Горький мёд

      — Моей задачей было — оставить символы первоначальными, сохранив их цвет, форму и смысл. — Федерико внимательно смотрел на профессора Леонарди, стоя у своего мольберта в клетчатом, коричнево-бело-бежево-серо-синем шарфе, поверх тёплого, в оттенке молочного шоколада, костюма. — Вы правы, Федерико, — кивнул Роберто своему студенту. — Символы — это детали, раскрывающиеся далеко не сразу. И мы, реставраторы, обязаны не навредить ни полотну, ни сюжету. — Именно поэтому я очень медленно работаю над ними. — Как, расскажите, пожалуйста. — Тонкими кистями, подушечками пальцев. — Вы решили взять на вооружение мой способ? — улыбнулся Роберто, вспомнив одну из лекций, когда видел, как Федерико, в процессе, прикасается к картине. — Вы же меня ему и научили, разве нет? — ответной улыбкой парировал фразу молодой мужчина. — И не только таким тонкостям профессии я готов научить Вас, — тепло посмотрел на студента преподаватель, и взяв в правую руку ручку, поставил «Отлично» в зачетную книжку Федерико. Юноша вышел из аудитории и сел на диван у противоположной стены. Откинул голову. Закрыл глаза. Его мысленный взор рисовал воспоминания. Данию. Гётеборг. Их с Роберто ужин в ресторане под джаз. Тихо завибрировал мобильный. Эмма. — Здравствуй, Эмма — улыбнувшись в трубку, произнёс Федерико. — Как ты? — Здравствуй, Федерико, — Эмма тоже тепло улыбнулась в телефон, почувствовав, как внук рад её звонку. — Ты сдал экзамен? — Да. На «Отлично», и сижу сейчас в университетском коридоре, на мягком диване, счастливый, что преподаватель доволен моей отреставрированной картиной. — Поздравляю тебя, Федерико! У тебя впереди большое будущее. Я верю в тебя. — Спасибо, Эмма. Ты сейчас говоришь также, как профессор Леонарди. — Федерико рассмеялся, а в груди ёкнуло тепло от упоминания Роберто. — Я счастлив, что ты у меня есть. — А кто это — профессор Леонарди? — Профессор, которому я сегодня сдавал экзамен. Его зовут Роберто Леонарди. — Вы ладите? — Да. У нас сложились хорошие отношения, даже несмотря на то, что мой характер отличается многим от его мировосприятия. — Как интересно! — Расскажи, как ты без меня? — Очень соскучилась по тебе, Федерико. — И я тоже соскучился, Эмма. — Дела мои хорошо. Немного работаю. Коллега из редакции иногда присылает тексты для переводов. — Большие переводы ты так делать и не хочешь? — Нет, Федерико. Мне этим «многостраничников» хватило, пока я работала в бюро, и корректорском отделе. — А что ты сейчас переводишь? — Небольшие рассказы, новеллы. С европейских языков на шведский и датский. — Расскажи. — Вот приедешь, и я покажу тебе всё. Кстати… — посмотрев на календарь на стене, сказала Эмма, — приезжайте вместе с профессором Леонарди на каникулы, после экзаменов. Когда у тебя каникулы начинаются? — За несколько дней до Рождества. — Вот и отлично. Прилетайте. Отпразднуем Рождество вместе. — Я поговорю с профессором Леонарди. — сердце Федерико стучало быстро, отбивая своим ритмом: «Ро-Бер-То». — Я буду ждать. Позвони заранее. — Хорошо, Эмма. — Прости, милый, звонят в дверь. Пришел Йоханнес, мне нужно идти. — Передавай ему привет. — Обязательно. — Целую. — Целую тебя. В мобильном послышались гудки, а Федерико сидел, смотрел в дисплей, и у него в ушах слышалось: «прилетайте вместе с профессором Леонарди на каникулы, после экзаменов…» … Федерико вновь откинул голову. Закрыл глаза. Его мысленный взор рисовал воспоминания. Данию. Гётеборг…

***

      Тем временем из кабинета реставрации, где проходил экзамен, все давным-давно вышли, а Роберто стоял в проёме, и наблюдал за (наверное, спящим, как ему казалось, или размышляющим) Федерико, с теплом в сердце и мурашками по всему телу, от воспоминаний о том, как Федерико касался его, как губы, пальцы, дыхание самого Роберто смешивалось с движениями, шепотом юноши, который сейчас сидит на софе, и его чудесные карие глаза прикрыты длинными ресницами. Федерико словно почувствовал, что Роберто на него смотрит, и открыв глаза, повернул голову, улыбнувшись. Роберто помнил это движение. Движение полное любви. Тишины. И преданности. Роберто едва заметно-пригласительно кивнул взглядом… — Поздравляю тебя, мой дорогой — Роберто обнял Федерико нежно, когда Федерико закрыл дверь. — Роберто… — с тихим дыханием шептал Федерико, мягко касаясь губами лица, носа, бровей, губ Роберто. — Я скучал бесконечно… — слышал сквозь свои поцелуи Федерико шепот Роберто. — Эмма приглашает нас на Рождество в Швецию. — всё также не отрываясь от Роберто шептал Федерико, нежно касаясь пальцами горячего тела, целуя, не закрытое рубашкой пространство. — И снова будет Наше Время… ? — взяв в ладони лицо Федерико, Роберто смотрел в глубину закатно-кофейных глаз, дыша на губы. — И снова будет Наше Время, Роберто. — Федерико улыбнулся, и поцеловал Роберто долгим и страстным касанием, от которого у профессора практически остановилось сердце от счастья, любви и мурашек по телу. — С тобой я поеду куда угодно. Только с тобой. Я хочу только с тобой. — сбивчивое дыхание путалось, растворялись слова, звуки, буквы, фразы… — Только с тобой. Я хочу только с тобой… Только с тобой. Я хочу только с тобой. — Роберто…. Роберто…. Роберто…