Неоднозначно плохие

      — Знаешь, я очень терпеливый, — выдыхает Дрон. — Бесконечно терпеливый, а ещё совсем не обидчивый, но… повтори, что ты сделала с моим подарком? Они варили зелья и всё шло гладко, пока по компонентам не понадобилась солнечная жемчужинка. От вида осиротевших, одиноко болтающихся четырёх бусин Дрону стало плохо. Алиса недоумённо подымает брови и вручает ему один из выкованных собственноручно мечей, спешит засыпать в котелок сухие листья и соцветия, а тот смотрит на лезвие, угадывая в нём расплывшиеся перламутровые круги.  — Я не знаю, за сколько такие продавать, они должны отлично рубить нежить, проводить любую магию, а ещё аметистовая крошка будет разрушать иллюзии и мороки, а хрустальная усиливать магию и защищать от неё же, формулы должны неплохо ломать заклинания и магические предметы, а ещё, как говорится, «будто горячий нож масло» — там есть функция магического разогрева, блокирующего регенерацию. Но есть и дефекты.  — Мои бусы, — повторяет Дрон, чуть не роняя слёзы на сверкающее лезвие, а та грубо бросает:  — С каких пор ты такой сентиментальный?  — Я не… Просто… А, забудь, — вздыхает он, перехватывая оружие за рукоять, хоть продолжает печалиться, разочаровывается в себе — неужели надеялся увидеть их у неё на шее? Пока пробует и машет им, испытывает, Алиса мешает зелье и отмеряет различные компоненты. Редкие зельевары, оставшиеся или пришедшие после пар в лабораторию, поглядывают на них странно и недоумённо, особенно на конструкции зеркал вокруг одного из котелков. Дрон, составляющий компанию и оказывающий минимальную помощь, до сих пор не знал, что именно там кипит, да и в других тоже.  — Как баланс?  — Ничего, вроде, — бормочет, с печалью стаёт в стойку и замахивается. — Как для одноручника вполне нормальный вес и баланс. Что-то вроде спаты, да? Форма лезвия примерно такая.  — Не имею ни малейшего понятия, мои знания ограничиваются разницей в сечении, длине рукояти и самого лезвия. Ах, и односторонняя, двусторонняя и с половинкой, — охарактеризовала она заточку, припомнив свою катану. — Все эти различия в форме лезвия, названиях, родных краях и прочих меня мало интересуют.  — Ах, а ты в курсе, что при многочисленной точке слой серебра сотрётся, а одноручник всегда надо держать острым, тупой он неэффективен?  — Ой, а ты в курсе, что на нём заклинание против ржавчины, сколов и прочего? На нём столько всего, что я сама не рискну испытывать на себе, вдруг и правда тормозит регенерацию? Дрон хмыкнул и, пробормотав под нос: «Как нож масло», стукнул им пустующий стол. А следующим ударом проскрипел целую трещину и ойкнул. Алиса восстановила отрицанием, не отвлекаясь от измельчения семян, бросила на него взгляд, испугавшись воцарившейся тишины, и фыркнула. Это лезвие впервые вкусило крови, так ещё и оборотнической.  — И как?  — Да знаешь, плохо заживает, — пожаловался, тыча ей под нос ладонь с разрезом. Отмахнувшись от его конечностей, она высыпала дроблёные в ступке семена в чан и перемешала, сопровождая круги словестным заговором.  — Тебе же неудобно с катаной, — вспомнил Дрон, присев, а меч пристроил рядом. — Если у тебя неплохо получается ковать, почему не выкуешь себе?  — Потому что я не знаю, какое мне подходит оружие, — пробормотала, отмеряя в другой казан ложками толчёные человеческие кости. — Господин Широ попытался научить меня правильно пользоваться катанами, они что-то вроде национального оружия его родных краёв, но ничего толкового не вышло. Он сказал, магия мне даётся лучше, а тело будто деревянное. Мастер Фрид на последнем занятии дал мне палку и настоял, что это моя игрушка до конца семестра.  — Палку? Ах, да, посох. Мерно булькали зелья в четырёх разных котлах, Алиса вертелась между ними, то что-то досыпая, то помешивая, то напевая или начитывая заклинания на разных языках, а Дрон сидел на стуле и смотрел, чувствуя себя бесполезным. Начиналось всё неплохо, но оказывается у него руки не с того места растут, а таланта к зельеварству нет совершенно. Чуть дальше на столе стояли в ряд десять мензурок, каждая с ярлыком, перед ними прономерованные листы с рецептами — проходил эксперимент по улучшению кислоты, пробовались различные компоненты и соотношения.  — Я полагаю, первый раз всё получилось из-за концентрированного катализатора, то есть в составе с катализатором паучья кислота начала разъедать всё неорганическое. Ты ведь знаешь, какими свойствами обладает паучий яд? Переваривать заживо вне желудка. Есть подземный паук, способный расплавить кожу, плоть, да органику, в общем, все мягкие ткани растительного и животного происхождения.  — Ага, — поддакивал, пытаясь понять, что здесь делает.  — Если найти аналогичную кислоту и сделать новый катализатор, я полагаю, свойства появятся схожие. Эта штука разъедает камень и любые твёрдые вещества, но израсходуется.  — Зачем тебе такая дрянь?  — Мне нужны литры, десятки литров, у неё не магическое происхождение, эта дрянь способна расплавить тело за считанные секунды, а ещё хорошо берёт антимагические камни.  — Ты будто воевать с кем-то собралась, — выдыхает он, следя за её быстрыми, но не нервными движениями. Ну точно зельевар.  — А, уже несколько раз мне очень недоставало такой штуки. Кандалы брата разъело хорошо, а вот когда меня в них заковали и хотели прирезать в качестве жертвы — кислота закончилась, да и сумку отобрали. Предпочитаю быть готовой к проблемам.  — В жертву? Когда это?  — Ещё летом, не бери в голову.  — А… спаслась?  — Как видишь. Дрон почесал голову и неуверенно попытался поймать её бегающий взгляд, но всё равно ничего не понял. Если это шутка, то как-то… А если не шутка, то тем более…  — И кто тебя поймал? И как?  — Не поверишь, спасённые мною же ребята. Правильно говорит учитель, если нашла жертву — принеси её сама, а не спасай. Благодарности от таких немного, неприятностей больше. Хотя о чём я тогда могла думать, кроме усталости? Ах, да, я хотела мяса. При чём там мясо он не понял, чесал затылок, сосредотачиваясь на мыслях и строя догадки, пытаясь уложить всё в единую картину и сформулировать вопросы, но не успел — громко распахнув двери, в лабораторию влетел Вистар.  — Да что здесь столько боевиков забыло, — пробормотал проходящий мимо травник, косясь на меч у стола, и Дрон почувствовал вину. Хорошо, что никто не спрашивает, что именно они здесь варят, а то истерики местных цветочков его душа бы не выдержала. А одно лишь осознание своей ничтожности по сравнению с больной на голову, а вернее слишком увлекающейся боевичкой, которая вообще-то некромант, о чём не дают забывать регулярно составляющие ей компанию скелеты и трупы, доведёт до слёз любого. Дрон и сам не понимал, откуда она так много знает и умеет, как это всё помещается в голове и, что самое главное, зачем? Но Алиса справлялась, чем не только вводила всех в замешательство, ставила в тупик, но и вызывала зависть и отчаянье.  — Так вы и правда здесь, — совсем не тихо поприветствовал Вистар, обнаружив искомых. — А я думал, Арнад шутит.  — Где этот ублюдок? — сразу же помрачнел Дрон, а тот показался в проходе почти вслед за Вистаром. — А я уж думал, ты сбежал, поджав хвост! Арнад сразу же окрысился, завязалась перепалка, на которую Алиса совсем не обращала внимания, занятая своими зельями, а Вистар, в итоге, тоже забил:  — Почему вы не готовитесь к турниру?  — А ты не знаешь? Нас не допускают, — отозвалась та и указала пальцем на брошенный меч: — Возьми, посмотри и скажи, стал бы ты такой покупать или нет, а если да, то за сколько. Пришедший явно по делу, тот отвлёкся и поднял оружие, взвесил в руке, хмыкнул, тренькнул ногтём:  — А что в сплаве? На что получил небольшую записку со всеми процентными соотношениями, расписанными вплоть до граммов и описью всех рун, знаков, ставов и вплетённых заклинаний, эффектов и порошков. Зачитавшись, он на мгновение окосел…  — Сто золотых? Двести? Сколько ты за него отдала?  — Честно? Наверное, семь золотых, не очень считала, — призналась, застывая с флаконом в руках, но не сбилась и продолжила отмерять капли.  — Шутишь?  — Проверь его как меч, не знаю, его только позавчера выковали. Вистар помахал им, почти так же как недавно делал Дрон, тот отвлёкся от ссоры с Арнадом и потребовал у Алисы ответа:  — Ты что, отправила этого клыкастого за платьем?! Вистар мгновенно отреагировал:  — Зачем тебе платье?  — Потому что я обещала кое-кому посетить хотя бы одни академические танцы в платье, — донесла, устав от разговоров, но чешуйка дракона почему-то не хотела тонуть. — И да, я попросила его выбрать, у меня с этим туго.  — Так почему вас не допускают к турниру? — вернулся к теме Вистар, вновь оставляя собачащихся оборотня с вампиром без внимания.  — Потому что мы нелюди, — отозвался Арнад, отбирая у него отливающий перламутровыми кругами меч. — Ты сам почему не на тренировке перед турниром?  — Меня не допускают из-за родственной связи с одним из судей, — посетовал он, занимая место Дрона на стуле, пока тот успокаивал разбушевавшиеся из-за Арнада нервы.  — Так ты ни разу не участвовал?  — Нет, только смотрел с трибуны для гостей и друзей. Прозвучало до того жалостливо, что Алиса заинтересовалась:  — На свободном испытании тоже нет?  — Неа.  — Да там и делать нечего, — попытался его утешить Дрон, похлопав по плечу. — Первый турнир дуэльный, два дня биться на арене почти без передышки с другими академиями, как там, три на три?  — Один на один по три боя, подбор случайный, — объяснил, в тоске подпирая голову рукой.  — Ну вот, там только утешительный неплохой, но и то, говорят, беспорядок и все кучей друг другу морды бьют, флаги воруют. Я бы сходил на свободное выживание, но первые курсы не допускают, — закончил грустной нотой Дрон, а Арнад поинтересовался:  — Почему не попросить родственников воздержаться хоть один раз?  — Они и так недовольны моим выбором академии, — открыто пожаловался Вистар, на что Алиса разумно отметила:  — Так почему бы не поучаствовать, чтобы доказать свои способности и здешний уровень обучения? Парни промолчали, заставив её недоумённо обернуться, а Дрон негромко натолкнул на мысль:  — А вдруг провалится? Кошмарный позор.  — Мрак, мне вас не понять, — покачала она головой, туша огонь под одним из казанов. — Я полгода жила среди монстров и чудищ, каких вы и вообразить не можете, эти твари выли у меня под окнами. Думать, что проиграешь человеку после такого, да пусть хоть и магу… Что за ерунда? Если ты боишься проигрыша в своей весовой категории, как у тебя время есть сидеть здесь и болтать с нами?  — О чём ты? — не понимает тот, а смутившийся Дрон негромко объясняет:  — Ты должен тренироваться до истощения, пока не станешь достаточно сильным, а иначе жалобы бессмысленны. Вистар огромными от шока глазами посмотрел на Алису и, следуя её же логике, уточнил:  — Ты поэтому вечно пашешь, будто демоны гонятся? Но ты же и так сильная. Ты дракон.  — Но есть сотни, а то и тысячи, способные меня победить, или ты думаешь, я могу справиться, да пусть даже с нашим куратором? Смеёшься? Он по боевым способностям превосходит моего учителя, а я и думать не могла, чтобы победить Дика. Однажды меня пригвоздили к полу простым давлением гравитации, это незабываемо. Всегда есть более сильные существа, и ты не должен расслабляться, пока не убедишься, что сможешь хотя бы выжить после стычки с ними.  — Эм, слушай, у нас мирное время, — попытался её остановить Вистар, но Алиса перебила:  — Да, молитесь, чтобы оно продлилось как можно дольше, а я продолжу параноидально верить в конец света, предательство собственной тени и вселенский кабздец именно в тот момент, когда мы не будем к нему готовы. Хотя о чём это я? Вы никогда к нему не готовы. И вернулась к своим зельям, слишком быстро дробя чей-то рог простым ножом. Вистар в опустившейся неловкой тишине состроил гримасу, Дрон её повторил, а Арнад пожал плечами:  — Она всегда такая, просто редко это показывает. В клане все стены в рунических символах защиты.  — Дед говорит, я латентный параноик, — подала та голос, показывая, что слышит и слушает.  — Пойду я тренироваться, — решил Вистар, почувствовав стыд. — И в следующем году обязательно выступлю и всех уделаю.  — Приду посмотреть, — обещает Алиса, зная, что озвученный план всегда проваливается, и тот прикусывает язык, но кивает:  — Да. Костьми лягу, буду просить дополнительные тренировки с мастером, но справлюсь. Когда дверь за ним закрылась, а зельевары снова оглянулись на столпившихся боевиков, Арнад поднял отложенную тему:  — Я заказал тебе платье, отдал все мерки и выбрал ткани. Оно чёрное, ты же любишь чёрный, а с длиной не определились. Швея сказала, что тебе подойдёт короткое с каскадом сзади. А учитывая тематику — бежевые цветы разбавят мрачность. Ты не против кружевных рукавов?  — Какой длины? — уточнила, хмуря брови и пытаясь представить то, о чём он говорил, но признала: — Мне нравятся каскады.  — Одна четверть.  — Нет, лучше вообще без рукавов.  — А если…  — Да господи, — перебил их Дрон, — да что за день такой, а?  — Не ной, а процеди вон то зелье, — указывает на остывающий казан Алиса. — Возьми на полке чистую миску и решето. И пока тот уныло переливал и процеживал, Арнад продолжил говорить:  — Я помню, что ты не терпишь высокие воротники и острые носки туфель, так что мы сошлись на низком декольте и кружевах поверх. Когда она показала мне туфли, я вспомнил, что у тебя есть похожие, так что длину каскада уже определили под высоту каблука.  — Те чёрные? — уточняет, вспомнив туфли со свадьбы Делиона, и он кивает:  — Да-да, я их хорошо запомнил, пока лежал на полу. Просто привяжешь к лодыжкам бежевые ленточки с цветками и будем считать, что они в комплекте с платьем. Дрон бросил странный взгляд, не то завистливый, не то сочувствующий, но не стал спрашивать, когда это он валялся в ногах у Алисы. Она младшая княжна, мало ли, что у них там, в клане, происходит. Может не только валяется, и не только в ногах. Кланяется там, ноги целует или туфли вылизывает. Чёрт их, этих вампиров знает. А потому отметил другое:  — И с каких это пор ты так разбираешься в женских нарядах?  — У нас каждый мужчина разбирается в женщинах, в том числе их нарядах, — высокомерно фыркнул тот. — Мы не оборотни, полуголыми в лесах не танцуем. Алиса бы сказала иначе: «Вы, оборотни, разбираетесь только в том, как эти наряды снимать», но Дрон больше соседок не посещает, а потому пусть живёт.  — Это всё традиции!  — Голыми на свадьбах тоже традиции? — поддел Арнад, заставив того вспылить:  — Эти традиции уже упразднили! Мы не дикари!  — Хватит, — попросила Алиса, вклиниваясь между ними, и всучила Арнаду ящик крохотных флаконов и воронку: — Разливайте. По десять миллилитров!  — Что это вообще такое? — уточнил, присоединяясь к Дрону, и хоть их разделяла целая столешница — взгляды били не хуже ножей.  — Зелье удачи, вон там «Полное очищение», там «Светлячок», а здесь у меня «Дыхание смерти».  — Яд? — сглотнул Дрон, глядя, как та размахивает пар.  — Нет, кратковременная смерть. Ну, гарантированная десятиминутная остановка сердца, если больше — можно уже не проснуться, но длительность зависит от дозировки. Тот сплюнул, уж не зная радоваться или нет.  — Меня одного смутил Светлячок? — едва слышно прошептал зельевар вдали, а по взглядам парней Алиса поняла, что они примерно того же мнения:  — Светлячок называется только из-за побочного эффекта, а вообще это быстродействующая огненная вода, катализирует и усиливает родство с огненной стихией.  — Усиливающее, что ли?  — Ага. Там перья феникса, от них глаза светятся, а жемчужная пыль снимает побочный болевой эффект, корень манганги не даёт скапливаться токсинам. В общем, оно улучшенное, а потому варится под зеркалами и вообще… Один флакон на пять миллилитров стоит двадцать золотых.  — Кто же его покупает?  — Много кто, эффекта капли хватает на пару недель, но усиление зависит от дозировки.  — Да ну, у них… — но, запнувшись, Дрон не продолжил, да и Арнад промолчал — раз она говорит, значит, спорить бессмысленно. Алиса уж точно побольше знает о том, что делает.  — Сумасшедшие боевики, — пробормотал зельевар, собрал свои тетради, схватил склянку и вышел, устав работать в шуме.  — Мы справились, — отчитался Арнад, отставляя воронку, пока Дрон закупоривал последний флакон. — Это высококачественное зелье удачи?  — Маточное, ему цена от пятидесяти золотых. Склянки цокнули — Дрон дрогнул и толкнул их, как раз пристраивая тридцатую:  — Здесь полторы штуки золотых? Вот так вот за четыре часа?  — А ты думал, я тут играюсь? Потупив взгляд, он скрыл корыстную жалость, что так поспешно обещал ей помогать бесплатно, но быстро вспомнил:  — Без диплома зельевара ты не продашь их за полную стоимость. Алиса пожала плечами, не признаваясь, что продажей займётся Агар после тщательной проверки, и впарит их, вероятно, больше, чем за пятьдесят монет, каким-то третьим лицом как раз с нужным дипломом. Вместо этого подсчитала:  — Вообще-то его и варить дорого, в составе драгоценные и полудрагоценные камни, после того, как они впитали негативные эффекты, их или выбросить, или использовать как вместилище под проклятья, да и то, разве что под чревоугодие. И ему не надо знать, что камни синтезированы искусственно, а потому стоили копейки — не смотря на рекомендации использовать натуральные, практического смысла их портить нет — достаточно уже в конце добавить по крохотным осколкам для общего «фона», «заправки» энергией, чем потом утилизировать целую кучу дорогостоящих отходов. Искусственные поглощают в себя токсины так же хорошо, как и настоящие.  — Не хочу знать, — решил он, а Арнад хмыкнул:  — А иммунитета от яда кактусов так ни у кого не выработалось.  — Это всё потому, что вы плохо приспосабливаетесь, — фыркнула, не виня кактусы в вампирьих бедах.