Горький мёд

      Лекция у Роберто для Луки была сущим адом. Как обычно, в девять тридцать утра, он пришел в аудиторию и выбрал себе место подальше, чтобы не встречаться с профессором взглядами, потому как после стольких бессонных ночей увидеть его глаза, ощутить каждой клеточкой себя присутствие Роберто — это было сродни душевному мазохизму. Но что поделать, если совместные пары художников и реставраторов стоят в расписании? Лука всё понимал. О себе. Об их совместном с Роберто прошлом. Тем временем в аудиторию зашел преподаватель, и студенты погрузились в мир художественных направлений и стилей. Голос профессора Леонарди плавно разливался по аудитории. Мягкий, родной. Лука старался не концентрировать внимание на переживаниях, возникающих тенями в его душе. Внезапно дверь открылась, и молодой человек тихо пробрался в аудиторию. Было видно, что он очень переживает из-за своего опоздания, однако профессор даже не стал останавливать лекцию из-за этого. Федерико попытался сразу вникнуть в процесс, когда устроился на единственном свободном месте, рядом с Лукой. Он быстро списал всё, что было на доске, достал блокнот, развернув его на чистом листе, графитовый карандаш положил между пальцев левой руки… — Для понимания художественных стилей и направлений, многовековую историю Европы, условно можно разделить на несколько периодов… В обеденный перерыв молодые люди остались в аудитории. Федерико листал учебник, а Лука увлекся чтением книги — «Разговоры с Мельвилем». Убрав учебник на край стола, Федерико взял блокнот и расслабленно откинулся на спинку стула. Лука ловил каждое движение рук Федерико, забыв о раскрытых на главе «Самурай» «Разговорах с Мельвилем». — Если я смущаю тебя своим присутствием, то можно просто сказать, — Федерико первым прервал молчание. — Нет… Я просто задумался. — И потому смотришь на меня уже почти десять минут, — Федерико повернулся, но в его глазах не было и доли негодования. — Меня зовут Федерико. — А меня Лука. Видимо у нас теперь будут часто совместно пары. — Видимо да. Луку поразила прорисовка, цвета, тени. — Я так отдыхаю, — Федерико отметил вопросительный взгляд на тетради. — Будущий реставратор должен замечать детали, — Лука восхищённо посмотрел на него. — Благодарю. Буду помнить об этом. ______________________________       Лука и Федерико общались. Бывало, что обедали вместе, прогуливались во внутреннем дворике университета, обсуждая фильмы, музыку, искусство; Луке нравился его новый знакомый. От проницательного взгляда Роберто Леонарди не ускользнуло то, что Лука и Федерико сблизились, и может быть, и Роберто думал об этом со страхом, между ними завязалась дружба, или нечто большее. Роберто нервничал. В душе Луки чувство боли со временем притуплялось, и он становился увереннее в компании Роберто. Федерико деликатно умалчивал о своих предположениях относительно молодого преподавателя. А молодой профессор Роберто Леонарди вот уже который месяц метался внутри себя. Он ушел от Луки уверенный, что ему нужно попробовать начать жить иначе, но вопреки ожиданиям, его сердце снова выбрало мужчину.

***

      После очередной лекции, Лука зашел в кабинет к Роберто, чтобы вернуть ему книгу Росса Кинга «Чарующее безумие. Клод Моне и водяные лилии». Роберто сидел за рабочим столом, а Лука смотрел на него и прятал в себе эмоции. — Спасибо за книгу, Роберто. — Лука аккуратно положил обернутый в мягкую кожаную обложку томик на стол. — Всегда рад. — Роберто кивнул, и открыв верхний ящик стола, убрал её. — Недавно я купил книгу о Висконти. — Как называется? — «Висконти. Обнаженная жизнь». — Интересно. — Могу дать почитать. — Спасибо. — Хорошо. Принесу в следующий раз. — Твоя работа прекрасна, — Роберто едва улыбнулся. — Благодарю, профессор. — Ты решил отплатить мне за мой уход? — Разве я тебя в чём-то упрекнул за эти месяцы? — Лука, прошу тебя… — А если я тебя люблю, и это чувство никуда не ушло, а наоборот, становится всё крепче и сильнее? — он смотрел на него внимательно. Роберто выдохнул и закрыл глаза. Внутри всё дрожало от эмоций и воспоминаний: — Это похоже на обман? То, что я чувствую? — Или ты сам себя обманываешь, Роберто. Помнишь, я говорил тебе, что ничего не сделаю без твоего согласия? Я не требовал ответа на свою любовь. Не настаивал на том, чтобы мы спали. Не привязывал тебя к себе. — Помню. И не отрицаю, что всё это было по моему желанию. — В моей памяти всё — каждое твое движение. Стон. Просьба. Поцелуй и прикосновение… — глаза Луки светились летней июльской зеленью, прибрежным солнцем, в их глубине виднелось Море Прошлого, где они были вместе, где много говорили, где творили и радовались, грустили и вспоминали. — Моему поступку нет оправдания. Я сбежал. И ни одно письмо или слово не сможет описать то, что я чувствовал. — Но ты снова влюблён. — Лука, с чего ты так решил? — Роберто ощущал, как сердце забилось часто. — Ты смотришь на Федерико с теплом и нежностью. Я такого в тебе раньше не видел. — Не говори так, — Роберто опустил глаза. — Почему ты отрицаешь в себе то, что любишь? — Я не знаю… Не знаю, Лука. — Ты боишься того, что это будет безответно. — Возможно. — Но если не попробуешь, то не узнаешь, — Лука мягко коснулся его руки. Роберто дрожал внутри себя. Он скучал. Скучал по нему. И как ему признаться в этом? — Тебе холодно? — Я боюсь того, что хочу сделать… Лука мягко взял его за подбородок и поцеловал. Мягко, невесомо. — Мой дорогой…. — Не бойся проявлять себя, когда тебе хочется, — Лука смотрел на него и улыбался. — Тебе больно. — Не больнее, чем без тебя все эти месяцы. — Ты будешь делать вид, что ничего не произошло? — Буду, профессор, — Лука слегка улыбнулся. — Я запутался? — Немного, но жизнь и дана нам для того, чтобы искать своё место в ней. И да, возможно, легко не будет. Лука вышел из кабинета Роберто, часто дыша. Он медленно спускался вниз и думал. Он любил его. И это чувство жило в сердце. Тепло его тела. Парфюм. Вкус губ и поцелуя. Голос. Лука любил Роберто.