Чужак

      Что это за место? — вот, какой была первая мелькнувшая мысль в голове Кову, когда он внезапно перенеся из своей родной саванны Земель прайда в доселе неизведанное место, в котором он, собственно, сейчас и находился. Вокруг были грозно смыкавшиеся над головой каменные утесы, ущелья и скалы, подернутые молочной дымкой. Вокруг едва ли что-то можно было разглядеть: всё плыло, растворяясь в молочной белизне тумана — утреннего, вечернего или ночного, понять, опять-таки, было весьма проблематично. Небо стало светло-серым полотном, сливавшимся воедино с серыми скалами, окружившими юного львёнка.       Где он и как отсюда выбираться? Кову совершенно не знал ответа. Зелёные глаза малыша боязливо метались из стороны в сторону, в надежде найти хоть какую-то зацепку, которая поможет ему вернуться домой.       Несмотря на неизведанность местности, она выглядело безопасно. Отчего-то хотелось доверять этим взгромоздившимся над головой скалам, так заботливо укрывавших его от внешних опасностей. Кову вдруг ясно понял одно: здесь нет Готто. Он не мог знать наверняка, но чувствовал это нутром, сердцем. Чувствовал, что его здесь нет…       Быть может, стоит быть смелее и осмотреться, что здесь вообще есть? Кову решил, что в этом был смысл, поэтому сделал робкий шаг вперёд, с интересом вытягивая шею и щуря изумрудные глаза — боялся что-либо упустить из виду, даже самую маленькую детальку. За первым шагом пошёл второй, затем третий, а затем ещё, и ещё. И вот, львенок уже весьма уверенно прогуливался по широкой горной тропе, с интересом оглядывая это крайне странное, ранее никому неизвестное место.       «А здесь не так уж плохо! — неловко улыбаясь, подумал про себя Кову. — Быть может, нет смысла бояться?» В действительности, горные склоны встретили его весьма приветливо. Поначалу почудившиеся хмурыми и серыми, теперь же они предстали перед Кову совсем в ином свете — величественные и могучие, но по-своему прекрасные. Ну а дорога, поначалу показавшаяся Кову горной тропой, оказалась широким коридором, заключённым меж двух высоких скал. Иногда можно было заметить пробивавшуюся через каменистые утесы траву: молодую, зелёную, ещё совсем не пожухшую от извечной африканской жары.       Кову мог бы долго продолжать эту прогулку, но его остановил внезапный оклик.  — Кову, Кову! Принц Кову…       Лапы предательски подкосились, а малыша передёрнуло. Львенок обернулся: за спиной никого не было, лишь молчаливые уступы скал, мирно склонявшиеся по бокам тоннеля. Кто бы мог его звать? И откуда им знать его имя? Да и вообще, он не был принцем… может, ему просто послышалось? Малыш прислушивается: вновь гнетущая тишина…       Да, пожалуй, так и есть — ему просто показалось, что его кто-то зовёт, а на самом деле это лишь шум ветра, свистевшего где-то в вышине. Кову судорожно выдохнул, уже гораздо менее уверенно продолжив путь. Но неизвестный голос вновь раздался эхом среди каменистых скал.  — Принц Кову!       На этот раз Кову по-настоящему испугался, опешив. Не могло показаться дважды, не могло, могло… и он не поверил своим глазам, когда в очередной раз, обернувшись, увидел перед собой львицу.       Её облик был очень расплывчатым и нечётким, а сама она едва ли казалась настоящей — полупрозрачная, мерцающая в дымке тумана, незнакомка была чем-то очень отдалённо похожа на его маму. Темно-песчаная шерсть и ярко-рыжие глаза смотрели прямо на него, закрадываясь в самые отдалённые частички юной души. Она смотрела дружелюбно, невраждебно, но с холодной решимостью.  — Кто вы?.. — едва дыша, пробормотал бурый львенок, пятясь назад, но лапы сковало от ужаса, пускай в какой-то мере ему и было любопытно… но страшно — гораздо больше.       Львица задумчиво вздохнула, окинув малыша оценивающим взглядом. В её рыжих глазах мелькнуло что-то похожее на радость, а на мордашке появилась сдержанная улыбка.  — Принц Кову, как я рада встретиться с тобой. — голос незнакомки оказался мягким и ласковым, вопреки первому впечатлению её холодности и равнодушия. Она явно не была ему врагом. — Моё имя Сараби.       Кову с удивлением и восхищением взглянул на песчаную львицу. Он вдруг отчетливо вспомнил рисунки в пещере Раффики: песчаная шерсть, рыжие глаза… сомнений не было, это именно она! Его…  — Ты моя прабабушка? — едва дыша, вымолвил зеленоглазой малыш. Сараби с улыбкой кивнула. — Королева Сараби… так?  — Всё верно, принц Кову. — с теплом произнесла песчаная львица, и львенок радостно подпрыгнул на месте от нахлынувшего на него счастья. Он то и дело смотрел на песчаную львицу, просто не веря, что всё это в действительности происходит с ним! Или не в действительности? Кову обернулся, вновь оглянув окрестности. Каменистая широкая тропа, горные склоны, утесы скал… он с досадой выдохнул. Ну конечно же, какая это вообще действительность? Это лишь сон, видение, которое, стоит ему закончится, быстро забудется в памяти юного принца.  — То есть… вас сейчас нет в живых. Мы не разговариваем на самом деле… так? — с досадой вымолвил Кову, на что Сараби с грустью улыбнулась, подходя к правнуку ближе и касаясь его кончиком призрачного хвоста. Тело львёнка обдала непонятная волна энергии, скорее похожая на прошедшийся по спине холодок, но со вспышкой приятного тепла вперемешку.  — Да, Кову. Я умерла довольно давно. — кивнула львица. — Но почему же наш разговор, несмотря на то, что он происходит во сне, не может быть правдой?  — Сны быстро забываются. — возразил зеленоглазый малыш, на это Сараби лишь улыбчиво хмыкнула.  — Далеко не все сны забываются, мой юный принц. Как и не вся реальность запоминается. Грань между настоящим и вымыслом очень тонка — стоит лишь моргнуть, и она вмиг исчезает, соединяя всё в единое, неразделимое целое.       Слова львицы показались Кову запутанными и непонятными, но очень мудрыми. Пожалуй, стоит запомнить на будущее. Что, если этот немного жуткий, но крайне интересный сон он всё-таки ещё долго не забудет? В конце концов, не каждый день видишь свою родную прабабушку! Пускай и в сновидении… пускай и призраком.  — Да, я всё понял. — робко улыбнулся принц. — Так значит, это не просто сон, так, бабушка?       Подобное ласковое обращение сорвалось с его уст само собой — Кову и не заметил, как перешел с формальностей на самый обычный разговор, словно знал эту львицу уже очень давно… именно это он ощущал в груди — разливающееся по всему телу теплота ощущения родной души.  — Ну конечно, мой милый. — кивнула Сараби, тяжело вздыхая. Взгляд львицы помрачнел, мордашка стала хмурой и холодной, пускай скорее более тревожной. Кову с непониманием посмотрел на прабабушку, и та, задумчиво отведя взор, вновь посмотрела на внука. — Пройдёмся? Мне нужно кое-что тебе рассказать.       Кову кивнул. Он всегда был не прочь размять лапы, вот только внезапно сменившийся тон львицы натолкнул его на догадку о том, что разговор пойдёт очень серьёзный. Мысленно напрягшись, он направился следом за ней, пытаясь не отстать. К счастью, Сараби шла довольно неспешно, по-видимости, наслаждаясь прогулкой. Сквозь полупрозрачное тело призрака проглядывались окружавшие их скалы, а в рыжих глазах блистал встревоженный огонёк, так волновавший и в то же время вселявший в сердце песчаной львицы надежду одновременно. К чему был этот задумчивый, столь глубокий взгляд?       Наконец, повисшее молчание было прервано самой Сараби. Львица шумно вздохнула, и, не сбавляя шагу, начала пояснять:  — Грядут тяжёлые времена, Кову. Времена перемен, крови и войны. — Кову поёжился при словах о войне. Львёнок знал, что нет ничего страшнее, чем битвы между львами, победителями из которых выходят те, кто вообще остался в живых. Только не кровь, только не войны… ну почему всё не может быть просто спокойно?! Внешне ему удалось сохранить спокойствие, пускай и промелькнувшее в глазах сомнение выдало его тревогу.  — Войны с другим прайдом? — нахмурившись, поинтересовался львёнок. Песчаная львица с горестью усмехнулась, отрицательно покачав головой.  — Увы, но нет, мой юный принц. — она помедлила, словно размышляла, стоит ли рассказывать обо всём, но нетерпеливый взгляд изумрудных глаз подсказал, что правда была нужна правнуку прямо сейчас, ни минутой позже. Собравшись с духом, песчаная львица продолжила: — Война внутри нашего прайда за власть. Вот, что страшнее всего — когда свои начнут биться со своими же… и этого уже не предотвратить. — Сараби горько усмехнулась. — Поздно.       Кову с грустью потупил взгляд в каменный пол — тропа мелькала своими коричнево-кофейными оттенками, пока львёнок, понурив голову, плавно шагал около прабабушки. Значит, война неизбежна. И эта война будет против, возможно, самых дорогих ему львиц в прайде! Но к чему эта война? Зачем сражение за власть? Пусть мерзавец Готто упивается ей в полную меру, пока может! Львёнок злостно стиснул зубы. Во всём виноват Готто… с его появлениям нет покоя всем Землям Прайда! Он посеял раздор, настроил всех против себя! Вот только общий враг лишь укрепил дружбу внутри самого прайда…       Сараби внимательно наблюдала за изменениями на мордашке львёнка, и Кову заметил это вовремя. Было видно, что старая, мудрая львица ждёт от него вопросов. Малыш вздохнул. Вопросы были, причём, довольно много.  — Это Готто виноват в скорой войне, так? — хмуро поинтересовался львёнок.  — Не совсем. — задумчиво пробормотала песчаная львица, тяжело вздыхая. — Видишь ли, Кову, всё взаимосвязанно. Готто не так прост, как тебе кажется. Безусловно, он тоже повлияет на эту войну, внесёт непосильный вклад… но даже мы не знаем, каким именно этот вклад будет — положительным или отрицательным. Всё зависит от самого Готто и его решений.  — Ясно. — тяжело вздохнул Кову, но в голове появился новый, не менее важный вопрос. — На чьей стороне будут львы-предки в этой… — он помедлил, но затем уверенно договорил: — Борьбе за власть?  — На стороне добра. — уклончиво ответила Сараби, задумчиво вздыхая. — На стороне Круга Жизни. То, что будет лучше для Земель Прайда, то и выберут львы-предки.       Глаза Кову на миг засияли от счастья. Львы-предки обладают огромной властью и обязательно смогут помочь их прайду вернуться на круги своя! Земли Прайда вновь будут процветать, а они с матерью ни в чём не будут нуждаться!  — Так вы поможете нам? — на придыхании вымолвил Кову. — Поможете нам победить в этой войне?  — Лишь советом, принц Кову. — с теплом усмехнулась Сараби, а в её глазах мелькнули едва заметные печальные искорки. — Лишь советом. Мы не можем вмешиваться в ход судьбы. Лишь молчаливо наблюдаем, наталкивая на верные решения.  — Мои решения далеко не всегда правильные…       Кову погрустнел. Он вновь вспомнил тот день, когда хотел уйти за границу Земель Прайда, бросив маму, бабушку, тётю и остальных на произвол судьбы! И разве это было верное решение? От роковой ошибки его спас именно Готто, как бы львёнок его не презирал, но отрицать этого не имело смысла.  — Львы-предки тоже иногда ошибаются. — призрачный хвост львицы опустился ему на плечо. Кову вновь обдало холодом, смешанным с теплом одновременно, и он поднял опечаленный взгляд на прабабушку. Та ласково улыбнулась ему. — Все мы делаем ошибки, мой мальчик. Тот, кто не ошибается, скорее всего, либо полный дурак, либо ничего не знает об этой жизни. Мы учимся на своих ошибках. Так что не бойся их совершать.       Кову вздохнул — бабушке удалось убедить его, пускай и не полностью. То была ошибка, совершив которую уже нельзя было бы ничего исправить. Таких грехов стоило избегать… он ведь мог лишиться всего, что имел, раз и навсегда!  — Хорошо, бабушка. — задумчиво кивнул Кову. — Я это запомню.  — Запомни всё, о чём мы сегодня с тобой говорили. — тепло улыбнулась Сараби, но в глазах пробежала тень грусти и улыбка получилась сдавленной, печальной. Кову удивлённо взглянул на песчаную львицу: с чего это вдруг такая резкая перемена настроения?  — Что-то случилось? — робко выдавил львёнок, с сочувствием глядя на призрака. Та грустно покачала головой, останавливаясь. Кову тут же встал напротив неё: по телу львицы рассыпалось мелкое, звёздное сияние, она начала плавно расплываться.  — У меня мало времени, принц Кову. — вздохнула Сараби. — Твой сон подходит к концу.       Глаза львёнка округлились от ужаса. Нет! Только не это! Только не теперь! Он не мог позволить себе проститься с внезапно обретённой прабабушкой! Кову подскочил на месте, в отчаянии выкрикнув:  — Так это я виноват в том, что ты исчезаешь?! Скажи, что мне сделать, чтобы мы могли ещё немного поговорить! Как продлить мой сон?..  — Это не в твоих силах, малыш. — с грустью улыбнулась рыжеглазая львица. — Мне действительно пора. Не забывай о том, что узнал сегодня. Обещаешь?       Кову тяжело вздохнул. Силуэт львицы поспешно исчезал в воздухе, растворяясь в молочно-белом тумане, укутывавшем горную тропу. Он был очень рад с ней… познакомиться. Узнать свою прабабушку, о которой раньше слышал лишь со слов матери. Сараби оказалась очень мудрой львицей. Когда-то великой королевой. И он не мог не дать ей заветную клятву.  — Обещаю.       Тёмная мгла поглотила львёнка раньше, чем успел окончательно исчезнуть силуэт призрачной львицы. Лишь добрые, но печальные рыжие глаза продолжали за ним наблюдать, пока львёнок всё падал, и падал, и падал в глубокую непроглядную темноту… облик песчаного призрака продолжал его преследовать, пока пустота, наконец, не поглотила его полностью.

***

      Блеснула яркая вспышка солнечного света. Кову с силой зажмурился, перекатываясь на другой бок, чтобы не слепило глаза, но ничего не вышло — свет, похоже, окутал малыша полностью. Внезапно, над юным львёнком нависла крупная тень. Жмурясь и с трудом размыкая глаза, Кову прищурился, и с облегчением узнал в возникшем на фоне солнечного диска, проглядывавшем через зелёную крону баобаба, Раффики.  — Доброе утро, Кову! — в привычной, чуть насмешливой манере протянул старик, покачнув деревянным посохом, что сейчас держал в своих руках. Кову тяжело вздохнул. Значит, всё-таки, это действительно был сон… вот только, как и говорила Сараби, он его не забыл — поманил всё, в точности до самых мелких деталей. И песчаную львицу, и их разговор, и её плавное исчезновение. Пожалуй, это был очень… реалистичный сон. Да, очень реалистичный. И на вряд ли он его забудет в ближайшее время уж точно.  — Доброе утро… — сдавленно усмехнулся Кову в ответ, спешно вставая на неокрепшие лапы. Он огляделся: сейчас львёнок находился в баобабе шамана — вчера отпросился у мамы отправиться вечером к старому мандрилу, чтобы помочь ему в сборе трав. По-видимости, так и уснул здесь, среди раскидистых зелёных ветвей могущественного растения, хранившего так много тайн.  — Что-то ты не весел. — наигранно хмуро произнёс мандрил, прыгнув ко львёнку и вздёрнув его подбородок одним своим пальцем: когтистым, лишённым шерсти, это прикосновение показалось Кову лишь обычной шалостью чудаковатого старика, так что он не стал протестовать.  — Да так… сон приснился. — хмуро отмахнулся Кову, неловко усмехаясь. Да уж… сон. Не всякая реальность была столь настоящей, каким был этот сон!  — Не уж то кошмар? — удивлённо склонил голову Раффики, отпуская подбородок львёнка из своей крепкой хватки. Зеленоглазый малыш отрицательно покачал головой, пожав плечами и вновь неловко усмехнувшись. Ему самому было странно осознавать, вспоминать этот сон — да и вообще, можно ли было воспринимать его всерьёз?  — Нет, просто… меня кое-кто навещал. Ничего серьёзного.       Невольно львёнок скосил взгляд на толстую ветвь, усеянную цветастыми рисунками. Глаза сами собой отыскали рисунок песчаной рыжеглазой королевы. Казалось, она и сейчас смотрит на него своим глубоким, проницательным взором. «Пообещай…»       Раффики заметил, куда был устремлён взгляд бурого львёнка, но виду не подал — лишь понимающе кивнул, задумчиво отходя в сторону склада своих трав.  — Раз так, то тебе стоит поторопиться домой. Уверен, Киара за тебя очень волнуется — пойди-ка, успокой её тем, что драгоценный сыночек жив-здоров.       Поняв весьма короткий намёк шамана, Кову спешно кивнул, мигом спустившись вниз с баобаба и изготовившись к началу длительной пробежки до Скалы Предков.  — До скорой встречи, Раффики! — выкрикнул он на прощание, прежде чем сорваться с места и пуститься в лёгкий, счастливый львиный бег.       Раффики ничего не ответил — проводил зеленоглазого львёнка долгим, оценивающим взглядом, пока тот окончательно не скрылся из виду. Как только это произошло, мандрил тут же с радостным хохотом кинулся к стене с рисунками — он выглядел взволнованно и встревоженно одновременно, ибо уже понял, кто приходил к зеленоглазому малышу в его сон.  — Великие львы-предки… — задумчиво пробормотал старый шаман, цокая языком — пытался уложить всё произошедшее в голове. — Для чего же вы тревожите малыша Кову, почему не обратились ко мне?       Тут же в баобаб ворвался поток сильного, буйного ветра, взлохматившего шерсть на груди старика и увившего его кольцом, словно змея, опутавшая свою жертву. Раффики прикрыл глаза, тяжело вздыхая. Он внимательно прислушивался к ветру, ведь был способен его понимать — звонкие переливы потоков воздуха были доступны немногим. Внезапно, он вскочил с места, распахивая глаза — удручённый тем, что только что узнал. Новости были далеко неутешительными…  — Ох, Кову, Кову… вот и началось твоё испытание.