Чужак

      Его жизнь сложно было назвать «выдающейся». В глазах отца Тирико, как ему самому казалось, на всю жизнь остался с клеймом «помехи», а значит, на сыночка стоило просто не обращать внимания.       Это была лишь часть правды. Несмотря на время, что стремительно уносилось вдаль за месяцем в месяц, Готто не оставлял попыток привлечь Тика к престолу и возможному правлению. Он продолжал зазывать его на уроки и обращался весьма вежливо и учтиво, если сыночек соизволял явиться, но…       Нет. Тирико совсем не привлекало совместно проведённое с отцом время. Он предпочитал либо общение с матерью или Маджани, либо спокойное одиночество. Потому что так было проще и не требовалось каждый день выдерживать на себе рой отцовских придирок и разочарований.       Справедливости ради, временами Тик даже помогал Кову с лечением королевы. Они по-прежнему мало общались, но, кажется, именно этот небольшой «опыт» побудил бурого льва спасти шкуру принца сегодня.       Кажется, оторвались.       Даже могучая Скала Предков с этого расстояния казалась несущественным муравьишкой, оставшимся далеко позади за спинами двух молодых хищников. Они удирали сквозь колкие заросли сухой травы подстать нашкодившим львятам; и как им только удалось улизнуть? Тирико задавался этим вопросом снова и снова, когда оглядывался назад и с облегчением выдыхал. Песчаные лапы легко несли его вперёд по саванне, а следовать за Кову не составляло никакого труда, так что…       Надо было поблагодарить Кову за чистой воды спасение шкуры.       Тирико тяжело вздохнул. Он уже и не помнил конкретно, когда всё это началось, но неясно откуда свалившаяся «популярность» с каждым днём утомляла всё больше и больше. Сбежать?.. Да, удавалось на несколько часов, но затем он возвращался и всё неизбежно начиналось сначала. Кольцо львиц, оцепивших его со всех сторон, а ещё куча неуместных вопросов. И гомон. Настолько громкий, что начинала болеть голова.       Как же хорошо было здесь, вне прайда. Действительно стоило сказать Кову большое чистосердечное…       — Спасибо. Сам бы я от них не отделался.       Бурый лев остановился, и принц сбавил скорость следом за ним. Кову окинул Тирико долгим изучающим взором, а после, как бы смирившись с их «обществом» один на один, пробасил:       — Не за что. Какой чёрт вообще их дёрнул к тебе цепляться?       — Да я и сам не знаю, если честно.       И это было чистой правдой. Тирико понятия не имел, чем вообще мог заслужить такое внимание к своей скромной персоне! Ничем особым он из толпы не выделялся за исключением разве что громкого статуса — крон-принц, возможный будущий король Земель Прайда! — а в остальном…       Прогуливавший отцовские уроки бездарь, предпочитавший королевским премудростям время наедине с самим собой. Позор семьи, своего рода. И что вообще могли в нём найти эти львы и львицы, чтобы так восхищаться?..       Раз уж Кову интересовался, значит, дело было нечисто. Но своими подозрениями так называемый «брат» никогда бы с ним не поделился — совсем не доверял. Впрочем, оно даже и к лучшему.       — Совсем не знаешь? — нахмурился бурый.       — Совсем. На вряд ли я действительно какой-то особенный. Может отец что-нибудь взболтнул?       — Нет, не может быть, — помотал головой Кову, после чего словно опомнился, — хотя… впрочем, это только догадки. Из фактов у меня ничего нет.       Когда старший брат снова пустился в беспокойный шаг в неизвестном направлении, Тирико по наитии двинулся за ним следом. Собственно, что терять сейчас? Уж точно нечего. Если бы Кову совсем не хотел видеть его в качестве своего «сопроводителя» на сегодняшней прогулке, то их пути разошлись бы очень давно. По правде, Тирико было несколько одиноко, и поговорить с кем-то не помешало бы.       — Ну так… что ты об этом знаешь? — попытался завести разговор принц.       — Немного. Пользуюсь одними только наблюдениями со стороны, не больше.       — И что же они говорят?       — Это точно подстроил не Готто. И не мама. Кто-то другой.       На этот раз остановился уже Тирико. Он попытался прикинуть, кто вообще мог подговорить половину прайда творить… такое. Вот только ответ никак не находился — если не отец и не мать, то разве что Радит, но ему-то это зачем? Учитывая его тягу к престолу и быть хорошим в глазах короля… нет, у него нет ни одной причины.       — Живёшь себе спокойно, и вдруг что-то происходит. Не понимаю, кому я помешал? Разве что одним своим существованием…       — Ты просто кому-то выгоден, — возразил Кову. Он мотнул головой, предлагая брату продолжить путь вдоль границы. Тик охотно согласился и начал передвигаться неспешной рысью, лапа в лапу со старшим. — Вот и всё. Дело не в тебе, а в твоём статусе.       — Одни проблемы, — песчаный лев вздохнул. — Не хочу ни во что это лезть.       — Да ну? И престола не хочешь? — Кову проронил это с некоторой иронией в голосе.       Тирико промолчал, посчитав лишним ответ на вопрос, который мог бы назвать провокационным, но… кажется, всё было слишком очевидно. На поверхности. Тику просто не хотелось лишний раз ссориться с отцом и выслушивать его бесконечные тирады, а ещё подвести кого-либо из своих потенциальных подопечных… он действительно боялся этого. И, наверное, если бы не страх, мог бы стать вполне сносным королем в будущем, ну а так…       — Остановись! Там кто-то чужой.       Львы одновременно припали к траве, низко-низко, чтобы их не заметили раньше времени. Прогуливаться по границе было опасно: вполне возможно, львы-самцы желали испробовать свои силы и присвоить престол Готто. В таком случае, в смертельной опасности находился именно Тирико. Песчаный лев судорожно в вздохнул, поискав глазами силуэт, который прежде уловил Кову.       — Кажется, оно едва двигается…       Братья ещё немного понаблюдали за вздымавшейся в высокой траве грудой мышц и шерсти, а после осторожно покинули своё укрытие и двинулись навстречу незнакомцу.       Как выяснилось, незнакомке. Совсем молоденькая львица, с виду на вряд ли представлявшая хоть какую-нибудь опасность, настолько изнурённой она была. Её грудь содрогалась при каждом болезненном вдохе, который она совершала едва ли; пламенно-рыжая шерсть поблёкла и скомкалась. Неясно, сколько дней она здесь провела, но было видно, что без помощи львица протянет совсем недолго.       Тирико рассматривал её исподлобья. Для львицы саванны она выглядела как-то слишком уж… странно. Короткие лапы, очень густая шерсть, которая из-за болезни хоть и выцвела, но не убавила в количестве. Да и вообще, откуда эта чужачка пришла? Так бесцеремонно пересекла границу — да, они совершенно точно были на Землях Прайда! — и теперь лежит здесь… который день лежит? «А если бы тебя отец увидел?»       — Мы должны ей помочь, — принц услышал полушёпот старшего брата. Тирико с удивлением вздёрнул брови.       — Ты с ума сошёл?! Она же чужая! Неясно, откуда пришла и неясно, с какими грязными целями. Да и отец…       — Что — отец? — Кову усмехнулся. Песчаный лев прикусил себя за язык, несколько раз подумав над тем, что стоило бы сказать в качестве весомого аргумента.       — Он убьёт либо её, либо нас. А может и всех троих, если будет не в настроении.       — Ошибаешься, друг, — Тирико застал Кову за собиранием листьев с близлежащего дерева. — Он убьёт либо меня, либо её, либо нас обоих. Но тебя не тронет. Так что… конкретно тебе бояться нечего.       Песчаный хищник раздражённо стиснул зубы. С одной стороны, брат был прав, но с другой — с той самой, которую он так и не мог подавить до конца, — Тирико спрашивал себя, что бы сделали отец и брат-близнец на их месте. Он так и продолжал стоять, тупо уставившись на едва дышавшую львицу. Нечто похожее на жалость предательски сжимало сердце.       — Она может быть опасна, — неясно, кого убеждал Тирико: себя или брата.       — И что? Бросишь её здесь умирать?       Принц не знал, сможет ли. Наверное, при таком раскладе совесть мучала бы его до конца жизни. Лев шагнул навстречу незнакомке, после чего замер в нерешительности.       — Мне казалось, ты сострадательнее своих отца и братца.       — Эта сострадательность всегда выходила мне боком, — пробормотал Тирико, ещё раз взвешивая все «за» и «против». Он мягко коснулся лапы львицы, после чего, выругнувшись, обернулся на Кову: — Она вся горит…       — Конечно, огонёк такой, — глухо усмехнулся бурый лев. К брату он вернулся с охапкой каких-то листьев в зубах, которые положил рядом с подопечной. — Если хочешь помочь мне, то, пожалуйста, перетащи её за границу. На Землях Прайда лечением заниматься я точно не собираюсь. Твой папенька и так меня недолюбливает, не хочу лишний раз гневать его величество.       Тирико воодушевился. Кажется, их затея, какой бы безумной она не была, в глубине души начинала ему казаться правильной. Кову помог брату уложить львицу на спину, после чего принц поспешил пересечь южную границу.       Саванна постепенно сменялась на плоскогорье, и лев шёл, окружённый каменеющими холмами. Он подумал о том, что, наверное, стоило подыскать небольшую пещеру, чтобы во время непогоды и без того больная львица не пострадала ещё больше. Спустя некоторое время поисков Тирико нашёл подходящее место — разлом в камне удачно прикрывали низкие кучерявые акации, — после чего он перетащил подопечную в укрытие.       Пока Тик дожидался возвращения брата, он решил набрать побольше листьев и сухой травы, чтобы незнакомка не лежала на холодном полу. Своеобразное «гнёздышко» спустя некоторое время стараний вышло небольшим, но вполне тёплым и уютным, так что принц переложил львицу именно в него, а сам устало свалился рядом.       Кову зашёл почти сразу. Он оглядел проделанную братом работу и удовлетворённо кивнул, разложив найденные впопыхах травы.       — Ты молодец, хорошее место. Я собрал, что мог: на первое время должно хватить. Но надо будет раздобыть воды и сходить за корой ивы в дальнюю рощу на востоке. Справишься?       — Без проблем, — кивнул песчаный лев, после чего с некоторым возмущением добавил: — Хотя погоди… почему если бегать — так сразу я?       Бурый лев расположился около незнакомки и принялся за совмещение трав друг с другом. Он увлечённо бормотал себе что-то под нос.       — Потому что тебе долго рядом с ней находиться нельзя, — пропыхтел Кову. — Болезнь-то заразная. Мы с Раффики встречались с такой много раз, сущий кошмар был… Так что иди, чистым воздухом подыши. Не хватало ещё, чтобы ты слёг.       Тирико поискал аргументы, чтобы возразить, но, стоило признать, что в лечении Кову соображал куда лучше. Спорить не было смысла. Однако лев по-прежнему своего рода… переживал за старшего брата. В конце концов, не в первый раз спасает шкуру принца — да и не только его!       — А ты не заболеешь?       — Я уже болел, — отмахнулся Кову. — Несколько раз, когда к нам с Раффики приходили с такой проблемой. Так что стал устойчивее к этой дури.       — Как знаешь, — Тирико постоял немного, подумал, несколько раз взглянул на рыжую особу, растянувшуюся в углу пещеры, после чего спешно добавил: — Я принесу всё необходимое. Если вдруг что ещё понадобится — только скажи.       — Хорошо. Не думал, что сыночек Готто может думать о ком-то кроме самого себя.       Несмотря на иронию, сквозившую в голосе брата, Тирико понимал, что это были оправданные опасения на его счёт. Тем не менее, принц не намеревался бросать львицу в беде, тем более теперь, когда начало было уже положено и отступать не полагалось. Пожалеют ли они об этом? Может быть. А пока выпал редкий шанс спасти чью-то жизнь, стоило за него уцепиться. Хоть что-то полезное сделает, в конце концов.

***

      Амани знала, что рано или поздно Кову появится на этой тропе. Она ждала весь день, надеясь, что хотя бы сегодня ей хватит смелости на неприятный разговор.       Львица сама не до конца понимала, для чего это делала. Кроме того, у неё совсем не осталось уверенности в том, что с началом их беседы один на один её в очередной раз не поглотит паника. Спасительное одиночество было временным, а решение проблемы в лице присутствия старшей сестры было невозможно.       Если Кайди узнает о том, что её младшая сестрёнка скажет Кову, то… наверное, Амани придётся распрощаться с головой!       Золотистая хищница ещё раз судорожно выдохнула. Сердце в груди бешено заколотилось раньше положенного, и это сильно её напрягало. Был поздний вечер. Амани расположилась около тропы, ведущей к Скале Предков, и постаралась остаться как можно более незаметной; прятаться в высокой сухой траве оказалось легко. Фиалковые глаза провожали каждого проходившего в поисках того самого, и она наконец дождалась.       Как назло, Кову шёл не один, а с братом; тихими шёпотками они обсуждали нечто между собой, во что львица ввязываться не собиралась. Она уж было хотела отступить, но, несколько раз всё обдумав, решила, что в другой раз может просто не хватить смелости. Делать нужно было прямо сейчас.       Когда братья проходили мимо, она выскочила из засады и преградила им путь. Львы с удивлением уставились на среднюю дочь короля, и этот пронзительный взгляд выбил Амани из колеи; она с трудом сумела взять себя в лапы, и, к счастью, Кову спас её одним только наводящим вопросом:       — Ты что-то хотела?       — Д-да! — тут же вырвалось у львицы, и она с напряжением посмотрела на кронпринца. По одному лишь её взгляду Кову понял, что сестра хотела поговорить наедине.       — Тик, мы…       — Идите, — песчаный лев мягко кивнул, — так даже лучше. Странно будет, если мы с тобой вдвоём придём.       — И то верно.       Когда кареглазый лев поспешил удалиться в сторону Скалы Предков, Амани осталась один на один с Кову. Её чёлку на голове мягко трепал вечерний ветер, а силуэт брата расплывался в тягучем полумраке. Она старалась подмечать все детали происходящего вокруг себя, чтобы не потерять контроль и суметь договорить, но паника всё равно брала верх.       — Отойди на несколько шагов, пожалуйста, — обречённо выдохнула она. — Иначе я не смогу.       — Без вопросов, — Кову послушно исполнил желаемое, и когда дистанция стала больше, львице значительно полегчало. Она старалась думать, что говорит не с братом, а с вечерней тьмой, которая застлала своим фиалково-чёрным шёлком всю саванну вокруг неё. Сердце постепенно успокаивалось, а голос приобретал звонкость.       — Знаешь ли ты, с чем связано странное поведение некоторых членов прайда касательно Тирико? — она почти выкрикнула это, надеясь, что встречный ветер не заглушит её слов. Кову отозвался почти сразу:       — Нет. Но очень хотелось бы узнать.       Мордашку хищницы тронула лёгкая усмешка. Ещё бы ему не хотелось… Кову всегда славился огромным любопытством, а потому, наверное, и попадал в неприятности так часто.       — Хорошо. Я хочу тебе рассказать. — Амани знала, что у неё было не так много времени, поэтому желала покончить с разговором как можно быстрее. Чтобы никто, кроме Кову, не узнал, а ещё, чтобы… — Это Кайди разнесла слух о том, что Тирико выбран будущим королём. Придумка моей сестры.       В ответ — молчание. Стало слишком темно, и Амани не могла понять реакцию брата, взглянув в его глаза; ей виделись лишь всполохи изумрудных огоньков чуть поодаль.       Когда она произносила заветные слова, сердце замерло на короткий миг, а после снова забилось. И в голове лишь одна мысль: только бы Кайди ни о чём не узнала.       — Зачем ей это? — наконец выдохнул Кову, и Амани поспешила объясниться:       — Чтобы свергнуть Готто. Больше я, к сожалению, ничего не знаю.       Лев какое-то время обдумывал всё сказанное, а после из темноты вновь донёсся его голос:       — Почему ты рассказала мне об этом?       — Слишком лёгкий вопрос, — Амани с грустью улыбнулась. — Так что отвечать я на него не буду. Прости, мне уже нужно возвращаться к сестре.       Она слышала, как раздавался голос брата за спиной, но львица ушла уже достаточно далеко, чтобы оторваться. Амани жадно вдыхала свежую вечернюю мглу, позволяя груди наполниться желанным спокойствием; да, именно спокойствием. Львица полагала, что проступает как никогда правильно.