***
… Изабель и Лаура — на пляже. — Себастьен, дорогой! — Изабель сидела на стуле, и держала полотенце в руках, — Беги ко мне, солнце! Ребенок со всех ног прибежал по горячему песку в материнские теплые объятия. — Мам, а там блики! — Где, покажи? Малыш потянул её за собой, а Лаура, наблюдая за этим, — улыбалась. — Вот смотри. Видишь? — сын показывал ручкой, куда-то вдаль, где виднелось солнце, отражающееся от воды. — Вижу, любимый. — А что это? — он посмотрел на маму. — Это с тобой солнце здоровается. — Как это? — Смотри, — и она показала вверх, на небо, где сейчас было солнце. — Оно вверху. — Всегда? — До вечера. — А потом? — А потом солнце уходит, прячется, поспит, и возвращается обратно к нам. — Каждое утро? — Да. Каждое утро. И вот эти блики сейчас, которые ты мне показываешь, — это его приветствие тебе. Ведь вы же не виделись с ним так давно, котик. — И с морем я тоже не виделся давно. — Вся природа тебя рада видеть, Себи. — Вся-вся? Она кивнула, а малыш спросил: — А ты, мамочка? Ты — рада мне? — Любимый мой, — ты моё сокровище. — И бабушкино тоже? — Пойдем у неё спросим, — Изабель взяла сына на руки, и завернув в полотенце, пошла в обратную сторону. — Бабулечка, а я твоё сокровище? — смеясь спросил Себастьен, перебираясь к Лауре. — Конечно, зайчонок. Мы тебя все очень любим. И мама, и я, и дедушка Гаспар. — И я вас очень-очень люблю, — мальчик внимательно смотрел на Изабель и Лауру, поочередно их крепко обнимая. Сердце Изабель стучало счастьем. — Можно я поиграю в песке? — Можно. Только не уходи далеко, сядь так, чтобы я тебя видела, хорошо? — Хорошо, мамочка. Я вот там буду… — и он ушел немного в правую сторону. — Меня видно? — Видно! — Изабель помахала сыну. Лаура посмотрела на дочь: — От Теодора есть новости? — Нет. Он не хочет знать ничего, ни обо мне, ни о Себастьене, и это, мам, меня очень удручает. — Но ведь он отказался от сына, насколько я понимаю? — Да. Он его не признал. — А его родители знают, что у их сына есть ребенок? — Нет. Ты ведь помнишь, что Теодор меня не знакомил со своей семьей. — Ах да, прости, помню… — Лаура улыбнулась. — Теодор категорически против нас с Себастьеном. — Ну и забудь его. — Но как же вы с папой? — А что — мы с папой? — Ты понимаешь о чём я… — Изабель, послушай. Мы с папой — тебе помогаем растить сына, мы его не забрали себе, и не лишили тебя прав. Ты его мать. И только ты. Просто ты учишься. Тебе нужно устроиться, наладить свою жизнь, и мы это прекрасно понимаем, и не учиняем тебе препятствий. — А если… — Ты встретишь достойного мужчину? — Да. — Значит встретишь, и всё будет хорошо. — Но я ведь собираюсь учиться в Италии скоро. — И что, 2 года магистратуры по менеджменту в искусствоведении — это такой большой срок? — Я боюсь. — Чего? — Что будут сложности. — С чем? — С мужчиной, когда узнает, что у меня есть сын. — Изабеллетт, никогда у мужчины, который действительно любит женщину, — не возникает вопросов о том, любит или не любит он её ребенка. Да, ситуации бывают разные, и даже такие, когда ни родной отец ребенка не признаёт, ни отчим. Но… я думаю, что тебе встретится именно такой мужчина, который полюбит и тебя, и Себа. Ведь Себастьен — это твое продолжение. — Но Себастьен ещё маленький. — Он спрашивает про отца? — Нет. — Совсем? — Он считает своим отцом Гаспара, — рассмеялась Изабель. — И я не вижу в этом проблемы, — Лаура улыбнулась, обняв дочь. — Зови сынишку, пойдем домой, ему надо поспать, а тебе поработать над курсовой. — Соберешь вещи? — Конечно. Изабель ушла к Себу, который увлечённо что-то строил из песка и немного уже позевывал. Через час все уже были дома: сын мирно спал в своей комнате, которая была рядом со спальней Изабель, Лаура ушла за продуктами, а сама Изабеллетт — читала очередную книгу по теме курсовой, отмечая нужные для работы абзацы. Телефон молчал. Электронная почта не оповещала о новых письмах. Жизнь молодой девушки, студентки 3 курса Сорбонны, шла извилисто и интересно, но в этот летний день, Изабель не знала о том, как именно она изменится через некоторое время, когда в сумке будет лежать билет до Флоренции, а в голове витать мысли о сыне, которого она оставит с Лаурой и Гаспаром, о новых людях в университете, и самой последней и маленькой капелькой — надежда — на счастье.***
… Изабель проснулась от того, что её лицо было мокрым. «Слезы сна…» — подумала она, смотря на рисунок Себа, а потом ещё и на его фотокарточку, стоящую на комоде. Изабель скучала по родителям и сыну. Она решила закрыть сессию досрочно, и улететь домой. К своей семье.