* * *
— М-м-м, господи. Блэк кашлянул и прикрыл кулаком улыбку. Закатившая глаза от удовольствия Гермиона выглядела через чур забавно, и он не мог сдержаться. — Не смейся! — Обиженно надулась она, зачерпывая ложкой еще одну порцию шоколадно-бананово- карамельно-кокосового мороженого, стоявшего перед ней в стеклянной вазочке. — Ты хоть знаешь, как давно я такого не ела? В Китае ничего даже похожего нет. — Может, ты плохо искала. — Ну разумеется я не шарилась по всей Поднебесной в поисках нормального мороженого, но в тех кафе, в которых мы побывали, такого не оказалось. Считаю это огромным минусом Китая. — Как твои родители? Она немного сникла. — Нормально. — Набрав в ложку побольше мороженого, она засунула ее в рот и надолго замолчала. Гарри поджал губы и почесал подбородок. Зря он поднял эту тему. Обычно Обливэйт необратим. Грейнджер знала это, когда заставила родителей забыть себя. Невероятная волшебница, тогда она даже не догадывалась, что сотворила. Мало какой маг способен полостью стереть что-то из памяти другого человека, так качественно, так навсегда. Конечно, Гермиона приложила много сил, чтобы вернуть эти воспоминания, но... Но. — Ну так и что с этим парнем? — Внезапно спросила она, поднимая голову и подпирая щеку кулаком. Гарри потребовалось несколько секунд, чтобы понять, о ком речь. — Эдвард, или как его там. Какого черта? Они и Седрик Дигори – одно лицо! — Да, я заметил. — Усмехнулся Блэк и скрестил на груди руки. Откинувшись на спинку, он слегка оттолкнулся ногами и начал покачиваться на стуле. — У них и голоса довольно похожи. — А ты уверен, что это не каким-то образом овампирившийся Седрик? — Гермиона прищурилась и вонзила ложку в карамельный бок своего десерта. — Мало ли. Гарри растянул губы в кривой невеселой улыбке, жестом подзывая официанта. Гермиона с таким аппетитом поедала это несчастное мороженое, что ему захотелось есть. — Помимо внешности у них нет абсолютно ничего общего. Эдварду явно много десятков лет, он старый и занудный тип, которому иногда нравится меня бесить... Большой капучино и шоколадный фондан, пожалуйста. И-и-и поменьше молока в кофе, спасибо. Гермиона поморщилась. Когда она на пороге столкнулась с Эдвардом, то на мгновение, на одно жуткое и холодное мгновение, она вернулась в тот вечер, когда ее грязный, мокрый и до смерти напуганный друг вывалился из портала, волоча за собой труп Дигори, кубок и страшную весть о Воландеморте. Передернув плечами, она подождала, пока официант поставит перед Гарри высокий стакан с кофе и выглядящий ужасно шоколадным кекс с шариком пломбира. Дж. Блэк сразу располовинил кекс ложкой, позволяя шоколадному соусу вкусно вытекать на тарелку. — То есть, ты думаешь, что это просто совпадение? — Да. Пугающее совпадение. Вообще, я уже почти привык. Мне даже не всегда хочется назвать его Седриком. Они замолчали на время, пока каждый был увлечен своими сладостями. Гермиона иногда поглядывала на Гарри, подмечая все маленькие изменения, произошедшие с момента их расставания. Времени, на самом деле, прошло не так много – всего две недели. Они решили бежать еще до того, как Гарри Поттер был объявлен Врагом Министерства №1. Снова. Гермиона схватила в охапку ничего не понимающих родителей и быстро исчезла в направлении Китая. Гарри, только что похоронивший Андромеду (и весь род Блэков вместе с ней), торопливо оформил опекунство над Тедди, слезно распрощался со своими хорошими воспоминаниями об Англии и, петляя по Европе, через Мюнхен оказался в Сиэтле. Рон... Рон тоже много кого похоронил. Брата, Лаванду, Римуса, Тонкс, дружбу. След семейства Уизли, обвиненных в пособничестве Поттеру, терялся на границе с Ирландией. Там же потерялись последние нити, связывавшие Гарри, Гермиону и Рона. Он не мог простить Гарри страданий, которые пришлось перенести семье Уизли. Он понимал, что в этом нет вины Гарри. Это причиняло ему только бóльшую боль. Последние слова были сказаны, и все знали что, скорее всего, они уже никогда не встретятся. Она обвела взглядом его шрамы. Конечно же, она имела собственные. Кучу некрасивых шрамов, которые она не собиралась сводить. — Ну и как так вышло, что из всех жителей города ты сошелся именно с вампирами? — Выдохнув мрачные воспоминания, Гермиона постаралась стереть с лица напряженное выражение. Гарри пожал плечами. — Когда тот дикий вампир перегрыз мне горло, они были неподалёку. Они не бросили мое тело и машину с Тедди и Дрэсом в лесу. Они немного помогли мне. Их мать классно готовит. — Ага. Пункт про еду должен быть первым, я поняла. — Ты же говорила мне обязательно завести с кем-нибудь знакомство, а теперь тебе не нравятся мои знакомые? — Эй-эй, я не сказала, что они мне не нравятся. В конце концов, я недостаточно с ними знакома, чтобы составить мнение. Гарри задумчиво облизал ложку. — Что? — Нахмурилась девушка. Что-то в его взгляде ей не понравилось. — Могу это устроить. — Всмысле? — Можно тебя ближе с ними познакомить. — Ты ведь шутишь? — Нет.* * *
— Мои милые дети, кто может мне объяснить, откуда в нашем почтовом ящике чек из некоего "Ремонта книг" в Сиэтле? На мое имя?? С суммой в четыреста шестьдесят два доллара?!?* * *
Гермиона никогда не могла даже представить, что однажды будет ужинать в окружении вампиров. Надо сказать, Блэк в их компании смотрелся весьма естесственно. Гарри позвонил Розали сразу же, как они нагулялись по Сиэтлу. Та немедленно позвонила Эсми, которая тут же снарядила и возглавила делегацию в продуктовый магазин. Прекрасный ужин для двоих был готов через три часа. Гарри и Гермиона, которые, в общем-то, не были голодны, растерянно смотрели на богатый стол. Стоило сразу попросить много не готовить. А вазочка с кровяными леденцами пользовалась особым успехом. Блэк преподнес их в качестве подарка хозяевам, плюсом к тем, что купил Эдварду ранее. Получилась внушительная насыпь кроваво-красных конфеток в целлофановых обертках, и вокруг стола, помимо сиротливого звяканья вилкой о тарелку, звучало постоянное шуршание прозрачных фантиков. Очевидно, Каллены оценили подарок. — Значит, вы с Гарри старые друзья? — Как бы невзначай спросила Эсми, подкладывая Гермионе еще креветок в кляре. — Да, мы дружим с первого курса... Уже восемь лет, получается. К счастью Калленов, Гермиона оказалась гораздо более общительной и открытой, чем Блэк. Из нее не приходилось вытягивать слова, и постепенно атмосфера в просторной светлой столовой потеплела. — Ты приехала из Мюнхена? — Мюнхена? Оу, нет. — Девушка сконфуженно улыбнулась, подцепляя хрустящую креветку вилкой. — Я сейчас живу в Чунцзине. С родителями и собакой. — Тоже с собакой? — Заинтересованно стрельнул глазами Эммет. — Да, её зовут Нимфа, она, кстати, из одного помёта с Дрэсом. Гарри посмотрел на Эдварда. Тот отрешенно пялился на салат с рукколой, перекатывая во рту леденец. Глаза его с желтого сменили цвет на теплый оранжевый, как у пантеры. Глаза останьных вампиров тоже немножко краснели , видимо, кровь в леденцах все-таки влияет на их сытость. — Вы так далеко разъехались друг от друга... если бы ты не приехала, мы, вероятно, так и считали бы Гарри одиноким отшельником. — Заметила Элис. — Ну, я думаю о том, чтобы переехать в Штаты, но нам пока не дают разрешение на въезд и все не получается оформить визу. Повисло тянущее молчание. Куча недомолвок и оговорок, сделанных волшебниками, рождали в головах вампиров множество вопросов. Почему покинули Мюнхен? Да и Мюнхен ли? У обрих очевидный британский акцент, скорее всего, бумаги Гарри, которые они простмотрели в самый первый день, были поддельными. Почему Блэк политический беженец? Что за события недавно потрясли Британию? Почему каждый из них избегает разговоров о школе? Почему Блэк в одиночестве растит Тедди? Но эти вопросы оставались неозвученными, иначе вечер будет испорчен. Их количесвто росло, множилось, грозилось через время погрести под собой молчаливого Блэка. Никого это не устраивало. — Так значит... — Немного неуверенным голосом Гермиона постаралась возобновить разговор. — Вы все вегетерианцы? Как давно? — О, все по разному. — Полуулыбнулся Карлайл. — Я не пью человеческую кровь уже многие десятки лет, но, допустим, Джаспер еще только учится контролировать себя. — Тяжело ли это? — Тяжело ли пуме вместо мяса есть траву? — Вопросом на вопрос ответил старший Каллен, но с его лица не сходила мягкая улыбка. Значит, пока что тема разговора его устраивает. — В таком случае зачем вам это? — Прикрыв глаза, Грейнджер из-под ресниц посмотрела на Каллена, неторопливо разворачивавшего обертку леденца. Карлайл немного подумал, рассматривая маленькую блестящую конфету в своих пальцах. — Во имя человеколюбия. Его ответ был довольно прост, но разумеется, Гермиону он не удовлетворил. Гарри хмыкнул, заметив в глазах подруги знакомый блеск исследовательского азарта. Отпив из бокала немного вина, он затаился в ожидании шоу. — Но разве это не претит вашей природе? Насколько я знаю, вампир не может не желать человеческой крови. Это ваш основной интинкт, топливо для функционирования, ваша единственная пища... ну, похоже, кроме еще вот этих леденцов. Не думала, что эта мерзость может хоть кому-то понравиться. — Мне вообще-то нравится. — Обиженно возразил Гарри, и в доказательство закинул одну конфету в рот. Девушка поморщилась. Карлайл тихо рассмеялся. — А вы весьма любопытны. — Мне говорили об этом. — И отвечая на ваш вопрос... Все, что вы сказали, безусловно правда. Конечно, мы можем прожить совсем без крови, но тогда мы станем слабы, хрупки и безумны. Кровь животных может заменить человеческую, но... это не то. — И тем не менее... — И тем не менее то, что мы более не люди, не означает, что мы должны быть монстрами, утратившими человечность. Ценность жизни не изменилась, просто мы оказались по другую сторону баррикад. Речь Карлайла была красива, и какое-то время они переваривали услышанное. Эдвард видел в их мыслях разные отклики на эти слова... но мысли обоих волшебников были для него все еще закрыты. Тедди сидел на своем детском стуле между Гарри и Розали. Всеобщее внезапное молчание не понравилось ему, и он недовольно хлопнул ладошками по столу. Его волосы окрасились в графитовый. — А знаете, я уже начинаю привыкать. — Протянул Эммет, глядя, как блондинка предлагает ребенку погремушку. Погремушка ему не понравилась, и он бросил ее на пол. Розали расстроилась. Они просидели у Калленов еще два часа, ведя полунепринужденные беседы о волшебном сообществе, о Китае, о собаках в целом и Дрэсе в частности (тот весь вечер мирно проспал под стулом Блэка). Довольно скоро Теодора начало клонить в сон. Глядя на клюющего носом ребенка, Гарри вдруг широко зевнул и понял, на сколько сильно он сам устал. Практически бессонная ночь, весь день на ногах и множественное использование трансгрессии давали о себе знать, заставляя глаза слипаться, руки не подниматься, а язык заплетаться. Видя, что Блэк уже практически недееспособен, за руль фольксвагена села Гермиона. Эдвард и Джаспер проводили их до гаража. У обоих отчего-то были тревожные лица... волшебники не обратили на это внимания. Эмпат покосился на телепата, от которого зябкими дрожащими волнами исходило волнение и недовольство. — В чем дело? — Спросил он, отворачиваясь и глядя, как габаритные огни машины скрываются в темноте за поворотом. — Просто дурное предчувствие. — Махнув рукой, Эдвард вернулся в дом.* * *
Гермиона мягко затормозила перед крыльцом. Свет фар выхватывал из кромешной темноты кусок дома, зияющие чернотой окна и жуткие стволы деревьев. Она толкнула задремавшего Блэка в плечо. — Тебе надо хоть какое-то наружное освещение сделать, иначе совсем страх. Гарри что-то пробормотал в ответ, выбираясь из машины и, позвякивая ключами, пошел открывать дверь. Недовольно вздохнув, Грейнджер повернула ключ зажигания. Фары погасли, лес погрузился в полный мрак. Девушка открыла заднюю дверь; аккуратно, стараясь не разбудить, достала Тедди, выпустила Дрэса и торопливо зашагала к дому, где из открытой входной двери уже лился мягкий желтый свет, падая на ступеньки и гравий подъездной дороги. Пес исступленно залаял. Хлопки Гермиона вздрогнула и резко обернулась. В ту же секунду молочно-белая мерцающая стена поползла от земли и, загудев, сомкнулась над крышей дома. Противотрансгресссионные чары... На фоне уже исчезающего сияния нового купола стояли фигуры в темных мантиях. Гермиона вскрикнула, когда они вскинули палочки. Прижимая к себе ребенка, она помчалась к дому, на пороге которого стоял растерянный Гарри с бузинной палочкой в поднятой и дрожащей руке. Белые и синие лучи врезались в их собственный защитный купол, возведенный Блэком. — Их не меньше дюжины... — Прошептала Грейнджер, делая еще шаг назад и прижимаясь к плечу Гарри. Она чувствовала, что его бьет дрожь. Не трансгрессировать. Порталов в доме нет. Они сильные волшебники, но против целой толпы мракоборцев им не выстоять. Гарри нашарил в кармане телефон. Пальцы не слушались. Лучи скрежетали по поверхности купола, высекая из него искры и заставляя трещать. — Отступим в дом. — Сказал Гарри и, захлопнув за ними входную дверь, запечатал ее и все окна в доме. Совладав с руками, он нашел в списке контактов единственный номер – Розали, мне... Грохот. Звон бьющегося фарфора. Экран телефона потух. Гарри отбросил бесполезный отключившийся мобильник и с бесконечным отчаянием посмотрел в окно, на медленно опадающие, словно осенние листья, осколки лопнувшего щита.