Троя

Когда в голове бардак, а на шее медленно затягивается петля, путь один — к Ахмету. Сквозь плотные клубы дыма не так заметен тянущийся с потолка шнурок. Да и вообще все фиолетово. Сдохнуть бы вот так, под кайфом, чисто случайно... Только, несмотря на идиотскую мысль взять герыча и вмазаться так, чтобы больше не подняться, все равно берешь траву. Жаль, у Ахмета нет такого зелья, чтобы вытравить воспоминания о теплых объятиях Жданова и восторженном взгляде его дочери, обращенного к ней. Всяко было бы легче. Раньше таких сбоев не было с клиентами. Обычно они боялись за бизнес и ценности, припрятанные в доме, дети просто как статусная вещь, типа, наследник, он будет продолжать наше дело. Таких было не жалко. Такие в жизни не позволили бы себе бегать по лужам босиком, сидеть на крыльце в брюках за несколько тысяч баксов и с аппетитом уплетать борщ на диване в обшарпанной хрущевке. И уж тем более, не стали бы утешать какую-то девчонку, которую взяли няней к своему отпрыску... Клубится синеватый дым, рука с косяком подрагивает. Который по счету? Да плевать... Все равно не помогает ни хрена. — Здорово, Матроскин! — Ромка усмехнулся, подразнив друга тоненькой папочкой. — Все сделано, как ты и просил. — За Матроскина — по шее получишь! — Андрей ухмыльнулся в ответ и протянул руку за папкой. — Я надеюсь, что увижу там не триллер в трех частях с побегами, поджогами и убийствами. — Ладно, Андрюх, тут не до смеха. Можешь петь оды своей паранойе. В этот раз ты попал в десяточку, — улыбка Малиновского тут же потухла. Андрей насторожился и закрыл дверь в кабинет на замок. — Инфа проверена и достоверна. Жданов открыл папку, торопливо пробежал глазами по тексту и буквально окаменел. Даже взгляд стал холодным и колючим. Роман, хорошо зная своего друга, поспешно вскочил с удобнейшего стула и отошел в дальний угол кабинета. Даже посчитал про себя в обратном порядке. На счет «один» со стола полетели все бумаги, за ними монитор, клавиатура и компьютерная мышь. Следом отправился тяжелый бронзовый орел, принадлежавший покойному Павлу Олеговичу. — Сука! Так и знал! Зарою живьем к чертовой матери эту мразь! Чтоб я вас, любимые друзья и родственнички еще хоть раз в жизни послушал! — все, что попадало под руку Жданову билось, ломалось, если могло сломаться, все стеклянное осыпалось осколками на пол в первые же секунды. Рома насмешливо фыркнул. — Чего ржешь, придурок? — рыкнул Андрей. — Да думаю, во сколько в этот раз тебе обойдется ремонт в кабинете. Положь Леву! Положь, говорю! И отойди от стола на три шага. Руки так, чтобы я видел! Отлично, а теперь слушай, друг мой эмоциональный, внимательно слушай... Звонки, любые, Катя ненавидела. Ничего хорошего они не несли. Одни проблемы. Вот и за дверью стояла одна огромная проблема. Поплотнее запахнув халат, она пошла открывать нежеланному гостю. Нужно было потерпеть и остаться у матери, тогда бы Макс не сунулся к ней. Нет же, захотелось срочно выспаться в свое удовольствие без криков, звонков среди ночи и потока оскорблений. Худосочный и низкорослый Серега на пороге дома был гораздо хуже, чем вопли матери. — Ты тут че, ганжубас дуешь? — Макс усмехнулся, впиваясь злым взглядом в девушку. — Развлекаешься, отдыхаешь? — Нервную систему в порядок привожу после клиента, — огрызнулась девушка. — Вы че мне за параноика подсунули? Вздохнуть без разрешения нельзя! — Детка, ты недовольна? — мужчина усмехнулся. — Неужели ты не справляешься? — Да он псих полнейший! — Катя сощурилась. Макс без приглашения, не разуваясь, прошел в комнату и уселся в кресло, положив ноги на журнальный столик. Со своего места подал голос Тойфель: коротко рыкнул и уложил голову на лапы. — Заткни свою шавку, пока я ей мозги не вышиб, — резко сказал Максимов. Катя скосила глаза на собаку, но Тойф уже молчал. — С лирикой покончили? Теперь о делах поговорим. Когда результаты будут, цыпа? — Максимов, ты плохо слышишь или по-русски не понимаешь? Еще раз говорю тебе, клиент законченный параноик. Дальше порога не пускает, — Катя отвернулась. — Плохо работаешь. Очень плохо. Я даже начинаю думать, что ты квалификацию теряешь. Смотри, чтобы у шефа не возникло сомнений о твоей профпригодности, — Катя вздрогнула, как от удара. Макс по-хозяйски забивал себе косяк. Долбануть бы чем-нибудь по башке ему и вывезти в полиэтиленовом пакете в лесополосу. Только это не выход. Найдут. — Да не действуют на него обычные методы! — девушка повысила голос. — И девка его сущий кошмар. — Ну, это твои проблемы. Делай что-нибудь. Ноги раздвинь, например, хоть мужика попробуешь, — Макс хмыкнул и затянулся горьким дымом. — А не понравится с ним, так я тобой займусь. Сиськи у тебя, что надо. Не была бы ты целкой, повеселились бы на славу. — Не в этой жизни, — Катерина скривилась. Как же она ненавидела подобные разговоры с ним... — У меня пока ничего нет, зря ты пришел. — Ну почему же зря? Трава у тебя улетная. У кого берешь, детка? — окурок Макс затушил о кресло и кинул на пол. — Иди-ка сюда... Макс поднялся на ноги и шагнул к девушке. Крепкая рука больно стиснула запястье, Максимов впечатал ее спиной в стену и глянул в глаза. — Цыпочка, шутки кончились. Мне нужны результаты. Хорошие. И чем быстрее, тем лучше. И не думай, что у тебя получится сбежать. Из-под земли достану, а потом пущу по кругу. Интересно, сколько ты сможешь обслужить мужиков, а? — холодные серые глаза мужчины впились в чуть распахнувшийся халат, он недобро усмехнулся. Катя опустила взгляд, надеясь, что он не заметил ее страха. Чем он ее так пугал, она и сама понять не могла. — Я не собираюсь сбегать, — безразлично ответила девушка. — С клиентом я работаю. Мне нужно больше времени. — Детка, вся страна смотрит на тебя. Через три недели жду первые результаты, поняла? — Катя кивнула. —Вот умница. Я знал, что мы поймем друг друга. И кончай дуть, личико попортишь. Надеюсь, что ты будешь умничкой и дальше. — Ты псих, Ромио, — Жданов недоверчиво взглянул на друга. Не шутил, надо же. Абсолютно серьезен. — Малиновский, ты реально не в своем уме. Как тебе вообще такое в голову пришло? — Если ты прекратишь бурную истерику и включишь мозги, то поймешь, что я прав. В конце концов, что ты теряешь? — Малиновский холодно улыбнулся. — Ты только что заявил, что просто вышвырнешь девчонку отсюда и забудешь про нее, как про страшный сон. Это равносильно тому, что ты самолично спустишь курок. Андрюх, ты кто угодно, но не убийца. Так какая разница тебе, когда ее пристрелят? Ей все равно некуда деваться. — Ты думаешь, что я смогу спокойно ждать, пока ее хозяева потеряют терпение? У меня ребенок, Ром, — Андрей серьёзно глянул на друга. — Я не могу участвовать в авантюрах. — Таське вряд ли что-то грозит. А вот твоему благополучию угроза есть и нехилая такая. Шесть лет псу под хвост готов пустить? В конце концов, даже если девка сольет все, что узнает здесь, то что ее хозяева найдут? Бутылку коньяка в сейфе и трогательную записочку от Инны? — Малиновский проследил за взглядом друга. — С другой стороны, про эту мы уже все знаем, а со следующей может не повезти, и узнаем все по факту. Ты с ней общался же, может, сможешь на нее надавить, а? Ну, хотя бы, чтобы не вредила сильно. — Что ты имеешь в виду? — Андрей окинул друга нехорошим взглядом. — А что ты о ней уже успел узнать, кстати? — Она сторонится людей, избегает мужчин, у нее два потрясно выдрессированых стаффа, Ташка к ней неровно дышит с некоторых пор, у нее совершенно отбитая на голову мамаша и мои собаки от нее в диком восторге, — подумав, ответил Андрей. Рассказывать Ромке все ему не хотелось. А то шуточки не закончатся. — И ты тоже от нее в восторге. Глазки б ей построил, а? — Малиновский усмехнулся. — Вряд ли устоит. А она твоих доморощенных церберов, случайно, не прикормила? — И я не собираюсь никому строить глазки, — пробурчал Жданов, окончательно приходя в себя и удрученно обозревая разрушения в кабинете им же и учиненные. — Нет, Жак с первых минут от нее не отходит, Том просит внимания, а Куджо как будто и не видит ее. Только здороваться выходит. Она их совершенно не боится. — Куджо? Здороваться? Серьезно? Андрюха, я желаю это видеть собственными глазами! — Ромка аж подпрыгнул. — Ну, пожалуйста! Ну, Андрюша! Если она еще и слюнки на тебя не пускает, то я буду ходить за тобой и ныть, пока ты не согласишься на мое предложение. — Представь себе, даже не смотрит на меня. Зато от Жака ее не оторвешь. По дому всегда вместе ходят. И, пожалуй, ты прав. Ехать все равно придется, а искать замену времени нет совершенно. Только у меня одно условие. Ты, Ромио, глаз с нее не спустишь, пока меня нет в городе. Малиновский задорно улыбнулся и кивнул. Три выходных пролетели гораздо быстрее, чем Катя себе представляла. Образовалось просто какое-то невероятное количество неотложных дел и радовало, что мать вела себя относительно тихо. Даже удалось нормально побеседовать и выпить чаю вместе. И если бы не визит Макса, без звонка, то выходные, можно сказать, удались. До чего же мерзко было от его прикосновений, кто бы знал. Проверять, исполнит ли он свои угрозы или нет, у Кати никакого желания не было, а Жданова она вообще видеть не хотела. Как себя с ним вести она даже близко не представляла. А ведь придется садиться с ним в машину и, как минимум, час терпеть его в непосредственной близости. Вторник она встречала совершенно разбитой и не выспавшейся. Мать закатила-таки очередной концерт на полночи, а потом она просто не могла заснуть и вертелась всю ночь. Задремать удалось только под утро и то не надолго. Андрей ждал ее, как обычно, возле машины, но даже не улыбнулся при виде нее. — Привет, — безразлично бросил он, протягивая руку к Заре. Та вильнула хвостом и отвернулась, увлекшись чьей-то меткой. — Привет, — устало ответила Катя. — Мы совсем недолго. Хочешь, пойдем с нами, хочешь — жди у подъезда. Андрей с любопытством глянул на девушку. По ней ведь и не скажешь, что она связана с криминалом. С виду обычная невыспавшаяся девчонка, которую все достало. Интересно, как она выходные провела? Однако вопросы он задавать не спешил. Хотелось понаблюдать за ней. Катя сегодня была особенно неразговорчива, да и собакам уделяла мало внимания. Только виновато посмотрела на недовольного Тойфеля и снова погрузилась в свои мысли. Почти как в пятницу после сцены с ее матерью, только тогда она тянулась к Андрею за поддержкой, пусть и неосознанно, но сейчас это казалось чуть ли не глюком. Молчание в этот раз было гнетущим, Андрей чувствовал себя очень неуютно. Переживает за что-то, наверное. Наконец, он не выдержал, тронул осторожно ее за руку и спросил: — У тебя все в порядке? — Да, — руку она отдернула, словно оголенного провода коснулась. — Не выспалась просто и выходные были насыщенные. Да и в целом настроение паршивое. Расспрашивать Андрей не рискнул. Все выходные он настраивал себя на прежний вариант общения, но стоило увидеть бледную до синевы девушку, как все настройки слетели. Нет, жалость к ней он не испытывал, но улыбающаяся Катя ему нравилась гораздо больше. И с мамой не посоветоваться, не посвящая ее в тонкости задумок Малиновского, объяснить, что тревожит, было нереально. Прогулка действительно закончилась быстро. В этот раз не было ни игр, ни беготни с собаками. Оба стаффа шли рядом с хозяйкой без поводков. Благо, встречных людей было немного совсем. В машине Катя, поколебавшись, заняла переднее сидение. Поспать бы ей, подумалось Андрею. Только в машине она вряд ли сможет уснуть, а с Ташкой ни секунды покоя. За выходные она порядком достала даже Андрея. — Кать, у меня друг гостит, — девушка вздрогнула и перевела взгляд на Жданова. — У него очень специфичное чувство юмора, поэтому не обращай внимания. —Понятно, — кратко ответила Катя и отвернулась обратно к окну. Вот и о чем она думает, интересно бы узнать? В пятницу мягкая, улыбчивая и ненавязчиво-заботливая, сегодня совершенно чужая и отстраненная, словно видеть его не хочет совершенно. Больше она ни слова не проронила за всю дорогу. Только когда автомобиль мягко затормозил во дворе, и их выскочили встречать собаки, девушка немного ожила. Жак и Том чуть не снесли ее с ног, торопясь поприветствовать. Последним не спеша подошел Куджо, оттеснил Жака в сторону и с ворчливым вздохом уткнулся носом в колени девушке. — Привет, — Катя улыбнулась и осторожно потрепала ротвейлера за ухом. — Я тоже соскучилась.