* * *
Гарри открыл глаза. Тело было тяжелым. Усталость скопилась в нем, словно жидкий свинец, и конечности были неподъемными, а легкие деревянными. Он долго лежал и слушал собственное медленное сердцебиение, пульсировавшее где-то над ухом, вместе с подступавшей мигренью. Каждый неторопливый, словно нарочно замедленный удар сопровождался острой волной тягучей боли, толстой иглой ввинчивавшейся в виски. Вредно вот так истощать себя. Даже умирать не столь вредно. Он аккуратно сел, стараясь сильно не крутить головой. Ночь еще не закончилась, в гостиной были выключены лампы и темноту большой комнаты разрежал только желтый свет уличных фонарей, попадавший внутрь через большие окна. Вампиры не терморегулировали, поэтому, разумеется, не нуждались в какой-либо системе отопления, и по ночам в особняке было довольно холодно. Но рядом с диваном стоял и тихо тарахтел обогреватель. Как мило. Его сумка лежала там же, где он ее бросил – на столе неподалеку. Сжав зубы, он встал и поплелся к нему. Среди таблеток, что он взял, точно был парацетамол. Не церемонясь, он просто высыпал все содержимое на стол, достал из кучи перевязанные канцеляркой резинкой блистеры. Теперь нужно найти воду. В горле так сухо, что он даже слюну проглотить не может, что уж там таблетки. Вода нашлась тут же – на комоде у стены, в большой стеклянной вазе с мимозами. — Простите, цветочки. — Гарри положил на язык три белых таблетки парцетамола, одной рукой достал цветы, другой взял вазу и жадно осушил горькую от пыльцы воду почти на половину. Вернув пушистые желтые ветви на место, он отряхнул пальцы от золотистой пыли, посмотрел на заманчивый мягкий диван, предлагавший лечь обрато и поспать еще. Очень соблазнительная перспектива, но... он поднял глаза выше. За окном было черно, уличные светильники в азиатском стиле освещали только перила веранды из мореного дерева, а за ними – бесконечная беспроглядная пропасть. Очень холодно. Он был в футболке, джинсах и босой. Ботинки и кофта остались у парадного входа на другом конце дома, Блэку было слишком лень за ними идти. Зябко вздрогнув, он пошарился в заднем кармане, доставая изрядно помятую пачку сигарет. Внутри было всего три одинокие кривоватые сигареты. Цокнув языком, он достал одну и зажег ее щелчком пальцев. Затянулся. Запрокинув голову, выдохнул в небо струю душного никотинового дыма. Он может умереть от рака легких? Как же все-таки холодно. Надо было наверное взять толстовку. Обхватив себя руками, он снова посмотрел в неосвещенную бездну за перилами. Оттуда на него в ответ глядела тьма Запретного леса. Истерический хохот Беллатрисы. Гарри Поттер. Мальчик-который-выжил, пришел, чтобы умереть. Глубокая судорожная затяжка. Терпкий дым мягко обволок его легкие. Медленный выдох. Что за вечер дерьмовых воспоминаний? Смерть делает его чрезмерно сентиментальным. Во время очередной успокоительной затяжки за углом веранды раздалось чье-то деликатное "кхм". От неожиданности Гарри подавился дымом. — Прости. — Виноватый Эдвард подошел ближе, вставая рядом и нерешительно поднял руку. — Постучать по спине? — Себе по башке постучи, придурок. — Сипло огрызнулся Гарри, большим пальцем вытирая выступившие слезы. — Холодно же. — Вместо повторного извинения невпопад сказал вампир, оглядывая его подрагивающую замерзшую фигуру. И, подумав с секунду, стянул с себя куртку, протягивя ее Блэку. Тот с подозрением на нее посмотрел, но все же взял, накидывая на плечи. — Так мило с твоей стороны. — Может по мне и не заметно, но когда-то я был джентельменом. — Я тебе не леди, Каллен. Гарри с раздражением снова затянулся, другой рукой придерживая края куртки. Эдвард поморщился, переставая дышать. Для его сверхчуствительного нюха такая концентрация табака – перебор. Когда первая сигарета была скурена до коротенького бычка (который просто испепелился в воздухе), Гарри достал следующую. Вампир удивленно изогнул бровь. Серьезно? Еще одна? — Не надо так пялиться. У меня стресс.— Буркнул Блэк, и Эдварду оставалось только догадываться, как он затылком увидел его удивление. Несколько минут они молча стояли и смотрели во тьму леса. И каждый из них леса не видел. — Гарри. — Осторожно позвал Эдвард, глядя, как облачко пепла, стряхнутое привычным жестом, было подхвачено легким порывом ветра, и крохотные красные искры исчезли в черноте за перилами. Блэк вопросительно повернулся. Надо сказать, с сигаретой в тонких пальцах и со своим вечным заебанным выражением на лице он выглядел довольно круто. — В чем между нами проблема? Волшебник едва заметно дернул плечами и непонимающе нахмурился. — О чем ты? — Гарри, я не слепой. Я вижу, как ты иногда на меня смотришь – словно я убил твоего лучшего друга. — В конце он неловко усмехнулся, стараясь загладить неудачное сравнение, но получилось не очень. Опустив голову, Блэк посмотрел на сигарету в руке. От нее исходил тонкий сизый дым. — Если не хочешь – не рассказывай, я понимаю, это может быть чем-то очень личным, просто... — Опять сразу идешь на попятную? Для столетнего существа ты слишком несмелый, Каллен. Остервенело перетерев остаток сигареты между пальцами, Гарри исподлобья посмотрел ему прямо в глаза. — Я не хочу быть слишком навязчивым. Блэк усмехнулся. — Поздно, ты и твоя семья уже прочно прилипли ко мне. — Тебе это не нравится? Пожав плечами, волшебник провел ладонью по лицу, пытаясь разгладить недовольную складку между бровями. Вокруг них все еще витал горький табачный смог, но колючий и холодный порыв ветра, забредший на веранду из черноты, принес с собой влажность земли и хвои. — Ты мне очень напоминаешь одного человека. Вернее, вы с ним одно лицо. Его звали Седрик, он погиб почти четыре года назад. — Он был твоим другом? — ...да. — И ты... винишь себя в его гибели? Гарри мрачно посмотрел на него, зеленые глаза были темными и тусклыми. Эдвард вздохнул, улавливая последние увядающие ноты табака в воздухе. — Уверен, тебе уже множество раз говорили это, но я уверен, что ты не виноват в смерти Седрика. Внезапно Блэк рассмеялся. Удивленный, Каллен стоял и смотрел, как вполне искренне хохочет мрачный и неразговорчивый Блэк. Смех у него был немного злой и хриплый, но приятный. — О-о-ох, Каллен. — Со смешками выдохнул Гарри, поправляя съехавшую куртку. — Что смешного? — Забавно слышать подобное от того, кто является вылитой копией Седрика. Как будто он сам вернулся с того света, чтобы утешить меня. — Я так сильно похож на него? — Эдварду не показалась эта причина поводом для смеха, но он решил не заострять на этом внимание – Блэк выглядел так, словно он либо продолжит смеяться, либо выйдет из себя и взбесится. Тонкий лед его душевного спокойствия опасно потрескивал. — Ну, разве что ты выглядишь немного старше. И он был милым добрым пуффендуйцем, а ты нет. — Не милый, не добрый или не пуффендуец? Что бы последнее ни значило. — Трижды да. — О, спасибо. Приму за комплимент. Блэк снова хихикнул. Кажется, шкала его настроения все же осталась на отметке "тебе повезло, я сегодня добрый". Что ж, Эдварда это устраивало. Он мог считать это своей небольшой победой. — Всё же, давай вернёмся в дом. Ты весь дрожишь от холода. — Неправда. — Мотнул головой Гарри, но послушно пошел к двери вслед за Эдвардом. — Ты вкурсе, что ты невыносим? — Наглая ложь. — Голоден? — Ужасно.* * *
Вредно быть Пожирателем смерти, но полезно быть Малфоем. У тебя есть армия адвокатов, банковские поверенные, поверенные поверенных и даже тайные поверенные поверенных поверенных. Благодаря последним и Малфои, и Грейнджеры, и Поттер смогли незаметно для всего остального Гринготтса и Министерства магии связаться с иностранными агентами, перевести все свои средства на зарубежные счета, оформить необходимые документы и, самое главное, тихонько исчезнуть, пока ажиотаж от произошедшего на поминальном обеде гремел во всех светских кругах. Конечно, ужасно, что похороны Андромеды превратились в какой-то цирк с конями и клоунами. Однако жизнь дерьмо, и все они давно знают об этом. Вздохнуть свободно они смогли только когда прибыли на материк. Родственники из Нантнера оказались вполне милы, и позволили Грейнджерам и Гарри провести на их загородной вилле столько времени, сколько нужно было на отдых. Они разводили прекрасных бельгийских овчарок, и Гермиона с первого взгляда влюбилась в щенков из недавнего помета грюнендалей. Купив двух за, на самом деле, баснословную сумму, одного, совершенно черного как уголь щенка она подарила Гарри. Слов было не нужно – они оба думали об одном при его виде: вылитый Гримм. Ментальное здоровье Нарциссы Малфой было подорвано. От властной, гордой и величественной женщины осталась лишь тень с прямой осанкой и грустными глазами. Это началось давно. Гораздо раньше смерти Андромеды, суда или гибели Темного лорда. Наверное тогда, когда Драко было приказано убить Дамблдора. Или еще раньше – она и сама не сможет ответить на этот вопрос. Тоскливо и больно было видеть, как увядает прекрасная аристократка. Гарри надеялся, что покой и французский воздух помогут ей излечиться. — Береги себя, Гарри. Через месяц Гарри и Грейнджеры решили покинуть Нантнер. Поттера в Мюнхене ждал американский агент по вопросам миграции, а Гермиона с родителями хотели поблуждать по дальней Азии. Нарцисса обняла его на прощание. Гарри не знал, кем она его теперь считает – слишком много странных связей между ними. Наверное потом, спустя долгое время, когда все раны на их сердцах зарубцуются и останутся лишь шрамами, они могли бы попробовать стать хорошими друзьями. У него уже давно нет неприязни ни к ней, ни к Драко, ни даже к Люциусу. Только горечь. Все они жертвы обстоятельств. — Обязательно, миссис Малфой. Это было одно из самых тяжелых расставаний в его жизни. Это были самые тяжелые месяцы.* * *
Трансгрессионный хлопок снаружи дома заставил всех подскочить со своих мест и напряженно натянуться, как струны фотепиано. После аппарации неизвестного волшебника целую минуту ничего не происходило. Это хороший знак. Блэк отложил ложку, которой торопливо ел пряный тыквенный суп Эсми, и, сжав материализовавшуюся в ладони Бузинную палочку, под конвоем Эдварда, Джаспера и Карлайла осторожно вышел к источнику звука. На безопасном расстоянии от дома, держа пустые руки на виду, в своем строгом сером пальто и старомодной шляпе стоял Морган Рид. — Представляю, о чем вы сейчас думаете. Но прежде, чем вы решите убить меня, мистер Блэк, напомню, что я принёс вам Непреложный обет. Эдвард покосился на Гарри. Он был сосредоточен и напряжен, но не выказывал признаков агрессии, продолжая молча слушать Рида. — Мы не причастны к тому, что британские мракоборцы обнаружили ваше местоположение. Мы смогли в районе Порт-Анжелеса задержать тех, кто пытался сбежать. Сейчас они полностью в наших руках. Дознаватели выяснили, что они никому не успели сообщить о том, что нашли вас, решив самостоятельно провести задержание. То есть, кроме их группы никто больше не знает о вашем местонахождении. — Как они вышли на мой след? — Спросил Гарри. Голос его был спокоен и холоден. Сочтя это благоприятным признаком, Морган Рид медленно опустил руки и сделал шаг вперёд. На это присутствующие вампиры ощетинились зубами. — Кингсли Бруствер приказал семи группам мракоборцев распределить между собой штаты и тайно исследовать их на предмет наличия следов вашей магии. У них есть артефакты, которые помогали им различать магические следы. Одной из групп повезло засечь вас в Сиэтле. Они смогли проследить за вами до Форкса. Потом... они напали на наших агентов в городе, и вычислили вас по воспоминаниям немагов. Далее вы и сами можете представить. Смолкнув, мистер Рид сцепил пальцы в замок и выжидательно уставился на них. Блэк молчал. Было видно, как подрагивают желваки на его щеках от сжиманий и разжиманий челюсти. Он думал. — Вы можете быть уверены, что никто из Американского Аврората не имеет к этому отношения? — Расследование уже ведется. Нахмурившись, Эдвард наклонился к уху Гарри и тихо спросил: — Ты ему веришь? После краткого раздумья Гарри так же тихо ответил ему: — Он и все его люди принесли мне сложнообразованный Непреложный Обет. Если бы хоть один из них его нарушил, то все были бы мертвы. Однако... Мистер Рид. — Сказал он громче, чтобы куратор услышал. — Уверен, вы поймете меня. Я бы хотел провести небольшую легиллиментивную проверку. — Разумеется. Рид снял свою шляпу, обнажая гладко уложенные короткие светлые волосы, прижал головной убор к груди и медленно подошел к лестнице веранды. И хотя он не изменился ни в лице, ни в осанке, продолжая изображать спокойную доброжелательную уверенность, было видно, что он забеспокоился. Что бы из себя не представляла эта легиллиментивная проверка, она его взволновала. Гарри навел на него палочку, шепотом произнося Легиллименс. Морган Рид вздрогнул и съежился, сжимая пальцы, державшие шляпу. Это не продлилось долго – через пять секунд Блэк опустил руку и волшебная палочка дематериализовалась, а мистер Рид расслабленно опустил плечи. — Я рад, что недопонимание разрешилось. — Сказал он, снимая с правой руки перчатку и вытирая капли пота, выступившие на лбу. — Сейчас я должен идти. Но я сразу вернусь, как появится прогресс и тогда буду очень благодарен, если вы угостите меня чашечкой чая. С коньяком желательно. — Буду ждать результатов. — Довольно сухо ответил Гарри, и мистер Рид с виноватой улыбкой исчез в трансгрессии. Входная дверь осторожно приоткрылась, и на веранду, озираясь по сторонам, ступили Гермиона и Розали с Тедди на руках. — Он ушел? Все в порядке? Ссутулившись и почесав недавно приобретенный шрам на животе, Гарри угрюмо сообщил, что все нормально и американцы, вроде как, к нападению не причастны. — Так ты ему доверяешь? — Обернувшись после пристального сканирования окружения взглядом, спросил хмурый Джаспер. — Я просмотрел его воспоминания. Это точно Морган Рид, он не под Империусом, никто из его людей не замешан. Так что да, я доверяю ему. — Магия – настоящее мошенничество. — Раздраженно скрестив руки на груди, пробормотал вампир. Блэк усмехнулся. — Не более, чем ваши абсолютно незаконные физические возможности. — Туше.