Гореть дотла

Ладонь Билли оказывалась то у нее на талии, то на бедре, то на колене; Линда не то, чтобы возражала, но друзья Бутчера смотрели на них так, что ей становилось неловко; Билли же наоборот чувствовал себя вполне уверенным и всем довольным. Даже молчал по поводу внешнего вида Террора, хотя дома, не сдерживаясь, высказывался по поводу желания девушки нарядить бульдога. А ей лягушачья шапка казалась очень милой, и сам пес не возражал, когда Линда его одевала; с тихим усталым вздохом танцовщица отвела глаза, направляя взгляд на клумбу с "анютиными глазками", ярко-желтыми, словно лимонный щербет. Она заранее представляла, что Бутчер скажет о той паре костюмчиков, что она купила для Террора: один был по-лягушачьи зеленым, а другой - серый с белым, с отделкой под акулу с частоколом треугольных зубов и плавником на спине; бульдог в них смотрелся так трогательно, впору было делать снимок на рождественскую открытку, однако вряд ли Билли оценит. Наверное, не стоило тратить деньги на одежду для собаки, но, наряженный, Террор смотрелся настолько очаровательно, что девушка не смогла удержаться. Да и молоденькая продавец в зоомагазине с малиновыми волосами, прямо в цвет форменной футболки, и татуировкой единорога на руке, была в таком восторге от бульдога, что скормила ему половину банки бесплатного собачьего печенья. Линда задумчиво нахмурилась, прикусив губу, покосилась на пса, усевшегося на задние лапы у ее ног. Брюшко Террора напоминало шарик, бока собирались складками, ошейник становился туговат для широкой, как у рестлера, шеи, а мощному загривку мог позавидовать и ротвейлер; Террор поднял голову, глядя на девушку бесконечно печальными карими глазами, басовито вздохнул, облизнулся, шумно чавкая слюной, и привалился боком к ее ноге, а через секунду улегся прямо на ее ступни, придавив их к газону всей тушей. Линда, охнув, отступила, осторожно высвобождая ноги из-под пса, тяжелого, как хорошо откормленная индейка; Террор обернулся, недовольно сопя и похрюкивая, после чего перевернулся на спину, задрав кривоватые лапки и выставив к небу живот. Пыхтя, он лежал на спине в ожидании, что непременно кто-нибудь подойдет, чтобы погладить его, поиграть или почесать брюшко; Моник усмехнулась, бросив на бульдога взгляд насмешливый, но ласковый, практически трепетный, Энни хихикнула, взмахнув золотистыми волосами, собранными в хвост, а Кимико, слизнув с пальцев гуакамоле, в который обмакивала начос, села прямо на газон, скрестив ноги, и протянула обе руки к довольно закряхтевшему Террору, который в предвкушении принялся дергать задней лапой. Криво усмехнувшись, Бутчер сделал глоток темного пива из картонного стаканчика и жадной пятерней ухватил умилявшуюся псу Линду за бедро и просунул пальцы прямо в разрез на платье; Серж, заметив это, деликатно отвернулся, пряча улыбку в своем стакане, в котором смешал себе "Корицу по-французски" из коньяка, яблочного сока, содовой и нескольких палочек корицы, украденных из кухни миссис Милк. - Видишь? - Билли трогал ногу девушки так, словно хотел взять ее под бедро или совсем запустить ладонь под юбку. - Совсем мне пса избаловала. - Я?! - девушка пораженно отпрянула, взмахнув стаканчиком с диетической газировкой; Бутчер деловито кивнул, щипая ее за бедро, и отхлебнул пива. На его черных, жестких, как щетка, усах осела белая пена. - Ну, а кто? Не я ему шмотки покупаю. А ты еще и в постель его укладываешь, и с рук, как пиздюка, волосатого младенца, не спускаешь. Нихера удивительного, что кобель в итоге обленился и бока нажрал. Ух, увалень! Скоро собственную жопу таскать не сможет. - Значит, придется посадить его на диету, - проговорила Линда под тонкое, довольное поскуливание Террора; Кимико с лучистой, какой-то по-детски невинной и открытой улыбкой мяла бока бульдога, и пес радостно ерзал спиной по траве, подставляясь пальцам девушки. Щеки пса отвисли, язык, истекая слюной, то и дело вываливался из широкой, как у аллигатора, пасти, Террор тянулся всеми лапками, блаженно прикрыв глаза, и Кимико мяла его, будто плюшевую игрушку. Билли только хмыкал, наблюдая за псом, наряженным в лягушачью шапку, которая, несмотря на свою потешную нелепость, ничуть его не стесняла. - Ну, пиздец... теперь моего красавца еще и на диету посадят как королеву красоты. Охуеть, а дальше что? На маникюр его запишешь? - На педикюр, скорее всего, - Линда манерно взглянула на собственные ногти, ровные, овальные, незабудково-голубые с блестящим золотистым узором, - его лапы больше ноги, чем руки. Ну, ты меня понял. Бутчер в ответ только крякнул. - Ебануться, как ты сейчас мне завернула. Я даже не знаю, что на это сказать. - Может, тогда помолчишь? - сахарно предложила Моник, после чего обратилась к девушке уже на порядок ласковее, - Линда, расскажи, как вы впервые встретились. Уверена, здесь уже все в курсе, кроме меня, но так как новость исходила от Уильяма, сильно сомневаюсь, что ему можно доверять. Линда улыбнулась, искоса взглянув на мужчину: кустистые темные брови Бутчера сошлись над переносицей, наползая на глаза, рот неприступно сжался, подбородок чуть выдался вперед, однако расслабился, верхняя губа дернулась в тени ухмылки, когда девушка поцеловала Билли в щеку. Его одеколон пах дымной горечью, полынью, кедром и мхом после ливня, от этого запаха слегка першило в горле и зудело в носу, однако Линда дышала им полными легкими, всей грудью, чувствуя себя удивительно защищенной. Выражение лица Бутчера сменилось внезапно, стремительно, как по щелчку, из угрюмого перетекло в самодовольное; широкая, практически кровожадная улыбка собралась морщинками в уголках угрожающе чернеющих глаз, но Моник стояла перед мужчиной, важно подбоченившись, и все в миг притихли, повернувшись к ним с Билли, а ММ опасливо подобрался ближе к жене, предупреждающе округлив глаза, обращенные на Бутчера. - Что, я совсем пиздабол, по-твоему? - мужчина убрал руку с бедра Линды, но только для того, чтобы обхватить ее за талию и привлечь к себе; девушка с готовностью забралась ему под бок, ее рука побегом плетистой розы забралась под складки плаща, однако не для того, чтобы ответно обнять. Танцовщица сунула пальцы в задний карман джинсов, игриво пощупала зад мужчины сквозь ткань, от чего он сдавленно выдохнул сквозь зубы, полыхая одним только взглядом. Ухмылка Билли по-прежнему оставалась кривой и угрожающей, как у грабителя из вестерна, а вот тело накалилось, Линда сквозь одежду ощущала исходящий от него жар; продолжая трогать Бутчера под плащом, девушка положила голову ему на плечо, робко опустив ресницы. Билли рядом с ней дергало, как от боли, он переминался с ноги на ногу, сжимая в напряженно трясущихся пальцах стаканчик с остатками пива, и самоуверенно скалился перед Моник, отвечавшей ему не менее боевым взглядом. - Может, ты и не соврал, но приукрасил так, что будь здоров. Так что отцепись уже от девушки и дай нам пообщаться. - Нет, мне с ней заебись. Да, булочка? - Бутчер со скалозубой улыбкой повернулся к Линде. - Тебе ведь с папочкой охуенно? - Билли... - страдальчески поморщившись, танцовщица сжала пальцы, ощутимо хватая мужчину за зад; усмешка Бутчера стала совсем плотоядной, вывернув шею, он поймал губы Линды в поцелуй, втягивая их в рот, толкнулся языком, ничуть не смущаясь присутствия своих друзей, а руку с талии с размаху опустил прямо на ягодицу девушки, и ее сдавленный вскрик вырвался из горла сквозь поцелуй. Она неловко взмахнула рукой, пролив газировку на газон, оступилась, чуть не теряя равновесие под напором Билли, и лицо Линды заалело ярче рябины, когда Бутчер притянул ее к себе уже обеими руками, не давая никаких шансов высвободиться. Это было приятно, но, черт возьми, так неуместно! Вероятно, Линда сама была виновата: не нужно было так явно заигрывать, Билли итак давал много воли рукам, а теперь вообще разошелся; и что теперь о ней подумают его друзья?! Профессия Линды и без того создавала определенное впечатление у людей, тем более, что Серж когда-то частенько бывал в "Мартини", а теперь они вместе с его молчаливой девушкой оказались в одной компании, и от этого было немного стыдно; все-таки Линда была свидетелем многочисленных кутежей Сержа, приватных танцев, которые исполняли для него Тиффани и Доун, а несколько раз во время выступления и сама брала у него деньги, которые мужчина пытался сунуть ей за резинку плотных чулок, но был настолько пьян, что просто сунул комок смятых купюр танцовщице в ладонь, после чего поплелся к бару, где остаток вечера пил коньяк прямо из бутылки, пока Трейси, извиваясь у него на коленях под музыку, отрабатывала свои чаевые. После подобных сцен, повторявшихся с завидной регулярностью, выдерживать взгляд Кимико, тяжелый, мрачный, по-звериному немигающий и недоверчивый, словно Линда готова прямо сейчас скинуть платье и уговорить Сержа уехать вместе с ней в Лас-Вегас, было непросто. Вот уж какая ерунда; Серж был неплохим парнем, веселым, обходительным, умеющим рассмешить и обращавшимся с танцовщицами учтиво, без грязных приставаний и попыток запустить руку девочкам в лифчик, но Линду он ничуть не привлекал. Как клиент - отличный, вежливый и щедрый, в остальном - совсем не ее тип. У девушки вообще оказался весьма специфичный вкус, она и не думала, что будет встречаться с кем-то вроде Бутчера и безропотно сносить все его выходки; значит, Линду все устраивало. Иначе бы зачем она оставалась с Билли? Внезапно девушке стало весело до желания прыгать и кричать, как в детстве; отбросив смущение, она ухватила Бутчера за щеки, притягивая к себе, позволила впечататься ртом в свои губы, впуская его язык. Его борода и усы кололись, Линда словно зарывалась лицом в звериную шерсть, немного горчило от пива, Билли, слегка ошалев от такого ответа, вздернул брови, приоткрыв глаза, и почти сразу же зажмурился от удовольствия, издавая глухой горловой звук. Рядом кто-то присвистнул, засмеялся, кашлянул, сдерживая недовольство; под одобрительные смешки раздались аплодисменты, и Линда, вспомнив, где находится, отпрянула от мужчины, который качнулся следом за ней, все норовя крепче присосаться к ней ртом. Девушка смущенно засмеялась; румянец жег лицо злее перца, Бутчер держал цепко, а со стороны Марвина веяло таким неодобрением, что Линда физически ощущала его упрек. - Так, завязывайте тут с этим, ясно? - хмуро потребовал он. Серж манерно хихикнул, скосив глаза и склонив голову набок, от чего стал похож на ворона. - Mon amie, говоришь так, словно никогда не был влюблен. Неужели за течением супружеской жизни ты растерял всю страсть? Разве можно жить без бури чувств и любовного сумасшествия? - Слушай, метеоролог, - огрызнулся Марвин, - бушевать будешь у себя дома. Всех касается! Мужчина обвел выразительным взглядом присутствующих, старательно скрывавших насмешливые улыбки, после чего его темные глаза остановились на Билли, который, хоть и перестал целовать Линду, развязно, как умел только он, однако и не думал выпускать ее из объятий. От понимающей улыбки Моник, искрящегося задором и червонным золотом взгляда Энни и настороженного молчания Кимико, девушка чувствовала себя виноватой; могла же не вести себя как... как сам Бутчер; ну, или хотя бы не сразу. Линда не испытывала острой потребности понравиться его друзьям, найти общий язык с Джуди и Райаном было для нее намного важнее, однако от Марвина веяло укором и разочарованием, как от директора школы, обнаружившего старшеклассников, курящих в подсобке. Зато его жена кривила губы в язвительной усмешке и щурилась, словно сомневалась в том, что с Билли кто-то мог целоваться так всерьез; да еще и наряжать его пса. Кимико, веселясь, несильно дергала за завязки шапку Террора, намотав их на пальцы, бульдог, млея от внимания, продолжал лежать на спине, а Бутчер переместился за спину Линды, продолжая держать ее под грудью. Его заросший, колючий подбородок уперся девушке в плечо, дыхание щекотнуло шею и забралось под воротник кардигана, от чего она слегка поерзала в его объятиях; Билли басовито хмыкнул и коротко поцеловал ее за ухом, хрипло шепнув: - Детка, ты хоть до машины подожди, а то если будешь так крутить жопкой, я же не удержусь. Утащу тебя в кусты, и там... - Совсем спятил? - прошипела Линда, краснея в сотый раз за вечер; взгляда Моник, слишком уж многозначительного, она избегала, Марвин буквально старался подавить ее своей молчаливой суровостью, будто вместо клоуна на день рождения дочери из торта выпрыгнула она, а вот Серж тонкой улыбкой словно благословлял их с Бутчером на продолжение; Хьюи и Энни было немного неудобно, но и они улыбались, и Линда ощутила стыд, граничащий с хмельным весельем, как в тот раз, когда шнуровка на ее топе разошлась прямо посреди выступления. Размер чаевых в ту смену вышел колоссальным, как и насмешки подруг и парней из охраны, преследовавшие танцовщицу весь следующий месяц. - О чем это вы там шепчитесь? - требовательно осведомилась Моник; Бутчер коварно осклабился, крепче стискивая Линду, у которой в его железной хватке заныли ребра. - О том, что готов оприходовать эту булочку прямо у вас на заднем дворе. - Бутчер, блять!.. - смуглое лицо Марвина еще больше потемнело, а вот его жену слова Билли, кажется, ничуть не впечатлили. Возведя шоколадно-карие глаза к нему, женщина решительно шагнула вперед, блеснув браслетом на щиколотке, и по-птичьи цепко ухватила Линду за запястье, потянула к себе; Бутчер, поворчав немного для вида, медленно разжал руки, отпуская девушку. - Давай отойдем, а то здесь нам точно не дадут посекретничать, - не без ехидства отметила Моник, деловито взяв танцовщицу под локоть; Энни, ловко схватив миску с нарезанными фруктами, потянулась следом. - Да, их с Бутчером лучше держать на расстоянии. - Не поможет, - со знающим видом произнес Серж, играя кончиками волос Кимико, - с силой такого притяжения нелегко справиться. - Не давай этой фурии себя запугать, цыпочка, - гаркнул Билли на весь двор, пока Линда вместе с Моник шла к скамейке, стоящей возле клумбы с отцветшими пионами; Хьюи хохотнул. - Цыпочка?.. - Да, ведь она часто сидит на моих яйцах, - самоуверенно пояснил Бутчер под кашель опешившего Хьюи, смех Сержа и грозный рык Марвина. - Мясник, еб твою мать!.. Моник удрученно покачала головой. - И с этим типом тебя угораздило связаться, - посетовала она, притягивая Линду к себе за запястье; ее рука змеей проскользнула под локоть, цепляя девушку крепче, плечо вжалось в плечо танцовщицы, и женщина, ободряя, погладила ее пальцы. - Не знаю даже, советовать тебе бежать, не оглядываясь, или просто подождать дальнейшего развития событий. Вроде не мое дело, а в стороне оставаться как-то не получится. Уильям, он такой: как ядерный взрыв. Падает в одну точку, а радиус поражения на несколько километров тянется. - Думаю, мы здесь бессильны, - хитро улыбнулась Энни и укусила сочащуюся соком и цветом дольку персика, золотисто-оранжевую с мякоти и красную со стороны кожицы, - уже поздно искать укрытие, остается только принять последствия. - Какие еще последствия? - насторожилась Линда, переводя взгляд с облизывающей губы Старлайт на горестно вздыхавшую Моник; женщина опустилась на скамейку, усаживая рядом Линду, нервно разглаживавшую складки на платье, а Энни заняла самый край, поджав под себя ногу и устроив на коленях миску с фруктами; светлые прядки у нее на висках завивались, как усики плюща, волосы, собранные в небрежный хвост, лежали в капюшоне толстовки, и супер ребячливо облизывала пальцы, по которым сочился липкий, фруктовый сок. Одета Старлайт была совсем просто: в джинсы и серую футболку, и выглядела рядом с серьезной Моник совсем подростком. Ее взгляд искрился любопытством, а вот миссис Милк, несмотря на доброжелательный тон, рассматривала Линду изучающе и немного хмуро, от чего девушка, ощутив себя препарированной лягушкой под микроскопом, поежилась. Девушка быстро глотнула газировки, успевшей немного выдохнуться, бегло взглянула в сторону Билли, который стоял рядом с Марвином и Сержем, но смотрел на нее; Линда тут же опустила глаза, пряча улыбку, но румянец сам собой разгорался на скулах, и сердце заколотилось о грудную клетку от странного волнения. Почему-то ощущение пристального, собственнического и жадного взгляда посылало по коже миллиарды будоражащих мурашек и вызывало сухость в горле, и танцовщица быстро допила свою содовую, закрываясь картонным стаканчиком; Моник повернула голову в сторону мужчин и хмыкнула, откинувшись на деревянную спинку скамейки, изогнутую лебединой шеей; закинув ногу на ногу, женщина покачала повисшей за ремешки на ее пальцах сандалией. - Как таращится. Прямо глаз не сводит! Будто бы я собираюсь устроить тебе нелегальный побег в Мексику! - Я бы могла договориться, - коварно предложила Старлайт, - только для того, чтобы посмотреть, как Билли попытается этому помешать. - В таком случае я скажу, что это была твоя идея, - парировала Моник и пронзила Линду испытующим взглядом, - слышала? Мы готовы организовать тебе почти безопасное отступление. Согласна? Надеюсь, ты знаешь испанский. - А... зачем? - пробормотала Линда; задумавшись, она упустила нить разговора и теперь не могла понять, о чем речь. Моник шумно выдохнула, раздувая ноздри. - А в Мексике ты как, на пальцах будешь общаться? Или через разговорник? - Какая еще Мексика? Мне же на работу в среду, - нахмурилась девушка, все еще недоумевая, и мнительно прищурилась, когда Энни и Моник дружно захихикали; Террор, сообразив, что остался один с Кимико, лениво приподнял голову и обвел мутным, осоловевшим взглядом двор. Запах готовящихся бургеров тянул бульдога к столу, пальцы Кимико продолжали массировать и мять его бока, однако пес все равно повернулся на бок, поднимаясь на кривоватые лапы, и потрусил к Линде, мрачно подбрасывающей в ладонях опустевший стаканчик. Вопреки своему решению не пить алкоголь, захотелось вина, и то лишь из-за насмешливых взглядов Моник и Старлайт; от застывшего в недоверчиво-угрюмую гримасу лица Кимико, приближавшейся к скамейке вслед за Террором, тянуло закурить, а сигареты, как назло, остались в машине. Однако это была отличная возможность сбежать, только вот Моник продолжала крепко держать девушку за руку, а Билли все так же наблюдал; если Линда решит уйти, ему это не понравится, а танцовщице не хотелось накалять обстановку, тем более, что видно, что между ними с Моник все... сложно. - Значит, вы с Уильямом вместе? - несколько церемонно начала Моник. - Все всерьез и по-настоящему? - Ну... да, - Линда застенчиво улыбнулась и снова взглянула на Бутчера, который негромко высказывал Марвину об его технике жарки котлет для бургеров: они отошли к грилю и стояли к девушке спиной, но Билли, почувствовав ее взгляд, обернулся, и танцовщица сразу же отвела глаза; должно быть, щеки у нее полыхали ярче штокроз, растущих вдоль соседского забора; Моник задумчиво щелкнула языком, пока Энни, стараясь не испачкать пальцы, гладила сопящего Террора тыльной стороной ладони. Кимико села прямо на газон, скрестив ноги, по-кошачьи пристально глядя на Линду, от чего девушка ощутила себя мышью, собиравшейся стащить сразу круг сыра. Французского, с плесенью; просто так, потому что у нее была возможность. С губ сорвался раздраженный вздох; ее считали такой легкомысленной из-за работы? Или Серж казался Кимико настолько замечательным, что у Линды просто не было шансов перед ним устоять? У нее ведь уже был Билли, зачем ей кто-то другой? Даже при условии, что Серж отличный парень, девушка встречалась с тем, кто ее полностью устраивал, от его неумения выражать свои мысли цензурно до привычки хватать ее за задницу в людных местах. Это был ее мужчина, рядом с которым Линда чувствовала себя защищенной и счастливой, а все остальные парни - не более, чем массовка. Высказать бы это Кимико прямо, но не хотелось провоцировать ссору; да и сама Кимико выглядела как готовая к нападению рысь: одно неверное движение - и прыгнет на грудь, чтобы располосовать горло. Нет уж, пусть сам Серж с ней разбирается; но девочкам в клубе будет интересно узнать о том, что один из самых веселых клиентов "Мартини" встречается с диковатой и, вероятно, немой девушкой; и пусть - Линда желала им счастья. Она всему миру желала счастья, потому что сама была больше не одна и любила, действительно любила Бутчера и всю вселенную заодно. С Билли можно было не притворяться и не прятаться, с ним Линда дышала полной грудью и понимание того, что мужчине она нужна со всем тем, что оставило ей в наследство "Vought", окунало в эйфорию с головой. За то, что Бутчер принял, смирился, считал неважным то, что саму Линду заставляло себя чувствовать практически монстром, сама девушка была готова свыкнуться со многим, простить ему практически все. - Я так понимаю, - начала Моник, проследив за очередным взглядом Линды, брошенным в сторону довольно склабящегося Бутчера, - что ты в курсе всего, что... происходило. И тебя это не остановило и не оттолкнуло. - Нет, - Линда тряхнула волосами и стеснительно опустила голову; горели не только щеки, но и подбородок, лоб, нос - все лицо. - Скорее, наоборот... Моник отодвинулась, морща лоб в изумлении. - Правда?.. То есть, у тебя чувство самосохранения вообще не работает? - Ну... когда мы встретились, он опасным не выглядел. Скорее... несчастным... - Озлобленным, - поправила Моник; Энни фыркнула, Кимико сморщила нос, продолжая гладить Террора, лежащего между ней и Линдой; танцовщица, кашлянув, продолжила: - Таким... потерянным... - Скорее всего, пьяным, - вставила женщина, разрубая ладонью воздух; Старлайт от смеха едва не поперхнулась виноградом, а Линда ощутила жжение в глазах: так всегда случалось перед тем, как радужка из кофейно-карей становилась желтой, цвета меда на просвет; однако девушка сдержалась. - Весь вид Билли говорил, что ему нужна помощь, но он хорохорился, будто все в порядке. Хотя это не так, на Билли живого места не было! - Подрался с кем-то? Вот я даже не сомневалась! - Моник хлопнула ладонью по колену, после чего по-змеиному медленно и плавно подалась вперед; Энни так же заинтересованно придвинулась, а Кимико смотрела на танцовщицу уже без прежней враждебности; неужели поняла, что Линда ни в коем случае не претендует на Сержа?.. - То есть ты встретила Уильяма, когда он был избит и слегка не в себе, и тебя... ничего не насторожило? Не испугало? Не оттолкнуло? - женщина пораженно покачала головой. - Милая, да ты отчаянная. Вроде тех ребят, что забираются на небоскребы без страховки. - Ты преувеличиваешь, - поморщилась Энни и тепло улыбнулась Линде, - не слушай миссис ММ, она просто беспокоится за вас. - Естественно, я беспокоюсь, - проворчала Моник, - если у Уильяма что-то случится, он и Марвина за собой потащит, а я крайне заинтересована в том, чтобы не остаться вдовой. Но, зная Уильяма, он специально ввяжется в какое-нибудь крайне опасное дерьмо, чтобы только меня позлить! - Глупости, - отмахнулась Старлайт; Кимико слабо улыбнулась, склонив голову набок, и помяла лягушачьи глаза на шапке разомлевшего Террора. - Между прочим, тебя это теперь тоже касается, - заявила Моник, ткнув пальцем в Линду, занятую молчаливым флиртом на расстоянии с Бутчером; Билли знал, что девушка на него смотрела, однако теперь не поворачивался, намеренно становился то боком, то спиной, при этом горделиво вскидывая голову и ухмыляясь во всю ширину рта. Линду это не обижало, скорее, смешило; хотелось подойти к нему, обнять, обязательно так, чтобы запустить ладони ему под рубашку, но танцовщица оставалась на месте, прекрасно осознавая, что одних объятий ему будет мало, и Билли снова выкинет что-то такое, от чего мистер Милк опять будет вращать глазами как бешеный бык. - Да, да, и нечего хлопать так ресницами, - продолжала распаляться Моник, истолковав молчание Линды по-своему, - теперь тебе придется вытаскивать Уильяма из неприятностей, за уши, если понадобится. - Пока все было нормально, - пожала плечами Линда. - Это - пока. Если знать Уильяма, а я хорошо его знаю, можешь мне поверить, дорогая, он обязательно во что-нибудь ввяжется. Так что, если не хочешь в этом участвовать, лучше было и не начинать, потому что, если вы расстанетесь, Уильям уйдет в запой и насилие. А ты ведь этого не хочешь? Не хочешь, верно? Орехово-смуглые пальцы женщины цепко схватили Линду за руку, стиснули, притягивая ближе; Энни, подыгрывая Моник, подалась к Линде, подозрительно прищурившись, и даже Кимико по-звериному выгнула спину, не отводя взгляда от оторопевшей девушки. Террор глухо хрюкнул откуда-то снизу, поднялся на лапы, чтобы подойти к танцовщице, и плюхнулся на зад, привалившись боком к ее ногам; Линда автоматически опустила руку, почесывая пса за шею и вновь взглянула на Бутчера, сунувшего руки в карманы джинсов. - Я и не собираюсь расставаться, - пролепетала девушка, - даже не планировала. - Просто ты еще не вошла в курс дела, - самоуверенно произнесла Моник, - тебе же рассказали о Бекки? А о его родителях? Есть еще сын Ребекки, бедный мальчик... - Ну да, Райан, - улыбнулась Линда; Террор, услышав знакомое имя, завозился, басовито сопя. - Мы с ним вместе ездили за город... - А... его отец? - осторожно спросила Старлайт; Кимико неприязненно оскалилась, Моник, поморщившись, скрипнула зубами, а Линда грустно вздохнула. Она поняла еще со встречи в доме Джуди, что между Билли и Хоумлендером все непросто; их разговор в Сиде едва ли что-то решил, несмотря на весьма мирное завершение. Если бы Линда не вмешалась, все могло закончиться плохо; девушка не могла оставаться в стороне и не только из-за соседей, которые могли увидеть или услышать лишнее. После смерти родителей она осталась совсем одна, и потерять Билли и Райана только потому, что Бутчер привык сначала бить, а потом говорить, Линда не собиралась. Может, до Хоумлендера ей и далеко, но и она на кое-что способна, особенно, если нужно защитить тех, кто по-настоящему дорог. - А... что не так с отцом Райана? - тихо спросила танцовщица, гладя Террора через шапку, зеленую, не как лягушка, а как яблочный мармелад, фланелево-мягкую. Моник, передернув плечами, скривила вишнево-темные губы в подобии усмешки. - Надеюсь, что все так. Тогда он будет меньше лезть... - Я видела его в Башне с... с девушкой, - понизив голос, объявила Старлайт, - с той блондинкой из рекламы. Не уверена на счет нее, но ему она, кажется, нравится. - Вот и отлично, - отпустив Линду, Моник хлопнула в ладоши, - чем больше он будет занят ею, тем меньше у него останется времени на всякие глупости. Кимико вдруг засипела, принялась изображать пальцами в воздухе какие-то знаки, совсем не похожие на обычный язык глухонемых, однако миссис Милк ответила ей уверенно, словно знала, что девушка имела в виду: - Безумные бывшие есть у всех, можешь мне поверить. Главное - с кем он теперь. - Я с ней не знакома, но могу разузнать, - серьезно предложила Старлайт; Моник злорадно хихикнула. - О-о, сплетни, сплетни. - Почему сразу сплетни? - обиделась Энни и протянула миску с фруктами Кимико, чтобы та смогла взять себе дольку ананаса. - Это же важно и... и нужно для дела. Вдруг все получится, как... как в прошлый раз. - Это вряд ли, - отрезала Моник, - после любого дерьма должно непременно случиться что-то хорошее. Не знаю, насколько это применимо к отцу Райана, но с Билли же сработало. Он же уже познакомил тебя с тетей, милая? И живете вы вместе? Значит, и до свадьбы не далеко. - Эм... простите, что? - озадаченно переспросила Линда; миссис Милк, снисходительно улыбаясь, погладила ее по плечу. - Уильям, конечно, разгильдяй, но я уверена, что скоро он сделает тебя честной женщиной. Заметила же, что он с тебя глаз не сводит? Марвин точно так же меня из виду старался не выпускать, когда мы с ним только начали встречаться. Видимо, боялся, что я сбегу, но, как видите, девочки, я все еще с ним, хотя не раз бывало, что мне хотелось собрать вещи, только... разве я могу его бросить?.. Вы посмотрите на него! Четыре женские головки практически синхронно повернулись к Марвину, который успел совсем оттеснить Бутчера от гриля и уверенно орудовал лопаткой. - Что с ним будет, если я уйду? Хлопнуть дверью всегда проще, чем попытаться все исправить. Да и люблю его... Если бы не любила - замуж бы не вышла. Моник вздохнула, томно и мечтательно, совсем не как зрелая замужняя женщина, а как девушка на заре влюбленности, и Линда, обменявшись взглядами с Энни, улыбнулась, на что миссис Милк, тут же отбросив всякое жеманство, нахмурилась. - Чего это вы усмехаетесь? Ничего веселого нет, отношения - это серьезно, так что нечего воображать из себя самых умных. - Эй, не кипятись. Лучше съешь манго, - миролюбиво предложила Энни, протягивая женщине миску с фруктами, опустевшую почти на половину; Моник, хмыкнув, взяла сочную дольку и толкнула Линду локтем в бок. - Ты тоже угощайся. Давай, давай, ешь, а то у Марвина еще ничего не готово, а ты и так худенькая. Тебе силы понадобятся, и мяса на костях будет не лишним нарастить. - Моя работа требует, чтобы я была поджарой, - фыркнула девушка, однако взяла кусочек киви. - Мужчинам нравятся фигуристые, - важно продолжила Моник, но Линда неуступчиво поджала губы. - Главное, чтобы моего мужчину все устраивало, а остальное - неважно. - Ох, как осадила, - щелкнула пальцами Моник и рассмеялась, совсем не оскорбившись; Энни тоже захихикала, выбирая из миски оставшиеся дольки персика, а Кимико с животной ловкостью вскочила, когда на нее упала тень. Террор, встрепенувшись, запыхтел, виляя хвостом, принялся топтать газон передними лапами, а Моник демонстративно отодвинулась на другой край скамейки, уступая место Бутчеру, до странности довольному и пахнущему дымом. - Ну, и чего вы тут? - ухмыльнувшись, Билли взял Линду под локоть, сдергивая ее со скамейки, куда тут же уселся сам, и потянул девушку к себе на колени. Линда хотела возмутиться, но передумала: к чему это? Все и так знают, что они вместе, танцовщица сидит перед ним одетая и вовсе не для привата; девушка обняла Бутчера за шею, хихикнула, когда он прижался виском к ее груди, поцеловала мужчину во всклокоченную макушку; Моник, прямой спиной и разворотом плеч излучая воинственность, сложила руки на груди, однако взгляд ее изменился, изрядно потеплев: вместо насмешки, переливавшейся гранями в зрачках, женщина смотрела почти растроганно, и все же ее тон оставался строптивым и желчным, а рот изогнулся во вредительской ухмылке: - Ох, Уильям, береги ее. Не каждая будет готова тебя выносить, а этой бедняжке, похоже, еще и удовольствие доставляет с тобой возиться. - Конечно, ей нравится. Как со мной, таким пиздатым, может и не нравиться, да, булочка? - запрокинув голову, Билли подставил Линде лицо, и девушка, смеясь, быстро поцеловала его в губы; поцелуй вышел звонким, с привкусом пива и газировки, Бутчер, довольно вздыхая, откинулся на спинку скамейки, прижимая к себе Линду. У него на коленях было вполне удобно, танцовщица игриво поболтала ногами, приподнявшимися над землей, и поправила чуть завернувшийся воротник гавайской рубашки Билли; взгляд Бутчера был немного туманным от выпитого, а выражение лица - чуть сонным; отставив пустой стаканчик, Линда обняла мужчину за шею уже двумя, руками и положила голову ему на плечо. Поцелуй, которым Билли отметил ее лоб, вышел влажным. - Не сильно тебя донимали? - тихо спросил Бутчер. - Если что, сразу мне говори, я тут всех построю, так, что очко даже у проктолога расслабить не смогут. - Ну, это лишнее, - скривилась Линда и вскрикнула, дернувшись всем телом, когда мужчина ущипнул ее за бок. - Моник, может, и создает впечатление стервы, но она неплохая баба. На совсем конченную ММ бы не запал. Со Старлайт и так понятно, что она девочка-феечка, а Кимико... ей по жизни несладко пришлось, и с Французом она только жить начала. Прямо как я - с тобой. - Ну, скажешь тоже, - Линда погладила Билли по шее; Моник, Энни и Кимико вернулись к столу, решив оставить их наедине, и Хьюи тут же заключил Старлайт в объятия, подойдя к ней со спины. Девушка мило улыбнулась, откинулась назад, затылком падая на плечо Хьюи, который радостно обхватив ее поперек живота, принялся покачиваться из стороны в стороны, словно баюкая Старлайт. Кимико, украдкой обернувшись на Билли и Линду, забралась на колени к слегка осоловевшему от выпивки Сержу, который с готовностью подставил ей руки и прижал к груди как ребенка. В воздухе пахло древесным дымом и жарящимися бургерами, совсем немного - уже начавшими облетать пионами, на коленях у Билли Линда чувствовала себя такой защищенной, а вид Энни, жеманно хихикающей над тем, что шептал ей Хьюи, и Кимико, кормившей Сержа с рук острыми начос, дарил ощущение того, что в жизни будет только хорошее, настолько, что девушка ощутила стеснение в груди и влажность под веками. Трепетно выдохнув, Линда теснее прильнула к Билли, поглаживающему ее бедро, однако вся расслабленность спорхнула резко, словно птица от выстрела браконьера, когда Серж, неловко подвинувшись, толкнул пластиковый стул, который опрокинулся, роняя поводок Террора и сумочку Линды. От удара об землю кожаный клатч с жестким каркасом, похожий на сундучок, украшенный вышивкой из незабудок, открылся, и на газон выскочило зеркальце, небольшая расческа, блеск для губ и продолговатая коробочка. - О, excusez-moi, я такой неуклюжий, - посетовал Серж, пододвигаясь к упавшему стулу вместе с тем, на котором сидел сам, и Кимико, испуганным котенком вцепившимся в его плечи. - Не волнуйтесь, мадемуазель, я все подниму. - Что это там у тебя? - Бутчер помял бедро Линды, глядя на Сержа, который пытался удержать Кимико и при этом нагнуться, чтобы подобрать рассыпанные по траве вещи. Девушка строптиво поджала губы; она хотела оставить это на потом, рассказать Билли все дома, но теперь отмалчиваться и изображать непонимание глупо. К тому же, Линда ничего такого не сделала, просто купила для Билли подарок и забыла выложить его из сумочки. - Дома расскажу, - объявила танцовщица, надеясь отложить разговор; к чему объясняться в присутствии друзей Бутчера? Только вызовут лишнюю неловкость; однако мужчина был иного мнения и ощутимо сжал ногу Линды, взяв ее под ляжку. - Давай, милая, выкладывай, - потребовал Билли; Серж, согнувшись, аккуратно складывал в сумочку рассыпанное содержимое, пока Кимико сидела у него на плечах, как опоссум на ветке. - Говори сейчас, а уже дома разбираться будем. - Я купила кое-что. Для тебя, - с оттенком стеснения пояснила Линда; теплые пальцы Бутчера нежно погладили обратную сторону ее ноги через разрез на юбке. - Надеюсь, что тебе понравится. - Подарок что ли? - небрежно бросил Билли, однако уже через секунду напрягся и произнес немного севшим голосом. - Что, серьезно? Ты не только моему красавцу модный шмот покупаешь, но и мне презент приготовила? - Ну... да, - девушка отстранилась, чтобы иметь возможность смотреть прямо в лицо Бутчера, - Райан рассказал мне про медальон, и я подумала, что... ну, будет неплохо, если у тебя появится новый. - Охуеть, - просто ответил мужчина, глядя на Линду так, будто впервые ее увидел, - мало того, что ты меня терпишь, такого еблана, так мне еще за это и подарки полагаются? Ну, нихуя себе!.. - Да брось, - девушка сморщила нос. - Что ты, в самом деле?.. - Булочка, не дуйся, - ладонь Билли вновь оказалась у нее на ягодице; держа танцовщицу под зад, Бутчер практически впечатал ее в себя. - Просто я даже на Рождество обычно получал хуй. Угля не доставалось - вот настолько я уебок. А теперь у меня есть пиздюк и ты. Яйцами клянусь, мне бы хватило, а тут, оказывается, еще бонусы имеются! Пиздец же! - Пиздец в смысле хорошо или типа плохо? - спросила Линда и едва не подавилась визгом: Билли ущипнул ее за ягодицу и уткнулся лицом в шею, потираясь заросшими подбородком и щеками. - Это значит, что я отхватил себе охуеть какую девочку. Если все будет продолжаться в том же духе, мы точно поженимся. Пойдешь за меня замуж, булочка? Мой первый брак пошел по пизде, но я буду стараться, вот увидишь. - Я как-то об этом не думала, - призналась девушка, в очередной раз заливаясь жарким румянцем; в замужестве не было ничего из ряда вон выходящего, однако осознание того, что она, в самом деле, может стать невестой, а потом - и женой, заставил танцовщицу вспыхнуть. Им с Бутчером и так было хорошо, но если они поженятся... губам стало щекотно от сдерживаемой улыбки, Линда старательно отводила глаза, чувствуя восторг, распускавшийся в груди яблоней по весне, а лицо Билли все равно как-то умудрялось оказываться прямо перед ней; отвернуться и спрятать взгляд не получалось, особенно, когда мужчина взял ее лицо за подбородок. - Ну-ка, смотри на папочку! Вот так! - одобрительно протянул Билли, скорчив кровожадную гримасу, вполне способную напугать, только Линде было совсем не страшно, пусть она и знала, на что способен Бутчер. А вот ему было известно о ней далеко не все, и девушка собиралась молчать и дальше. Она и сама предпочла бы об этом забыть, однако это было все равно, что игнорировать наличие собственных пальцев. - Мисс Линч, - Билли большим пальцем погладил девичий подбородок, - хотите ли вы стать миссис Бутчер и провести жизнь рядом с таким охуенным мной? Линда взволнованно облизнула губы. - Мне... - сбивчиво начала она; под немигающим взглядом Бутчера танцовщица отчего-то терялась. - Мне кажется, или в таких случаях полагается еще и кольцо? - Будет тебе кольцо, крошка, - заверил ее Билли, - самое охуенное, которое только есть. Все ювелирные обойду, но найду пиздатый камушек для моей женушки. - Только не в кредит! - взмолилась девушка. - Не нужно ничего... слишком дорогого. - Разберемся, - буркнул Билли, с тенью недовольства сведя брови, однако почти сразу же улыбнулся и ткнулся губами в уголок рта Линды; вышло непривычно нежно, настолько, что сердце в груди танцовщицы хрупко задрожало, будто хрустальное. - Но ты согласна, да? Готова терпеть меня до старости и дольше? - Это зависит от того, каким будет мое колечко, - плутовски заявила девушка и вскрикнула, зашлась смехом, потому что Бутчер крепко ухватил ее за зад обеими руками. - Вот же засранка. А притворялась такой милой булочкой, - мужские пальцы тискали и сжимали, Линда порадовалась, что ее кардиган достаточно длинный, чтобы скрыть то, что делал с ней Бутчер, - раз я обещал - значит, сделаю. Но... только после того, как мы переедем. - Куда? - удивилась танцовщица; собраться с мыслями ей было немного тяжело из-за ладоней Билли, мнущих ее задницу. - В мой дом. Квартирка твоя пиздата, не спорю, но у меня попросторнее. Это пока мы с тобой вдвоем, не считая Террора, места много не надо, только у нас еще и пиздюк имеется. И потом, глядишь, еще появятся... - Об этом пока рано говорить, - тихо возразила Линда; думать о детях было... странно. Не то, чтобы не хотелось, но рождение детей - серьезный шаг, и девушка не была уверена, что готова, однако, представив себе их с Билли сына - почему-то в ее воображении был именно мальчик, - темноглазого и темноволосого, Линда растроганно шмыгнула носом. Ну вот, еще даже не забеременела, а уже раскисла. - У меня там... ремонт нужен, но ничего, прорвемся. Правда, булочка? - Бутчер доверчиво, как ластящийся кот, боднул девушку лбом в плечо и по-тигриному низко заурчал, когда она забралась пальцами в его волосы. Стоило спросить прежде, чем соглашаться на переезд, где расположен его дом, удобно ли танцовщице будет добираться оттуда на работу и вообще, раз Билли всерьез готов заняться расширением, то он собирается усыновить Райана, однако портить момент не хотелось, и Линда решила отложить разговор на потом. Позже они вместе все обсудят, а если поднять эту тему сейчас, то Бутчер точно рассвирепеет, подумает, что Линда сомневается, набивает себе цену или вовсе не хочет. А ей хотелось; вместе с Билли, Террором и Райаном. До старости и дольше.

***

В спальне не было ничего, кроме пары стульев, шкафа и плазменного телевизора на стене с треснувшим экраном: как-то Бутчер в припадке плохого настроения запустил в него бутылкой; повезло еще, что совсем не разъебал. Коробка с остатками пиццы лежала прямо на полу, рядом с матрасом, цивильно застеленным свежей простыней; наволочки и пододеяльник тоже были новыми и пахли как ебаная зимняя свежесть; Билли валялся поверх одеяла, мягкого, потому что, блять, из самого настоящего пуха, а не химозной поеботы, лениво покачивал ступнями под трескотню ведущего очередного уебского шоу, и смотрел в потолок, на котором хуй пойми каким образом оказался отпечаток подошвы его ботинка. Кажется, когда он, будучи пьяным, разувался, обувь и могла подлететь так высоко; вроде бы тогда же мужчина обнаружил по утру люстру в спальне разбитой. Уголок рта дрогнул в намеке на ухмылку; нехило он в тот день разошелся; пожалуй, стоило бы порядок навести прежде, чем вести сюда Линду, но теперь уже похуй. Булочка знала, что дом Бутчера за годы запустения стал похож на притон; Билли, конечно, прибрался по возможности, вынес весь мусор, вымыл окна и полы, а вот до чего-то более капитального руки пока не дошли; ладно, время еще будет. Вдвоем с Линдой они быстро управятся и превратят старую берлогу в настоящее уютное гнездышко. Билли вздохнул, причмокнул губами, почесывая голый живот левой рукой; правая держала телефон возле уха. Стрелки старого будильника подползали к десяти часам, сквозь щели на покосившихся жалюзи в комнату заглядывали сумерки, однако отсветы телевизора разгоняли мрак, копившийся в углах и стенном шкафу с вывороченной с мясом дверцей: в него прилетело стулом, а то, что осталось, Бутчер добил кулаками; Джуди битый час пришлось вытаскивать занозы из его стесанных до крови рук. Сейчас ничего разъебывать не хотелось, Билли было вполне уютно, а от предвкушения и нетерпения он ерзал голой спиной по матрасу, беспокойно перебирая ногами. Он уже принял душ и теперь ждал Линду: его сдобная булочка, самая милая и охуенная на свете девочка, настолько запала на папочку, что была готова дать ему в жопу. В эту сочную, упругую, сладкую, как пара пончиков, задницу, о которой Бутчер мечтал с первой встречи; их секс и так был охуенным, но анал - это что-то особенное, совершенно невообразимое. Они долго готовились, Билли не хотел делать девушке больно и не собирался совать на сухую; осторожно, медленно, со смазкой, чтобы все прочувствовать до онемения в яйцах; настрой был самый игривый, однако мужчине приходилось сдерживаться и внимательно слушать, что лопотал ему Райан в ухо. Пиздюку пора было спать, но он все никак не унимался; с одной стороны, Бутчер был очень не против поболтать, потому что и сам успел соскучиться по пацану, с другой - Линда должна была уже вот-вот выйти из ванной, и если Райан услышит ее голос, то захочет поболтать и с ней, и это полчаса-час минимум, а у Билли уже все горело и свербело от желания как следует разработать булочки Линды. Однако просто оборвать разговор с пиздюком и повесить трубку Бутчер не мог, потому что Райан точно расстроится и будет дуться; пацан и так приуныл из-за того, что его не заберут на этой неделе, сопел и шмыгал носом, и у Билли в груди болезненно екало всякий раз, когда пиздюк принимался жалобно вздыхать. Блять, ну, а что он мог сделать? Мэллори, старая сука, взъелась, в ее маразматичную голову ебнуло, что они якобы подвергли опасности мальчишку в Сиде, отпустив его гулять с приятелями; и какого, спрашивается, хуя?! Им Райана теперь на привязи на улицу выводить? Или в сарае запирать, как взбесившегося пса? Хорошо еще, что пизда не пронюхала о визите Хоумлендера; благо, в тот раз все обошлось тихо, но только благодаря Линде; если бы булочка не вмешалась, Бутчер разнес бы половину этого провинциального городишки, пытаясь разъебать пидрилу в плаще. - А вы ведь потом приедете? - горестно пищал Райан в динамике. - Если не завтра, то на следующей неделе, правда? И мы поедем в Сид? Или к тете Джуди? - Обязательно поедем, пиздюк, - воодушевленно пообещал Билли; он бы отвоевал им и эти выходные, однако решил не нагнетать отношения с Мэллори; не из-за Хоумлендера, этот еблан Бутчера по-прежнему бесил, и в пиздеж супера о мире и дружбе мужчина не верил, но чем меньше в ЦРУ знали о Линде, тем лучше. Вдруг копать начнут, что-то вынюхают; если бы хотели, уже давно нашли бы, однако родители Линды, видимо, хорошо постарались, скрываясь не только от правительства, но и от "Vought". Наверное, они любили ее, действительно любили, если всю жизнь положили на заботу о ней. Теперь очередь Билли защищать ее и Райана. Его собственный отец был хуевым мужем и еще более хуевым родителем, однако назло старому выродку Бутчер таким не будет; Билли далеко не ангел, но уже столько времени сдерживался: не пил, не срывался, не бросался на людей на улицах, не дрался в барах и дешевых рыгаловках. А нахуя? Ему было хорошо и спокойно, впервые за столько времени; жаль, Ленни до этого не дожил, порадовался бы за приебнутого старшего брата. Они бы с Линдой поладили. Если бы Билли встретил булочку еще тогда... кто знает, может, и Ленни получилось бы спасти. - Может... вы просто приедете? Мы погуляем, - робко попросил Райан и снова шмыгнул носом, от чего у Бутчера зачесалось под веками; пиздец, что-то он совсем размяк. Это Линда на него так повлияла? Он же был Мясником, убийцей суперов, безжалостным, злобным, как сто чертей, а в итоге сейчас готов прослезиться, как школьница над "Сумерками", из-за грустного голоса Райана. Ебануться же! - Посмотрим, - слишком обнадеживать пиздюка не хотелось, вдруг Мэллори совсем упрется, пизда старая. И чего она так оскотинилась? Давно между ног никто не почесывал? Так в чем проблема?! Уголки стола в ее кабинете крепкие, вполне выдержат и ее стальную вагину. - А ты вместе с Линдой придешь? - с надеждой допытывался мальчик. - И с Террором? Мы же все вместе пойдем, правда? - Если разрешат, то да, всей толпой рванем в парк, - Билли ухмыльнулся, представив себе, как перекосит сморщенное ебало Мэллори при виде бульдога, одетого лягушкой, - Линда его взялась наряжать. Костюмчики ему покупает и ходит с ним по улице, выебывается как с пуделем, а эта наглая псина и рада стараться. Райан хихикнул. - Зачем Террору одежда? Он же собака! - Вот сам у нее и спросишь. Но я подозреваю, - Бутчер понизил голос, покосившись на закрытую дверь ванной, из-под которой пробивался тонкой полоской свет, - что ей просто нравятся лягушки, и чем их больше, тем лучше. - Тогда... может, мне тоже одеться лягушкой? - предположил Райан, вызвав у мужчины озадаченное косоглазие. - Чтобы... ну... Линда любила меня больше. - Она тебя и без костюмов любит, - буркнул Билли; от восторга в голосе мальчика у него снова защипало в глазах: - Правда? Она так сказала? - Да тут и говорить нечего, все и так понятно! - Я ее тоже люблю! - выпалил Райан. - Не так, как маму, но люблю! И тебя, и Террора, и тетю Джуди, и... и папу... Последнее пацан добавил сиплым, едва различимым шепотом, но этого было достаточно, чтобы у Билли заломило под кадыком; вот уж кто этого явно не заслуживал, однако Райан был ребенком, пусть и резко закалившимся после гибели Бекки, но все же оставался наивным, восторженным пиздюком, верящим в то, что мир - это ебучая сказка, а взрослые всесильны и спасут от чего угодно; даже от взбесившихся суперов и корпораций ебучего зла. - Я скучаю, - опять заканючил пацан, - почему меня к вам не отпустили? Я же хорошо себя вел! И уроки все сделал! Я думал, мы поедем в Сид, и мы с Брэдли будем кататься на велосипеде. Я еще не умею, но я научусь, честное слово! - Верю, пиздюк, - улыбнулся Билли; мысли о выходных в Сиде отозвались щекоткой под грудной клеткой; вроде бы захолустье, а такое мирное, и люди там неплохие, вон как тамошние пиздюки приняли Райана. Но переезжать в такой глухой пригород Бутчер не хотел; там славно, однако не его дом, а Билли хотел построить что-то только свое, для его семьи; папаша, старый злобный уебок, сделал все, чтобы вырастить из него свое подобие, но Билли выдержал это дерьмо, потому что у него были Джуди и Ленни; потом - Бекки. Что ни говори, а у них в браке было много хорошего; а теперь с Бутчером была Линда, вместе с которой он был готов возлюбить почти весь мир. - Брэдли взял щенка. Девочку. Назвал ее Молли, как... - мальчик смешливо хмыкнул, - как его одноклассницу. Наверное, настоящая Молли обидится. - Ну, если бы он так свинью назвал, было бы обиднее. - А... - голос Райана сделался тонким и прерывистым. - А мне тоже можно щенка? - Какого тебе еще щенка? - нахмурившись, Бутчер приподнялся на локте; шум воды в ванной стих, и у мужчины пересохло во рту. Он все еще рассчитывал на романтический вечер, не слюняво-ванильный, а горячий, чтобы стены дрожали, поэтому болтовня пацана о щенке царапнула легким раздражением. У них уже есть Террор, нахуя им полный дом собак? - Маленького, - пискнул пиздюк, - чтобы мы могли с ним играть. Брэдли разрешили взять Молли к себе в комнату, и я тоже хочу. Не Молли, а своего щенка, я даже назову его по-другому. - А чего? Не хочешь свою собственную Молли? - хмыкнул Бутчер, подозревая, что Брэдли неровно дышит к Молли-однокласснице; ни один пацан не назовет собаку в честь какой-то там девчонки. Билли в честь Линды назвал бы целую страну; нахуй звезды, их до пизды, и его единственная среди них затеряется, а вот со страной было бы охуенно - была бы на всех картах, где-нибудь, где тепло, солнечно и нет никаких суперов, кроме самых пиздатых. - Нет, я хочу собаку, - застенчиво признался Райан. - Тебе мало Террора? - Это другое, - заныл мальчик, - он же не щенок. - Пиздец логично, - усмехнулся Билли; вот щенка им только и не хватало. - А в школу тебе его разрешат забрать? Или мне собачьего пиздюка подкинешь? - Ну... - Райан совсем стушевался. - Можно не сейчас. Потом... когда мы будем жить все вместе. Ты же заберешь меня, правда? Заберешь? Я не хочу здесь оставаться, Билли, я... я хочу домой. К вам. К тебе и Линде. - Ну, ну, пиздюк, ты чего? - Бутчер сел, услышав в голосе Райана зазвеневшие слезы. - Что это ты разошелся, на ночь глядя? Спать скоро, а он реветь собрался. Мальчик всхлипнул. - Я не реву. - Вот и нехуй реветь, - отчеканил Билли, - мужики по пустякам не ревут, ясно? Подумаешь, херня какая - не отпустили на выходные. У нас их столько будет, что все охуеют. Даже эта пизда Карина. - Коринна, - со слабым смешком поправил Райан и сердито добавил, - и она тупая сука. - Чего? - обалдел Бутчер. - Тупая сука, - от души, громко и четко повторил пацан, - я слышал, как она назвала Линду дешевой стриптизершей. Совсем охуела. - Не говори, пиздюк, - пробормотал Билли, испытывая странную, головокружительную смесь какой-то отцовской гордости, растерянности, смущения и веселья; теперь понятно, чей это на самом деле пацан, пусть Хоумлендер нахуй выкусит! А вот Линда рассердится - как же, ребенок разговаривает матом. А вот нехуй потому что. Кого она хочет из Райана вырастить? Мэрилин Монро? Вот пусть Террора дрессирует, тем более, что кобель и сам не против, а Билли научит пацана быть мужиком, раз уж в отцы ему досталась хуйня на палочке. - Миссис Мэллори сказала, что так говорить нельзя, - словно подтверждая мысль Бутчера, пожаловался Райан. - Но почему нельзя, если Коринна действительно тупая сука? - Просто некоторые тупые суки очень не любят об этом слышать. Тогда можно делать вид, что они ни разу не тупые и вот вообще не суки, - мужчина криво улыбнулся, услышав тихий, озорной смех Райана, и тяжело вздохнул, потирая лицо ладонью; если пацан уже бунтует, как бы Мэллори не начала закручивать гайки. Сейчас совсем закроет пиздюка, а у того уже переходный возраст не за горами, еще совсем вспылит, чего доброго; малолетнего, распсиховавшегося супера им только и не хватало. Нет уж, если с Бутчером пиздюк чувствует себя спокойнее, значит, нахуй эту школу; Мэллори, хоть и паскуда, но должна это понимать. Для своих внуков она явно хотела бы лучшего, а чем Райан хуже? Такой же ребенок. - Ладно, пацан, давай закругляться, - Билли старался говорить как можно суровее, чтобы мальчик не начал ныть и упрашивать, - тебе спать пора. Зубы почистил? За ушами помыл? Все, вали в кровать. - Не хочу, - захныкал Райан, - без тебя скучно и грустно. И без Линды тоже. Я люблю, когда она целует меня на ночь. - Попрошу ее чмокнуть меня за тебя. - Нет! - потешно возмутился мальчик. - Не надо! Это же мои поцелуи. - Ладно, - смеясь, согласился Билли, - как приедем, Линда тебя зацелует за все пропущенные дни. - Хорошо, - обрадовался пиздюк, а у Бутчера отчего-то подвело живот; и что это за херня? Ревность? Вот еще, блять; это же ребенок. Не хватало ему еще бодаться с сопляком за внимание Линды. - Все, а теперь пиздуй спать. И давай договоримся: ты не будешь больше никого называть тупыми суками. Я потом приеду и сам им все выскажу. - А... а Линда не будет ругаться? - Не будет, - Билли покосился на дверь ванной, - а теперь все, пиздуй на боковую. - Ла-адно, - горестно протянул Райан и добавил уже тише, ласковее, - спокойной ночи, Билли. Я буду ждать. Вас. Тебя. Вы же завтра приедете, да? - Так, - мужчина хлопнул ладонью по одеялу, угрожающе хмурясь, - ты не болтай, а чеши спать. Заруби себе на носу, у меня по часам в кровать ложиться будешь! Режим, ебаный в рот, будет для всех. - И для тебя тоже? - невинно осведомился мальчик, и Билли, уже не выдержав, рявкнул в трубку: - Марш спать, поганец! Прежде, чем звонок оборвался, Бутчер успел услышать задорный смех Райана. - Паршивец мелкий, - проворчал Билли беззлобно, бросая телефон погасшим экраном вниз на одеяло; скрип приоткрывшейся двери ванной заставил мужчину вздрогнуть. Озноб пронесся по спине, от затылка по позвоночнику вниз, до самого копчика, рассыпался по коже мурашками, которые с муравьиной юркостью разбежались по всему телу, стоило ему увидеть Линду; игривое настроение, отошедшее было на второй план, вернулось резко, ударило с силой падающего метеорита, в паху заныло от стремительного притока крови, и член, твердея, приподнялся, уже почти готовый конкретно так отыметь эту сладкую булочку не только в жопу, но и во все остальные места. Ночка будет явно горячей и долгой; если Линда надеялась только немного пообжиматься под одеялом, то не следовало нацеплять такое бельишко. Блять, да без него она выглядела бы не так развратно, как в этом лифчике и трусах; видимо, заранее намеревалась прикончить папочку до сухой пустоты в яйцах. Мужчина плотоядно облизнул губы, а Линда, кротко улыбнувшись, отвела волосы за ухо. - Кто звонил? - сцепив руки за спиной, она плавной, танцующей походкой подошла к матрасу; девушка ступала на носочки, ставила одну ногу перед другой, по-балетному выпрямляя колени, от чего ее бедра соблазнительно покачивались. В бликах телевизора ее кожа казалась бледной, даже синеватой, черты лица скрадывали темнота и соскальзывающие на лоб волосы, однако Бутчер, несмотря на мрак и пелену тумана возбуждения в глазах, различал улыбку Линды, застенчивую, но вкупе с голодным взглядом, отливавшим желтым, как у тигрицы, делавшую ее похожей на вампира, готового наброситься на свою жертву. Хотя, скорее, это Билли первым на нее кинется, потому что нельзя быть такой сочной, сексуальной цыпочкой и искренне верить, что такой вид не вызовет желания выебать ее до сорванного горла и нежелания двигаться. - Пиздюк звонил, - голос сел, звучал сдавленно и сипло, и мужчина кашлянул, прочищая горло, - скучает, к нам рвется. В Сид, к приятелям просится. Вот, собаку захотел, потому что у его дружка щенок появился. - А почему меня не позвал? - огорчилась Линда. - Я бы тоже поболтала с Райаном. - Если бы он твой голос услышал, то хер бы пошел спать. И так весь изнылся от того, что выходные пришлось под замком провести. Привык пацан к раздолью, когда можно с приятелями гулять и лопать мороженое, и все, уже характер начал показывать. Так что надо будет навестить сопляка, напомнить, что, если вести себя хуего, можно превратиться в мудака. А с мудаками что делают? Правильно - им дают по жопе. - Не наговаривай на него, - заступилась за мальчика Линда; Билли в ответ только развел руками, не отводя глаз от ее груди: широкий лифчик, окантованный черной лентой, был прозрачным, вышивка в виде цветов, трав и листьев не прикрывала ничего, и Бутчер хорошо видел ровные ареолы сосков, поступающих через тонкую дымку ткани. Трусы были высокими, но такими же прозрачными, лента вышитой ткани прикрывала только перед и, видимо, зад; на бедрах белье держалось только благодаря узким резинкам. Билли сделалось хорошо уже от того, что девушка надела это специально для него, а уж от того, что у них будет дальше, по ногам растекалось приятное онемение. - Да ладно, булочка, - мужчина отбросил одеяло, случайно смахнув телефон на пол; услышал стук, однако не стал поднимать; похуй, ничего ему не будет. - Ты же в курсе, что отец у сопляка тот еще пидрила. Значит, дурная наследственность может проявиться и в пиздюке, а для того, чтобы такой хуйни не случилось, за пацаном надо приглядывать. Что я, собственно, и делаю. - Тебе впору книги писать, - ехидно заметила Линда; Билли сидел перед ней голым, с членом, упиравшимся головкой в живот, приглашающе раскинув колени: прямо подходи и бери, крошка, он будет только рад. - Методика для родителей "Как не вырастить из своего ребенка пидрилу". - Зря смеешься, - подвинувшись, Билли спустил ноги на пол, садясь на край матраса; как только Линда оказалась перед ним, мужчина взял ее за бедра, притягивая ближе, и ткнулся лбом в девичий живот, - из меня пытались слепить хуй пойми что. Мальчика для битья, чтобы я только бока подставлял под пинки, а когда я захотел вырваться из этого дерьма, что-то исправить, то принялись ломать Ленни, а он был другим, понимаешь? Не таким, как я. Добрым, ласковым... уже тогда он был лучше, чем я, намного лучше. - Ты тоже добрый, - заметила Линда, гладя Бутчера по волосам; скажи об этом кто-нибудь другой, Билли бы вышел из себя, но когда это говорила Линда, Билли в самом деле начинал в это верить. - Ты заботишься о Райане, несмотря на то, что произошло. И ласковый - уж я-то знаю. - Только на тебя моей ласки и хватает, - признался Бутчер, поглаживая ее бедра; так и тянуло поддеть резинку белья, чтобы щелкнуло по коже, звонко, до алого следа. - Ни с кем другим не получалось, а с тобой - сколько угодно. А когда мы поженимся, у меня будут официальные права на эту охуенную жопу! Билли с размаху схватил взвизгнувшую девушку за зад, забираясь пальцами под ягодицы, прижал Линду к себе, глядя на танцовщицу снизу вверх. Она ухватилась за его плечи, улыбнулась, прикусив нижнюю губу, и присела, чуть разведя ноги, но сжалась, выгнув поясницу, когда пальцы Бутчера принялись грубовато потирать ее между бедер сквозь ткань белья. - Набьешь татуировку рядом с Фелисити: "собственность Билли Бутчера", - заявил мужчина, целуя живот Линды, - чтобы все знали, чья это булочка. - Шутишь? - рассмеялась девушка и наклонилась, отставив зад, так, что Бутчеру было до него не дотянуться; зато ее лицо оказалось совсем близко, чем Билли не преминул воспользоваться. Взяв Линду за шею, он рывком привлек ее к себе, влажным, жадным ртом впечатываясь в губы, которые податливо приоткрылись навстречу его языку. Целовались недолго, но шумно, развязно, с удовольствием; Линда поглаживала голые мужские плечи, Билли ладонью чувствовал каждый ее вздох, а когда поцелуй оборвался из-за отстранившейся девушки, Бутчер, продолжая держать ее за горло, потянул танцовщицу на матрас. - Ложись, детка. Сейчас папочка тобой займется. - Слушай, я хотела предложить... - осторожно начала Линда, покорно забираясь на матрас; нагнувшись, она уперлась в него ладонями и коленями, замерла, стоя на четвереньках и взглянула на Билли через плечо. - Я могла бы станцевать для тебя. Если хочешь. - Хочу, - подтвердил Бутчер, - но в другой раз. Сегодня твоей шикарной жопе предстоит отполировать один конкретный шест. - Вообще-то правильно - пилон. - Э, нет, милая, правильнее будет - хуй, - подложив под девушку подушку, Билли надавил ей на спину, укладывая на валик животом, и потянул вверх за бедра, приподнимая. Танцовщица по-кошачьи гибко выгнула спину и призывно вильнула задом; сквозь вышивку цветочков лаванды маняще темнела ложбинка между упругих ягодиц, куда так хотелось пристроить член; ровненько так, как сосиску между свежих пшеничных булок. - Ну, что, детка, готова? Если передумала, то сразу говори, потому что еще немного - и мне крышу нахуй сорвет, - мужские ладони оглаживали выставленные ягодицы, пальцы забирались под белье, растирали и разглаживали кожу, а сам Бутчер захлебывался слюной, словно ебучий хипстер на диете, которому вместо пророщенной пшеницы и сельдерея подали сливочный торт. - Я же, это... остановиться не смогу. Меня уже всего ломает - настолько мне хочется трахнуть эту задницу. - Так смелее, папочка, - Линда, не меняя позы, завела руку назад и сдвинула белье, безжалостно оттягивая и сминая вышитую нежную ткань; резинки натянулись, врезаясь в кожу, девушка шире развела ноги и совсем прогнулась в пояснице, подставляя зад голодно темнеющему лицом Билли. - Эта задница тоже хочет, чтобы ты ее как следует трахнул. - Ух, крошка, - ладонь Бутчера хлестко огрела ее по ягодице; на коже мгновенно налился алым след его руки. - Лучше не дразни папочку. Линда тихо рассмеялась и вильнула бедрами, взяла себя за ягодицу и оттянула, открываясь мужчине, отчего его от макушки до пяток окутал жар, а колкий электрический поток пронзил пах, пробегаясь от яичек до набухшей головки; выпрямившийся член нетерпеливо подрагивал, у Билли все плыло перед глазами; его любила и хотела эта охуенная во всех смыслах девушка, и Бутчеру хотелось делать для нее все, лишь бы Линда была счастлива. Для Бекки он был готов стараться не меньше, однако его бывшая жена нуждалась совсем в другом, а у Линды на фоне гиперопеки приемных родителей было не все нормально с головой, иначе бы она не стала связывать свою жизнь с кем-то вроде Мясника. Но она отчаянная и смелая, а еще понимающая, нежная и милая, а еще горячая, да, самая горячая девочка на свете. Когда Билли наклонился, положив ладони ей на бедра, круглый медальон на цепочке с крупными звеньями повис на его шее, раскачиваясь маятником. - Ну, все, красотка, сама напросилась, - прорычал Бутчер и обильно сплюнул себе на пальцы; у них был с собой лубрикант - масло, прямо как в порно, - но ему хотелось начать именно так. Он растер вязковатую влагу между девичьих ягодиц, слегка надавливая пальцем на анус, выдохнул сквозь зубы, когда мышцы Линды дрогнули, сжимаясь, а после - расслабились, пуская его палец. Сначала просунул не глубоко, всего на ноготь; больно быть не должно, они готовились, однако Билли счел за лучшее поосторожничать. Линда шумно вздохнула, сжимая в пальцах простыню, и тихо застонала, когда палец мужчины скользнул глубже. - Больно? - Бутчер снова сплюнул на руку, двигаясь в ней по влаге; свободной ладонью он похлопал девушку между ног, забираясь пальцами между складок и безошибочно находя клитор. Одновременно с этим Билли вогнал палец в анус до упора, вытащил, вставил снова, после чего надавил на колечко мышц уже двумя пальцами. - Нет, - голос Линды срывался и дрожал, но ее шепот звучал почему-то намного громче бравурного пиздежа телевизора, ставшего невнятным и глухим, будто доносящимся из подвала, - продолжай, любимый. - Уверена, зайка? - Билли бегло поцеловал девушку в бедро, в напряженную поясницу, в плечо, губы прижались к шее, пока пальцы растирали слюну ей между ягодиц. - Да, малыш, - повернув голову, Линда поймала его губы поцелуем, не развратным, а мягким, успокаивающим, обещающим пройти с ним все и до конца. Танцовщица захихикала, когда Бутчер принялся яростно зацеловывать ее щеку и висок, тыкаться губами в ухо, прихватывая мочку вместе с волосами, пахнущими базиликом и зеленым яблоком, пока его пальцы растягивали анус, еще слишком тугой, чтобы вставить в него член. - Радость моя. Малышка... куколка, ты... такая охуенная. И я так хочу, я так, блять, тебя хочу, что мозги отключаются... - Я тоже хочу, любимый, - Линда внутренне напряглась, обхватывая гладкими внутренними мышцами его пальцы, и прокрутила бедрами, подалась назад, аккуратно насаживаясь, и член Билли дернулся; яйца буквально распирало от возбуждения. - Сделай так, чтобы мне было хорошо. - Я сделаю, детка, сделаю. В лепешку расшибусь, но сделаю так, чтобы моей булочке было охуенно, - от покорно разведенных девичьих бедер, от поцелуев, стонов, близости и тепла ее тела кружилась голова, мысли путались, а адреналин в крови бурлил и клокотал, готовый разорвать ему конечности изнутри; не вынимая пальцев, Билли потянулся за маслом. Теплое и вязкое, оно полилось ему на руку, которая мерно и неторопливо двигалась, смазывая анус изнутри, масло скользило каплями по коже, сочилось по бедрам, капая на простыни, пошло хлюпало, когда мужские пальцы погружались в тугое отверстие. Линда задышала чаще, обмякла, вжимаясь животом в подушку, поджала пальцы на ногах, вытягивая ступни; Билли еще раз щедро полил ее маслом, потому что он в самом деле собирался ее как следует отжарить, и добавил к пальцам третий; вошел, но заметно тяжелее. Девушка охнула, рванувшись вперед, но Бутчер удержал ее за бедро. - Тише, моя хорошая. Я несильно... сейчас... я осторожно, милая, яйцами клянусь... - Все хорошо, медвежонок, ты только... не торопись, - попросила Линда и судорожно вздохнула, когда между ее ягодиц затекла очередная порция масла, - ты сейчас все простыни уделаешь. - И хуй с ними, - отмахнулся Билли, - главное, чтобы тебе было хорошо. Сейчас папочка как следует подготовит эту жопу, а потом будет трахать ее, пока не вырубится. - Надеюсь, тебя надолго хватит, - прерывисто шепнула Линда; три пальца двигались в ней медленно и осторожно, Бутчер прижимался окрепшим членом к ее бедру, не переставая гладить девушку между ног, и тяжесть его тела, привалившегося к ней, влажное дыхание и сухие губы, мажущие по коже, вынуждали Линду подаваться навстречу его руке. - На всю ночь. Не дам тебе спать до утра. - Ловлю на слове, - танцовщица соблазнительно улыбнулась, так, что даже святому захотелось бы окунуться в грех, а Бутчер был готов и вовсе выпить на брудершафт с Сатаной, лишь бы это в его жизни не заканчивалось. Вставив пальцы до упора и прокрутив их, растягивая анус, Билли убрал руку и скользкой от масла ладонью провел по члену; смазки Бутчеру показалось маловато, поэтому он полил масло еще и на себя. - Готова, булочка? Сейчас папочка войдет... - Иди ко мне, любимый, - хрипло позвала Линда, и Билли понял, что все, обратной дороги нет и не будет. Сжимая в кулаке член, который так и норовил выскользнуть из пальцев, будто угорь, мужчина прижался головкой к анусу, раскрасневшемуся и масляному. Вводил постепенно, не мигая глядя, как его головка раздвигала тесные стенки, погружаясь глубже, как входил ствол все дальше и дальше под дрожь Линды, удерживаемой за бок; как только он оказался в ней полностью, мошонкой коснувшись промежности, Бутчер навалился на нее, ложась грудью на стройную девичью спину. Одну ладонь просунул под живот, трогая лобок под оттянутыми трусиками, а вторую руку занял ее грудью; танцовщица под ним трепетала, сдавленно выдыхая через раз; Билли поцеловал ее в висок. - Ты как, кошечка? - Как будто меня сейчас выебут в зад, - фыркнула девушка и рассмеялась, но всхлипнула, сдвигая колени, когда Бутчер взял в горсть ее промежность. - О, да, детка, выебут, еще как, - мужчина прижался губами к ее шее, к чувствительному местечку, где билась венка, - люблю тебя, булочка, пиздец, как люблю. Если нам уже сейчас так охуенно, представь, как будет в первую брачную ночь. - Я не вижу на моем пальце кольца, - ехидно отозвалась Линда и застонала сквозь прикушенную губу, ощутив пальцы Билли, забравшиеся между слипшихся половых губ. - Да хоть десять колец. Какая нахуй разница? Ты моя миссис Бутчер, - медальон с изображением Святой Варвары лежал у девушки ровно между лопаток; не то, чтобы Билли хотелось носить кулон с какой-то левой бабой, но это был подарок Линды, и Святая Варвара считалась защитницей от внезапной и насильственной смерти; пиздец, как актуально; булочка явно просекла, в чем его проблема, и, похоже, сочла, что сама не справится, раз решила заручиться помощью святой. Бутчеру давно никто ничего не дарил, кроме презрения, ненависти и пиздюлей, а тут столько всего и сразу; так недолго и ебнуться от того, насколько все охуенно. Билли размеренно двинул бедрами назад под вздохи Линды, член тесно выскользнул из кольца растянутых, но тугих и еще сопротивлявшихся мышц, после чего Бутчер вставил обратно; это было... намного крепче и жарче, и уже, настолько, что у мужчины перед глазами взрывались звезды; Линда была хороша со всех сторон, но вот так, сзади, было пиздец как хорошо. Наверное, потому что Билли давно этого хотел; или просто Линда была чудом, его собственным персональным чудом, которое Бутчер намеревался затрахать до отнявшихся ног. - Малыш... - прошептала Линда, гладя его по запястью, однако закончить мысль не успела, потому что мужчина начал двигаться; эту дырочку пока рано было растрахивать яростно, жестко, как им обоим нравилось, поэтому Билли плавно подавался бедрами вперед, вел назад, шлепаясь яичками о мокрую промежность, в которую забрался сразу двумя пальцами, пока большой натирал клитор. Постепенно он ускорялся, чувствуя членом сквозь тонкую перегородку движение собственных пальцев в теле девушки, Бутчер двигался часто, каждый раз с небольшим усилием вталкиваясь в анус, однако масло помогало, и Линда сама расслаблялась, пуская его в себя; девушка ерзала под ним, вздрагивала, сжимала бедра, втягивая живот на выдохе, упиралась лбом в матрас и запрокинула голову, напрягая шею, когда толчки Билли сделались совсем мелкими. Он почти не вынимал из нее член, просто терся об нее рельефной головкой, заполняя собой, а пальцы окунались во влагалище до упора, и Линда вся сжималась, хватаясь за мужчину собой, содрогалась бедрами, скулила и всхлипывала, а Бутчер сжимал зубы до ломоты в челюсти, совсем уже дурея от того, как внутри Линды было тесно и жарко. - Ох... малышка моя, солнышко... так бы и ебал тебя всю жизнь без остановки!.. - Да, милый, да!.. Давай, сильнее!.. Не бойся, - она посмотрела на него через плечо желтым, цвета меда и янтаря, взглядом, и у Билли сладко поджались яйца, - все будет хорошо. Дважды его уговаривать было не нужно: уже через секунду Бутчер осатанело вбивался в девичий зад, выпрямившись, держа танцовщицу за бока, чтобы было удобнее на себя насаживать; от масла чавкало и хлюпало, Билли на всякий случай налил еще немного, и теперь его мощный ствол легко проскальзывал в тугое отверстие, а Линда, приподнявшись и оперевшись на руки, принялась задорно подкидывать бедра, и Бутчер хрипло взвыл от топящего его удовольствия. - Блять, охуенно!.. Сдохнуть можно, как охуенно! - Ну, нет, - усмехнувшись, Линда мелко затрясла задом, скользя собой по члену мужчины, - папочка нужен мне живым и здоровым. - С папочкой теперь хер, что случится, - пообещал Билли, - за возможность ебать тебя в жопу готов вообще из дома не выходить. Можешь меня даже к батарее привязать!.. Блять, детка, как же хорошо!.. - Хорошо... - эхом повторила девушка и вскрикнула, вскинула голову, взмахнув смоляными волосами, когда Билли резко дернул ее на себя, нанизывая крепко, так, что животом вжался в ее ягодицы, и спустил в нее, настолько, что из растянутого ануса потекло, стоило обмякшему члену вяло выскользнуть. Бутчер, вспотевший, запыхавшийся, устало откинулся назад, садясь на пятки, однако Линду не отпустил, с извращенным наслаждением любуясь, как из сокращающегося колечка мышц сочилось масло и жемчужно-белесая влага. - Пиздец, - подытожил Билли, облизывая губы, - крема в твоей сдобной булочке теперь чуть ли не доверху. Но я не против еще немного добавить. Линда, отдуваясь, качнула бедрами. - Что, понравилось? - Она еще и спрашивает! - Бутчер влажно поцеловал девушку в украшенную татуировкой ягодицу. - Крошка, ты и так охуенная, но сегодня ты превзошла себя. Я не думал, что твою жопу можно любить сильнее, но блять - я люблю. - Хочешь еще? - лениво осведомилась танцовщица, поддевая пальцами резинку трусиков, чтобы совсем их снять; Билли помог ей спустить белье до колен, целуя поочередно каждую ягодицу. - Хочу. Тебя невозможно не хотеть. Давай, иди на колени к папочке, чтобы попкой точно мне на хуй. Я уже соскучился... - Надеюсь, тебя хватит не только на мой зад, - Линда грациозно перевернулась на спину, развела ноги и только потом села, на коленях подбираясь к Бутчеру, - хочу тебя и в других местечках... - Отымею во все щели, - проревел Билли, сгребая хохочущую девушку в объятия; Линда обхватила его ногами за пояс, а руками оплела шею и охотно подставила зад его пальцам, которые оттягивали ягодицы в стороны, чтобы еще мягкий член лег между половинок, но начал крепнуть, когда Линда проехалась по нему промежностью, от лобка и практически до самого кончика, целуя Бутчера в шею и покусывая его за выступающий кадык.