Kiss the Ring

За окном гремел гром, без того темное небо заволокли тучи и единственное, благодаря чему Фрэнк, сидевший в темноте, мог понять, что он находится в своей комнате, а не где-либо еще — были очертания теней от мебели, которые появлялись каждый раз, когда за окном сверкала молния. Внезапно дверь открылась и в комнату зашёл Майки. Идя на ощупь, он зажег ночник на прикроватной тумбочке. Ему тут же открылся вид на текст презентации, распечатанный на бумаге и в памяти Майки всплыл момент, как Фрэнк волновался, когда они ездили его печатать. Листы были порваны в клочья и смяты, будто куски ненужного мусора. Должно быть, мальчик чувствует себя сейчас так же. Фрэнк посмотрел на Майки своими красными и опухшими глазами. Детская мечта мальчика, которая по мере взросления превращалась в планы и должна была воплотиться в реальность, разрушилась. Хотя, Уэй-младший считал, что не все потеряно и сегодняшний провал это далеко не конец жизни, он не стал ничего такого говорить, понимая, что всё равно не переубедит мальчика. Вместо этого он осторожно обнял Фрэнка, который все еще задыхался от слез. — Может, это и не оправдывает Джерарда, но есть кое-что, о чем ты не знаешь. Фрэнк ничего не ответил, но Майки понял, что тот готов выслушать. Он отстранился от мальчика. — Джерард не всегда был таким. Я стараюсь не думать о том, каким он был раньше, потому что, проводя параллели, мне становится грустно. Ты когда-нибудь видел, как он улыбается? У него… очень красивая улыбка, правда. Я помню ее только лишь потому, что у нас осталось много детских фотографий. Майки сделал небольшую паузу, как будто ему нужно было собраться с мыслями, чтобы сказать все то, что он хочет. — Когда мне было шесть, а Джерарду девять, у нас умерла мама. Это не так сильно ударило по мне, как по Джерарду. Он очень тяжело перенес ее смерть. Когда Джерарду было одиннадцать, он повстречал Брайана. Он был, к слову говоря, чем-то похож на тебя. Такой же маленький и хрупкий. У них были наполеоновские планы и только тогда Джерард отошёл от смерти мамы. Я помню, как он рассказывал мне о том, что хочет семью с Брайаном, потому что на тот момент они уже долго были вместе и оба были уверены, что несмотря на то, что им всего шестнадцать их любовь навсегда. Я ещё никогда не видел Джерарда таким счастливым, как тогда. Но счастье длилось недолго и спустя год Брайан заболел раком легких. Джерард держался изо всех сил, постоянно смотрел за своим парнем, не спал ночами, и мучился, наверное, наравне с ним. Но его не удалось спасти. После этого Джерард чуть не погиб от передоза, хотя, порой мне казалось, что я потеряю его просто потому, что он сойдёт с ума. То время я вспоминаю с тяжестью на сердце. Фрэнк слушал Майки затаив дыхание. Он стал будто еще более разбитым и растерянным от такого количества новой информации. — Но, я не могу понять, почему он плохо относится ко мне. С самого начала. Я, конечно, тоже не подарок и все такое, но все же. — Не знаю. Джерард почти ко всем так относится. Может, ещё и потому, что ты похож на Брайана. Я просто хочу попросить тебя кое о чем: если Джерард решит извиниться перед тобой, то прости его. Знаю, это трудно, но он правда хороший по-своему. А у тебя добрая душа, Фрэнки. Фрэнк шмыгнул носом и вытер сопли тыльной стороной руки. — Я подумаю. Это будет трудно. — Сейчас он многие вещи не помнит с того времени. Запредельная печаль, бывает, милосердно отнимает память. Но он каждый день живет в своих мыслях и в том ужасе, который когда-то пережил. Прошу, отнесись к нему снисходительно. Фрэнк кивнул и Майки решил, что пора перевести тему разговора. — У тебя скоро День Рождения… — начал Майки, — Фрэнк сразу улыбнулся и повеселел. — Ага. Надеюсь, этот День Рождения будет лучше, чем все остальные. — Почему? — Я все время болею во время праздника. То простудой, то ещё чем посерьезней, — мальчик вздохнул и продолжил, — конечно, это не отбирает праздничное настроение, но все равно немного обидно. — Ты не заболеешь, уверяю тебя. Хочешь какой-нибудь подарок от меня? Мальчик густо покраснел и уткнулся лицом в подушку, а Майки улыбнулся. Фрэнк сидел на кухне и вёл какие то расчеты в своей тетрадке по математике. Рядом стояла чашка кофе и дальше от неё ноутбук, чтобы случайно не разлить напиток на клавиатуру. Мальчик предвкушал день, когда ему нужно будет выступать перед всей школой со своей презентацией. Он надеялся получить первое место. Прошло несколько часов, и Фрэнк заснул с учебником в руках. Теперь на кухне сидел Джерард. Он смотрел прямо перед собой, не двигаясь и, казалось, даже не моргая. Линда подошла к нему и положила руку ему на плечо, как будто понимая угрызения совести парня. Затем она села за стол напротив него. Все и так поняли, что он перегнул палку. Даже он сам. — Зачем ты это сделал, Джерард? — ее голос звучал совершенно спокойно, но было несложно догадаться, что ей жалко своего сына. Он плачет в своей комнате с тех самых пор, как пришёл домой. Джерард мог заметить, насколько у этой женщины проницательный взгляд, точно такой же, как и у его отца. Они похожи больше, чем кажется на первый взгляд. Ещё бы. — Он очень долго работал над этим. Все время писал что-то, читал какие-то математические книжки, решал всякие задания. Я не хочу ругать тебя, и не потому, что это бесполезно, а потому, что ты уже взрослый, и сам понимаешь, что поступил неправильно. По крайней мере, я очень надеюсь, что понимаешь. Немного подождав, она продолжила. — Я просто хочу понять, почему, зачем, Джерард. Я знаю, Фрэнк сложный, и вы не сошлись в характерах, но на самом деле Фрэнк — хороший ребёнок. И он не заслужил всего этого. Джерард молчал. Ему было нечего сказать. Он словил себя на мысли, что было бы неплохо сейчас подойди к комнате Фрэнка и закинуть туда свои носки, а потом получить от мальчика удар по плечу, от которого Джерарду не будет больно. Но это было бы неуместно. — Спасибо, Линда. Джерард встал из-за стола и быстрым шагом пошёл к себе в комнату, где сел на кровать, опустив голову, придерживая ее одной рукой. Уэй сидел в полной темноте и, кажется, это его ни капли не смущало. Он смотрел в одну точку и думал, но мысли скакали с одной на другую так быстро, что разобрать хоть одну было невозможно. В голове парня был не просто хаос, а настоящий апокалипсис из нечетких образов, отрывков воспоминаний и вырванных из контекста слов, которые были сказаны черт знает зачем. Парень утратил счёт времени и слился с внутренним ураганом чувств. Он почти стал с ним единым целым, как дверь в комнату аккуратно отворилась и издав легкий скрип вывела Джерарда из своеобразного транса. Вздрогнув он посмотрел на вошедшего и лишь спустя пару секунд узнал в нем брата. Майки сначала неподвижно стоял в дверном проеме, затем осторожно подошел к Джерарду. — Скоро у Фрэнка… — не успел договорить Майки, как старший тут же вернулся в реальность и перебил его. — День Рождения Фрэнка. Праздник невъебаться. Как я счастлив в этот день, — промямлил Джерард и натянул улыбку, изображая свою «радость», но тут же почувствовал жгучую боль в щеке. Это Майки без раздумий дал ему пощёчину. Затем резко закрыл дверь и начал ходить по комнате. — Джерард, в чем дело? В чем, блять, дело? Нахуй ты это делаешь? Ты всегда хотел, чтобы у тебя была семья. Она у тебя появилась. Беда только в том, что ты никого к себе не подпускаешь. Ты хочешь быть любимым, хочешь нежности, ласки и заботы от других, но ты не даешь никому разглядеть в себе что-то хорошее. Фрэнки лежит у себя в кровати, съежившись как сгоревший тетрадный лист, и тихо плачет. Какого хуя ты делаешь, Джерард? Ты стал таким с тех самых пор, как умерла мама. Ты был таким ещё до смерти Брайана, но ты стал ещё хуже. Ты сказал, что изменишься, ты сказал это два года назад, прежде чем болезнь отняла жизнь у Брайана, прежде чем эгоизм, злость и паранойя превратили сидящего передо мной человека в того, в ком я едва могу узнать своего собственного брата. И ты можешь просить меня отстать от тебя, но я не сделаю этого. Никогда. Даже если мне придётся целую вечность спасать тебя от упрямства, раздражения и подлости. Майки смотрел на Джерарда. — Может, ты выдавишь из своего рта хоть что-нибудь? Ничего, я подожду. Оглянувшись по сторонам, он подошел к столу брата. Взяв в руки зип-пакетик с белым порошком, он снова посмотрел на Джерарда. — Это что такое? Джерард тут же рванул к пакетику, но Майки потянул его на себя. — Ты говорил, что завязал. Какого хуя?! Джерард не боялся Майки, и дело было даже не в разнице в возрасте. Но он боялся его криков потому что если он кричит, то это серьезно. — Ты хочешь передознуться снова, дурак хренов? Подавись ты своими наркотиками, долбоеб! — Майки кинул пакетик Джерарду в лицо. — Я не буду говорить с тобой, пока ты хотя бы немного не изменишься. Ты ни черта не замечаешь. Не замечаешь, как тебя любят, как люди вокруг желают тебе счастья и смотришь вслед только тем, кто счастье нашел и без тебя. Ты погряз в хаосе из жалости к себе, Джерард. Майки ушёл, хлопнув дверью. Парень запустил руки волосы и виновато опустил голову. Плакать ему, на самом деле, никогда было не свойственно, но сейчас же Джерард не сдержался. Не потому, что Майки говорил неправильные вещи. Все то, что говорил брат было правдой. До такой степени, что Джерарду хотелось выблевать все свои внутренности. — Я чудовище. И у меня не будет красавицы, — задыхаясь от собственного плача, шепотом сказал парень.