Чужак

      День выдался нелёгким. Беготня по Землям Прайда сильно утомляла, но, к счастью, ему не приходилось искать всё необходимое в одиночку. Сейчас выдался редкий момент спокойствия, когда лев мог просто понаблюдать за небом.       Облака купались в необъятном голубом полотне, а солнце одаривало саванну самыми приятными из своих лучей. Кову охотно подставлял им огрубевшую мордашку. Когда он смотрел на небо и на то, как легко неслись по нему лоскутки белой ваты, с тоской вспоминались его собственные крылья. Невероятной красоты, но такие безжизненные. С тех самых пор, как всё произошло, он два с половиной года не видел ни львов-предков, ни их звёздных угодий.       Обидно ли было? Немного. А впрочем, Кову в достаточной степени осознал, почему от него отвернулись. К счастью, далеко не все.       — Кову! Эй, где же ты? Я принесла алое, как ты и просил. Здесь должно хватить, даже с запасом!       Она отыскала-таки. Лев широко улыбнулся, подзывая подругу примоститься рядом с ним на краю Скалы Предков. Лайли положила стебли принесённого растения к остальным травам, а после легла рядом с Кову и тоже устремила взор к облакам.       — Спасибо огромное. Теперь мне будет проще закончить.       Бурый лев подтащил к себе чашу с водой, которая уже давно дожидалась своего часа, и принялся за приготовление снадобья. К несчастью, лапы сильно выросли, так что выходило куда менее ловко, чем в детстве. Лайли искоса ловила каждое движение друга. В конце концов, она приложила немало усилий для сбора трав: с самого утра львица шастала по укромным уголкам Земель Прайда, чтобы раздобыть всё необходимое.       — Готово, — Кову снова взглянул на чашу и кивнул сам себе, довольный проделанной работой. — Мы хорошо постарались! Этого количества на неделю хватит.       — Вот и чудно!       — Подождём, чтобы настоялось.       Они замолчали. Оба прониклись созерцанием природы. Изумрудные глаза Кову скользили с Лайли на простиравшуюся вдаль и вширь саванну, пока лев не приметил вспорхнувшую вдалеке стаю птиц.       — Как думаешь, — протянул он, обратившись к подруге, — отчего птицы сегодня такие радостные? Летают и летают!       — Потому что солнце светит ярко, — подумав, ответила львица. Лайли сама по себе была для Кову прекрасным рыжим солнышком; светилась её мордашка, а в-особенности глаза, которые никак нельзя было назвать суровыми. — А ты как думаешь?       — Я с тобой согласен, — лев помедлил. — Даже добавить нечего. Солнце сегодня прекрасно! А особенно лучи. Отчего они столь ласковые?       И важно было не сколько содержание ответа, сколько сам факт лёгкого непринуждённого рассуждения, суть которого была ясна лишь им двоим на каком-то интуитивном уровне.       — Потому что настроение хорошее. Вчера дождь шёл, вот они и успели отдохнуть, набраться сил!       — Мне кажется, дождь бы их расстроил.       — Дождь прекрасен. Как он может кого-то расстроить? Тем более солнышко. Тучки его тепло-тепло укутывают, должно быть, солнцу очень уютно, когда идёт дождь!       — Может быть ты права. Жаль, спросить не у кого.       Друзья вновь замолчали. Кову проверил лекарство на готовность, но нужное время ещё не прошло. Лайли не сводила глаз с расплывавшегося вдали горизонта.       — Знаешь, а ведь сегодня выбирают первую охотницу, — пробормотала она, как будто совсем забыла, хотя это было далеко не так. — Наверное, мы уже всё пропустили.       — Думаешь, там что-то интересное? — Кову усмехнулся. — Очевидно, каким будет исход. Готто плохой король, но не дурак. Да и прайд сам всё прекрасно понимает.       — Кайди?       — Кайди. И это плохо. Не знаю, на сколько, но ничего хорошего из этого точно не выйдет.       Лайли нахмурилась. Её бровки домиком указывали на процесс бурных размышлений, так что Кову подруге решил не мешать. Голос она подала совсем скоро:       — К чему Готто вообще выбирать Кайди? По её словам, отец их с Амани не особо жалует. Отчего такая благосклонность?       — Иногда надо идти на уступки прайду, — предположил лев. — А прайд знает, что равных в охоте Кайди нет и быть не может. Этим природа её щедро наградила. Да и к тому же, роль первой охотницы не даёт ей никакой власти, так что… почему нет?       Персиковая львица пожала узкими плечами. В сравнении с остальными участницами прайда Лайли смотрелась маленькой и хрупкой, но Кову знал, каким мог быть пыл её необъятно большой души. Округлые черты мордашки выдавали в хищнице миролюбие и невинность, а сама она была скорее худощавой, хотя могла проявить неплохую силу при должном желании. Пожалуй, из всех львиц в прайде лучшей подругой Кову по праву восхищался больше всего. Она этого заслуживала своим несгибаемым характером.       — А мне кажется, — Лайли свернула разговор в прежнее русло, — Готто пытается задобрить Кайди. Чувствует её неприязнь к себе, вот и пытается…       — Кайди его «подачки» уж точно не нужны, — фыркнул бурый лев. — Хотя многоуважаемому королю наверняка на это всё равно. Лишь бы старшая принцесса не задумала чего плохого.       Лайли тяжело вздохнула. Раньше она общалась с близняшками достаточно близко, чтобы знать обо всех их планах, но после возвращения Кову к Скале Предков их общение ограничилось до сухих приветствий и пожеланий добрых снов.       — Она может.       Хотелось бы Кову, чтобы Лайли продолжила общаться с сёстрами? Конечно же нет! Наверное, они бы поладили с Амани, но Кайди со своими импульсивными идеями могла втянуть в серьёзные неприятности. На вряд ли Лайли на это повелась бы, но всё же льву хотелось оградить подругу от неведомой «борьбы за власть», которую пророчили звёзды.       Это солнышко не должно угаснуть. Хотя бы одно на все Земли Прайда.       Не успел Кову довершить мысль в своей голове, как Лайли вскочила с места и улыбчиво кивнула на направлявшуюся к Скале Предков королевскую семью:       — Гляди, уже возвращаются!       — Не все. Но главное, чтобы мама была с ними.       На скалу друг за другом взошли четверо. Первым, как и полагалось королю, шествовал Готто; он заметил Лайли и Кову с самого начала, но не удостоил их даже кивком головой. Молодой лев проводил короля презрительным взором в спину. Один вид этого уродца рядом с матерью вызывал кипучую ненависть к его мерзкой персоне.       Следом за королём вровень шли крон-принцы. Радит, следуя примеру отца, проигнорировал вышедших навстречу Кову и Лайли, а вот Тирико остановился и бросил быстрое:       — Рад видеть! Надеюсь, ваш день будет получше моего.       — Что случилось? — поинтересовался Кову, но песчаный лев не успел ответить. Он послушным хвостом шмыгнул в пещеру следом за отцом и братом. Друзья переглянулись, но ничего конкретного сказать не смогли; Тирико всегда был таким, запуганным и суетливым. В том, бесспорно, большая вина Готто, но в отличие от Радита песчаный принц хотя бы шёл на контакт.       Вспомнив маленького Радита у реки, Кову передёрнуло. У любимчика короля причины для молчания всё-таки были, но об этом лучше никому не знать. Кову и сам бы предпочёл забыть…       Когда макушка Киары показалась из-за каменной скалы, её старший сын и Лайли одновременно бросились к королеве, чтобы в случае чего поддержать ту с двух сторон, но этого не потребовалось. На радость Кову.       Болезнь, как и говорил Раффики, развивалась очень медленно. Конечно, за прошедшее время ткани в лапах вымерли в большом количестве, но не настолько, чтобы обездвижить. Киара несколько прихрамывала во время ходьбы, но передвигалась уверенно и без посторонней помощи. Падения случались, но очень редко. Тем не менее, Кову всегда был готов прийти на помощь в случае чего.       — Что ж вы так спохватились, милые? — когда Киара оказалась зажатой между двумя молодыми хищниками, она лишь шутливо улыбнулась. — Всё в порядке. До пещеры дойду сама.       — Никуда не пойдёшь, мам, — с наигранной строгостью заявил Кову. — Лекарство готово. Надо обработать.       — Хорошо. Делайте, что нужно.       Широкое «делайте» обыкновенно сводилось к одному только сыну королевы. Лайли просто сидела рядом и наблюдала, чуть реже заводила с Киарой непринуждённый разговор о чём-нибудь — в этот раз случилось точно так же. Золотистая львица лежала в лапах у персиковой, в то время как Кову слой за слоем накладывал готовое лекарство на широкие листья, чтобы после укутать ими лапы своей пациентки.       — Кто же стал первой охотницей? — в нетерпении спросила Лайли, на что получила предсказуемый ответ:       — Конечно Кайди. Стоит признать, в своём деле она и впрямь хороша.       — Разве его величество не против повышения статуса старшей дочери?       — Ты про Готто? Ах, нет, милая. Он вообще не воспринимает её всерьёз.       Дальше прислушиваться Кову не стал. Он сосредоточился на лечении, погрузившись в свои раздумья. В то время, как лев вёртко перематывал лапы королевы листьями с лекарством, хищник пытался предположить, чем могло закончиться своеобразное «повышение» Кайди до первой охотницы. Спасибо, что не до королевы!       Кайди по-прежнему была лучше тех же Готто и Радита, но всё же веяло от этой львицы чем-то… очень нехорошим. Не то, чтобы Кову боялся её; просто с сестрой стоило осторожничать. Лев помнил Кайди ещё крохой и мог только представить, насколько возросла таившаяся с детства обида за все эти годы, проведённые в тени младших братьев.       Кову с Кайди объединяла разве что одна цель на двоих — свергнуть Готто, избавить Земли Прайда от мерзкого тирана. И лев мог бы даже попытаться сплотиться с сестрой во имя общего дела, но… нет. Точно нет. Верить Кайди нельзя ни при каких обстоятельствах. Стоило искать союзников понадёжнее этой взбалмошной принцессы.       Кову обернул последний лист, и, довольный проделанной работой, удовлетворённо кивнул:       — Готово! Теперь ты можешь отдыхать.       — Спасибо, Кову. Надеюсь, завтра смогу прогуляться до дальней рощи, — Киара тепло улыбнулась сыну, а после положила голову на передние лапы, смиренно выдохнув. Лайли оставила королеву один на один с её мыслями, а сама вернулась к Кову.       Лев с грустью наблюдал за тем, как вздымалась и опускалась грудь больной матери. Она успела постареть. И нет, дело стояло даже не в поразившем львицу недуге; просто с тех самых пор, как Готто воцарился на престоле, прошло много времени. Ровно столько, сколько прошло с рождения Кову.       Это злило и расстраивало. Дни бежали вперёд, и никаких перемен! Где напророченная борьба за власть, где перемены? Неужели мать так и умрёт… Кову прикусил себя за язык. Нет, она не умрёт!       Не умрёт подставной королевой. Юный лев был готов сделать всё, чтобы этого никогда не случилось.       — Не падай духом, — Лайли уткнулась носом в плечо друга. — Всё будет хорошо.       — Я надеюсь, мама доживёт до этого «хорошо».       — Она сильная, так что иначе быть не может.       Кову посмотрел на львицу с благодарностью и выдохнул. С её поддержкой всегда становилось немножко легче, даже теперь, когда всё так неправильно «улеглось» и «затихло». Пусть звёздные предки не желали помогать Кову в его деле, лев был готов сделать всё без потусторонней помощи.       — Спасибо, Лайли.       — Я хочу тебе помочь. Ты только скажи, что мне сделать, чтобы «хорошо» всё-таки наступило…       Хищник поспешил перевести тему, иначе пришлось бы объяснять то, о чём говорить не хотелось. Втягивать Лайли туда, где ей не стоило участвовать.       Кову свернул в сторону пещеры, и львица метнулась за ним. На этот раз от разъяснений льва спас случай. Стоило друзьям ступить в тень каменистого навеса, как тут же они пересеклись с целой толпой восторженных львиц, которые полукругом оцепили ошарашенного Тирико.       Лайли и Кову переглянулись, а после начали протискиваться ближе к принцу, чтобы разобраться в том, что же происходило. «Шетани их подери, мы пропустили всего-то одно назначение на должность!» — бурому льву хотелось выругаться, но он чудом сдержался. Когда они с подругой оказались в первых «рядах», то чётко расслышали россыпь вопросов, предназначавшихся крон-принцу:       — А что бы ты изменил, если бы стал королём?       — Кого в королевы рассматриваешь? Ты же не сможешь без королевы править, понимаешь! Надо торопиться…       — Да замолчите вы все! Ваше величество, не хотите ли какого-нибудь угощения? Мы всё для вас сделаем! Зебра, антилопа? У нас в горах были дивные архары! Вам бы понравилось…       — Какого чёрта тут происходит? — шепнул Кову на ухо Лайли, но львица лишь с удивлением пожала плечами. Тирико, кажется, был шокирован не меньше их.       Песчаный принц вжался в стену пещеры, неловко улыбаясь обретённым «поклонникам». Он глазами искал способы сбежать от неуютного ему внимания, но толпа оказалась слишком назойлива. Львицы давили, с интересом дожидаясь ответа принца.       — Эм, ну… мне точно ничего от вас не нужно, — попытался отвертеться Тирико, но его слова были восприняты слишком буквально.       — Видите? Видите, какой он скромный! Прелестный будущий король!       — Ваше величество, весь прайд за вас! — одна из львиц упала почти в лапы принцу, на что Лайли с омерзением поморщилась.       — Как мухи к нему липнут… что здесь вообще происходит?       Хотя вопрос хищница задала скорее самой себе, её услышал кто-то из толпы. Любопытная горная, развесившая уши, поспешила грубо пресечь возмущения Лайли:       — Не твоё дело! Страшная тайна, между прочим.       Кову умудрился вытащить подругу из толпы. Вместе друзья поспешили как можно поскорее убраться со Скалы Предков, что, в общем-то, они предпочитали делать большую часть своего времени.       Кову бежал по травянистым равнинам и судорожно раздумывал, чем могло быть вызвано столь странное поведение прайда. Причём преимущественно молодняка и горных… старшие львицы так себя не вели! Лайли, кажется, задавалась тем же вопросом, поспевая за другом.       — К чему им понадобился Тик? — в недоумении пробормотала она, вслух озвучив мысли Кову. Хищник остановился.       — Не знаю. Но всё это неспроста. Пока не лезем…       — Ещё и так внезапно! Это точно кто-то подстроил, — Лайли нахмурилась. Бурый лев устало мотнул головой:       — Но кто?       — Подождём немного, и «страшная тайна» перестанет быть такой уж секретной. Пойдём, Раффики нас ждёт.       Спорить с подругой Кову не стал. Рано или поздно правда всё равно всплывёт на поверхность... лишь бы только не поздно.

***

      Удар. За ним ещё один, после — ещё.       Разодранные в кровь лапы сами рвались навстречу грубой коре могучего дерева. Золотистую шерсть неровными трещинками изрезали рубиновые ручьи, но лев не останавливался, с каждым новым болезненным позывом нанося всё больше ударов.       Дерево стояло, как прежде. Увечья получал один только принц. Свежие раны и опыт…       Чем больше он старался, тем скорее покидали его силы, коих было немало. Под шкурой перекатывались натренированные за годы мышцы, а из пасти вырывалось разгорячённое дыхание — воздуха катастрофически не хватало, лев до боли сжигал собственное горло. И продолжал тренировку.       Радита так научил отец: что есть сил бороться до самого конца, не иметь никакого права на ошибку. По-другому принц жить не умел, да и не особо-то хотел, несмотря на разодранные в мясо лапы. Зато техника… его боевая техника с каждым днём была всё совершенней.       Лев про себя усмехнулся, позволив передышку ради мимолётного торжества. Рано или поздно его старания будут щедро вознаграждены, и он получит желаемое…       Престол, чтобы сделать Земли Прайда лучше. А боевая сноровка шла приятным дополнением на случай появления незваных гостей.       — Да пошло оно всё! — с некоторым задором выпалил Радит и устало свалился в шелковистую траву. Хищник сделал несколько жадных глотков влажного воздуха и блаженно прикрыл глаза.       Ночь укутала принца с головой. Тихая, ласковая, разодевшаяся в нарядные звёзды — именно такая, какой он любил её больше всего. Ветер слабо трепал локоны алой гривы, а лев охотно подставлял под резвые потоки свою мордашку: рядом с ветром он чувствовал себя как никогда спокойно, дома. Потому что невольно искал в нём знаки от горных.       При воспоминаниях о Лимани Радит болезненно зажмурился, после — разозлился, представив смазливое личико убийцы. А затем успокоился. В конце концов, месть в его планы никак не вписывалась, да и… Кову того не стоил. Просто лев — возится со своими травками, так пусть и продолжает дальше заниматься тем же самым вдалеке от его Скалы Предков. Ярость окончательно унёс за собой очередной порыв ветра, который уложил сорванный лист акации принцу прямо на макушку.       — Новый знак? Лимани, ты тут? — лев поднял голову и аккуратно стряс лист на землю. Увы, в нём не было ничего примечательного… вероятнее всего, просто листок, не больше. — Как всегда молчишь. Или я просто не понимаю ваших горных знаков… наверное, надо было одним из вас родиться, да? Даже грустно как-то.       Радит с тоской пригляделся к звёздному небу, а после, тяжело вздохнув, вернулся на лапы и продолжил тренировку. Удары стали чётче и рьянее, чем прежде.       — Надо постараться, чтобы… — глубокий вдох, удар. — Отец гордился мной! Тогда он точно поймёт, что я… — острые когти пронзают древесину. — Я лучший! Иначе и быть не может. Только я смогу направить Земли Прайда к лучшему!       Он доводил себя до изнеможения в тайне от короля. Готто ни к чему было знать о ночных страданиях сына… Радит не был уверен, воспримет ли отец его личные тренировки правильно. А вот сила и опыт точно никуда деться не могли, и их король непременно оценит. Однажды.       Вот так, стоя под звёздным небом и разрывая одно дерево за другим в яростных атаках, принц много думал о будущем. Оно должно было наступить уже очень скоро, и Радит к нему хорошо подготовился.       Принц знал, что он — будущий король. Иного выбора Готто сделать не мог. Не потому, что Тирико слаб — вовсе нет! Просто Тик оказался слишком неосторожен в словах, и теперь едва ли мог разговаривать с собственным отцом…       «Мы могли бы править вдвоём, брат. К чему же тебе это упрямство? Мне без тебя будет сложно…»