За туманом города И

- Эй, мелочь, иди сюда! Сюэ Ян сидит на ступенях крыльца, опершись спиной на покосившееся боковое ограждение и закинув ногу на ногу. Лезвие кинжала ловко вырезает из яблочной дольки фигурку кролика. А-Цин, спешащая откуда-то из дома, хотя вернулась совсем недавно, останавливается на полпути к выходу со двора. - Чего надо, грубиян? - спрашивает, не оборачиваясь, и вертит в грязных ладонях бамбуковый шест. - Давай иди сюда. Конфетку дам, - скалится Сюэ Ян и закидывает в рот яблочного кролика. Слепышка недовольно фыркает, медлит немного, но всё же ковыляет в сторону Сюэ Яна. На лице отражается вся палитра её к нему отношения. Конец палки упирается в носок сюэянова сапога, и А-Цин останавливается. Требовательно протягивает ладонь. - Ну?.. - Подожди. - Сюэ Ян пинает шест ногой и принимается вырезать следующую дольку. - Давай выкладывай, что собралась дарить даочжану. - Пф, еще чего! Сам, небось, ничего придумать не можешь, дурья башка! - она презрительно кривит тонкие губы и, вскинув подбородок, складывает руки на груди. Самомнения у нее столько, что может с Яо посоревноваться. - Или ты, как в прошлый раз, сглупишь? - Ерунда все эти ваши подарки, - бурчит Сюэ Ян себе под нос. Подумаешь, великий праздник. Он понятия не имеет, в каком месяце родился, и жить это никак не мешает. Слепышка и вовсе призналась, что придумала себе дату только затем, чтобы получать от даочжана подарки. Единственный, кто знает наверняка, когда ему не повезло явиться на свет - это Синчэнь. Но в прошлом году Сюэ Яна, естественно, никто заранее не предупредил: Синчэнь слишком скромный, а Слепышка, которая живет с ним дольше, не сказала специально. Поэтому, когда она, даря даочжану подарок, показала Сюэ Яну язык, тот решил, что надает ей подзатыльников, а на следующий год преподнесёт такое, что вредной малявке с её куриными мозгами и не снилось. Подзатыльников-то он выписал в тот же день, а вот с подарком за целый год так и не определился. Но для начала следовало бы узнать планы конкурирующей стороны. - Уверен, ты ерунду какую-то придумала. - А вот и нет. Я сплела венок из ароматных трав и сухоцвета. Даочжан повесит у себя над кроватью, и они будут приятно пахнуть. Ему нравятся запахи! - А-Цин самодовольно улыбается. - Где моя конфета? Действительно ерунда. Траву подарит! Уж он-то переплюнет её на раз-два! Сюэ Ян хохочет и отправляет последний кусок яблока в рот. Поднявшись, он кладет Слепышке в ладонь огрызок и, присвистывая, направляется к воротам. - Эй, говнюк! - возмущенно кричат ему вслед и запускают огрызком, естественно, промазывая. Смех Сюэ Яна становится еще громче. - Обойдешься! *** В рыночный день центральная площадь уставлена прилавками, что доверху забиты обилием товаров почти на любой вкус и цвет. Толпы людей снуют от продавца к продавцу, и в суматохе Сюэ Яну не составляет труда умыкнуть с ближайшего лотка со сладостями горсть конфет, а у овощника - лежащее сбоку румяное яблоко. Такими темпами он с легкостью раздобудет что-нибудь для даочжана, вот только - что? Уплетая конфеты одну за другой, он скручивает пергаментные обертки в тугой комок и, находя в толпе особо зажиточных горожан, незаметно запускает бумажными шариками им в головы. Видя озадаченность и непонимание на их умасленных мордах, он хихикает себе под нос и растворяется в толпе, кочуя между прилавками. Что же, гуй побери, даочжану может понравиться? Он не из тех, кто стремится к комфорту. Вполне себе спит под перештопанным уйму раз тонким одеялом, а остальные отдал вечно мерзнущей Слепышке и своему другу. Ничего из одежды ему тоже не нужно - будет до дыр занашивать свои непрактичные даосские лохмотья. Вкусно поесть он тоже никогда не стремится, готов каждый день жевать свой пресный рис и радоваться этому. Цепкий взгляд выхватывает стеллаж с украшениями: заколки, шпильки, кольца, браслеты - начищенный металл и ограненные камни влекуще поблескивают в лучах утреннего солнца. Из-за спин разодетых дам, облепивших прилавок, Сюэ Ян всматривается в обилие безделушек, но глаз не цепляется ни за одну. Серебро с драгоценными камнями, несомненно, будет безумно красиво смотреться на лунно-белой коже Синчэня, да вот только он даже заколку на волосах носить перестал. Очевидно, что к предметам роскоши он абсолютно равнодушен. Да и слишком уж дорогие это вещи. Будет вопрос, откуда. Не ровён час решит, что его друг занимается воровством. Нет, конечно, он-то занимается, но по мелочи, вот как сейчас - Сюэ Ян достаёт яблоко и смачно вгрызается в румяный бок, - и даочжану лучше об этом не знать. - Подарок, небось, ищете? Сюэ Ян оборачивается на оклик и впивается оценивающим взглядом в деда за соседним прилавком, потом – в его товар. На бархатной ткани аккуратно разложены украшения, карманные зеркала, миниатюрные шкатулки, чётки, гребни, расписанные вручную блюдца и чаши. На легком ветру плавно колышутся подвешенные к крыше бумажные фонарики, цветные расшитые ленты и подвески для поясов. Облизнув с губ яблочный сок, Сюэ Ян не спеша подплывает ближе. - С чего это ты так решил, старик? – он посылает ему противную ухмылочку, но - стоит отдать лавочнику должное – тот почти не меняется в лице. Почти. - Обычно ты со своим даосом вьёшься у овощей да снеди, - с мудрым видом начинает пояснять старик. - В эту сторону вы не забредаете. Оно и понятно, откуда у вас таким деньгам взяться-то? А вот это ему говорить не стоило… - Ты меня бесишь, - улыбка исчезает с губ Сюэ Яна, а в ладони в мгновение ока появляется кинжал. Стоящих рядом покупателей точно ветром сдувает. Вот теперь сморщенное лицо деда посещает соответствующее выражение. Он примирительно взмахивает ладонями. - А еще буквально час назад ваша слепая девица тут вилась между прилавками. Пыталась умыкнуть у меня подвеску, да я всё подмечаю. Опа! Слепышка. А сама чепуху молола за травки всякие. Либо не вышло раздобыть намеченное, либо просто лапши навешала Сюэ Яну о своем подарке. Вот же мелочь противная. Подвеску, значит… Ни к чему она даочжану. - Слушай, - отвлекает его от размышлений старик, - у меня дело к тебе есть. Выполнишь услугу - можешь выбрать из товара что угодно. Даже отсюда, - он наклоняется под прилавок, а потом ставит на него шкатулку и достает из рукава ключ. - Это для особых клиентов, - поясняет, открывая крышку. Побрякушки взгляд отметает сразу, но зато цепляется за какую-то вещь из лунно-белого камня, заваленную украшениями. Сюэ Ян выуживает её из общей массы быстрее, чем лоточник успевает захлопнуть шкатулку. Тот понимает свою ошибку слишком поздно, но это никого не беспокоит. Ян с интересом рассматривает небольшой, искусно выполненный гребень из полупрозрачного нефрита, на рукояти которого вырезан журавль в окружении каких-то цветов, напоминающих то ли персик, то ли сливу. Широкие, как рукава даочжанова ханьфу, крылья раскинуты в стороны, точно он собирается взлететь, а резные перья ярко поблескивают на солнце. Сюэ Ян представляет, как Синчэнь с любопытством «рассматривает» рисунок кончиками своих тонких пальцев, и не замечает, как улыбается собственным мыслям. А еще вспоминается, что на деревянном гребне даочжана много отколотых зубцов, значит, неплохо было бы подарить ему новый. Собственно, с выбором Сюэ Ян определился, поэтому можно спокойно уйти, - дед не посмеет его остановить. Но всё-таки интересно, что же такое тот хотел. Не каждый день кто-то отваживается предложить ему сделку. А если уж быть откровенным, то к Сюэ Яну вообще никто никогда не обращается. Если местным нужна помощь, они сразу бегут к даочжану. Значит, дело нечистое. А Сюэ Ян любит такие дела. - Я нашел, что мне нужно, - он играет с гребнем, ловко проворачивая между пальцами, и ехидно ухмыляется. - Что мне мешает просто уйти? - Да ничего не мешает, - старик пожимает плечами. - Таким, как ты, вообще ничего не мешает. Только твой благочестивый даос наверняка знает, что подобная роскошь тебе не по карману. А если поможешь мне, я пущу слух, какой ты благочестивый заклинатель, избавился от надокучливого призрака моей давно подохшей женушки. И в следующий раз, когда вы будете проходить мимо, рассыплюсь в благодарностях. Заманчивое предложение, однако. Ведь если подумать, у даочжана пунктик на добрые свершения, он подобное благородство оценит, прикипит к своему другу еще сильнее, что тому, собственно, только на руку. А ещё что-то подсказывает Сюэ Яну, что проблема вовсе не в призраке не почившей с миром женушки. Темнит дедок, как пить дать. Спрятав подарок в мешочек на поясе, Сюэ Ян опирается спиной на боковую стойку прилавка и отрезает кинжалом дольку яблока. - Старик, предупреждаю, я не копаю огороды и не прибираюсь. Тот понимающе фыркает, мол, оно и так ясно, как день. А потом, осторожно оглянувшись по сторонам, наклоняется через прилавок и заговорщически шепчет: - Мне нужно, чтобы ты кое-кого прижал. У тебя же на лбу жирными иероглифами написано, что ты только это и умеешь. Интуиция не подвела: намечается веселье. - Не только это, - Сюэ Ян слизывает с лезвия сок и возвращает кинжал в ножны. - Но ты обратился по адресу. Так и быть, у него сегодня хорошее настроение – он отплатит услугой за услугу. *** Оказалось, деда уже долгое время донимает местная шпана, каждый месяц угрозами заставляя платить «налоги». Никто с криминальными молодцами связываться не хочет, но отчего-то тот решил, что спутник даоса очень даже сможет справиться с ними. Впрочем, у старика за годы работы в торговле, видимо, глаз намётан на людей. Стоя возле обшарпанной двери двухэтажного дома, Сюэ Ян стягивает зубами с деревянной шпажки засахаренную ягоду боярышника, с довольным видом жуёт и оглядывается по сторонам. Улица пустая, но это и не удивительно – квартал, куда его направили, находится на окраине города и наполовину заброшен. Прекрасно. Пара мгновений уходит на то, чтобы решить - вломиться внутрь, выбив дверь с ноги, или всё же постучать. Помнится, старикан просил просто запугать, а не устранить. Вздохнув, Сюэ Ян выбирает средний вариант и настойчиво стучит носком сапога. «Даочжан, ты плохо на меня влияешь», - бурчит он себе под нос как раз в тот момент, когда дверь открывает шкафоподобного вида верзила с румяной заплывшей мордой. Ишь, откормился на чужих деньгах... Хороший бы лютый мертвец получился, крепкий. Выдавив из себя самую добродушную из улыбок, Сюэ Ян тут же скороговоркой начинает нести отвлекающую чушь: - Гильдия торговцев города И хочет преподнести вам дары, поэтому прислала меня разузнать, вам лучше серебром, драгоценными камнями или украшениями? А, может, тканями или едой? А еще скажите, куда всё это доставить? К вам сюда или назовете другое место? Молодчик в дверях теряется и не замечает, как посланник несуществующей гильдии торговцев тут же прошмыгивает мимо него, продолжая болтать и посмеиваться. - Мин, кто там?! – доносится раздраженный крик из соседней комнаты, и Сюэ Ян во мгновение ока оказывается там. - Придурок какой-то, - озадаченно бормочет подоспевший Мин и останавливается в дверном проёме. За столом, считая медь и серебро, сидят ещё четверо мужчин. Трое из них, похожие на вышибал, тут же поднимаются со своих мест и угрожающе выстраиваются напротив непрошеного «гостя». А вот последний, судя по надменно-недовольному выражению лица и раскормленной комплекции, – главарь этой несуразной шайки. Всего-то пять человек – такая ерунда! - Ты кто такой? Сюэ Ян вмиг меняется в лице: легкомысленная улыбка превращается в хищный оскал. Точно не обращая внимания, что его окружили, он стягивает со шпажки последнюю ягоду и оценивающим взглядом окидывает помещение, отмечая небрежно брошенные по углам награбленные вещи, а среди них - несколько ящиков вина. - Вы тут одного деда на рынке донимаете. Он попросил меня вам растолковать, что старших уважать надо. Мужик, так и продолжающий вальяжно восседать за столом, небрежно фыркает: - Какого ещё деда? Мы многих дедов, хе-хе, донимаем. И ты явно зря к нам сунулся. Надо же, ведь лавочник не называл своего имени, а Сюэ Ян не спрашивал. Выходит, так и не объяснишь, о каком старике идет речь. Что ж, теперь, чтобы выполнить задание, придется сделать так, чтобы местная банда не трогала никаких стариков в принципе. Этот факт даже радует. Как раз через пару дней будет им с даочжаном заказ по усмирению ходячих мертвецов... Как же всё хорошо складывается! Запрокинув голову, Сюэ Ян прикрывает веки и громко, от души смеется. Короткая команда: «Избавьтесь от него!» мгновенно сменяется звуком обнажаемой стали. Но Сюэ Ян, не глядя, подныривает под вскинутую на него руку с длинным ножом и с лёгкостью выходит из окружения. Пустая деревянная шпажка точным ударом пронзает главарю банды глаз, и тот заваливается на пол точь-в-точь как мешок с навозом. Не ожидая подобного, остальные растерянно замирают, уставившись на труп своего бывшего начальника, а Сюэ Ян пользуется этим моментом, чтобы размять пальцы до приятного хруста и расслабленно потянуться. - У даочжана очень чуткий нюх, поэтому придётся обойтись без крови. Так жаль! Ну ничего, он знает достаточно способов убить, не пустив ни капли крови. …Первый, кто набрасывается на него, падает на пол со свёрнутой шеей. *** - Даочжа-а-ан! Сюэ Ян врывается в похоронный дом, как непокорный летний ветер. С самодовольной улыбкой на лице и ящиком вина наперевес он почти вбегает в их небольшую кухню, где за столом сидит противная Слепышка, а Синчэнь с закатанными по локти рукавами слепо колдует над котелком, дымящимся восхитительным ароматом. Неужто мяса и специй положил? Сам-то обычно безвкусное всё ест. - Друг мой, - даочжан лучезарно улыбается и откладывает ложку. – Ты как раз вовремя – рис готов. А ещё бульон с лапшой. Садись за стол. Сюэ Ян позволяет себе прикрыть глаза и глубоко вдохнуть чудесный запах. И понимает, как сильно проголодался за день. Спешно водрузив ящик на лавку у двери, он берет оттуда один кувшин, ставит его на стол и тут же оказывается подле Синчэня. Вьётся вокруг него, снимает фартук, поправляет разметавшиеся по плечам тяжелые волосы, даром что по-кошачьи не трётся. И краем глаза замечает нахмурившуюся мордаху Слепышки. Ничего, пусть учится, какие подарки дарить нужно. - Даочжан, у меня для тебя кое-что есть, - мурлычет он из-за плеча. Удивлённо вскинув брови, Синчэнь поворачивается к Сюэ Яну. Тот ловит его руку за запястье, слегка гладит нежную белую кожу, срывая с губ даочжана тихий вздох, и только потом вкладывает в его ладонь гребень. Он заинтересованно склоняет голову набок, слегка прикусывает нижнюю губу, пока тонкие длинные пальцы плавно изучают сначала сам предмет, а потом «всматриваются» в рельеф изображения. - Что там? - настойчиво спрашивает Слепышка, не выдержав долгой тишины. - Гребень, - выдыхает, наконец, Синчэнь с тихим восторгом и прижимает подарок к груди. - Кажется, там… ммм, журавль… и цветы. - Ага, - кивает Сюэ Ян, вовсе не удивившись, что даочжан всё правильно «рассмотрел». Синчэнь берет прядь волос и на пробу проводит по ней гребнем, расчесывая, а улыбка его становится мечтательной и смущенной, даже кончики ушей румянятся. - Спасибо, - он протягивает руку, кончиками пальцев ласково гладит своего друга по виску, а потом по щеке. И, вдруг подавшись вперед, коротко целует его в лоб и сразу отстраняется. Сюэ Ян ловит его ускользающую ладонь. Хочется притянуть даочжана к себе и впиться в его нежно-розовые губы, с жадностью исцеловать, искусать до алого… но, судорожно сглотнув, он всего лишь касается губами его ладони, заставляя Синчэня зарумяниться еще сильнее. И шумно пыхтевшая всё это время Слепышка теперь нагло вторгается в идиллию: - Спер небось, пакостник! Но даже не раздражает, как ни странно. - Хрен тебе! Честно заработал, оказав услугу одному торговцу, - Сюэ Ян подходит к А-Цин и от души взъерошивает её и без того непричесанные волосы. Та возмущенно отбивается и, если бы не даочжан неподалеку, то ещё бы обложила Сюэ Яна отборной бранью. Хохоча, тот падает на лавку напротив и подпирает голову руками. - А тот торговец, между прочим, рассказал мне, что ты вынюхивала, кого бы обобрать. И, видя, как Слепышка краснеет от того, что он её сдал, ехидно ухмыляется. - Ах ты! – она нащупывает стоящий у стены бамбуковый шест, чтобы огреть хорошенько негодника, но Синчэнь мягко окликает их обоих: - Ну, полно вам, - и ставит на стол большое блюдо с рисом, а следом - чан с супом. Сюэ Ян с А-Цин моментально забывают о том, что только что готовы были вгрызться друг другу в глотки. Хотя, если совсем уж честно, Сюэ Яну нравится доставать Слепышку, а той – он уверен – выкатывать на него горы сочной ругани. К еде добавляются еще три миски и палочки. Сяо Синчэнь ласково гладит обоих друзей по макушкам и с абсолютно счастливым видом садится за стол. Слепышка тут же налетает на лапшу так, что морда едва не трещит, а Сюэ Ян, пользуясь тем, что его никто не видит, неотрывно смотрит на Синчэня, который, такой радостный и чистый, сияет изнутри теплым ласковым светом, точно небожитель или святой. И Сюэ Ян ловит себя на мысли, что убьет любого, кто попытается отнять у него даочжана. Утопит Поднебесную в крови, но не отдаст его. Никому.