Танец на палубе

— Ты обещаешь, что никогда не отвернёшься от меня? — взгляд голубых глаз пронзал насквозь, манил не хуже моря, в которое он был влюблён. — Обещаю, — прошептал зеленоглазый юноша, держа ладони любимого в своих. — Даже если твой отец прикажет? — не отставал мальчишка. — Даже… — каюта качнулась, и зеленоглазый, уже успевший стать матросом, повалился на юнгу. Их ярко горящие от близости взгляды были направлены на губы друг друга. Секунда, и мальчишки слились в поцелуе. Шум волн, плещущихся за бортом, чуть долетающие крики чаек. Всё было прекрасно, пока… — Что, дьявол меня подери, здесь происходит?! А ну быстро на палубу, крысы вы портовые! — как гром среди ясного неба разразился над ними бас капитана. Джона Винчестера. Юноши, пойманные с поличным, вскочили с койки, не расцепляя сплетённых пальцев. Перепуганные, взлохмаченные, на них было жалко смотреть. И может мужчина закрыл бы на это глаза, если бы не узнал в матросе собственного сына. Нет, это было для него уже слишком, не такого он ждал от старшего сына. Как ему смотреть в глаза команде, зная, что его мальчик вытворяет с юнгами такое? Нет, мальчишке стоило преподать урок. Да такой, чтобы тот запомнил его на всю жизнь. Взгляд Джона посуровел. — Ты, — он указал на щуплого голубоглазого паренька. — Пошёл сюда. — С-сэр, я люблю его, — не выпускал руку возлюбленного Винчестер-младший. — Мистер Новак, не будьте трусом, — капитан не удостоил сына даже взглядом. — Отец! Хватит! — Дин попытался закрыть юнгу собой, но, казалось, Джон вообще не видел его. — Мистер Новак, Вы отказываетесь выполнять приказы капитана? — на губах мужчины мелькнула усмешка. — Что ж, вы признаны мятежником. А им место лишь у морского дьявола. — Отец, прекрати, мы же не пираты, в конце концов! — в глазах матроса мелькнул страх, тогда как юнга уже в нём утонул. — Если Вы не трус, то пойдёте своими ногами. Пока ещё можете. — Я не трус, — тихо отозвался юнга, выступив из-за спины Дина. — Джимми, нет… — но было поздно. Джеймс Новак шёл вслед за капитаном на верную смерть.

* * *

Им было по пятнадцать. Они ещё не знали, что такое жизнь, но одному из них уже предстояло узнать, что такое смерть. Им было по пятнадцать. Они только узнали, каково это — любить, но одному из них уже предстояло снова быть одному. Им было по пятнадцать. Один стоял на палубе среди других моряков, другой со связанными ногами на краю доски. Они смотрели только в глаза друг друга. Дин не выдержал первым. Отвёл взгляд. Сдался. Отвернулся и ушел. Джон проводил сына, победно ухмыляясь. — Ну что ж, мистер Новак, от лица всей команды прошу вас сытно накормить акул, — под гогот моряков капитан стал шатать доску. — Будь проклят ты и твоя команда, — сверкнули голубые глаза мальчишки. Пару секунд, и юнга уже летит вниз, не в силах изменить свою участь. Он может кричать, может плакать, но не делает этого. Перед глазами не проносится жизнь, нет — он слишком мало прожил. Удар об воду. Из лёгких вышибает воздух. Юноша пытается вдохнуть, всплыть, изо всех сил работая руками и связанными ногами. Тяжело. Накатывает страх. Вместо воздуха в лёгкие попадает солёная вода. Мальчишку трясет от холода, страха и боли. Лёгкие нестерпимо жжёт. Попытки всплыть повторяются на автомате. Грудь будто сжимает. Больно. Страшно умирать. В какой-то момент Джимми чувствует, что сил всплывать больше нет. Он опускается всё глубже на дно. Его поглощает чувство умиротворения. Солнце мягко светит сквозь толщу воды. Удивительно, что дышать под водой так легко. Юноша даже наслаждается этим моментом. Он закрывает глаза. Он слышит голос. Голоса. Неужели морской дьявол и вправду существует? Но это уже не важно. Джимми Новака больше нет.

* * *

Дин заперся в каюте. Слёзы текли по щекам и словно обжигали кожу; душа рвалась вслед за Джеймсом в море. Юноша хотел исчезнуть, перестать существовать в этом мире, где могли убить за любовь. И кто? Его собственный отец оказался таким. А ведь он его боготворил. Хотя чего ещё стоило ожидать от того, кто и за сына его не держал? Для Джона Винчестера Дин был всего лишь частью команды — всего лишь одним из матросов, не более. И таким человеком он всегда мечтал стать, когда вырастет? Нет… Постепенно слёзы закончились, но терзания души остались. Им некуда было деться. Сил встать с койки не было. Даже когда в дверь каюты барабанил Сэмми — младший брат, с которым они её, в общем-то, и делили. Даже когда из-за двери раздавался бас отца, видеть которого юноша точно не хотел. Он ненавидел весь мир. Но больше всего Дин ненавидел самого себя. Он обещал никогда не отворачиваться от Джимми. Обещал. Он мог бы встать рядом, мог прыгнуть за борт вслед за ним. Дин мог сделать что угодно, и это было бы намного достойнее, чем просто сбежать. Он его предал. Дважды. Он был ничтожеством в своих глазах. Трусливым щенком. Прав был отец на его счёт.

***

Не прошло и месяца, как вся команда во главе с капитаном погибла. Их приняли за пиратов. Джона эта ошибка оскорбила до глубины души, и он принял бой. Но что может торговое судно против королевского? Как оказалось, ничтожно мало. Их барк разбили в щепки. Капитан и команда боролись до конца, но выжить удалось лишь двум мальчишкам. Сыновьям капитана. Дин и Сэм ухватились за доску, находясь в состоянии шока, совершенно не осознавая, что происходит. Братьев выбросило на восточное побережье Флориды, где их подобрал старый моряк, вышедший в отставку — Бобби Сингер. Он приютил мальчишек и, за неимением своих детей, привязался к ним. Только вот после всего пережитого море внушало Дину такой страх, что не передать словами. За короткий промежуток времени он потерял сразу двух дорогих ему людей, а потому заботиться о безопасности Сэмми стало его новой работой. Он не мог потерять последнего близкого человека, оставшегося в этом ужасном мире.