RenkazaWeek

Чернота ночи озарялась яркими всполохами пламени, а тишина угасала с каждым рваным выдохом и криком, доносившимся с пустыря. Звук столкновения стали катаны с ударами демона разносился по всей округе, отпугивая и дальше ночное молчание. Танджиро безмолвно наблюдал за тем, как Ренгоку-сан из последних сил парировал удары магии крови демона — он ничего не мог поделать, лишь молился про себя, молился за всех и хотел наилучшего исхода событий. Кеджуро должен выжить… Камадо верил всем своим юным и нежным сердцем. Столп Пламени отбивал смертоносные атаки Третьей Высшей Луны, то и дело сталкиваясь не только с кулаками его, но и с до одурения лестными репликами, точно также стараясь защититься от них. На Кеджуро лился поток комплиментов об его силе и превосходстве, о том, насколько он прекрасен будет в образе демона и насколько он сможет продвинуться в своих навыках, вырастит и переплюнет свою человеческую жалкую натуру. Но помимо неуместных комплиментов (по мнению охотника), Ренгоку стал замечать, что демон не атакует в полную силу, а лишь «играется» с ним. Мечник вновь применил кату дыхания Пламени, приблизился как можно быстрее к демону и разрубил пополам вновь татуированную руку. Кровь обагрила землю, покрытую зернистой пылью… Ренгоку остановился, глядя в упор на своего врага и рвано дыша — сломанные ребра  — Ну? Все еще не хочешь стать демоном? Я готов тебя уговаривать хоть до самого утра, Кеджуро! Хищный оскал играл на мертвенно-бледных губах Третьей Высшей, а глаза сияли цитриновым огнем делириума — Аказа точно уже не один сценарий в своей розоволосой голове представил, как будет обращать Кеджуро и как он примет его щедрое предложение. Ренгоку молчал, чувствовал, как стекает с расшибленного виска горячая кровь. Руки крепко-накрепко держали катану, украшенную гардой огня. Молодой мужчина еле держался на ногах, но не мог отступить от начатого, не мог дать себе сдаться… А точно ли не мог? Слабый зачаток озарения своей беспомощности и слабости вдруг проклюнулся, проливая свет на происходящее. Ренгоку не победить демона в этой битве — его силы иссякли, он выпит досуха этими атаками. Даже если он и примет последнюю кату, то это не дает гарантия, что Столп останется в живых и убьет демона. Даже если и получиться отрубить тому голову, то последствия каты девятой будут чудовищными — в нее вливается вся сила и энергия, иногда даже жизнь. Парень с ужасом понимал, что может после битвы умереть, если он убьет Аказу. Но стоит оно того? Готов ли Кеджуро СЕЙЧАС отдать жизнь? Ренгоку не знал ответа, а улыбка демона расплывалась на лице в более широкую. Аказа ликовал, подходя на шаг ближе к охотнику.  — Ты задумался над моим предложение? Как это умно с твоей стороны, Кеджуро… — Промурлыкал демон, облизывая свои губы. Запах крови все же манил и дурманил голову, но Высшая запрещал думать об этом… Хоть и велико было желанием слизнуть бегущую струйку алую с пухловатых губ мечника. «Станешь демоном и будешь жить вечно… Никаких тебе слабостей человека, лишь небольшая плата в виде жажды крови и плоти. Не более!» Кеджуро становилось все труднее держаться ровнее — сломанные ребра отдавались глухой болью. Всю жизнь он твердил себе, как мантру, что никогда не станет демоном, что будет бороться до последней капли крови с мерзкими отродьями и будет истреблять одного за другим, покуда жизнь простых мирных смертных не будет в безопасности от гнета Мудзана. Но почему тогда так хочется нарушить эту клятву? Ренгоку не уверен в том, что они победят Кибуцуджи и смогут полностью избавиться от демонов… Впервые за долгие годы он позволил этой мысли покрасться червяком в его мозг и начать сжирать изнутри остатки веры в организации. А, может быть, отец был всегда прав и никакие тренировки не помогут, ничего путного из старшего сына не выйдет? Демотивация Шинджуро была не беспочвенной — лишь защита сыновей от опасности. Или же что-то другое скрывалось за упреками главы семейства? Неужели Шинджуро Ренгоку и сам бы не уверен в победе над демонами и организация всего лишь отсрочивала их смертный приговор? Это всего лишь предсмертная записка, растянувшаяся на долгие годы… Кеджуро опустил свой взгляд янтарных глаз, прикрывая их… Ложь. Вся его жизнь была напрасной. Он устал сражаться и вдохновлять других, зажигать огонь в их слабых сердцах, что бы окончательно он их сжег дотла? Ренгоку решил поднять свои глаза и вздрогнул — фигура демона приблизилась вплотную. Аказа уже знал, какой выбор сделает Ренгоку.  — Я хочу быть демоном. Обрати меня, Аказа. — Слова так просто слетели с его языка и ни одна мышца не дрогнула на приятном лице Ренгоку. Сладкое чувство свободы разлилось внутри Столпа Пламени. Ренгоку в следующую секунду коварно улыбался, ожидая действий от демона. Третья Луна округлил свои глаза от восторга перемешанного с шоком. Аказа, разумеется, ожидал такого ответа, но другое дело слышать это. Розоволосый готов был прыгать от счастья, приобняв за талию охотника.  — Мы будем с тобой вечность сражаться, мой дорогой Кеджуро Ренгоку. Лицо демона до неприличия близко оказалось рядом с лицом мечника, а в следующее мгновение Аказа острым клыком прокусил нижнюю губу, не отрываясь наблюдал за светловолосым истребителем. Кеджуро охнул, когда влажный и теплый язык прошелся по его острому подбородку, слизывая не засохшую еще кровь и медленно ведя влажную дорожку к приоткрытым губам. Ренгоку по-лисьи ухмылялся, принимая поцелуй и демоническую кровь, жадно слизывая и горячо сплетаясь языками с Аказой.  — Ренгоку-сан… — Донеслось до ушей обоих — мечника и демона. Танджиро, ошарашенно глядя на творящуюся вакханалию, не мог поверить в это. Все напоминало кривые фантасмагоричные образы, кои являлись в глубоком сне… Но, к сожалению, Камадо —старший бодровствовал. В нос вдарил мерзкий, тошнотворный запах предательства…  — Почему?! Вы нам солгали! Вы — предатель! — В сердцах крикнул младший истребитель, держась за рану на животе. Двигаться было невыносимо больно, но еще тяжелее было видеть картину перед собой. Звонкий, надменный смех окончательно добил младшего мечника. — Мальчик мой, неужели ты поверил в мои слова? Увы и ах, но жизнь человека и вправду коротка и бессмысленна. Мои идеалы — это всего лишь тяжкий груз, который я нес с самого раннего возраста, как только мне принесли мою первую катану. Прости меня, мой мальчик, но вы проиграли эту войну… К счастью или нет, но лучи восходящего солнца ласково начали касаться острых верхушек сосен, и Ренгоку вместе с Аказой успели улизнуть под гневные выкрики Камадо Танджиро, пока эти ласковые лучи не стали их погибелью. Сердце юного истребителя бешено колотилось израненной птицей в груди. Словно отравленной стрелой, слова Ренгоку пронзили его, распространяя яд измены… Камадо Танджиро больше демонов ненавидел предателей. Теперь убить Кеджуро Ренгоку — его личный долг и позор семьи Ренгоку он сможет смыть лишь кровью старшего сына.