Горький мёд

       Изабель ещё несколько недель разучивала танго, и делала успехи, о чем подмечал каждую тренировку Теодор. — Давай попробуем под другую мелодию. — С Вами? — Нет. Сначала я включу, и ты попробуешь сама. Я хочу увидеть в тебе свободу. Отпусти себя, слушай тело, чувствуй себя, чувствуй каждое движение, и… — Теодор посмотрел вполоборота на Изабель, — Не думай о «чистоте» движений. Можно ошибиться даже в танце, сосчитать про себя не так, или ещё что-то, но важнее всего, чтобы ты двигалась — свободно, и наслаждалась танцем. Ты меня поняла? — Поняла, Тома. — Теодор. Называй меня Теодор. И тебе проще, и мне легче. Тома — я всегда практически — на любой работе. — Хорошо, — она помедлила… — Теодор. — Вот, так лучше. Начинай. Включаю… Заиграла гитара. Изабель немного растерялась, но быстро взяла себя в руки и начала танцевать. Теодор стоял у полки с магнитолой, и наблюдал за девушкой. Он видел, как она двигалась. Кое-где были помарки, и их просто нужно постепенно убрать, ещё несколькими тренировками. Или… И тут в голове Тома, снова появились мысли о желании Изабель, и о том, что не только он её хотел, но и она тоже, просто воспитанность — берет верх. Изабель прячет свои чувства. Поворот… Счет…. Наклон, прогиб, плавные полёты рук… Всё это завораживало преподавателя танцев, с каждой минутой всё сильнее и сильнее. Музыкальная дорожка кончилась. — Молодец, Лиза. — Спасибо. — девушка кивнула, поскольку говорить было сложно. — Но у меня есть некоторые замечания. — Какие? — Изабель промокнула лицо полотенцем, и прислонилась спиной к стене. — Пока отдохни, а я покажу. Иди сюда, к зеркалу. Следующие минут пятнадцать-двадцать, Теодор очень подробно и главное, — наглядно, объяснял Изабель её погрешности. Она же внимательно слушала, наблюдала за движениями Теодора, и отмечала внутри себя интересные ощущения: если он стоит от неё на расстоянии, с которого нет возможности дотянуться, и прикоснуться, то тогда Изабель и не стесняется, и не боится педагога. Можно даже сказать, что он вызывает в ней — на таком расстоянии — интерес, а вот когда Теодор подходит ближе, или стоит практически вплотную, обнимая её за талию, и смотрит своими серо-голубыми глазами молча, будто что-то выжидает, то вот именно в такие моменты, Изабель трясется как осиновый лист. — Нужно ещё раз отработать эти огрехи. — Вместе? — Вместе. — кивнул Теодор. — Иди сюда. Изабель медленно повесила полотенце на спинку стула и зашагала в его сторону. — Я боюсь… — она взглянула ему в глаза. — Меня? — Да. — Не надо меня бояться. Откройся танцу. Откройся мне. Отпусти себя. Изабель выдохнула, и они снова начали танцевать. В какой-то момент, она сама того не ожидая, — поцеловала Теодора страстно и сильно, слегка прикусив его за нижнюю губу. — Ммм, Лиза… — Теодор прижал её к себе, и ответил не менее страстным и пылким поцелуем. Они, танцуя, дошли до кабинета Тома, который располагался на втором ярусе, за небольшой кулисой, в этой же комнате. И звуки гитарного танго ещё много-много часов сливались со стонами и криками из-за кулисы.