Горький мёд

      Осень началась с большой и горячей чашки крепкого кофе. — Роберто, где ты? — Я пиджак ищу, куда ты его повесил? — Он справа за дверцей. — В шкафу? — Да. — Нету его здесь. — Ох, сейчас найду тебе пиджак, иди кофе выпей, а то сонный на парах будешь. — А ты? — Я найду для начала твой пиджак. — Да где он? — Иди пей кофе. Там на горячих тостах масло и джем уже тебе намазаны. — Лука поцеловал Роберто, — Иди, я найду. Какой пиджак? — Вельветовый, в тон. — и Роберто встал модельно боком, в, песочного цвета брюках. — Ну вот что ты делаешь со мной прямо с утра, мм? Я ведь… — Знаю-знаю. — подмигнув, улыбнулся Роберто, и исчез на лестничном пролете. — Вот чудо моё — мысленно говорил с собой Лука, — Знает ведь меня, а всё равно дразнит.       Лука нашел пиджак, закрыл шкаф и спустился в столовую, где увидел Роберто, стоящего у стола, быстро поедающим тосты и запивая их горячим кофе. — Накинь фартук… — ласковые руки Луки, обвили ткань по талии, а после — нежно легли на неё, — Я нашел твой пиджак. Он на кресле. — Заботливый мой, — развернувшись к стоящему позади Луке, произнёс Роберто, и нежно поцеловал. — Ты пахнешь кофе, и это такое счастье — не пить его в одиночестве… — шептал Лука, нежно поглаживая пояс брюк Роберто. — Счастье смотреть на тебя. — улыбнулся Роберто, смеясь взъерошив волосы Луке. — Ммм, как тебе идет этот горчичный свитер, и монета мягко вырисовывается контурами под тканью. — Я хочу… — М? — Поцеловать тебя. Так. — Ты хочешь, чтобы весь день мои мысли были только о тебе? — А разве это не так? — Так. — погладил Лука Роберто по вороту свитера. — Ммм, и как у тебя хватает сил выдерживать до вечера? — С трудом, признаюсь честно, но даже несмотря на это… — Что? — Целуй меня. Роберто опустился перед Лукой, и распахнув полы темно-синего халата, в котором тот был, коснулся его плоти сначала нежно ладонью, а потом губами, отчего Лука буквально сразу застонал, закрыв глаза, он хватал ртом воздух и шептал: «Роберто… боже… Роберто…»

***

      Шла лекция по французскому языку, когда уже под конец, телефон мягко завибрировал сообщением в конверте: «Пообедаешь со мной?» «Я на паре пока» «Какая?» «Французский» «Когда закончишь?» «Уже почти всё» «Я в нашем ресторанчике «Меланхоличных Поэтов» «Я скоро» «Ti amo, Roberto. Что тебе взять на обед?» «Je t'aime, Luca. Рыбу с овощами» «Я в мыслях о тебе. Весь» «Ты, я смотрю, любишь этот «тайный» поцелуй?» «Я люблю тебя. И всё, что ты делаешь — меня вдохновляет».

***

      Роберто прочёл сообщение, оставив его без ответа. И положил телефон во внутренний карман пиджака. Он шёл к ресторану «Меланхоличные Поэты», что был не в центре, а в тихом, зеленом районе города. Именно за атмосферу тишины они с Лукой и любили это место. Роберто нравилось то, как развивалась его История Жизни. Он любил Луку. И видел, что это взаимно. Роберто был любимым ребенком своих родителей, и этот факт неоспорим, как бы его мать не говорила. Но всё то, что происходит с молодым человеком сейчас, — это именно Его История. Это Его Жизнь. В которой, без сомнения, не будет всё так гладко и безоблачно, но в данный момент, в этот сентябрьский день, первый учебный день, он шел на обед с любимым человеком, и прекрасно осознавал, как, собственно и чувствовал, что его жизнь звучит мягкими аккордами гитарного джаза, а счастливый Лука улыбается каждый раз, просто потому что Роберто — это Роберто. И пока эти моменты длятся, их важно сделать незабываемыми. Личными Моментами.

***

      Ресторан «тонул» в мягком звучании саксофона и гитары, навевая расслабление в тело и душу. Лука сидел в глубине зала, листая любимую книгу. Роберто подошел к нему едва слышно, и нежно обнял сзади за плечи. — Я скучал по тебе… — шепнул он Луке, нежно целуя его в кончики волос. — Ммм, дон Роберто, Вы как всегда галантны, — ответным поцелуем шепот лег на нежные губы. — Вы меня ждали, нежный дон Лука? — легкий прикус мочки уха. — Ох, дорогой, что ты…я всегда тебя жду…. — Лука чувствовал, как ему становится тянуще-приятно в поясе и спине. — Ты пахнешь океаном, и я утонул в тебе… — долгий, сладкий поцелуй, нависшего Роберто, лишил Луку возможности дышать на несколько секунд. — Я схожу с ума, Роберто… — Я этого и добиваюсь. — Но… — Да-да, у меня ещё 2 пары. И я буду весь в краске, лохматый, и вдохновлённый. — Вечером тебя ждёт Рай.

***

— Какие пары у тебя на сегодня остались? — Живопись, литература и история музеев. — Тебе нравится? — Да, я люблю свою будущую профессию. — А что тебе больше по душе: краски или карандаши? — Я люблю писать сангиной и серебряными карандашами. А если ты о живописи…? — И о ней тоже, — кивнул Лука. — То мне нравятся картины акварелью. — Почему? — В них много воздуха. Перспективы. Разноплановость можно создать. — Как это? — О чем ты? — О разноплановости. — Можно прописать что-то детально, а можно бликами, едва заметными штрихами. А что, у тебя что-то не получается? — Мы как раз сейчас проходим акварель, а у меня она совсем не идет. Мне больше портреты по душе… — Я могу помочь, если хочешь. — А так можно? — За холстом будешь ты, не я. Я просто постою рядом, буду наблюдать, чтобы ты всё верно делал, а то, если сяду я за твой холст, то его и не зачтут. — Я буду рад, если ты поможешь мне, Роберто. — и Лука снова поцеловал юношу, нежно гладя его по шее.