неполноценные

марк спал всего три часа, но ни один преподаватель не хотел этого знать. каждому нужно было поручить какое-то «очень важное и срочное» задание старосте, соглашающемуся на всё. ренджун однажды сказал, что марка убьёт его неспособность отказывать, к чему ченле добавил, что старший просто согласится на чьё-нибудь предложение умереть. а ведь в каждой шутке есть доля правды. поэтому донхёк специально во время своих окон в расписании приходил в университет своих друзей, с целью заставить старшего посидеть хотя бы полчаса на одном месте и поесть. — да на его парах свихнуться можно! — возмущался джено другу, когда донхёк подошёл к их столу с подносом в руках. — тебе это точно не грозит. ты спишь половину времени на них, — заметил ли старший, с благодарностью принимая протянутые ему сэндвич и сок. — у вас снова отменили физкультуру? — марк обратился к донхёку, поэтому тот незаметно вздрогнул и постарался держать лицо. — нет, я просто не пошёл. препод постоянно отпускает едкие шуточки в мой адрес. не хочу появляться ему на глаза. джено с марком с сожалением посмотрели на друга, но ничего не сказали, потому что весь его вид говорил о том, что он не хочет говорить об этом. донхёк, опустив глаза, жевал какую-то булочку, а джено единственный отказался от еды в пользу банки с энергетиком. — джено, я не смогу сегодня с тобой позаниматься, прости. мы с парнями из первой группы договорились встретиться, так что… — всё в порядке, хён, — слегка улыбнулся младший. — у меня тоже планы после пар. донхёк поднял на друга глаза и изогнул бровь в немом вопросе. все знали, что джено общался только с ними и никуда, кроме гаража, без них не ходил. в групповом чате тоже никто не договаривался с ним о встрече. личный чат? — да вы с марком, я погляжу, больно занятые. скоро на неделю вперёд нужно будет записываться, чтобы посидеть вместе, — отпустил шутку донхёк, но старший почувствовал в его интонации реальные нотки ревности. мысленно марк уже стал набираться сил. — ничего особенного, — начал оправдываться ли старший. — если хочешь, можешь пойти со мной. думаю, парни не будут против. они вроде тоже девушек каких-то звать собирались. — так там ещё и девушки будут… они столкнулись взглядами. марк был спокоен и только молча умолял друга не начинать, не надумывать лишнего и расслабиться. довериться ему… но донхёк смотрел твёрдо, почти обиженно, но больше сердито. он видел, как много у марка друзей, как часто он с ними встречается, проводит вместе время и в любой момент может потерять одного и даже не понять этого. донхёк думал, что если уйдёт, пропадёт, исчезнет из жизни старшего, тот даже не заметит. — что там насчёт идеи ченле пойти в конце недели всем вместе в кинотеатр? вы в деле? — прервал их перестрелку взглядами джено, не отрываясь от экрана телефона. всё оставшееся время обеда они провели за разговорами о планах на выходные. джено был рад, что друзья не стали прикапываться к нему с расспросами о том, какие это у него планы, о которых они не знают. они оба были слишком увлечены друг другом, пытаясь понять и в то же время подчинить один другого. у джено были проблемы схожие, но менее драматичные за счёт, наверное, своего возраста. проблемы джено появились всего три дня назад.

//

парень вышел из университета сразу же, как прозвенел звонок с последней пары, попрощавшись с марком и не встречаясь при этом с ним глазами, чтобы не вызвать запоздалые вопросы о его направлении. джено не должен был этого стыдиться, прятаться и скрывать, но говорить об этом ужасно не хотел тоже, поэтому сел на свой мотоцикл и молча поехал в национальный музей искусств, которыми только недавно не интересовался от слова «совсем». по правде, его и сейчас интересовали не они, а конкретно один человек. можно ли считать джемина искусством? джено был уверен - да. у брюнета красивые длинные пальцы, изящно двигающиеся кисти рук и ослепительно белоснежная улыбка, согревающая каждого её зрителя. небольшая группа из зашедших в музей туристов и местных жителей слушала приятный мужской голос, переводя взгляды с молодого гида на висевшие на стенах картины и обратно, впитывая историю их создания и биографию их авторов. джемин действительно хорошо разбирался в том, в чём стремился стать лучше. джено не смотрел на полотна в рамках, на отлично подобранные цвета и даже не оценивал технику мастеров. джено смотрел на джемина. брюнет заметил его не сразу, но как только их взгляды пересеклись, на улыбнулся ему особенной улыбкой, адресованной только джено, принадлежащей только ему: доброй, радостной и окутывающей теплом. джено слегка приподнял уголки губ и коротко помахал в ответ. его кожаная куртка и пара цепей на шее никак не вписывались в атмосферу этого здания, наполненного ароматом драгоценных творений. — ты всё-таки приехал! — радостно воскликнул джемин, когда, наконец-то освободившись, подошёл к ли, неловко замявшись напротив. джено показалось, что он хотел его обнять. — было скучно, вот и решил заскочить. — то есть здесь будет весело? — ухмыльнулся брюнет. — здесь же ты. джено произнёс это до того, как успел подумать о смысле фразы. в первые секунды было неловко, но выступивший на щеках на лёгкий румянец растопил в сердце джено пару тройку ледников. он понял, что теперь вряд ли остановится от озвучивания приторно-милых фраз, вызывающих у брюнета подобную реакции. — я освобождаюсь через час. если хочешь, можешь подождать меня и… — замялся джемин. — ну, я имею ввиду, мы могли бы… — выпьешь со мной кофе? — прервал джено его мучения, нагло улыбаясь и смотря в упор. нана расслабился и коротко кивнул, кусая нижнюю губу. ли пытался не смотреть на это, но провалился. ему предложили провести экскурсию, на что он согласился: не хотел выпускать джемина из виду. она длилась всего тридцать с лишнем минут, за которые джено успел заметить родинку на загривке джемина и запомнить его привычку мять нижнюю губу, когда он испытывал неловкость. а неловкость, благодаря джено, на испытывал всё время экскурсии. ли буквально не отрывался от него, смотрел в упор, словно пытался наизусть запомнить каждый изгиб его лица и тела, каждое его движение выбить на изнанке сознания, чтобы прокручивать галлюцинациями по вечерам. остальное время джено сидел в холле музея, прожигая время в соцсетях. джемин вышел к нему ровно в четыре. — куда пойдём? — поедем. куда пожелаешь, — ответил джено, открывая брюнету дверь. — я был буквально в паре мест за всё это время, так что любимого у меня нет. лучше покажи мне своё. джено нахмурил брови, пытаясь быстро что-нибудь придумать. они спустились по лестницам и вышли на парковку рядом с музеем, на которой стояло всего пара автомобилей и один чёрный харли. — ты катался на двухколёсных раньше? — я хорошо езжу на велосипеде. джено засмеялся и протянул джемину шлем. — нет, не катался, — всё же ответил на, оглядывая транспорт джено. он был слегка напуган, но держался стойко. — значит первый раз у тебя будет со мной. — джено слишком нагло выгнул бровь, слишком нагло улыбнулся и слишком нагло смотрел на джемину, но ему нравилось. с джемином никто никогда не вёл себя так. — тебе не холодно в кожанке зимой? — зима заканчивается через пару дней. — но температура всё ещё невысокая. ли было приятно волнение со стороны джемина. вообще-то он любил такое. джено было трудно поверить, что о нём кто-то может искренне беспокоиться и заботиться. он верил только своим друзьям, только их словам, а джемина он едва знал, но почему-то уже не мог перестать его слушать, ему внимать. ни к чему хорошему это, наверное, не приведёт, но ли было привычно наплевать. — не холодно. садись уже, — наигранно уставшим голосом произнёс джено и помог брюнету сесть на мотоцикл, ловко забравшись следом. — надеюсь, ты не собираешься сказать банальное «держись крепче» как в фильмах? — нет. я собирался сказать: «отпустишь меня — протрёшь лицом асфальт». банально? — уникально. они медленно выехали с парковки и, не набирая огромных скоростей, двинулись по дорогам города куда-то в сторону гор. джемин держался за джено крепко, хоть тот и не просил. он облокотился своей головой в шлеме о широкую спину и безмолвно наблюдал за мелькающими мимо зданиями, деревьями и людьми. солнце уже не грело, но его лучи золотистым светом ложились на землю, обещая вот-вот спрятаться за горизонтом. они остановились у подножья какого-то лестничного подъёма. деревянная лестница с перилами вела через деревья и кустарники вверх, теряясь и закручиваясь где-то в слоях этого холма. джено припарковал свой мотоцикл возле трёхэтажного здания с вывеской продуктового магазина на первом этаже и двинулся к ступенькам. — физическая нагрузка? или ты собираешься убить и закопать меня где-то в этих зарослях? вообще-то, использовать слово «заросли» по отношению к ухоженным и аккуратно растущим растениям было неправильно, но джено не стал исправлять, а лишь молча зашагал вверх, услышав вздох, а затем ответные шаги сзади. — надеюсь, у тебя есть вода, потому что я уже сейчас умираю от жажды, — спустя пять минут тихого взбирания озвучил джемин свои страдания. — нет, — оборвал его надежду джено. несколько минут молчания снова оборвал на. — так ты… — джемину было в тягость идти в тишине, поэтому он усердно пытался вывести ли на разговор. — ты выбрал финансовый. но почему? — я его не выбирал, — сухо ответил старший. — это было решение отца. джемин обдумывал его слова минуту. так значит невольник… — меня отправляли на инженерный поначалу. я отлично разбирался в черчении, но с детства обожал рисовать, лепить, вышивать и всё в этом роде, поэтому, не говоря родителям, отдал документы на художественный и прошёл. они ругались и не разговаривали со мной какое-то время, но мама сдалась через три дня, а за ней растаял отец. теперь их не остановишь от демонстрации всем гостям моих работ. - в голосе джемина слышались нотки тихой и нежной радости, но больше любви к родителям, которую едва понимал джено. джемин тяжело дышал, поэтому ли обернулся убедиться, что он справляется со ступеньками. на улыбнулся ему, стоило их взглядом пересечься. — рад за тебя, — прозвучало слишком резко, чем хотелось джено, но он не стал исправляться, хоть и заметил на одно короткое мгновение в глазах брюнета испуг. — я не видел твоих работ. покажешь? — если выживу. и если ты угостишь меня чем-нибудь вкусным в знак компенсации за моральный ущерб. ли улыбнулся. нана был забавным, почти ребёнком в его глазах, но всё ещё излучал какую-то загадочную ауру, напоминавшую бездонный и неизведанный океан. он тянул к себе джено, притягивал сильнее любого магнита. джено тогда не казалось, что они с джемином — разные полюса одного поля. он находил в брюнете знакомые черты, но всё ещё не мог дать им имя. — пошли, страдалец, — ухмыльнулся ли и уже отворачивался, когда почувствовал чужую хватку на своём запястье. джемин стоял на пару ступенек ниже, поэтому смотрел снизу вверх, тяжело дыша. — тащи мою тушу. пожалуйста… — неловко добавил брюнет, явно начиная жалеть о необдуманном в порыве эмоций действии. кожа джено, которая чувствовала соприкосновение холодных рук на, горела, ощущалась тяжело, почти неподъёмно, но ужасно приятно. джено потянул джемина за собой, и они зашагали в тишине, пока через ещё десять минут взбираний не вышли на небольшую смотровую площадку с парой скамеек и видом на город. джемин замер у деревянных перил, за которыми был крутой спуск вниз, и глубоко вздохнул, закрыв глаза. его волосы трепал несильный морозный ветер, а лучи закатного солнца наливали кожу золотом, заставляя искриться и переливаться светом, льющимся будто изнутри. джено любил этот вид на город, но теперь не мог оторвать взгляда от мягко улыбающегося и пытающегося впитать в себя пейзаж джемина. что скрывает эта тёплая улыбка? что хранит этот тёмный океан шоколадных глаз? — мне очень нравится! — перевёл их на него брюнет. он радовался подобно ребёнку. — ты часто здесь бываешь? — время от времени. — чтобы охладить мысли и перегрузиться? джено невольно поёжился, засунув руку в карманы джинс. он почувствовал себя открытой книгой, доступной каждому случайному прохожему. будто всё это время за ним наблюдали или, что ещё хуже, его так легко прочесть, так легко узнать, заглянуть в душу. джемин всего лишь предположил, а джено уже готов был убегать и зарываться в песок с головой. но в этот раз он заранее знал, что не сможет этого сделать. не так быстро. — типа того. — холодно. обещай сводить меня сюда в тёплую погоду! джено не знал, был ли джемин в курсе, что уже на тот момент он не мог получить отказа от ли, который редко на что-то соглашался. — обещай быть рядом… чтобы я смог это сделать, в смысле... джемин приподнял одну бровь в немой насмешке, но ничего не сказал. они выстояли ещё пару минут, а после почти побежали вниз по тем же ступенькам. смех на вызывал искреннюю и широкую улыбку у ли, и это сочетание выглядело настолько совершенным, что, казалось, было задумано кем-то свыше ещё до возникновения человечества. расскажи джено об этом джемин, ли бы охотно поверил. они провели вечер в компании друг друга, позабыв про телефоны и оставленные неотвеченными сообщения, потерявшие какую-либо значимость в пространстве, которое один делил с другим. в приглушённом свете кофейни, над горячими напитками и сладкими десертами велись разговоры о душах, разговоры двух душ через глаза. они молча удивлялись, как же всё это время существовали друг без друга, без этих ощущений трепета и желания довериться. джено боялся, задерживал дыхание и находил десяток аргументов против, но всё же рассказывал, рассказывал и рассказывал о себе настоящем, о событиях прошлого и о планах на будущее. джено слышал как в ускоренном темпе билось его собственное сердце, но почему-то знал, что в парне напротив тот же ураган эмоций. джемин свои раны прикрывал, но их историю неловко рассказывал. за каждой улыбкой: яркой и не очень, самой светлой и самой пугающей кроется чей-то длинный рассказ, история о родившейся мечте или разбитом сердце. джено это знал. джемин по себе судил. они осторожно, но со страстью сближались, боясь обжечься, оступиться, ужасно опасаясь допустить ошибку, но продолжая идти.