Неоднозначно плохие

      Происходило нечто странное. Эрин нормально не спал уже пятые сутки, но кроме недосыпа и подступающего полнолуния его беспокоило странное ощущение. Надвигалась буря. Молодые оборотни, как правило, крайне подвижны и бесконтрольны, но в последние дни у него не хватало сил на активный образ жизни. Что-то мерещилось и слышалось.  — Нексор? Тот ворчливо отвечал, не просыпаясь, а после снова мерно сопел, как и до этого. Эрин вздрогнул от рыка и звука разбивающихся стёкол снаружи, но попытался сделать вид, что ничего не слышит и спит. Он по-настоящему пытался уснуть. Другое дело, что звук вдалеке повторялся, врезаясь в голову чётче, чем стоны любви в соседних комнатах. Звук прекращался под три ночи, а правильнее утра, и тогда же его наконец-то затягивал сон. Чтобы крик и пинки подняли с постели через четыре часа и вынудили собираться и идти на занятия. Где снова будет сидеть она. Существо, весьма странное на вид, маскирующееся под гуманоида, но отличное, как… эльфийская лоза от деревянной палки, где палкой выступает человек, а лоза — хищная, вёрткая, гибкая, сильная и ядовитая штука, пострашнее змеи и даже толпы обезьян, вооружённых палками… Дракон, одним словом. Странный дракон, от одного взгляда на которого почему-то бросает в дрожь. Нет, дракон, кажется, мирный, только… Неужели никто реально не чует этого сильного, мощного и подавляющего запаха? От него хочется скрутиться щенком и спрятаться под кровать. От неё жутко пахнет. Просто в дрожь бросает. Но ни Дрон, ни Нексор не чуют того же. Будто слепые идиоты, ведущиеся на… Хах, наверняка взятые под контроль её глазами. Потому что эти глаза — страшный артефакт, сверкающий в ночи ярче, чем роговицы оборотней. Светящиеся этаким мистическим, зелёным светом изнутри. С золотыми бликами. А ещё в запахе присутствует смерть и кровь. Но Эрин молчит и не смотрит в её сторону, избегает. Это началось после зимних каникул. Неясно или собственные чувства обострились, или в ней что-то изменилось, но первые дни он ничего не понимал. Не мог уразуметь, почему это резко бросает в дрожь, пока не остался с ней и Дроном на занятие по обращению в промежуточную боевую форму. Что-то случилось, и теперь в ней поселилась странная сила, возможно, дракон внутри изменился, но аура доминанта вдруг надавила, перекрывая дыхание, и всё занятие слилось в попытку не задохнуться. Вскоре стало легче, но находиться в непосредственной близости к ней не получалось. Дракон. Иллар совсем не тянет на дракона, давление альфы Дрона или князя не чувствуется настолько мощно, как одно её присутствие. Эрин даже научился чуять её приближение за десятки метров и избегать. Пока не появились странные звуки среди ночи, мешающие спать. Разбивающееся стекло. Он всё думал и гадал, что ж за чёрт, какая тварь и где бьёт окна, что утром ничего не видно и не понятно, не валяются осколки и всё целое? Ну, вскоре это узнали все. На спаррингах мастера Фрида. Где сумасшедшая драконша вдруг совершенно неожиданно бросила свою катану с диким рыком взбесившегося животного, да с такой силой, что та погрузилась в стоптанную и прессованную землю на две трети длины. Раздался звук разбитого стекла…  — Твою… — прошептал Дрон, а вся группа, все парни стояли и молча глазели, как взбесившаяся девчонка с диким хохотом, перемежающимся рыками, преследующими его ночами, призывает элементы фарфоровых сервизов и бросает ими о тренировочный столб.  — Гори! — срывает горло Алиса, бросаясь посудой, вытаскивает тарелку и отправляет в полёт. Обычного размера тарелочка с красивыми голубыми цветами с громким, оглушающим в опустившейся тишине звоном разбивается на осколки.  — Гори! Летит чашка с того же набора, звенит, опадая на землю мелкой крошкой — броски сильные, а ещё ни одного промаха. Местность наполняется диким хохотом:  — Аха-ха-ха-ха! Да, пусть деньги горят! Выбрасывать деньги на ветер, что может быть лучше?! Полный фарфоровый набор, действительно стоящий на рынке немало, заканчивается чайничком и масленицей. Алиса выдыхает, её губы растягиваются в широкой, нечеловеческой улыбке, и следом в руке появляется бутылка вина.  — Коллекционное! — вопит Дрон, заметив этикетку, бросается к ней, но не успевает. Дрон застывает на половине пути, смотрит, как бутылка разбивается и расплёскивает вино, чуть не рыдает:  — Столетняя выдержка, сто семь золотых, коллекционное… Алиса не успокаивается, топчет крупные осколки, вытаптывает их ногой, пока не разминает в пыль, не смешивает с землёй. И только тогда выдыхает, подымает взгляд к небу и стоит так, глядя ввысь, не меньше пяти минут. Парни за это время почти не шевелятся, даже мастер Фрид тихо дышит и не дёргается, будто застывший кролик перед хищником, и только один Эрин оттягивает ворот и не чувствует ни пота, ни головокружения, ни ужаса, а только рассасывающуюся ауру, а вместе с ней накатывающее облегчение. Давление падает до обычного уровня, какой этот дракон и производит каждый день, когда находится в состоянии, близком к покою. Эрин не понимает, почему никто не видит и не чувствует того же, что и он. А ещё очень хочет домой. Алиса стоит и смотрит, пока снова не вдыхает полной грудью, протяжно выдыхает и хрустит затёкшей шеей, помассировав её сзади рукой. Думает о скопившихся солях и необходимом массаже. А ещё лучше иглоукалывание от Хаоса для улучшения циркуляции энергии. Почти возвращается в норму, а потому топает последний раз, выдыхая вслух:  — Отрицаю. Посуда собирается с осколков, будто отматывается время, чистится от грязи и пыли, склеивается воедино. Вино пропитывает почву, бутылка продолжает валяться разбитой, Дрон рискует подойти и тихонько так прошептать:  — Если тебе не надо — отдай мне. Эрин зажмуривается и чётко слышит ещё дважды произнесённое отрицание и один звук разбившейся бутылки и расплескавшейся жидкости, втесавшийся между ними с небольшими паузами. Дрон стонет от удара в голову и сетует, звенит сталь. Когда он открывает глаза — бутылки нигде нет, как и пятен, а Алиса снова упражняется с катаной по методике куратора — машет мечом. На продолжающих глазеть парней зыркает и злобным голосом уточняет:  — Тоже хотите?  — Продолжить тренировку! — гаркает Фрид, очнувшись от шока, а про себя тихо вздыхает: — Оборотни и луны, ну и нравы. Сегодня полнолуние.  — Сумасшедшая, — делится мнением Лукас, и кто-то его поддерживает, а Эрин поворачивается к Нексору:  — Я же говорил, некий псих ночами бьёт посуду.  — Да ничего я не слышу, — огрызается тот, кивает в её сторону: — Просто игнорируй. Тебе оно надо? «Нет, не надо», — думает Эрин, вставая в стойку напротив Нексора. Совсем не надо. Пусть драконы сами… разбираются со своими проблемами.