Гореть дотла

Линда не любила, когда в клуб приходили суперы: гостями они были денежными, но очень проблемными. Если некоторые в начале вечера еще вели себя прилично, немного играли на публику, раздавая автографы и позируя для фото, то позже, разогретые алкоголем и танцами, переставали сдерживаться. Для таких случаев в службе безопасности "Мартини" держали Саймона: добродушный, абсолютно бесконфликтный парень носил прозвище Титан и возвышался над среднестатистическим человеком практически на три головы. Его поступь сотрясала пол и стены, одним своим грозным видом Саймон был способен унять некоторых буйствующих клиентов, а если этого оказывалось недостаточно, Титан пускал в ход силу. Он никого не бил, безропотно сносил все удары; стаканы, бутылки и стулья крошились, не оставляя на его коже ни царапины, кулаки об Титана сбивались в мясо, а лезвие перочинного ножа просто погнулось, смялось легче конфетного фантика, когда один особо резвый и агрессивный клиент попытался пырнуть Саймона в живот. Титан без труда подавлял всякое сопротивление, заламывал руки суперам, у которых в ладонях билось живое пламя или хищно пощелкивали разряды молнии, и выводил их из заведения; на улице некоторые становились спокойнее, а когда начинали вызывать полицию или контактных лиц суперов для урегулирования ситуации, многие успевали совсем присмиреть. Ущерб возмещали сразу же, еще и накидывали сверху как компенсацию, однако оказаться в одном помещении с разбушевавшимся супером, способным ладонью пробить стену, было жутко. Они не понимали отказов, их поведение зачастую было развязным, и полуодетые танцовщицы, демонстрировавшие свое тело под музыку, воспринимались ими как девочки по вызову: посетители забирались к ним на сцену, нагло лапали, хватали за руки, тащили к себе за столики и пытались сорвать с девушек одежду. Подобное было свойственно и обычным людям, но когда принимался буянить супер, становилось вдвойне страшно. Поэтому Линда вздохнула с облегчением, заметив возле бара громадную фигуру Саймона, едва не упиравшегося макушкой в потолок; вокруг Титана сразу же образовалось свободное место, на него смотрели с опаской, хотя нашлись и те, кто попытался с ним познакомиться: пошатывающийся парень в мятой рубашке и расхристанном галстуке упал на барный табурет, ныряя под бок Саймона, потянулся, пытаясь по-приятельски обнять его за плечи, но рук не хватило, и клиент попросту уцепился за локоть супера. Титан смотрел на него снисходительно, с каким-то умилением, глуповато улыбался, пока парень что-то шумно объяснял ему, одновременно бурно жестикулируя бармену, высокому и худощавому, с модно выбритыми висками и шариком пирсинга под нижней губой. Компания молодых людей, расположившихся за круглым столиком, стоявшим на возвышении напротив основной сцены, такие шумные еще полчаса назад, с появлением Титана заметно растеряли пыл. Одетые в яркие костюмы из спандекса, наглые, самоуверенные, сейчас они хмуро цедили свое пиво, наблюдали за танцовщицами, больше не пытаясь усадить их к себе на колени. Тиффани пришлось уйти из зала, когда один из парней в синем костюме и широкой полумаске ему в тон разорвал на ней лиф; больше ничего супер сделать ей не успел, однако девушку это заметно потрясло, и Чонси вывел ее из зала в слезах; скорее всего, Тифф вернется в зал после того, как успокоится и приведет себя в порядок, а пока что ее место на сцене пришлось занять Линде. Небольшой круглый постамент, огороженный хромированными перилами, располагался как раз рядом со столиком суперов; несмотря на то, что рядом был Саймон, у Линды неприятно слабели колени, когда она, опираясь на руку секьюрити, поднималась на сцену. Ловко перескочив через перила, девушка ровно опустилась на обе ноги и взмахнула волосами, потягиваясь, завела обе руки за голову. Спина танцовщицы выгнулась дугой, бедра плавно покачивались, звеня поясом из цепочек, свет прожекторов скользил по ее телу, облизывая грудь и живот, мерцающими блестящей пудрой. Несмотря на соблазнительную позу, Линда чувствовала давящее напряжение в груди; оно разрасталось как черная плесень, отзывалось противной сухостью во рту и стеснением в горле, особенно, когда танцовщица поймала взгляд светловолосого парня, одетого в золотисто-коричневый спандекс. Супер гнусно усмехнулся, демонстративно облизывая губы, подался вперед, рассматривая девушку без стеснения, жадно и въедливо, словно пытаясь угадать, что же скрыто под ее немногочисленной одеждой; Линда привыкла, что на работе ее разглядывали как пирожное на витрине, но под похотливо шарящими по ней глазами парня танцовщицу брезгливо передернуло. Она отвернулась, стараясь сосредоточиться на музыке, опустила ресницы, избегая смотреть на суперов, однако скулы ошпарило злым румянцем, когда со стороны их столика донесся громогласный хохот и свист. - Эй, давай-ка музыку погромче! - выкрикнул супер в синем, хлопнув ладонью по колену; его глаза масленно блеснули в прорезях маски. - Хочу посмотреть, как высоко ваши цыпочки умеют задирать ноги! - И как широко раздвигать, - подхватил парень в желтом под смех приятелей; кто-то из остальных посетителей поддержал их слова аплодисментами и криком, Линда размеренно выдохнула, стараясь унять бушующую внутри тревогу. Когда она была так взвинчена, контролировать свои способности было намного труднее, поэтому невозможно было расслабиться ни на секунду; возможно, в полутьме никто и не заметил бы черноты, растекающейся по ее коже, однако рисковать не хотелось; не для того Линда скрывалась столько лет, чтобы вот так глупо попасться. - Эй, куколка! Дай сиськи заценить! Повернись! Повернись, ну, чего ты, - заныл супер в синем и вжался в спинку дивана, когда Саймон обернулся на его голос. - Все нормально, здоровяк, все в порядке! Милашка, скажи ему, что все в порядке! Я же тебя не трогаю, просто поболтать немного хочу! - А я бы потрогал, - признался парень в желтом; когда всполох прожектора пробежался по нему, костюм супера заискрился ярче диско-шара. - Детка, спускайся к нам! Мы отличные парни, мы тебя не обидим! - Скорее, наоборот, - подхватил другой парень, в таком ослепительно-белом костюме, что казалось, будто ткань слегка подсвечивает в полумраке. Линда улыбнулась ему будто бы польщенно, но почти сразу же отвернулась, скрывая нервозность; темнокожий секьюрити нахмурился, складывая мускулистые руки на груди. Боком приблизившись к постаменту, на котором Линда разминалась, натужено улыбаясь, он поймал усталый взгляд девушки; в темноте охранник казался еще смуглее, белки его глаз отливали перламутровым. - Если что - я рядом, - шепнул он; танцовщица благодарно вздохнула. - Спасибо, Трэвис. - Без проблем, - взглянув исподлобья на заметно приободрившихся суперов, секьюрити угрожающе повел накачанными плечами; мышцы перекатывались под его кожей, натягивая форменную рубашку. - Саймона предупрежу, чтобы далеко не уходил. А ты постарайся быть красоткой чуть меньше, чем обычно. Невольно Линда хихикнула. - Я попробую, но ничего не могу обещать, - ответила девушка, чуть повеселев, и крутанулась на месте, вскинув руки вверх, когда воздух в зале разгоряченно завибрировал от первых аккордов быстрой ритмичной мелодии; Трэвис, хмыкнув, отошел, пропуская сразу нескольких мужчин поближе к сцене. Суперы предпочитали держаться своей компанией, не оставляя уюта столика, но заказали себе еще выпивки; на смену пиву пришли виски, коньяк и коктейли с абсентом: "Сазерак", шоты с "Подземным миром", на дне которых темнела черная самбука, и бокалы с горьковато-кислой "Атакой аллигатора". Официантка, круглолицая, с темно-русыми, круто завитыми локонами, собранными в два хвоста, расставляла заказ на столе с видимым удовольствием, призывно улыбалась, трепетала ресницами, кокетничая, и наклонилась так, чтобы ее завлекающе выставленный зад оказался прямо перед лицом парня в синем. Трэвис сердито наморщил лоб, поправляя галстук-бабочку; супер, похабно ухмыляясь, украдкой потрогал официантку за ягодицу, просунув руку под юбку форменного платья. - Детка, не хочешь поближе узнать Джет Стрика? Посмотреть, так сказать, что у меня под костюмом, - супер говорил в полный голос, стараясь перекричать музыку; Саймон, оставивший клиента за барной стойкой, предоставив тому напиваться в одиночестве и донимать бармена, шагнул в сторону столика суперов; посетители расступались перед ним, парня без рубашки, выскочившего прямо под ноги Титану, Саймон подхватил под подмышки и переставил чуть в сторону, как ребенка; Трэвис вместе с вернувшимся в зал Чонси двинулись поближе к суперам, пока официантка, разрумянившаяся от удовольствия, жеманно хихикала. - Я ей больше нравлюсь, - нагло заявил парень в желтом, - меня же не зря зовут Большой Игрой! Так что, крошка, давай поиграем! - Ребят, девушка на работе, - попытался осадить их супер в белом, - давайте не будем отвлекать милую барышню, а то вдруг у нее из-за нас будут неприятности. - Какие могут быть неприятности?! С Джет Стриком не бывает неприятностей! С ним всегда все супер! Супер-охуенно! - загоготал парень и резко отвернулся от млеющей официантки, залпом выпил шот "Подземного мира" и потянулся за сигаретой, вмиг помрачнев, когда их столик от остального зала заслонил собой Титан. - Нет причин для беспокойства, - заверил секьюрити супер в белом с лучезарной улыбкой, - немного поболтали с девушкой, только и всего. - Она первая начала, - глумливо заявил Большая Игра, - стояла тут, жопу выставив. Ваши подавальщицы любезнее стриптизерш оказались. - У нас здесь нет ни стриптизерш, ни шлюх. Запомните, парни, - гулкий бас Саймона без труда перекрывал музыку; он посторонился, пропуская официантку, мышью юркнувшую у него под рукой. Лицо девушки было таким же багровым, как и ее платье, однако мертвенно побелело, когда она увидела управляющего, не сводящего с нее сурового взгляда. Линда улыбнулась уголками губ; ну, сейчас Барни ей задаст. Несмотря на то, что танцовщицам позволялось общаться с посетителями, раскручивать их на чаевые и на выпивку, полагалось держать дистанцию; лишние вольности официантами и вовсе не допускались. Линда проводила сгорбившуюся девушку взглядом: плечи официантки подрагивали, пальцы напряженно сжимали поднос; едва ли ее уволят за то, что она немного пофлиртовала с посетителями, однако выговор от Барни ей обеспечен; слишком неосмотрительно было заигрывать с суперами, которые уже вели себя импульсивно. Кому-то вид перепуганной Тиффани в порванном костюме мог показаться забавным, а выходка Джет Стрика - дерзкой, по-мальчишески шаловливой, не более, но Линде она показалась настораживающей до озноба. Если супер срывает одежду с танцовщицы в клубе, где полно свидетелей и охраны, что он мог сделать с ней наедине? Покосившись на их столик, девушка вздрогнула, встречаясь глазами с Большой Игрой: парень сидел молча, широко разведя колени, держал в ладони бокал с "Атакой аллигатора"; не отводя взгляда от танцовщицы, он демонстративно высунул язык, слизывая соль с края бокала, и оскалился, похлопав себя по животу. Линда опустила ресницы, еле сдерживая дрожь отвращения; вроде бы ничего нового, к ней далеко не в первый раз проявляли такое внимание на работе, но почему сейчас было особенно гадко. Может, потому что суперы дурно обращались с Тиффани или Линде просто не нравился этот тип; а, возможно, девушка уже переросла эту работу, и ей пора было что-то менять. Не будет же она танцевать в "Мартини" до самой пенсии, нужно что-то решать, как-то устраивать свою жизнь с учетом того, что Линда теперь не одна; не то, чтобы девушка собиралась все бросать и подстраиваться исключительно под желания Билли, но почему-то стало совсем не так весело, как раньше. Когда она только устроилась работать в "Мартини", все казалось как-то проще, каждая смена представлялась вечеринкой, а среди посетителей попадались вполне неплохие люди, которые нуждались не столько в приватных танцах, сколько в возможности выговориться; один из постоянных гостей, весьма преуспевающий адвокат, часто заказывал выступление именно Линды, и вместо того, чтобы танцевать, она сидела рядом и выслушивала его жалобы на жизнь, на семью, на девушку, в которую адвокат был влюблен, однако она не отвечала ему взаимностью. Мужчина всерьез пытался ухаживать за ней, произвести впечатление, что совсем не мешало ему проводить время с другими женщинами - разумеется, от обиды на холодность Тори, которой он подрывался звонить и писать то гневные, то полные признаний сообщения после изрядной порции виски; личная жизнь клиента Линды не касалась, от нее требовалось только молча танцевать и не выделять никого из многочисленных гостей клуба, но все же девушка пыталась сдержать мистера Уэста от совсем уж опрометчивых шагов. Хотя, казалось бы: пусть пьет, опустошая бар, звонит, кому хочет, какое ей дело? Однако Линда за всей пьяной болтовней адвоката, его хмурой злостью и обидой видела, как мистеру Уэсту тяжело и сложно. Он сам запутался в себе, не понимал, чего хочет больше: добиться своей неприступной гордой Тори или же продолжить беззаботную жизнь холостяка, заводя отношения с теми, к кому он по большему счету равнодушен. Как ни странно, с Линдой мистер Уэст даже не пытался сблизиться, что первое время слегка задевало: неужели она настолько проигрывает на фоне его Тори? Или танцовщица настолько не в его вкусе? Потом стало ясно, что, несмотря на откровенные наряды, мистер Уэст приходил не за развлечениями, которых ему и так хватало в жизни, а за отдушиной, попыткой отвлечься; разговаривать с незнакомым человеком проще, а мистер Уэст не мог быть откровенным ни с кем из своих родных, даже с собственным братом. А еще он оставлял хорошие чаевые. Линда горестно вздохнула; жаль, что адвоката сегодня нет. Обычно он забирал танцовщицу на всю ночь, и после закрытия мистеру Уэсту вызывали такси. Или же мужчине удавалось дозвониться до брата, который за ним и приезжал; Линде мистер Уэст-младший показался забавным: в первый же день знакомства он показал ей фото всех своих четверых дочек и хвастался тем, что пятым у него точно будет сын. Ди-джей сделал музыку погромче, перекрывая гомон и разговоры гостей, Саймон отошел от столика суперов, чтобы не закрывать им вид на сцену, однако далеко уходить не стал, замер у колонны, словно мраморный атлант, водил изучающим взглядом по залу, но смущался и по-детски отворачивался, хихикая, когда Пэг посылала ему воздушные поцелуи. Джет Стрик, отдуваясь, снял маску; из-за темноты черт его лица было не разобрать, Линда видела только линию подбородка супера и изогнутый в усмешке рот. Большая Игра расстегнул ворот своего костюма, стянул перчатки, подаваясь вперед; какое-то время он смотрел на Доун, одетую в подобие кожаного купальника с корсетом и сетчатыми рукавами, но вскоре вновь перевел взгляд на Линду, которая, сидя на корточках, ритмично качала бедрами под музыку; цепочки, свисавшие с ее пояса, звенели и подпрыгивали в такт ее движениям, когда девушка резко выпрямила ноги, потянувшись головой к носкам своих туфель, ее ладони заскользили по ягодицам, обрисовывая разрезы костюма. Большая Игра насколько раз хлопнул в ладоши, широко улыбаясь; Линда повернулась спиной к их столику, чтобы не видеть суперов, однако все равно ощущала, как их глаза шарят по ней. Не сбиваясь с заученных движений, она постаралась ровно дышать, сосредоточилась на музыке; обычно это всегда помогало - есть только она и танец; больше никого. Однако сейчас отстраниться не получалось, потому что кроме Линды была еще Тиффани, плакавшая в гримерке, другие девочки, одинаково беззащитные перед суперами, Саймон и ребята из охраны, которые могли пострадать в стычке с Джет Стриком и его приятелями, Билли, который ждал Линду дома. А еще Райан, Джуди, Террор... Рядом оказалось столько людей, что Линда, успевшая привыкнуть к обособленности, несколько терялась; с друзьями так или иначе приходилось о многом умалчивать, Бутчер был единственным в жизни девушки, кому она открылась. Даже ее первый парень ничего не знал ни об ее родителях, ни о способностях, хотя они встречались почти четыре года, когда еще жили в Сиде. Кажется, это было так давно... Линда печально улыбнулась, не забывая двигаться под музыку: движения были отработаны до автоматизма, танцовщица растворилась в ритме, уносясь мыслями далеко от клуба и суперов, от жадных рук клиентов, которые так и норовили больше облапать ее за бедро, нежели сунуть купюры за пояс. Пока похабно шарящие пальцы с зажатой между них банкнотой пытались ухватить девушку за ягодицу, она круто повернулась, ловко выхватив деньги из потной ладони и игриво улыбнулась. Вытянув руки над головой, Линда извивалась, свет прожекторов расцвечивал кожу на ее обнаженном животе красным и золотистым, а в голове шумело от обилия мыслей. Если ей и в самом деле увольняться, то уже надо поговорить с Барни, а потом записываться на встречу с мистером Джеем, владельцем "Мартини". Он посещал заведение редко, танцовщицы его практически не видели, однако все решения, касающиеся работы клуба, принимались через него; возможно, Линду никто и не станет удерживать: желающих на ее место найдется немало, все-таки "Мартини" был довольно респектабельным заведением, платили здесь хорошо и гарантировали безопасность персонала, однако кем же ей тогда работать, если не танцевать? Становиться домохозяйкой Линде не хотелось, а кроме танцев она ничего не умела; пойти учиться? Тогда - на кого? Становиться официанткой или хостес в ресторане девушке не хотелось, как и работать в супермаркете, а жить на одну аренду с земли в Сиде не получится; Линда вздохнула, тряхнув волосами, опустилась на корточки, выгибая поясницу. Цепочки на поясе звякнули и взметнулись вверх, когда она подкинула бедра, сдвигая колени, после чего широко развела их, открываясь лучу света, скользнувшего по ее сцене. Кто-то зааплодировал, засвистел; короткопалая и широкая мужская рука просунулась между прутьев поручней и попыталась ухватить танцовщицу за щиколотку, однако девушка проворно ушла в сторону; выпрямившись, она закинула ногу на перила, уперевшись в них подошвой туфель, и принялась азартно подбрасывать бедра, через плечо глядя на столпившихся внизу гостей; мужчина, небритый, с приплюснутым носом, свернутым набок давнишним переломом, басовито расхохотался и несколько раз хлопнул в ладоши. - Юркая какая, - причмокнув губами, он швырнул несколько купюр под ноги Линде, - заплачу вдвое больше, если сделаешь также у меня на лице. В словах клиента не было ничего особенного: за время своей работы в клубе девушка вдоволь наслушалась подобного и, кажется, уже научилась не воспринимать это всерьез, однако сейчас ее замутило. Захотелось домой, подальше от выпивших клиентов, от Джет Стрика, который опрокидывал в себя шот за шотом, от этого парня, который вытянул шею, заглядывая Линде между ног, когда она встала в вертикальный шпагат. Глупый порыв немедленно сбежать в гримерку, позвонить Билли, чтобы он приехал и забрал ее, танцовщица подавила в самом зачатке, но ей стало так грустно и тоскливо от невозможности обнять Бутчера, забраться к нему под бок, закидывая на него все конечности, и уснуть, уткнувшись носом ему в шею, что горло перехватило спазмом, а веки обожгло слезами. Линда прерывисто вздохнула, тряхнула головой; вот еще, не хватало расплакаться прямо на работе. Нечего раскисать; клиенты, как животные, чуяли слабину, а уязвимость вместе с мнимой доступностью будила в них охотничий азарт, а до конца смены еще далеко. Нужно отработать максимально продуктивно, вытрясти у них из карманов все чаевые и забыть обо всем после закрытия клуба; пусть все плохое растает с приходом рассвета. А дальше - выходные; можно будет спать допоздна, тискать Террора и его хозяина, и не думать о том, как бы не попасть каблуком по руке гостя, которую он сам сунул танцовщице под ноги. Тем более, что Билли собирался знакомить Линду со своими друзьями; девушка уже так не волновалась, как перед поездкой к Джуди, но все равно немного нервничала. Вдруг не получится найти общий язык с этими людьми? Профессия Линды редко оставляла кого-то равнодушным, реагировали на нее по-разному, и танцовщице не хотелось, чтобы Билли поссорился с друзьями, если кто-то решит, что они с девушкой друг другу не подходят. Это не их дело, два взрослых человека вполне способны самостоятельно разобраться в своих отношениях; Линда слишком долго была одна, боясь довериться, чтобы отпустить мужчину, принявшего ее вместе со способностями, с которыми танцовщице до сих пор окончательно свыкнуться так и не удалось. Домой захотелось еще сильнее; забраться под одеяло к сонному Бутчеру, прижаться к нему, взять в ладонь его член; было очень удобно, что Билли предпочитал спать голышом. Линда облизнула губы, невольно сглатывая, погладила себя по груди, перебирая пальцами кожаную бахрому, украшавшую ее лиф; нечестно, что нужно работать: она так соскучилась, а впереди еще большая часть ночи. Придется сдерживаться и терпеть, чтобы утром показать папочке, как ей его не хватало. Вспыхнув, девушка выгнула поясницу, потряхивая бедрами под музыку; цепочки зазвенели, заметались из стороны в сторону, совсем рядом оглушительно взвыли, когда танцовщица наклонилась, проводя по выставленной ноге рукой и демонстрируя, как тугая полоска ткани вмялась ей между ног. Обернувшись, Линда вздрогнула: Большая Игра, искрясь своим золотистым костюмом, стоял совсем близко; супер неприятно ухмылялся, разглядывая девушку сквозь прорези маски. Вытащив из кармана банкноту, он положил ее на пол сцены и протянул к танцовщице, однако не спешил отнимать от купюры пальцы; Большая Игра стоял, выжидая, такой наглый и самоуверенный; Линда поняла, что как только она потянется за деньгами, супер, вероятно, одернет купюру или попытается хватить ее за руку. Проигнорировать было нельзя, грубости с клиентами не прощали; полагалось быть милой, вежливой, чтобы каждый гость думал, что она танцевала только для него. Линда без улыбки встретила взгляд супера, который уже не усмехался, а похабно улыбался во весь рот, и, дрогнув уголками рта, выдавила вперед ногу, придавив уголок банкноты с другой стороны. Лицо Большой Игры чуть вытянулось, однако он тут же рассмеялся и убрал руку, поднял обе ладони, принимая поражение. - Стерва, - одобрительно протянул он, поглаживая пряжку ремня, - люблю таких. Как на счет того, чтобы присоединиться к нам вон за тем столиком? Компания подобралась хорошая, а вот дам нам не хватает. - О заказе приватного выступления вы можете договориться с управляющим, - механически-любезным тоном ответила Линда, поднимая деньги; в горле саднило, ей хотелось пить и передохнуть пару минут. Тиффани так и не вернулась в зал, а это значило, что Линде придется и дальше танцевать прямо напротив стола суперов. В хмурой досаде девушка сжала зубы: какого черта их вообще принесло?! Не могли найти другое заведение? Оставалось надеяться, что в "Мартини" суперам быстро надоест, и они уйдут, но танцовщица в этом сильно сомневалась. Судя по ухмылке Большой Игры, у него были большие планы на эту ночь. - Предпочитаю договариваться напрямую, - заявил супер и протянул руку к девушке, - давай, спускайся ко мне. Спускайся! У меня для тебя есть персональный шест, на котором ты можешь как следует повертеться. Улыбка примерзла к губам Линды, адреналин раскалил нервы, и сердце зачастило в предчувствие угрозы; случилось именно то, чего она и боялась. Танцовщица покосилась на колонну, возле которой видела Саймона, однако Титана на месте не оказалось, и девушка холодеющими пальцами сжала поручни; значит, придется тянуть время. Главное - выдерживать дистанцию с супером и при этом не выводить его из себя; выступать перед их столиком приватно Линда не собиралась, сколько бы денег не предложили. А если Барни и настоит, то только в присутствии Саймона! Ох, это будет потешно: танцовщица в шпагате на столе перед сконфуженными суперами и Титан, нависающий над их компанией. - Веди уже ее сюда, заебал! - выкрикнул Джет Стрик, салютуя пустым шотом; Большая Игра отмахнулся, не отводя взгляда от девушки. - Отъебись. Найди себе свою! - Мне твоя нравится, - расхохотался супер, - ты чего выебываешься? Мы же друзья! А с друзьями принято делиться! Линду замутило; ничего нового, однако сейчас почему-то было особенно противно; не переставая вежливо улыбаться, девушка отступала, стараясь оказаться как можно дальше от Большой Игры. Заметив ее движение, супер сменил улыбку на оскал. - Цену себе набиваешь? - хмыкнул супер. - Цыпочка, ты, конечно, выглядишь как конфетка, но не настолько, чтобы ломаться передо мной. Ты ведь знаешь, кто я? Кто мы? Нас крышует "Vought", мы практически уже в Семерке! Так что спускайся. Хочу твою жопу у меня на коленях. Танцовщица прикусила щеку изнутри, невольно подумав о том, как бы Билли отреагировал на слова Большой Игры; сглотнув, она постаралась улыбнуться как можно любезнее и монотонно, словно заученный урок, повторила: - Сэр, в нашем заведении не настолько широкий спектр услуг. Если вы хотите заказать приватное выступление, то... - Ты мне еще указывать будешь, шалава?! - рявкнул супер в полный голос, секундно рассвирепев. - Мне похуй, как у вас тут принято! Ты, блять, сейчас слезешь и будешь делать то, что тебе говорят! Понятно, шлюха? Каждый цент отработаешь любой дыркой, которой скажу! - Сэр... - процедила Линда, сдерживаясь из последних сил; кожу на шее над седьмым позвонком покалывало, она уплотнялась, чернота стекала вниз, на спину, и девушка пустила ее до лопаток, пользуясь тем, что волосы закрывали ее, словно занавес. Бегло оглядевшись по сторонам в надежде увидеть ребят из охраны, Линда не сдержала разочарованного вздоха: поблизости никого не оказалось, даже Чонси и Трэвис куда-то пропали; и что теперь делать? Бежать? Или попытаться скрутить супера самостоятельно? У нее могло бы получиться, однако нельзя, никто не должен знать, особенно - теперь, когда Линда отвечала не только за себя. Но держать себя в руках было трудно; когда Большая Игра обеими руками вцепился в поручни и всем телом потянулся вверх, забираясь на небольшую сцену, девушка подавила желание ударить его каблуком в лицо; благо ее растяжка это позволяла. Но вместо этого она присела на скользкие, хромированные перила, подняла обе ноги, сгибая в коленях, и ловко перемахнула через поручни, сразу же спрыгивая на пол. Прямо в руки успевшего незаметно подобраться к сцене Джет Стрика. - Глянь, кого я поймал, Би-Джей! Охуенно сочную рыбку! - супер захохотал, обдавая девушку запахом перегара и кимчхи, и схватил ее за грудь, прижимаясь со спины. Девушка вскрикнула, рванувшись в сторону, но Джек Стрик держал крепко; пьяно хихикая, он мял ее грудь сквозь лиф, потирался пахом об ягодицы и похотливо причмокивал губами ей над ухом. - Ух, куколка, что я с тобой сейчас сделаю, - язык у парня заплетался, не то от возбуждения, не то от выпитого; супер в белом, оставшись в одиночестве за столиком, выглядел сконфуженным, однако не пытался вмешаться. - Сейчас мы такое шоу устроим, прямо здесь, при всех... Ты же не стеснительная, правда? Тебе же нравится на виду... - Свали нахуй, Джет! Это моя телка! - рявкнул Большая Игра с потемневшим от злости лицом; он в один прыжок оказался перед супером, который, вжимаясь подбородком в плечо содрогавшейся от отвращения Линды, пытался нащупать ее соски сквозь ткань костюма. - Сам иди на хуй! Видишь, как она дрожит? Точно меня хочет! - Я ее первый заметил! Тебе же официантка понравилась? Вот и ебись дальше с прислугой! А эта пизда - моя! - Отъебись, - фыркнул Джет Стрик и навалился на Линду всем весом, держа ее за грудь; от запаха супера, от жара и тяжести его тела девушку тошнило. Слез не было, в голове раскаленными, словно ядерные взрывы, всполохами разгоралась злость, черные пятна проступали на коже, прикрытой тканью костюма, но места было слишком мало, чернота тянулась заполнить все тело, закрыть Линду собой, однако танцовщица не расслаблялась; если сорвется, это может стоить слишком многого. Ее родители не для того потратили всю жизнь на то, чтобы скрываться от "Vought", чтобы Линда все так бездарно и глупо разрушила из-за пары каких-то ублюдков. Она не подведет ни их, ни Билли. - Сэр, не надо, - попросила девушка низким, глухим голосом; Джет Стрик непонимающе мотнул головой. - Чего?.. Она что-то сказала?.. Что ты сказала? - Шалавам слова не давали, - бросил Большая Игра; Джет Стрик согласно рыгнул и расхохотался. - Скоро ей будет не до болтовни, - супер погладил танцовщицу по бедру, и у нее закружилась голова от ощущения ритма его крови, бегущей по венам; девушка почувствовала самой изнанкой сознания его кожу, соединяющуюся с тканями мышц и суставов, будто фруктовую кожицу, которую так легко поддеть ногтем и снимать тонкими полосками, обнажая сочную мякоть. С человеческой кожей почти так же, если знать и уметь, как; тогда бы Джет Стрик точно отпустил ее и больше никогда не посмел бы прикоснуться так ни к одной девушке. Но нельзя... Линда обещала матери и отцу; она не монстр и никогда им не станет. - Вам стоит успокоиться и вернуться за свой стол, - отчеканила девушка; как бы то ни было, она не собиралась делать то, что от нее требовали суперы. Линда - не шлюха, а Большой Игре и Джет Стрику стоит научиться понимать слово «нет»; танцовщица расслабилась, обмякая в объятиях парня, и как только хватка супера, потерявшего бдительность, чуть ослабла, она вывернулась, отталкивая Джет Стрика, и отскочила в сторону, отдернула руку, когда Большая Игра рванулся за ней, пытаясь ухватить за запястье. - Иди сюда, сука, - прорычал супер; его лицо под маской безобразно перекосило от гнева. - Иди сюда, иначе... - Иначе - что? - пророкотал Саймон гулким басом, и Джет Стрик испуганно присел, затравленно оглянулся через плечо на Титана, монолитом стоявшим у них за спиной. - Что же это, господа? Продолжаете нарушать правила заведения и портите другим отдых? Такое в нашем клубе недопустимо. Попрошу на выход. - Блять, да ладно тебе, - заныл Джет Стрик, - подумаешь, сиськи ей слегка помяли. От нее не убудет же! - У нас все нормально, - выдавил Большая Игра, озабоченно сверкая глазами в прорезях маски, - беспокоиться не о чем. Верно, красотка? Скажи, что ты на нас не злишься. Линда истерично хихикнула и зажала рот рукой; вмиг потяжелевшие веки обожгло подступившими слезами; в самом деле? Не злиться, изображать радушие после того, что парочка этих мудаков здесь устроила? Они и в самом деле думали, что их будут выгораживать? До чего глупо и мерзко; девушка обхватила себя за плечи, отступая от суперов на несколько шагов, и широкое, плоское лицо Саймона с вдавленной переносицей и заросшим щетиной подбородком помрачнело еще больше. Его широкие лопатообразные ладони опустились на плечи парней; дернувшегося было Большую Игру Титан ухватил за шею, как нашкодившего котенка. - Я вынужден попросить вас покинуть наше заведение, - громыхнул Саймон, оттаскивая суперов от танцовщицы; Джет Стрик скулил и что-то мямлил в свое оправдание, а Большая Игра не сводил с Линды ненавидящего взгляда. - Что, думаешь, переиграла меня, сука? Не надейся, - выплюнул супер; он не вырывался, но упирался подошвами сапог в пол, шел за Титаном медленно и неохотно; супер в белом уже успел покинуть уютный кожаный диван за столиком, заставленным пустыми шотами и бокалами, и его костюм сахарно мерцал в полумраке по направлению к выходу из зала. - В этой игре веду я, поняла?! В Большой Игре может быть только один победитель!.. - Успокойтесь, сэр, - посоветовал Титан и, легко приподняв супера над полом, встряхнул его, словно тряпичную куклу; парень клацнул зубами, его голова резко качнулась из стороны в сторону, и супер затих, позволил вывести себя из зала. Линда неотрывно смотрела ему вслед; внутри у нее все закаменело от напряжения, девушка до сих ощущала себя в опасности, хотя суперов больше не пустят в "Мартини", и Саймон их запомнил, однако ее все равно знобило от злости, от унижения, от омерзения; за время работы в клубе танцовщица не раз сталкивалась с грубостью и домогательствами; почему же сейчас так противно до желания содрать с себя кожу, лишь бы забыть о том, что Джет Стрик к ней прикасался? Линда всхлипнула и прикусила губу, поморщилась от химического привкуса помады; она сама выбрала такую работу, никто ей в этом не виноват; нужно продолжать танцевать. Однако тело не слушалось, онемело, сделалось таким вялым и неуклюжим, что девушка засомневалась в своей способности сделать хоть одно па; но кого это волнует? Барни с ума сойдет, если вторая танцовщица за смену не сможет выступать; значит, надо работать. Пошатнувшись, Линда шагнула к сцене, взялась обеими ладонями за поручни, готовая забраться наверх и продолжить танцевать, когда к ней подскочил Чонси с серым от волнения лицом; девушка натянуто улыбнулась секьюрити, который осмотрел ее с головы до ног, и просяще, как провинившийся пес, заглянул в лицо: - Ты как, в норме? Эти уроды ничего тебе не сделали? Голос почему-то пропал, воздух застрял в горле, не позволяя издать ни звука, и Линда в ответ просто покачала головой. Чонси выдохнул, неловко погладил танцовщицу по голому плечу; девушка вздрогнула, опустила голову, готовая от этой мимолетной поддержки разрыдаться в голос. - Ну, тише, тише. Все закончилось, уебки ушли и больше сюда не придут. Слышишь, малышка? Мы с парнями их не пустим, и похер, для кого они мажут жопы вазелином, чтобы трико натягивалось лучше! А будут и дальше бугуртить, Саймон их кишками наружу вывернет! Чонси невесело улыбнулся, продолжая поглаживать девушку по руке; Линда смотрела на его длинные, узловатые пальцы и думала о том, как ей хотелось, чтобы Билли ее пожалел. Как умел, в своем стиле, но Бутчеру она верила, потому что Билли говорил так, словно ему хватит сил весь мир скрутить в бараний рог; однако о Большой Игре ему знать не стоило. Линда знала, что ему захочется разобраться с супером, с Бутчера станется найти их с Джет Стриком, а девушка не хотела, чтобы у Билли были неприятности из-за нее. К черту суперов; все равно они больше не придут, и вряд ли им захочется возиться с какой-то танцовщицей; наверняка скоро найдут себе компанию посговорчивее и думать забудут о Линде, так что незачем себя изводить. Жизнь продолжается независимо, сколько уродов еще попадутся Линде на пути. - Может, сделаешь перерыв? - предложил Чонси. - Придешь немного в себя... - Я в порядке, - запинаясь, ответила Линда, но музыка и гомон гостей скрыли дрожь в ее голосе; глубоко вздохнув, девушка, опираясь на поставленную руку секьюрити, забралась на сцену. За работой время пролетит быстрее, а утром она забудет обо всем, будто страшный сон. Тем более, что рядом будет Билли; с Бутчером вообще не получалось думать о ком-то, кроме него.

***

Из открытого окна кухни, под которым цвели ярко-желтые "анютины глазки", доносился смех; Кимико вздрогнула, повернув голову на звук, крепче обхватила руку Сержа, который ободряюще поцеловал ее в макушку. Кимико тихо вздохнула, положив голову на плечо Француза, следя настороженным, темным взглядом за белокурой Энни; Старлайт солнечно улыбалась, морща переносицу, щурилась и накручивала на палец светлый вьющийся локон, пока Моник, раскладывавшая по тарелкам закуски, что-то уверенно вещала ей под негромко работающее радио. Из динамиков звучало ленивое кантри, заунывный мужской вокал разбавляло протяжное сопрано и игра на банджо, но никто не пытался переключить на другую частоту: девушки были больше заняты разговором, Кимико мнительно и хищно, как кошка, следила за проезжающими машинами и соседской собакой, шумным ретривером, который с лаем носился по заднему двору, Хьюи позвонили с работы, и он что-то усиленно доказывал собеседнику, потешно морща лоб под кудрявой челкой, а Серж, поглаживая пальцы Кимико, с улыбкой наблюдал за ММ, суетившимся вокруг гриля. Вечер был теплый, лениво-безмятежный, Француз потягивал пиво через спиралевидную трубочку, хрустел луковыми "Pringles", пока Кимико под вишневую газировку ела желейные бобы. Девушка понемногу привыкала, уже намного спокойнее чувствовала себя в толпе, но все же немного терялась, сторонилась незнакомых людей, и присутстввие Моник, шумной, решительной, воинственно-самоуверенной, действовало на нее несколько подавляюще. Кимико знала, что жена ММ не враг, однако немного стеснялась, предпочитала держаться рядом с Сержем и по-птичьи резко поворачивала голову на всякий громкий звук, будь то рев мотора газонокосилки, автомобильный клаксон или звонок велосипеда; когда Моник, не рассчитав силы, ударила ножом по разделочной доске, Кимико втянула голову в плечи, по-звериному выгибая спину, но чуть расслабилась, когда Француз поцеловал ее в висок, зарываясь носом в полночно-черные волосы. - Тише, ma petit, - шепнул он, - я рядом. Здесь нам ничего не грозит. - Я бы на твоем месте особо не надеялся, - проворчал ММ, вороша угли под грилем; исподлобья он посматривал на подъездную дорожку в ожидании Бутчера, но Мясник задерживался, и Марвин, и без того взвинченный, нервничал все больше. Серж глубокомысленно захрустел чипсами; Кимико, склонившись над миской с цветными конфетами, раскладывала их в кучки, сортируя отдельно желтые, красные и розовые. - О чем ты, mon amie? Все ведь хорошо. Мы собрались не для того, чтобы обсудить, как нам зацепить "Vought", и при этом унести наши задницы невредимыми, а немного отдохнуть, поболтать, выпить. Принести тебе пива? Немного расслабиться не помешает - ты какой-то зажатый. Или это присутствие madame Моник держит тебя в таком тонусе? - Слушай - завали, а? - огрызнулся ММ, морщась от дыма, пахнущего сладковато-терпко: тлеющие угли были яблоневыми и годились больше для копчения, но Моник хотелось произвести впечатление на девушку Бутчера, поэтому гостей собирались встречать по высшему разряду; малышку Джанин специально отвезли к бабушке на выходные, мадам Милк даже предлагала Кимико и Сержу остаться на ночь, но Самке тяжело было засыпать на новом месте, а Хьюи и Энни рано утром нужно было на работу, поэтому решили собраться пораньше и долго не засиживаться. Но Бутчер задерживался, и Француз подозревал, что из-за его дамы: женщины были склонны к опозданиям, особенно, если встреча предстояла важная. Знакомство с друзьями партнера было серьезным шагом, особенно, если девушку собирался представлять своим приятелям сам Билли Бутчер. Явно, что он был весьма серьезно настроен в отношении мадемуазель, и Серж надеялся, что девушка отвечала ему взаимностью, а то как-то нечестно получалось: все они уже при дамах, а Бутчер оставался счастливым холостяком. Французу до ужаса было любопытно поближе познакомиться с барышней, сумевшей разглядеть в Билли "медвежонка"; Серж не особо вникал в отношения Бутчера с бывшей женой, однако ему казалось, что Билли не из тех, кто располагает к нежности, но все же стал для мадемуазель "медвежонком". Француз смешливо хмыкнул и в ответ на вопросительный взгляд Кимико ласково улыбнулся. - Я просто задумался, ma cherie. Ничего серьезного. - Тогда, может, перестанешь забивать голову всякой херней и подумаешь о чем-то существенном? - бросил ММ. - Например... О том, как выглядит новая подружка Бутчера. Если он привезет стриптизершу со сделанными сиськами и жопой в платье по пизду, Моник ее к нам на порог не пустит. И я не шучу! У нас ребенок, не хватало еще, чтобы соседи увидели, как к нам в дом заходит какая-то... - La catin? - подсказал Француз с тонкой улыбкой; от его льстиво-ядовитого тона Кимико нахмурилась, и Серж накрыл ее пальцы ладонью, покаянно опуская глаза. - Ma cherie, я же шучу. Если девушка именно та, о которой я думаю, то все будет хорошо. ММ раздраженно повел плечами. - Не знаю... Подозрительно это все. Нет, серьезно! Они только встретились, и уже живут вместе. Бутчер! Живет вместе с девушкой! Марвин, морща лоб, повернулся к Французу, который, забавляясь, пытался стащить несколько желейных бобов у Кимико; Самка шутливо отмахивалась, хмурилась и поджимала губы, пряча улыбку; ее смех вышел сиплым и надрывным, девушка почти сразу же замолчала, однако доверчиво прильнула к Сержу, закинув ноги, обутые в красные кеды, ему на колени. Француз подхватил ее под бедра, притянул ближе, практически устраивая на себе, и, пока девушка млела, увлеченно воровал ее конфеты, скрупулезно рассортированные по цветам. Поймав угрюмый взгляд ММ, Серж протянул ему несколько желейных бобов на ладони. - Конфетку, mon amie? - Блять, ты можешь хоть на минуту перестать ебанутить? - прорычал Марвин, однако осекся, замолчал, заметив Моник, внимательно наблюдавшую за мужем через распахнутое окно кухни; женщина перемешивала салат в пестрой глиняной миске, купленной в турецком квартале, ее глаза смотрели зорко, как у ястреба, и требовательно, и ММ, улыбнувшись, послал супруге воздушный поцелуй. Моник закатила глаза, покачав головой, но повеселела, взглянула поласковее и отошла к Энни, резавшей фрукты. Марвин выдохнул, досадливо поморщившись, почесал грудь и свирепо оскалился на безмятежного Француза, собиравшего конфеты ртом прямо с ладоней развеселившейся Кимико. - Что, если эта девка не просто так появилась? - прошептал ММ. - Вдруг ее специально подослали? "Vought" потеряли пацана, а они со своим очень не любят расставаться. Как бы не дошло опять до пиздеца. - Ах, mon amie, где же твой оптимизм и вера в любовь? Почему ты не можешь поверить в то, что Бутчер просто познакомился с милой барышней и влюбился? - Знаешь, что-то не выходит, - прогнусавил ММ, подражая говору Француза, - потому что мне сложно представить ту, которая сумеет выдержать Мясника дольше пяти минут. - Может, у мадемуазель просто своеобразный вкус, - предположил Серж, - в конце концов, сумел же Бутчер жениться. - Да, и чем в итоге все закончилось?! - Марвин Милк, отдуваясь, потер шею; Хьюи продолжал что-то бубнить в телефон, притаившись возле живой, аккуратно подстриженной изгороди, из-за которой торчали кованые пики забора, а ММ принялся раскладывать котлеты. Говяжий фарш, смешанный с паприкой и свежей зеленью, влажно шмякался на разделочную доску, пока мужчина готовил котлеты к выкладке на решетку гриля; несколько солнечных фонарей, установленных среди клумб с буйно разросшимися пионами, зажглись тускло-золотистым светом, привлекая мотыльков. - Ты не подумай, - пробормотал ММ, - я только порадуюсь за Мясника, если у него все сложится, но... как-то слишком гладко все выходит. С теткой ее познакомил, к нам везет, с пацаном они общаются. Зря он вообще Райана в это втянул. Вдруг расстанутся, и что тогда? Будет каждую свою бабу к пиздюку водить? Херовая идея, скажу я тебе. - Я думаю, наш общий друг знает, что делает, - заметил Француз, переглянувшись с Кимико; время от времени девушка оборачивалась на дорогу, вытягивала шею, пытаясь увидеть машину Бутчера - ей тоже было любопытно взглянуть на его пассию. - Это же Мясник. Он не стал бы подпускать к себе так близко того, в ком был бы не уверен. - Хорошо, если так, - вздохнул ММ, проводя рукой по волосам, - не хочу участвовать в новом витке дерьма, я сыт этим по горло. Знаешь, я до сих пор вздрагиваю от каждого звонка и прячу ствол под матрасом. Дочка дуется, что я забираю ее после уроков - Джанин хочется погулять с подружками, а батя-зануда заставляет ее ехать домой, потому что до усрачки боится, что "Vought" попытаются зацепить его через нее. Кимико наклонила голову, исподлобья глядя на ММ, заломила пальцы, которыми тут же принялась изображать знаки, понятные только Французу; Серж успокаивающе погладил ее по волосам, не сводя серьезного взгляда с Марвина. - Они на это не пойдут, - заверил Француз, понизив голос, - слишком рискованно. Тем более - сейчас. Полагаю, что мальчик им интереснее, чем все мы вместе взятые. - А Мясник его на выходные забирает, за город возит! Вместо того, чтобы не светиться, специально лезет в первый ряд! - ММ с остервенением швырнул котлету на решетку гриля; угли зашипели, задымив, когда на них слезами закапал мясной сок. - Блять!.. Говорю, как истеричка с манией преследования, но, знаешь, если бы Бутчер посидел бы где-нибудь тихонько год-другой, это бы всем пошло на пользу. И ему в том числе. - Ах, брось, mon amie! Это же Бутчер! Он просто не способен усидеть на месте, и, - Француз со знающим видом вздернул нос, - в этом есть некий шарм. Поэтому сегодня мы имеем честь быть представленными мадемуазель Линде. - Ох, пиздец, - обреченно выдохнул ММ, опуская плечи; его напряженные лопатки ходили ходуном под футболкой, когда Марвин переворачивал котлеты, следя, чтобы фарш равномерно поджаривался со всех сторон. Хьюи, наконец, закончил разговор и, насупившись, уставился на свой смартфон; на щеке у него остался надавленный след от телефона, хмурая гримаса делала парня неуловимо похожим на сердитого щенка мопса. Француз сделал глоток пива, с философским видом созерцая метания Хьюи, как боковым зрением уловил движение на дороге: знакомый автомобиль замедлял ход, готовясь припарковаться возле обитого светлым сайдингом дома под темной крышей с просторным крыльцом, мансардой и французскими окнами на втором этаже. Хьюи, почесывая макушку, рассеянно обернулся, выворачивая шею, и озадаченно округлил глаза. - А, что, уже приехали?.. Я, кажется, совсем во времени потерялся. - Тебе нужно хоть иногда отвлекаться от работы, иначе из скакового жеребца ты превратишься в загнанного мула, - изрек Француз; Кимико проворно соскочила с его колен, выгибая спину в нетерпении, Серж поднялся вслед за ней, чувствуя азарт, пробуждавшийся в крови. Одернув пуловер, Француз манерно поправил рукава, пока ММ метался возле гриля и никак не мог ровно уложить щипцы и лопатку, оставив котлеты подрумяниваться на углях; Моник, заметив оживление на заднем дворе, поспешила к парадной двери, а Энни, держа в ладони надкусанную грушу, высунулась из окна практически по пояс, укладываясь животом на подоконник. - Скоро будет готово? А то я проголодалась, - в подтверждение своих слов Старлайт запустила зубы в золотистый бок груши и виновато, смущенно захихикала, когда сок брызнул ей на грудь, пачкая блузку. - Скоро. Как раз все соберемся, на стол накроем, и мой кулинарный шедевр будет готов, - ММ излишне громко рассмеялся, борясь с нервозностью, и круто повернулся к Сержу, прищурив один глаз: - Если что пойдет не так, я тут всем зад надеру! Имейте в виду! Я не потерплю никакой херни в моем доме! - А я предлагал пойти в ресторан, но кто бы меня слушал? - Француз беспомощно, но с затаенной насмешкой развел руками, глядя за спину Марвина; Бутчер уже успел выйти из машины, потягивался, разминаясь, чесал живот, просунув пальцы под рубашку с узором из тропических цветов и пальмовых листьев. Девушка еще сидела на переднем пассажирском сидении, поправляла макияж, глядя в карманное зеркальце; лица было не видно, однако Сержу удалось рассмотреть шелк черных волос, изящную линию шеи, точеные ключицы и золотую цепочку с овальным медальном. - Пока не наблюдаю ничего из ряда вон выходящего, - пробормотал Француз; ММ недоверчиво фыркнул, и Хьюи взглянул на него с укором. - Эй, да вы чего? Я же ее видел. Нормальная такая, обычная девушка. - Все они нормальные на первый взгляд, - проворчал ММ, опуская крышку гриля; наспех вытерев руки и стащив фартук, Марвин направился к кованой калитке, по которой Бутчер уже готовился садануть подошвой ботинка. - Открывай, ММ, - рявкнул Билли во всю свою луженую глотку, - папочка готов войти в здание! - Да, и тебе привет, Бутчер, - сдержанно ответил ММ, - ты опоздал. - Я специально, - признался Мясник, ничуть не стесняясь, - хотел подвалить прямо к столу, чтобы избежать тупых расспросов. Когда рот занят сочным мяском, особо не попиздишь, верно? - От Уильяма и не стоит ожидать другого, - Моник величаво вышла на веранду, глядя на Бутчера с высоты крыльца; крупные серьги в виде рифленых колец раскачивались в ее ушах, широкий браслет обхватывал запястье, а несколько тонких цепочек на ее шее удерживали грозди бусин из цветного стекла. - Опоздание - его второе имя. - Я тоже рад тебя видеть, дорогая, - осклабился Билли; женщина строптиво тряхнула волосами, уперевшись ладонями в бока. - И почему это бедная девушка продолжает сидеть в машине? Уже успел ей что-то наплести, что она теперь выйти не решается? - Булочке нечего бояться, пока папочка рядом. А вот тебя ММ явно давно не баловал, поэтому ты сегодня еще злее, чем обычно. - Так, Бутчер, остынь, - Марвин встал между женой и Билли, будто они могли наброситься друг на друга, - давайте не будем ссориться, ладно? Малышка, ты же знаешь, какой он... - Знаю, - поджала губы Моник, - поэтому уже сочувствую бедной девушке. Бутчер, свирепея, раздул ноздри. - Чтоб ты знала, у нее все охуенно. Детка, иди сюда, а то меня тут пытаются оскорбить своими гнусными намеками. - Я никогда не намекаю, Уильям, я все говорю прямо, - подчеркнула Моник и дружелюбно улыбнулась девушке, выводившей из машины Террора. - Ох, ну, вот и она. Заходи, не стесняйся. Не слушай Уильяма, он всегда болтает часто и не по делу. Женщина легко сбежала вниз по ступенькам навстречу Линде, которая вела бульдога за поводок; пес потешно переваливался, семеня за ней, улыбался во всю пасть, свесив розовый, словно ветчина, язык, и Билли галантно открыл перед ними калитку. Девушка взглянула на него сквозь ресницы с трепетной, благодарной улыбкой, охотно шагнула к нему, когда Бутчер положил руку ей на поясницу, привлекая к себе; Хьюи, который уже виделся с Линдой, приветливо помахал ей рукой, а ММ и Серж разглядывали девушку пристально, держась чуть в стороне: Француз - с веселым любопытством и одобрением, а Марвин - несколько настороженно и изучающе. Опасной она не выглядела; одетая в длинное синее платье с разрезами на юбке и свободный кардиган крупной вязки, Линда казалась чуть смущенной, но в целом настроенной весьма благожелательно. Серж медленно кивнул, одобряя выбор Бутчера, и легко толкнул локтем Марвина, заговорщицки прошептал: - Да... Это та самая мадемуазель. Должен сказать, - Француз прочистил горло, - вертикальный шпагат у нее просто ce magnifique. - Ты совсем ебнутый?! - просипел ММ. - Не вздумай пиздануть такое при Мяснике! Да и Кимико не понравится, если ты при ней будешь обсуждать чужие... гм, шпагаты. - Что ты там бормочешь, малыш? - звучно поинтересовалась Моник, сузив кофейно-карие глаза. - Подойди, поздоровайся, как следует, а то Линда может подумать, что мы ей не рады. А мне не терпелось познакомиться с той, кто и в самом деле готова выносить Уильяма круглыми сутками. Да еще и в комплекте с Террором. Что не говори, а они с псом друг друга стоят. Линда рассмеялась, прижимаясь к Бутчеру, раздувавшемуся от самодовольства. - А я думаю, что они оба милые. Да, мой хороший? - обратилась она уже к Террору, усевшемуся у ее ног; пес преданно взглянул на нее, повиливая обрубком хвоста, и Билли обвил рукой талию девушки, поцеловал ее в висок, от чего она трогательно покраснела. - Мы тут самые пиздатые, правда, булочка? Иди-ка ко мне, красотка, - следующий поцелуй, получившийся до неприличия звонким, пришелся в губы; Линда хихикала, выгибая спину, пыталась отстраниться, но явно не всерьез; Моник смотрела на них, иронично изогнув бровь, пока Серж, ММ и Хьюи пялились на Террора, на голове у которого красовалась зеленая шапка с круглыми глазами, имитирующими жабьи, пришитыми к макушке; завязки были затянуты у бульдога под щетинистым подбородком, шапка обрамляла щекастую морду пса, делая ее совсем круглой, как у плюшевой игрушки, и Террор смотрел на мужчин влажно блестящими глазами, словно спрашивая, идет ему или нет. Марвин жевал губами, мучительно стараясь подобрать слова, Серж отвлекся на жестикуляцию Кимико, восторгавшуюся внешним видом Террора, а Хьюи, озадаченно морща лоб под кудрявой челкой, по-гусиному вытянул шею вперед, указывая подбородком на бульдога. - А... почему Террор одет как жаба? - Это не жаба, - озорно поправила Линда, - а лягушка. - Ну, это в корне меняет дело, - протянул ММ, но, натолкнувшись на предупреждающий взгляд Моник, торопливо добавил, - я имею в виду, что... да, почему бы и в самом деле не нарядить Террора лягушкой. - А Уильяму костюмчика не хватает, - ехидно пропела Моник, лучезарно улыбнувшись в ответ на прищуренный взгляд Бутчера. - Хороших мальчиков должно быть видно издалека. - Я не "хороший мальчик", а охуенный мужик. Так ведь, детка? - опустив руку на бедро Линды, Билли сжал пальцы, тиская девушку, и басовито хохотнул, когда она принялась отпихиваться. - Ну... что ты в самом деле?!.. - Да ладно, булочка, тут же все свои. Хьюи ты уже знаешь, Моник в представлении не нуждается, а из этих двоих можно легко угадать ее мужа. - Марвин, - коротко представился ММ, пожимая пальцы девушки, округлившей глаза при виде Сержа. - О, а я вас помню! - воскликнула она; Француз с льстивой улыбкой склонил голову. - Виновен, мадемуазель, одно время я был завсегдатаем подобных заведений, но с недавних пор я пересмотрел жизненные приоритеты. Во многом это заслуга ma cherie, - Серж ласково взглянул на Кимико, рассматривавшую Линду с ревнивым интересом, - это Кимико. Ma petit все понимает, но испытывает некоторые трудности в общении, так что я стараюсь ей помогать. - Приятно познакомиться, - заверила Линда, которую Бутчер собственнически обнимал со спины, устроив ладони у нее на животе. Девушка не возражала, все выкрутасы Мясника сносила довольно легко, не срываясь и не злясь, и в ее попытках осадить мужчину было больше кокетства, нежели желания успокоить Бутчера, выглядевшего таким довольным и умиротворенным; Француз метнул косой взгляд на суровую мадам Моник, которая смотрела на Билли как-то иначе, словно разглядела в нем то, чего никогда не видела, и умиленно вздохнул, поглаживая пальцы Кимико, несколько взбудораженной знакомством с мадемуазель Линдой. - Ах, amour... - Ну, да, - буркнул ММ, - пусть так. Но если все закончится пиздецом, не говорите, что я не предупреждал. - Пессимист, - беззлобно обронил Серж, чье сердце, всегда тяготевшее к романтике, сейчас пело от лицезрения счастья других. В мире и так было иного горечи, боли и грязи, так пусть хоть у этих двоих все будет хорошо.