Неоднозначно плохие

      Сердце стучало в горле, а в висках пульсировали кровеносные сосуды — Агар чувствовал себя нехорошо, будто вот-вот свалится без сознания от голода. Бешено накатывала слюна, вынуждая сглатывать, проталкивать образовавшийся ком глубже, а ещё дрожали руки и, сжимая своими тонкими и длинными пальцами девичью талию, комкая на ней одежду, он пытался не потерять остатки контроля, прижимая к себе тонкое и изящное тело. Сначала младшая княжна потребовала его досрочного возвращения в клан, не смотря на все риски, совсем ничего не объяснив, и хоть он прекрасно понимал, что что-то случилось, не мог не испытывать разочарование. Потом не давала о себе знать целый месяц, рискуя опоздать в академию, вызвать лишнее беспокойство и вынудить своего брата бросить дела и заняться вопросом лично. А сейчас вернулась: грустная, хмурая, явно сбросившая пару кило и частью поседевшая. Агар, увидев её впервые в главной зале, куда пришла по прибытию в поисках брата, сначала тоже непонимающе хмурился, а потом сложил факты. Седина в коротких, уложенных набок волосах — след Смерти. Видать, инициация в пламени прошла намного хуже, потому что она собиралась отращивать волосы, а не подстригать… Ему хотелось продолжать держать обиду, а с другой стороны — забыть и расспросить, что же там произошло, в племени Джарх-айи, но всё пошло по своему сценарию. «Теперь уже в порядке», — сказала она Делиону, когда тот бросился с распростёртыми объятьями и беспокойством. А стоило князю оставить их одних из-за неотложного вызова, вынудившего совет клана поднять шум на весь замок, как Алиса… поступила странно. Вероятно, просто искала, кем заменить брата, кому поплакаться в буквальном смысле… Агар сначала испугался, что ей плохо, но когда опознал в странности неловкие объятья — сошёл с ума. Ток крови бил в ушах и ощущался каждым нервом. Её тонкие пальчики цеплялись за воротник камзола, лицо спряталось в складках ткани, от неё пахло силой, немного тиной и много страхом, а он метался между двумя порывами: разбить себе голову о стену или вцепиться зубами ей в шею, ну, а бонусом позвать Делиона и хорошенько отхлестать за то, что оставил свою малолетнюю сестру в таком состоянии на слугу.  — Они могут делать с телом, что хотят, могут вырезать кости и менять органы, сжигать и пересобирать на клеточном уровне, они… Её сбившийся шёпот вовсе не остужал голову, скорее походил на писк жертвы, попавшей в паучьи объятья, и жажда становилась невыносимой. И Агар утешал, походя больше на нависшего демона, чем няньку, комкал её одежду, притискивая ближе, шепча на ухо то, во что не верил и не поверит, тратя все силы, чтобы не впиться клыками в шею, пока мышцы в теле сокращались и пульсировали, а по нервам проходили разряды. Его остудил только звук шагов за дверью, раздавшийся, как гром среди ясного неба, подобно ведру ледяной воды, пробуждающему ото сна, напоминающему, кто ты, где и в каком положении. Звук заставил отстраниться и надавить на неё, опустить с носочков на пятки, здраво посмотреть на её слипшиеся от слёз ресницы, закрывшие глаза, и прошептать:  — Они тебя не сожрут. Она сделала шаг назад, ошеломлённо распахнув глаза, и выпустила камзол из рук. Несколько секунд стояла, замерев и задержав дыхание, прежде чем выдохнула, придя в себя:  — Что-то… со мной что-то не так. Он промолчал — не знал, чем ответить, тем более что Алиса утёрла слёзы тыльной стороной ладони с таким видом, будто уже забыла о своей реакции. А заговорила трезво и совсем о другом, отодвинув мгновения слабости, вызванные элементарным желанием поплакаться кому-то:  — Я не отдала подарки. Конечно, хотелось поговорить о стихиях, пожаловаться на свои страхи и опасения, но он прав. Они не съедят — каким бы страшным ни казался Огонь, а всё равно не поглотил, Смерть, что повредила, то сделала давно, поздно рыпаться, и Тьма тоже не подавит. Эта пусть останется напоследок, когда скопится достаточно сил противостоять противной стерве, а великий канал с Тьмой всей вселенной покажется мелким ручейком. Но Алиса оставила тему, под сжавшиеся челюсти испытав краткий укол стыда за устроенную сцену, улыбнулась и предложила:  — Поменяю его на своё Око. Агар, не пропустивший переключения состояния княжны, наконец-то сделал, что хотел — тронул отрастающие красные волосы, уложенные набок, зарылся в них пальцами, дразня Смерть, чувствуя, как седая прядь покалывает знакомым холодом. Он умел складывать факты в картину. Алиса не придала действиям большого значения, проигнорировав их. А вернее будет утверждать, что она не искала двойного смысла, когда этого и не требовалось, видя простейшую лежащую на вершине истину. И легко восприняла следующие слова:  — У меня тоже есть подарок для младшей княжны. — Агар зачёсывал растрёпанную причёску обратно. — Вот только он в моих покоях. Светлость подождёт?  — Светлость не любит ждать, — выдохнула насмешливо, касаясь его груди именно там, где под одеждой висел амулет. Агар решил промолчать, позволить ей расстегнуть камзол и жилетку под ним, рубашку с пышным жабо, разглядеть там свой артефакт и снять, привстав на носочках и вытянув руки. Сейчас, помня себя и считая забавным то, как выработанное годами отвращение от крови пасует перед ней, он преувеличенно искренне выдохнул:  — Забыл вернуть перед возвращением. Его сердце всё ещё сходило с ума, она чувствовала и слышала, задержав ладонь на бледной груди поверх ткани, поэтому отстранилась:  — Моя кровь всё ещё так приятно пахнет?  — Да, болотом, — поддел он, вовсе не желая обидеть, но Алиса смутилась:  — Да, не удивлюсь, если запах пропитал кожу. Надевая на себя обратно фею с Оком, она гадала, смог ли Агар увидеть камень, но не стала спрашивать. Некоторые его чувствуют, другие видят, совсем не подвергшись Хаосу, но сумел ли он, проведя пару дней в зоне, остаться невосприимчивым?  — Я так и не узнала, о чём вы договорились с Джарх-айя, — вспомнила, пока тянула на себя его руку. Как там делал Хаос? Надевал кольцо, плавил и корректировал размер?  — Работать с радужной платиной способно лишь его племя. Он просил обратиться с этим немного позже, когда они обживутся. Алиса почти прослушала, увлечённая управлением кольца, и когда отпустила и подняла голову — его лицо оказалось слишком близко. Настолько, что разглядывались узоры в багряных радужках:  — Готово. Агар выпрямился, удивлённо рассмотрел ободок на пальце и хмыкнул, теперь поняв, что она там так сосредоточенно колдовала, ощупывая пальцы.  — Цвет меняется. Сделать под серебро? Лунное? Лунную платину? У радужной, оказывается, очень большая проводимость, энергический шарик пролетает до пятисот метров, а пробивная способность больше зачарованных болтов арбалета. Выходит, в племени она не только зализывала раны… Покачав головой, он в очередной раз смирился с натурой своей княжны и вложил пальцы в её ручки, выбрал цвет, полностью переключаясь на другой лад:  — Серебро. Она кивнула, касаясь кольца, зажгла негатив и приказала ему изменить цвет.  — Если не нравится, я могу поменять и форму.  — Всё чудесно. Алиса перевернула его ладонь вверх, накрыла своей и призвала главный подарок:  — Надеюсь, это хоть немного поможет.  — Светлость думает, я болен? — заломил он бровь, опознав запертый в стекле лисий огонь.  — Нет, лорд Агар просто… не такой. Но причиняющие боль травмы нужно лечить.  — А Светлость хочет меня вылечить? Алиса вздохнула, помогла ему сжать пальцы, принимая лисье пламя, схватила за предплечья и повторила:  — Вылечить то, что причиняет боль.  — И на что готова пойти Светлость ради своей цели? Она отвела взгляд и приспустила с шеи и плеча рубашку, перечисляя:  — Убить, спасти… Я не боюсь давать кровь, но ваше тело не выдержит большей нагрузки.  — Светлости не стоит так легко отдавать себя, — поучает, вернув её рубашку на место, и поправляет воротник, задержавшись пальцами на шее чуть дольше необходимого.  — Нет, просто лорду достаточно попросить, и Светлость достанет ему драконью кровь без примесей. Алиса наконец-то отходит, садится в кресло Делиона и тянет со стола чашку. Проверяет полный, но холодный чайничек, сыплет сахар, льёт чай и какое-то время разогревает его прямо в чашке. Хрустит печеньем с вазочки, ждёт, пока Агар присоединится, и теперь греет весь чайничек.  — Инициация прошла хуже, чем планировалось? — озвучивает он очевидное, чтобы нарушить тишину.  — Ну… я пережила смертельный порог ожогов, на лечение ушла неделя. Теперь знаю, что ресницы растут быстрее бровей, — хмыкнула, похлопав ими, подражая кокетке, что совершенно не вязалось с монотонным тоном. Агар примерно так и предположил, когда Хаос попросил связаться с замком и успокоить князя. А после ему пришлось собираться и открывать портал обратно в клан. Хорошо, что к тому моменту организм справился с заражением, вызванным укусом неизвестного насекомого.  — Князь Делион оформил вам с Арнадом месячный отпуск, — поставил в известность, потому что тот вряд ли сказал, как уладил проблему.  — Все планы к чёртовой матери, — выдохнула, поворачиваясь на звук открывающейся двери. — Я хотела посещать факультативы, спать в библиотеке в обнимку с книгами, до этого провести целый месяц с братом, а в итоге… Ползала по болотам, долбила молотом кусок железки, а каждый пятый вечер смотрела на бои за право чемпиона с предопределённым исходом. Ну, просто сказка. Слуги тихо вносили подносы с угощениями, убирали оставленные чашки, не реагируя на услышанное, как и должно, но Алиса бы лучше послушала их мнение. Куда с большей охотой, чем тишину и молчание. Но они ушли, так ничего и не сказав.  — Ваша Светлость придаёт слишком большое значение деталям, — заметил Агар, намекая на проблему, из-за которой та и задержалась, что мгновенно распалило Алису:  — Волосы в беспорядке — это не одно и то же с их отсутствием! Давайте не будем! Он негромко засмеялся. Оказывается, у неё такие простые слабости…  — А как же иллюзия?  — Неудобно, да и… не ставится на свежие метки. И искусственно не наращивается. Но глаза она по-прежнему скрывала, кроме времени, проведённом в племени, потому что хоть не зажжённые звёзды почти не замечались в роговицах, а риск не оправдывался. Незачем привлекать лишнее внимание раньше времени. Связь с Хаосом — угроза клану. Агар понимал, как ей неприятно прятаться, как не по себе от косых взглядов, какими люди сопровождают странную, по их мнению, девушку. Вампиры принимают её глаза и внешность достойно, но звёзды искажения — совсем другой вопрос. Если кто-то вспомнит старые легенды и рисунки, свяжет их с образами в глазах младшей княжны — явно ничего хорошего не случится. Алиса понимает это лучше других, а потому иного выбора не видит, но это не значит, что получает удовольствие от пряток.  — Когда поступила — целый месяц нервно дёргалась во сне, чтобы никто не увидел меня без морока. Это выматывает. Вечно кто-то ползает по стенам и шастает по коридорам, Дрон пару раз окна путал, а меня от любого звука тянет к артефакту.  — Люди плохо принимают отличных от себя.  — Да, поэтому я месяц видела в зеркале вместо себя кого-то другого. Артефакт рассчитан на морок поверх основы, нематериальный. А значит, контролировать его без основы трудно. Управлять иллюзиями и накладывать морок — абсолютно разные умения и задачи, первое требует постоянной концентрации и отладки движений. Агар не разбирался в её артефакте, он вообще ничего не понимал в их конструкциях, но о различиях магии знал достаточно, а потому оставил тему, перейдя на другую:  — Вопрос с Мраком всё ещё актуален? Алиса уже и забыла, что собиралась испытать его силу, но в свете открытых Хаосом моментов больше не видела смысла связывать Мрак с вампирами, зовущими Тьму матерью.  — У него с вашей матушкой не самые приятные отношения, как выяснилось. Но, наверное, попробовать стоит хотя бы для лучшего понимания. Рука больше не заставляла предметы зависать в воздухе, чёрный цвет медленно светлел, видимо, метка приживалась. Пробуя силу мелкими дозами, она пока что не заметила каких-то необычных свойств, отличных от общих принципов теневой магии и того самого «замри». Правда живые организмы подвергались воздействию хуже, но это и не удивительно.  — Тогда почему бы не перекусить, пока есть время? Светлость ведь не задержится здесь на оставшиеся три недели?  — Да, идея хорошая, — одобрила, открывая блюдо со стейком из лосося. — Замечательная! Обожаю стейки нашего повара.  — А я пока схожу за дарами Вашей Светлости, — продолжил, подымаясь со своего места, но Алиса пресекла сходу:  — Нет уж! Его Сиятельство Агар составит мне компанию за поздним завтраком, а после, коли пожелает, сопроводит хоть к князю, хоть в личные покои. Агар сглотнул и сел, под пристальным взглядом невообразимых зелёных глаз снял колпак с блюда с мясом, аккуратно взял столовые приборы и тактично ответил:  — В таком случае, приятного аппетита, Ваша Светлость. Не примите за неуважение, безмерно рад принять вашу милость. Она закатила глаза и не стала продолжать церемониальную шарманку — Агар иногда переигрывал, порою специально издевался, а «Светлость», произносимое чувственными губами, походило больше на нечто личное. И что-то внутри шевелило, правда, скорее некомфортно, чем волнующе.  — Повара, как всегда, хорошо постарались, — произносит, стараясь выглядеть невозмутимо, и неспешно ест рыбу. Следовать правилам поведения за столом после племени сложно, но некоторые вещи не выходят из привычек и не стираются с рефлексов. Будто врождённые, видимые с самого детства, повторяемые, отточенные — сколько память не переписывай, а не исчезнут.  — Ради юной княжны они всегда стремятся к лучшему. Двор слишком изменился благодаря вашему примеру.  — Моему примеру? — недоумённо переспрашивает Алиса, склоняя голову вбок, и слышит разъяснения:  — Младшая княжна очень старательная девочка. Берясь за что-то, она доводит это до совершенства. Пока младшая княжна подле князя — клану нечего бояться, а даже если на время исчезнет — вернётся в нужный момент. Так сейчас думает каждый, хоть малость слышавший о событиях ритуала бракосочетания князя Делиона. Агар заметно успокаивается — больше не выглядит недовольным или сжатым, взволнованным или голодным. Он говорит мерно, льёт слова, и Алиса слабо улыбается — с ним немного сложно. Иногда, в какие-то моменты невидимая черта прогибается под давлением, и ей невдомёк, что же станется, сломайся преграда. Одна из крайних точек, после которых невозврат, а крайности в отношении близких или приближённых её пугают. Куда как выгоднее держаться где-то «между», хоть и сложнее. Агару нужны изумруды на красном бархате, но вот вопрос, в каком виде, в какой роли? Пока он носит свою идеальную маску главного помощника, этакого старшего брата для них с Делионом, а она пытается стать ближе, чтобы лучше понять, заглянуть в его бездну — без страха и сомнений. Чужие души так сложны, глазами не увидеть — не книга, полотно.  — Меня винят в смерти невесты?  — В освобождении князя, — улыбается Агар, а свозь его глаза смотрит Тангор, и не ясно, что хорошо, а что плохо. Делион сказал, хочет ему довериться, если он о чём-то догадывается или позже узнает… Решения не изменит. Если и совершит ошибку, то учтёт на будущее. Алиса улыбнулась, накалывая последний кусочек рыбы, пока Агар разливал вино. Будь, что будет.