Memento mori

      "Четвертый раз за последние восемь месяцев". Мысли сестры были как на ладони, но Эдвард не торопился читать их все. Он смаковал последние слова, сказанные Дж. Блэком. "Четвертый раз" Возможно, последствием одной из этих смертей стали те шрамы на запястьях. Не попытка, а все-таки настоящее самоубийство? Не увенчавшееся, впрочем, успехом. И еще две смерти. Повешенье? Таблетки? Прыжок? Ничего из этого? Эдвард одернул себя. Боже, до чего докатился – представляет разные сцены смерти одного человека. Человека ли? Карлайл, кажется, обозвал его "странным бессмертным существом". Что ж, определение в целом подходит. Но это ли не истинное бессмертие? Да, вампиры могут жить сотни, тысячи лет, но они вполне себе смертны. Блэк же, имея бьющееся сердце и дышащие легкие, умер уже как минимум четырежды, однако его сердце все еще бьется, а легкие дышат. Смертен, но бессмертен. Эта загадка завораживала. Но сам Блэк... "Злобный колючий комок страхов и ярости, отдающий все доброе и светлое, что в нем осталось, ребенку и собаке" – такую характеристику дал ему Джаспер, когда их гости покинули дом. Впрочем, и без его эмпатического заключения все было ясно. Совсем недавно Дж. Блэк пережил что-то, что едва его не сломало, но ожесточило, выбило землю из под ног, отобрало веру, опору, пропустило душу через мясорубку и засунуло ее останки обратно. И при этом он умудрился сохранить рассудок (вероятно, уже совсем не в том виде, в котором он был изначально, но этого Каллен уже никогда не узнает), ясность мысли и человеческие чувства. Да. Не то что он. Впрочем, они же ничего не знают о Дж. Блэке. Быть может и у него был период кровожадного помутнения. Некоторое время назад Эдвард слышал что-то про беспорядки и пропажи людей в Англии и Шотландии. Мюнхен ведь совсем рядом? Да из Германии ли он? В речи Блэка слышится отчетливый британский акцент. Хотя, отчасти Каллену не хотелось соотносить эти события и Генри Дж. Блэка. Быть может, это сентиментальность.       К шести с работы вернулся Карлайл. Он даже расстроился, когда ему сказали, что Генри уехал. — Сегодня ко мне заходил шериф Свон. Предупреждал о пропажах людей. Просил быть осторожнее. Эммет чертыхнулся. — Значит, полиция все-таки заволновалась. — Конечно заволновалась, здесь с девяносто шестого года не было серьезных происшествий, только кражи из фургона с хотдогами и собаки какают на чужой газон. — Невероятная удача, что Блэк чудесным образом ожил. — Хмыкнул Эдвард, перекидывая из руки в руку мячик-антистресс — Ну, его пропажу заметили бы не сразу. — Нет, не думаю. Шериф Свон сказал, что объезжает все удаленные дома, так что к Блэку он тоже заглянул бы. — Да уж, повезло. — Кстати, Розали, Эммет, меня все мучает вопрос: вы же убрали следы на дороге? Блондинка закатила глаза. Ее в этом доме что, принимают за идиотку? — Конечно мы убрали следы. — Ответил за нее Эммет, успокаивающе похлопывая любимую по ладони. — Заметить что-то сможет только вампир или оборотень. — Значит, главное чтобы Чарли не привел своих дружков-квилетов. — Нет. Главное чтобы Дж. Блэк не решил подпортить нам карму. Или жизнь. — Не думаю, что у него есть причины для этого. — С сомнением проговорил Карлайл, вспоминая хмурое и подозрительное лицо Генри. — О да, разве что мы почти что похитили его ребенка и размышляли о том, чтобы сдать его в приют. — Не путай, Эдвард, это ты размышлял об этом, а не мы. — Прищурилась Розали, в мыслях посылая брата в пешее эротическое путешествие. Каллен недобро усмехнулся, жалея, что он не может посылать свои мысли другим. Иначе бы он тоже показал обнаглевшей блондинке, какая богатая у него фантазия. И каких извращений он насмотрелся за сто с лишним лет своей жизни. А ведь он, кстати, один из самых старших детей Карлайла.       На пороге появились Элис и Джаспер. — Что мы пропустили? — Девушка плюхнулась в кресло. Джас, как секъюрити, встал позади и заложил руки за спину, машинально прослушивая эмоциональный фон окружающих. — Генри ушел. Полиция заволновалась. Не известно, что с последним бродягой, который сбежал на волчью территорию? — Нет. Его следы уходят за границу, дальше мы конечно же не заходили. — Надеюсь, его смерть была медленной и мучительной, как урок физики в современной школе. Джаспер прищурился. Сегодня у Эдварда было странное настроение. Меланхолично-ироничная заинтересованнось. С первым понятно – оно у брата всегда такое. С иронией тоже всё в общем-то ясно. Заинтересованность? Дж. Блэк? Что ж, грех скрывать, но этот человек (или не совсем человек) заинтересовал абсолютно каждого члена семьи. Взгляд эмпата упал на нечто, лежавшее у ножки кресла. Он поднял зеленую резиновую змею. — Кажется, наши гости кое-что забыли. — Сказал он, показывая находку домочадцам. — Собачья игрушка? — Эммет поймал брошенную Джаспером змею. — Хах, Дрэс точно пытался оторвать ей голову. — Нужно ее вернуть. Розали опять закатила глаза. — Господи, это всего лишь собачья игрушка. — Если бы это была игрушка Теодора, ты бы первая закричала о возврате. Блондинка оскалила зубы. — Если мы придём к нему сегодня, он подумает, что мы его преследуем. — Ага. И он уже наконец исполнит хоть одну из своих многочисленных беспочвенных угроз. — Эдвард! — Осуждающе нахмурилась Эсме, тайно показывая ершистому сыну кулак. Хотя, что такое "тайно" в семье вампиров? Некоторые домочадцы посоветовали ему заткнуться. С одной стороны, иметь в своем окружении телепата проблемно, но с другой – это так раскрепощает... — Молчу. — Каллен, сдаваясь, поднял руки. Джаспер усмехнулся – вовсе Эдвард не собирается молчать.

* * *

      Итогами вечера стала накаленная обстановка и решение Карлайла вернуть Блэку игрушку завтра. Эдаврд это сделает. Чтобы наладить отношения. Ну, или окончательно их испортить. У него у единственного так и не заладился разговор с Генри, и старший вампир решил, что подобный простой жест поможет. Сам Эдвард, конечно же, не был в восторге. Дж. Блэк заинтриговал его, но эта его ядовитость... Отравляла. Раздражала. Напрягала. Но раз Карлайл сказал, значит, он это сделает. И до следующего утра Эдвард Каллен выбешивал семью беспорядочной игрой на рояле, бросанием своего антистресса в стену, перекладыванием книг в библиотеке и мешая Эсме на кухне. В конце концов его выгнали из дома, и остаток ночи он слушал музыку в своей машине и барабанил пальцем по рулю, чем тоже изрядно всех раздражал, но тут ему уже ничего не могли предъявить. Боже, когда Эдварду нечем заняться, он становился таким невыносимым.       К десяти утра погода здорово испортилась – посмурнело, небо затянуло тучами, и очень быстро пошел дождь, обещавший закончиться где-нибудь на следующей неделе. Эдвард несколько секунд сверлил раздраженным взглядом небо, в надежде, что случится чудо и потоп отложится. Чуда не произошло, поэтому Каллен завел вольво, положил на пассажирское сидение стеклянную форму с еще горячим пирогом, врученным Эсме, и змею. Скоро он был на шоссе. Дождь окончательно смыл следы позавчерашнего убийства. Эдвард специально остановился, вышел из машины и тщательно оглядел дорогу. Он вымок за три секунды до нитки, но убедился, что ни один оборотень ничего здесь не найдет. У серо-зеленого коттеджа с черной крышей почти не было своей территории – деревья плотно обступили дом, и нижние ветви при сильном ветре стучались в окна на втором этаже. Блэк сидел на перилах веранды, болтал ногами и курил. Вода с козырька крыши иногда начинала литься ему на спину, и тогда он вздрагивал и начинал елозить на своем насесте, пытаясь найти более сухую позицию. Заметив машину, он, зажав сигарету в зубах, с пассивным интересом наблюдал, как Эдвард подъезжает прямо к крыльцу. — Я с миром. — Сказал Каллен, выбираясь из иномарки. — И со змеей. И пирогом. Дж. Блэк хмыкнул, вынимая сигарету изо рта и щелчком запускаяя ее в мусорку. Но она не долетела – испепелилась в полете. Генри спрыгнул с перил, запуская руки в карман своей очередной толстовки. Он почему-то был босым, и зябко поджимал пальцы ног, стоя на холодном и влажном деревянном полу веранды. Эдвард, не спрашивая разрешения, шагнул под крышу. Блэк прищурился и по-птичьи склонил голову на бок, с головы до ног оглядывая вампира, который был настолько мокрый, что его всего можно было выжимать. Неуловимым, отточенным движением извлек из кармана руку с зажатой в пальцах палочкой. Серьезно, иногда Эдварду казалось, что она появляется в руках Генри буквально из воздуха. Хотя, на фоне всех предыдущих фокусов, это не было чем-то очень удивительным. Вампира со всех сторон обдало струями горячего воздуха. Пара секунд – и взъерошенный и немного ошалевший Каллен был абсолютно сух. — Вау, это... Полезно. — И не говори. — Блэк забрал резиновую змею, приоткрыл входную дверь и оглушительно рявкнул "ДРЭС", бросая игрушку куда-то вглубь дома. Раздался шум, скрежет, вой. На веранду высунулась очень довольная морда пса с зажатой в зубах несчастной змеей, которая явно молила о смерти. — Спасибо. Он любит эту игрушку. Брови Эдварда удивленно взлетели вверх и скрылись за линией роста волос. Блэк? Умеет?? Благодарить??? К счастью, сам Блэк не увидел глубин его удивления. Он принял пирог, погладил Дрэса между ушами, открыл дверь пошире и вошел в дом, зябко ежась из-за разницы температур. — Проходи, если хочешь. — Бросил он, направляясь на кухню. Эдвард воспользовался приглашением и тоже шагнул внутрь. Из воспоминаний Розали он примерно знал планировку первого этажа, но увидеть самому было гораздо интереснее. И, надо сказать, он был знатно разочарован. Он воображал, что подобные Блэку типы (мрачные таинственные европейцы с замашками английской королевы) должны жить в готических замках, дорого отделанных гостиных и спальнях, над камином у них должна висеть голова оленя, а в подвале стоять дыба и железная дева. Впрочем, может, у Блэка в подвале и спрятан какой-нибудь темный секрет. А так, его жилище больше походит на обиталище ограниченного в средствах отца-одиночки, коим он, судя по всему, и является. Дж. Блэк упал в одно из двух серых кресел, стоявших почти друг на против друга и разделённых низким столиком. — Там будешь стоять? Эдвард раздраженно мотнул головой. Эта Тишина опять заставила его растеряться. — Где Теодор? — Слегка прочистив горло, спросил он, присаживаясь на край другого кресла. — Спит. — Дж. Блэк свесил руку через подлокотник и взлохматил шерсть на загривке псу, лежавшему подле. Наступило неловкое молчание. Генри, кажется, не смущало присутствие Эдварда. Одной рукой он мял собаку, грызущую несчастную змею, а в пальцах другой вертел палочку. Он глядел на бесформенный серый кусок ткани, висящий на стене между окон, и Эдвард откуда-то знал, что в кармане домашних штанов у Дж. Блэка лежит угловатый камень. — Спрашивай уже. — Чего? — Я прямо слышу, как у тебя на языке вертится куча вопросов. — Блэк кинул на него пронзительный взгляд, и вампир не сомневался – видит насквозь. — Да нет. — Вопреки здравому смыслу обронил Каллен, вальяжно откидывась на спинку кресла и кладя ногу на ногу. — С тобой все ясно. Генри прищурился. Тени веселья (именно тени, не искры, как иногда пишут в книгах) снова появились в его холодных змеиных глазах. — Каллен, если кто-то сказал тебе, что ты хороший лжец, то прости, но он тебе нагло соврал. — Ну ладно. Парочка вопросов у меня может и найдется. — Весьма быстро сдался. Его странный собеседник в поиске удобной позы поёрзал в кресле, не прерывая зрительного контакта и всем своим видом говоря, мол, давай уже, не тяни резину. — "Я не должен лгать". Что это? Какой-то изощренный вид мазохизма? Блэк поморщился, стискивая палочку в левом кулаке и бросая взгляд на побелевший шрам. — А ты сразу с козырей? — Ты не уточнял область вопросов. Хозяин дома горько усмехнулся. — Это было наказанием в моей старой школе. — Такие еще есть? Удивительно. — Скажем так: профессор была несколько консервативна. — Значит, ты был непослушным студентом? — Скорее да, чем нет. — Уклончиво ответил Блэк, подкинул палочку в воздух и с щелчком пальцев заставил ее исчезнуть. — Но я все схватываю на лету. Я спрашивал о вас в местном филиале МаКУСА. — Внезапно сменил тему он, тоже закидывая закидывая ногу на ногу и начиная нервно дергать правой стопой. Сцепил пальцы на животе в замок. Опустил голову и из-под челки посмотрел на вампира. — Где-где? — Мне сказали, что вы и правда не питаетесь человеческой кровью. А еще мне сказали, что рядом тут живут квилеты-перевертыши. Как вам вообще пришло в голову поселиться здесь? И как вы с волками еще не загрызли друг друга? Эдвард потер подбородок. Блэк с совершенно невозмутимым видом выбрасывал такие финты, что волосы на затылке вставали дыбом. Вот как понять, когда он серьезен, а когда нет? Макуса? Что? — Мммы-ы заключили с ними договор**. — Какой? — Мы никого не убиваем и не обращаем, и они позволяют нам здесь жить. — И всего-то? Для вас, веганов, это должно быть даже слишком простым условием. — Ну, все несколько сложнее, чем я описал. И вообще, почему это ты начал задавать вопросы? Что за "Макуса"? — Магический Конгресс Управления по Северной Америке. Знаешь, мне нравится Америка. Вы такие... демократичные. — В Германии было иначе? — Спросил Эдвард, выделяя название страны. Может, это указание вынудит Блэка сказать чуть больше правды? — Германии? А, ну да. Иначе. Хотя, лично мне было бы неприятно узнать, что за каждым моим шагом тайно наблюдают авроры. — Кто??? — Хотя, я и так знаю, на сколько это неприятно. Впрочем, не важно- — Сам позволил задавать вопросы, а теперь и слова вставить не даешь? — Перебил его раздраженный Эдвард, по заразительному дурному примеру тоже начиная дергать ногой. — О, прости. Ты просто был не очень настойчив. Каллен нахмурился. То ли Дж. Блэк не умеет держать язык за зубами, то ли он намеренно выводит его из себя. Он вздохнул и снова потер подбородок. Спокойно, Эдвард, сейчас не время и не место, чтобы закатывать скандал. — У меня невероятно много вопросов, но ты наверное знаешь, что меня сейчас волнует сильнее другого... — Ну. — Твоя смерть. Смерти Блэк трагически вздохнул и возвел очи горе. — Ну конечно. Всех волнует только моя смерть. Обоже, со временем ничего не поменяется. — Нет, всмысле- — Да я понял, о чем ты, Каллен. — Махнул он рукой и рывком поднялся на ноги. Успевший задремать пес тут же подорвался и засеменил следом за хозяином на кухню. Палочка снова материализовалась в руке подростка, и стоявший на холодной газовой плите чайник вскипел за пару секунд. — Чайку́? — Любезно предложил он, но Эдвард покачал головой. Блэк пожал плечами и, кинув пакетик в огромную поллитровую кружку, залил кипяток. Запахло мятой, чабрецом и еще какой-то травой. — Что? — Спросил Генри, ловя удивленный взгляд Каллена. — Я думал, ты пьешь только кофе. Черный, как твоя душа. — Обоже. Эта шутка так стара, что может посоревноваться с Мерлином в длине бороды. Терпеть не могу кофе. Блэк аккуратно, чтобы не расплескать, сел обратно в кресло и, держа горячую кружку обеими руками через рукава толстовки (как через прихватки), подул на чай. — Тем не менее, вчера ты спокойно пил его. — То была исключительная ситуация. Эдаврд подождал, пока Генри сделает небольшой глоток и обожжет язык и губы. — Так ты расскажешь, Генри? Или мне лучше не лезть не в свое дело? — Хватит. — Что? — Хватит звать меня "Генри". — А как прикажешь тебя звать? Мистер Блэк? Господин Блэк? Сэр Генри-Джеймс? — Будет достаточно просто "Гарри". — С довольно серьезным видом сказал Гарри, отворачиваясь к окну и всем своим видом показывая, что он сильно разочарован в адекватности Эдварда. Тот стушевался. — И да, тебе лучше не лезть не в свое дело. И семье своей передай.