Чужак

      Кову сидел в пещере у Раффики, ни на минуту не спуская глаз со своей матери, чья грудь медленно поднималась и опадала в такт барабанившего по древесной крыше дождя. Он с досадой осматривал её раны, царапины, следы от когтей… львенок уже успел догадаться, что всё это — из-за него, из-за какой-то расплаты за его жизнь… но почему? Зачем это Готто? Неужели он что-то сделал королю?..       Раффики, хмуро скорчив морду, мял какие-то травы в своей деревянной ступке. После этого он обернулся к Кову, вполголоса подозвав львёнка:  — Кову, подойди. Помоги мне.       Зеленоглазый сразу же обратил на маджузи внимание, и, спешно перебирая лапами, подошёл к Раффики, кивнув. Мандрил указал свободной от замешивания некого лекарства рукой на одну из верхних полок.  — Там лежат тёмно-зелёные листья вытянутой формы, оранжевые к концам, мясистые такие. — начал пояснять он. — Принеси мне их, юноша.  — Ага… — с тяжёлым вздохом кивнул Кову, взглянув на ту полку: она оказалась не очень высоко и вполне можно было дотянуться. Львенок подбежал к указанному месту, встав на задние лапы и опершись передними о полку. Малыш начал озадаченно разглядывать лежавшие травы, их здесь было много. И крупные светло-зелёные листья, очень тонкие, и мелкие желтые листики овальной формы, и полностью буро-красные… спустя недолгое время поиска Кову удалось найти нужные медикаменты. Львенок взял несколько листов в зубы и отнёс их к маджузи, который, за это время, ни разу не перестал мешать. Мандрил благодарно кивнул:  — Спасибо.       После этого Раффики, добавив принесённые львёнком листья в раствор, продолжил старательно его мешать. Кову, с тяжёлым вздохом, вернулся к матери, сев около неё и положив свою лапку на её лапу.  — Готто, зачем же ты это сделал? — вполголоса прошептал малыш, на его глаза чуть ли не наворачивались слёзы. Он чуть не лишился матери по вине этого самозванца! Как Готто мог так поступить?..       Ко львице подошёл Раффики, держа в руках тот самый раствор, который он мешал всё это время. Он нанёс на самые глубокие раны бывшей принцессы зеленоватую кашицу, растирая её, чтобы быстрее впиталась. Кову внимательно следил за действиями мандрила, в этом процессе было нечто завораживающее. Он уже не первый день помогал маджузи лечить зверей, и даже понемногу запоминал свойства различных плодов, корений и трав. Например смола хвойных прекрасно обеззараживала, а мёд помогал при простуде. Может, это и не те навыки, которые обязательны для льва, но когда-нибудь точно пригодятся. Закончив обработку ран, уже вторую по счету, как помнил Кову, Раффики обернулся ко львёнку, указав на кокосовую скорлупу в углу баобаба:  — Подставь вон ту скорлупу под дождь и набери воды. Киара совсем скоро очнётся и ей нужно будет утолить жажду.  — Ага! — радостно кивнул Кову, даже чуть подпрыгнув от счастья, узнав, что мама вот уже совсем скоро проснётся и он сможет с ней поговорить.       Галопом львенок отправился к кокосовой скорлупе, схватил её в зубы и подбежал к выходу из баобаба, высунув голову: его тут же окатило дождевой водой, тёмно-шоколадный пучок гривы на голове намок. Недовольно фыркнув, зеленоглазый оставил чашку под стеной дождя, отступив назад. Он дождётся, когда чаша наполнится, но не собирается торчать всё это время под дождём. Ждать пришлось недолго, скоро вода полилась через край скорлупы и Кову, уже натренировавшийся за долгое время засухи, осторожно схватил скорлупу и понёс её к Раффики, не пролив ни единой капли. Маджузи взял в руки скорлупу, поставив её перед львицей.  — Молодец, — кивнул львёнку он. — Мне бы не помешал такой резвый помощник.  — Да чего уж там, — закатил глаза Кову, смущенный такой похвалой. — Для общего же дела стараемся. А я и не прочь тебе помогать!       Раффики усмешливо кивнул, отправившись в угол пещеры, где хранились различные целебные травы, мандрил начал озабоченно их перебирать, пока Кову, тем временем, с надеждой глядел на Киару. Ему уже не терпелось увидеть карминовые глаза матери и её улыбку! И вот, свершилось долгожданное чудо.       Глаза львицы, до этого закрытые, вдруг открылись и непонимающе забегали вокруг. Первым, что она увидела, был улыбавшийся, но в тоже время взволнованный сын.  — Мама!!! — радостно закричал Кову, кинувшись в объятия матери. Киара слабо улыбнулась, постаравшись прижать к себе золотистыми лапами сына, но былая слабость в мышцах и боль в ранах всё ещё давала о себе знать. Как хорошо, что он был рядом, целый и невредимый… ради него всё это, только ради этого маленького комочка счастья. Кову взглянул на маму, прошептав: — Всё хорошо?  — Да, милый, — выдавила улыбку львица, с облегчением вздохнув. — Теперь всё хорошо.       Кову улыбнулся. Это была лучшая новость за всё последнее время! Его мама жива! Тут львенок спохватился, взволнованно подбежав к скорлупе с водой и поднеся её к матери. Зеленоглазый малыш строго, но со смешком, приказал:  — Пей! Раффики сказал, что тебе нужно утолить жажду!  — Я и не спорю… — усмехнулась Киара, наклонившись и начав лакать воду. Кову очень долго мялся, не смея задать свой вопрос, хотя вопросов было множество… он уже понял, что это был за долг. Но он так и не понял, почему мама должна была его отдавать. Когда львица наконец допила воду, она лишь долго, с любовью смотрела на сына, видя в нем погибшего супруга… у них такие похожие глаза и улыбка. Вот только сейчас зеленоглазый львенок был отчего-то серьёзен и взволнован… львица настороженно спросила:  — Милый, что случилось?  — Я… я… — неуверенно начал мямлить Кову, тяжело вздохнув. Он должен был всё узнать. Больше не хотелось жить во мраке тайн и секретов. Львенок взглянул на маму, робко протянув: — Мама… почему ты отдавала Готто долг за мою жизнь? И зачем ему это…       Золотистая тяжело вздохнула, потупив взгляд в пол. Она знала, что этот момент настанет, знала, что однажды придётся всё рассказать. Киара подманила кивком к себе сына поближе, прижав его одной лапой к себе и лизнув по макушке, после чего указала носом в сторону соседней стены:  — Взгляни туда, Кову. Что ты видишь?       Кову устремил взор на соседнюю стену баобаба, которую усеяло множество рисунков… Раффики рассказывал, что всё это — история Земель Прайда, но особо не вдавался в подробности, словно специально смолчал. Зеленоглазый львенок кивнул, протянув:  — Я вижу рисунки. Это отпечатана история Земель Прайда. А что?  — Верно, — сказала львица, указав носом чуть выше: — А теперь взгляни во-о-он туда, на тёмного льва с тёмно-шоколадной гривой и зелёными глазами.       Кову, чуть наклонив головку в бок, посмотрел на этого льва. Ну да, лев… и что в нём такого? Он вопросительно взглянул на мать:  — И что?       Киара ухмыльнулась, закатив глаза, после чего с теплом взглянула на рисунок, пред глазами появился его образ… родной и любимый. Львица улыбнулась, протянув:  — Это твой отец. Ты назван в честь него, Кову.       Львенок удивленно смотрел то на рисунок, то на свою маму. Так значит… это и был его отец? Он был важным львом, может, королём, раз его отобразили здесь, в истории Земель Прайда?.. Но как же так? Где он сейчас? Почему нет рядом? Почему не защищает их от Готто… малыш кивнул, робко протянув:  — Где он сейчас?       Киара тяжело вздохнула. Было очень больно это вспоминать… вновь в голове промелькнула смерть отца и любимого льва от его лап. Но сын должен был знать правду о том, кто подарил ему жизнь. Золотистая продолжила, по её щеке скатилась слеза:  — Он погиб, Кову, защищая наш прайд от Готто. Погиб вместе с твоим дедушкой, погиб героем, от когтей и клыков нашего нового «короля»… Он пытался защитить тебя и меня… пытался. — по её щеке скатилась слеза и Киара, тяжело вздыхая, судорожно повторил. — Он пытался…       Кову прижался щекой к матери, жалобно пискнув:  — Тебе сейчас нельзя волноваться, мамочка, ты всё ещё слаба! Успокойся, прошу…       Киара сморгнула подступившие слёзы, с любовью взглянув на сына. Как же он был похож на отца… как хорошо, что он был рядом с ней сейчас. Кову задумался, нахмурив брови, после чего спросил:  — Почему ты раньше мне об этом не рассказывала?       Бывшая принцесса судорожно вздохнула, виновато, хотя скорее всего со злобой, протянув:  — Милый, Готто запретил нам строго настрого рассказывать всем новорожденным львятам о прошлых правителях… рассказывать только о величестве этого самозванца. И долг я платила за твою жизнь, потому, что он хотел убить тебя, невинного беззащитного львёнка… видите ли, этой твари нужны наследники. — Киара ненавистно стиснула зубы. — Ну ничего, он поплатится за всё, что натворил…       Кову кивнул, уверенно взглянув на маму:  — Да! Ты права! — но тут зеленоглазый львенок испуганно вытаращил глазки: — Но зачем ты мне это рассказала? Готто ведь теперь убьёт тебя!  — Не убьёт, — самодовольно усмехнулась Киара. — Если его план сработал и… у меня и впрямь будут львята от этого мерзавца, он и когтем не тронет ни тебя, ни меня.       Кову отвёл взгляд, виновато смотря в пол. Он понурился, опустив ушки и голову. Киара ласково взглянула на сына:  — Эй, малыш, что такое?       Кову посмотрел на маму глазами, полными отчаяния и страха. Львенок тихонько, еле говоря, протянул:  — Если у тебя родятся львята от Готто, ты же не перестанешь от этого меньше любить меня?       Киара ахнула, прижав к себе сына и несколько раз активно прилизав его между ушек. Львица взглянула на малыша со всей любовью, которой только могла и серьезно ответила:  — Эти львята ничего не изменят между нами, Кову. Я обещаю, что буду любить тебя не меньше, а даже больше…  — А я обещаю, что всегда-всегда буду тебя любить и больше никогда не убегу! — крикнул Кову, прижавшись к матери в ответ. Мама и сын ещё долго сидели так в объятиях, просто молча, но это молчание приносило небывалое удовольствие. Они просто были рядом.       Вконец дождь перестал барабанить, из-за намокшей листвы баобаба выглянуло утреннее солнышко. Мать и сын провели здесь всю ночь, иногда сладко посапывая, а иногда вновь просыпаясь, дабы посмотреть на друг друга, поговорить. Раффики не раз подходил к Киаре, чтобы обработать раны львицы.       Кову спал под боком у Киары, сопя и переворачиваясь с боку на бок. Как вдруг, он услышал громкое кряхтение над головой и поднял её. Как оказалось, это был Раффики, стоявший прямо над юным львёнком. Кову осторожно, пошатываясь, поднялся, устремив вопросительный взгляд на него. Мандрил буркнул:  — Доброе утро.  — Доброе утро, Раффики, — кивнул в ответ Кову, оглянувшись: его мама тоже не спала, лишь с грустной улыбкой смотрела на сына. — Доброе утро, мам. — спешно добавил львенок, после чего вновь вопросительно взглянул на маджузи: — Что-то случилось?  — Ничего, Кову, всё хорошо, — поспешил успокоить малыша мандрил, после чего серьезно сказал: — Но тебе Пора возвращаться на Скалу Предков. Прайд уже наверняка разволновался за вас обоих.  — А мама со мной? — осторожно спросил малыш, переведя взгляд на Киару. Но та лишь с грустью вздохнула, отрицательно закивав.  — Ей еще рано уходить от меня, раны могут вновь открыться, — пояснил Раффики. — Поэтому я понаблюдаю за ней пару дней — боюсь, что тем дождливым вечером она ещё и могла ненароком схватить простуду на ослабленный организм.       Кову тяжело вздохнул, с грустью кивнув. С одной стороны, ему было очень жаль, что мамы какое-то время не будет рядом с ним. С другой — здесь она будет в безопасности от этого мерзавца Готто… да и Раффики о ней обязательно хорошо позаботится. Оставался лишь один вопрос: почему он не может остаться с ней? Малыш жалобно протянул:  — Но я хочу остаться с мамой! Помочь тебе, Раффики!       Киара с любовью взглянула на сына, вздохнув, она устремила вопросительный взгляд на маджузи. Тот задумчиво поцокал языком, после чего махнул рукой:  — Эх, ладно! Оставайся, юноша, только предупреди львиц на Скале Предков, чтобы не теряли Киару.  — Ага, — кивнул Кову, уже собравшись в путь, но Киара резко остановила его своим окликом:  — Милый, скажи им, что меня просто ранили, а поясню им всё, когда вернусь. Хорошо?       Кову кивнул, протянув:  — Хорошо, мам, а теперь я побежал!       Юный лев на быстрых лапах легко сорвался с места, молнией он выбежал из баобаба. Малыш легко набрал грудь свежего, чистого, ещё чуть пахнувшего вчерашним дождем, воздуха. Ему стало легче после разговора с матерью, хотя вопросов стало не меньше… появилось еще больше новых. Но ничего, с этим он ещё успеет разобраться! А теперь нужно было предупредить бабушку и тётю!