, не учитывая того, что ты всего лишь глупый, импульсивный и невероятно раздражающий ребёнок, ты всё же должен понимать, что твоё «удержание» меня — абсолютная чушь. — О, ты так в этом уверен?.. — тихо пробормотал блондин. — Более чем, — в такой же манере, пугающе ответил Дрим. — Знаешь, мне понадобится около… Трёх секунд, чтобы выбраться из твоего захвата. И это не образное выражение. Лишь точные цифры. Повисло молчание. Рука Иннита дрогнула. В какой-то мере он сам понимал, что его силы вряд-ли хватит, чтобы удержать Тейкена, особенно учитывая факт, если тот реально собирается совершить побег. Но тогда он был в более выигрышном положении, поэтому осмелился пробормотать: — Я бы хотел на это посмотреть. Русый слегка удивлённым взглядом осмотрел подростка. Холодная усмешка ещё раз появилась на его лице. — Ты не умеешь останавливаться вовремя… — Верно подмечено, — без доли страха сказал подросток. — Давай же. Русый медленно опустил голову. На лице блистала полуулыбка. Томми держал за грудки Дрима только одной лишь рукой, вторая оставалась в относительном напряжении, поэтому ему не составило труда заметить мгновенно дёрнувшуюся ладонь в сторону собственной. Это заняло всего лишь полсекунды, но парень успел схватить и остановить её, быструю как пулю, буквально в воздухе. Движения русого были невероятно точные и резкие, поэтому блондин даже сначала растерялся. Но взбудораженный тем, что смог предугадать первое движение врага, он совсем забыл, что у того было преимущество в виде другой свободной руки. Не медля ни секунды, он чётким и метким движением ударил по запястью блондина, освобождая собственную конечность, и, воспользовавшись замешательством подростка, который тем более скривился от резкой и неожиданной боли, быстро схватил первую руку того. Необъяснимым образом проскользнув незаметной тенью, Дрим оказался позади парня, сворачивая руку и заводя её за спину. Это происходило так быстро, что всё, что оставалось делать Томми — чуть ли не согнуться пополам от яркой вспышки внезапной боли, пробежавшей по всему телу. Через мгновение он почувствовал, что летит прямиком в стену. Холодная и шероховатая поверхность грубо встретила щёку. Парень точно был уверен: если бы не успел повернуть голову — Дрим сломал ему нос. — Положение немного изменилось, не так ли?.. — внезапный, с нотками гнева шёпот прозвучал прямо над ухом блондина, пытающегося восстановить дыхание после такой недолгой схватки. Он не мог что-нибудь сказать. Внезапно парень осознал, что шутки давно закончились. Взрывы продолжались, а он сам находился в удручающем положении, только и способный сдерживать тихий скулёж за сжатыми челюстями. Нужна была помощь. Единственная свободная рука, которая сначала напряжённо упиралась в стену, рванулась к карману. Но почти так же мгновенно резким толчком была прижата к той же стене. Так как Томми успел кончиками пальцев коснуться заветной рации, она вывалилась из кармана, грохотом падая на землю. Единственное, что успел увидеть Иннит до того, как разум заслонила новая пелена боли — как спасительный предмет был небрежно отброшен ногой в самый дальний угол комнаты. Чувство полнейшего отчаяния заполнило подростка. В один момент он осознал, в каком же дерьме находится. Последняя мысль, пришедшая в голову, была быстро прошептать: — Дрим, всё, всё… Я понял, хватит… — ему было невыносимо говорить это, но крайне болезненное положение вынуждало выдавить эти отвратительные слова. На его ужас, после секундного молчания, послышался до дрожи пугающий смешок. — Боже, Томми, ты так и не понял?.. — голос стал громче. — Игры кончились. Ты хочешь, чтобы я отпустил тебя? Но… Зачем мне это делать? Ведь буквально в любую минуту я смогу выбраться отсюда. А тебе преподать хороший урок. На всю жизнь. — Его шёпот переходил в тихий и устрашающий. — Например, прямо сейчас вывихнуть тебе плечевой сустав, да так, чтобы ни один врач этих земель не смог вправить… — шёпот, наполненный ненавистью, заполнял голову подростка. По его телу пробежали мурашки, а дыхание замедлилось. Он чувствовал настоящую угрозу, знал, что русый не шутит. И прямо сейчас прожигает внимательным взглядом его затылок, изучая реакцию. — А что сделать со второй рукой? Ну, можно повторить судьбу первой. А может сломать её, как сухую ветку, об колено?.. Да, это кажется трудным, но, поверь, у меня получится… — Томми не сомневался в этом. Ни на секунду. — И всё, что увидет охранник, пришедший сюда в будущем — огромная дыра в потолке, моё отсутствие и ребёнок, с переломанными конечностями, в лучшем случае, живой. Мне кажется, идеальный вариант. Дрим вкладывал в слова столько холода и ненависти, словно мечтал произнести их всю жизнь. — Никто не придёт на помощь, Томми… Сердце блондина просто похолодело от ужаса. Он не мог двинуться, застыв на месте. Даже затёкшая рука, приносящая неописуемую боль, не могла заставить подростка двинуться или сказать что-нибудь. У него не было сил. Вся усталость, которая стала результатом многих бессонных ночей и постоянного стресса, вылилась в полную беспомощность. Томми чувствовал, что медленно обмякает, что силы покидают его, потому что голова кружилась, безумные и пугающие мысли заслоняли сознание, жар, царящий в комнате, тоже не играл на руку. Единственное, что заставляло его оставаться в относительно здравом уме — холодная и пугающая мысль о том, что же сделает с ним псих, стоящий прямо позади него. Тот же, заметив явную бледность лица блондина и его затихшее дыхание, ледяным тоном уточнил: — Ты готов ответить за свою беспечность?.. Подросток молчал. Ком боли просто застрял в его горле. Он не смог бы выговорить и слова. Это не радовало Дрима. Его лицо на секунду исказилось в гримасе злости, он резким движением завёл руку Иннита ещё дальше, тот лишь скривился в кратком немом крике. — Томми, я спросил: ты готов ответить за свои поступки?..