***
Гермиона открыла дверь и сразу попала в хаос из беготни и криков. Она непонимающе нахмурилась, смотря на людей, которые носились туда-сюда, что-то объясняя и собирая. Пройдя дальше по коридору, девушка увидела настоящий переполох на кухне, где собрались все, включая Кингсли, Невилла и многих других представителей Ордена, которые чаще всего пропадали на заданиях. Она остановилась возле Дина и шёпотом спросила: — Привет, а что здесь происходит? Томас наклонился к ней и тихо ответил: — Кингсли собрал всех. Мы планируем нападение на Хогвартс, чтобы выманить Реддла и убить. Сейчас обсуждается план захвата школы. — Захват школы? — удивлённо переспросила Гермиона, ничего не понимая. — Мы обманом выманим Реддла, и он будет вынужден появиться в Хогвартсе, когда там окажется Гарри, — Дин сложил руки на груди, вслушиваясь в слова Кингсли. Гермиона перевела взгляд на Поттера, который молча слушал указания и был сам на себя не похож. Она снова повернулась к Томасу. — А Гарри не сам предложил эту идею? — тревога в голосе уже была слишком очевидна, но Дин её не заметил. — Да, это его идея, — просто ответил он. Грейнджер задохнулась, понимая, что Гарри в очередной раз хочет рискнуть собой, чтобы хоть как-то заглушить вину, которая преследовала его с одиннадцати лет. Она внимательно смотрела на друга, видя боевую решимость на его лице и невысказанную боль, которая давно стала частью его самого. Гермиона оглядела каждого из присутствующих и осознала, что здесь был весь Орден. Большинство людей она даже не знала. Девушка слышала французскую и румынскую речь, понимая, что это их союзники из Франции и Румынии. Мелькнуло знакомое серое пятно, и Гермиона вытянула шею, чтобы лучше разглядеть Тонкс. Дора вслушивалась в каждое слово Кингсли, часто задавая вопросы и уточняя многие моменты. Молли и Артур стояли за её спиной, и на их лицах, помимо скорби, была написана жажда отомстить за смерть своих сыновей. Рон стоял рядом с родителями, сложив руки на груди, смотря в одну точку на полу. Щетина на его лице стала слишком длинной, и она сильно прибавляла ему возраст. Сейчас он был похож на Невилла, который стоял рядом с картой, разложенной на кухонном столе, объясняя, как и когда стоит двигаться и в каком направлении. Гермиона обхватила себя за плечи, физически ощущая всю неизбежность, которая повисла над каждым из них. Она водила глазами по людям в помещении и понимала, что, скорее всего, половина из них не выживет. Всё же девушка стала чересчур пессимистичной, раз в момент, когда нельзя отчаиваться и нужно надеяться, она думала только о плохом. — МакГонагалл откроет камин только для одного перемещения. Пойдут Невилл и Тонкс. Они начнут медленно эвакуировать все факультеты, кроме Слизерина. Когда большинство студентов будет в безопасности, начнём трансгрессировать в Хогсмид, убирая с дороги Пожирателей. Если вы понимаете, что на кону стоит ваша жизнь или товарища, — убиваете. Не стоит щадить тех, кто убьёт вас не задумываясь. Это не относится к студентам Слизерина. Большинство из них ещё дети, нужно дать им возможность сдаться и понести исправительное наказание. Только если кто-то из них нападёт на вас, обезоружьте, обездвижьте, но не причиняйте вреда, — Кингсли просканировал всех глазами, кивая Невиллу. — Да. Это основные моменты, теперь поговорим о плане захвата школы, — Долгопупс сложил руки на груди, выпрямляясь в полный рост. – Когда я и Тонкс эвакуируем детей, Билл и Флёр аппарируют в Хогсмид первыми. Каждая пара будет трансгрессировать с интервалом в две минуты. Всего вас получится десять. Этого хватит, чтобы разобраться с Пожирателями. Сейчас утро, к обеду они не будут ожидать никакой атаки, и их расслабленное состояние сыграет нам на руку. — Сколько примерно там будет Пожирателей? — спросил тучный высокий мужчина, которого Гермиона видела первый раз в жизни. — Не больше двадцати. Они не являются большой проблемой, особенно если сыграть на эффекте неожиданности. Но дементоры… могут доставить немало хлопот. Главное, их не провоцировать и не забывать использовать заклинание Патронуса. Большинство из вас знает, как его вызвать, поэтому все способны помочь друг другу, — Невилл нахмурился, от чего между бровей пролегла глубокая морщинка. — Что касается проникновения в Хогвартс. Профессор МакГонагалл ослабит защиту, но это не единственный путь, по которому мы пойдём. — Потайные ходы? — спросил Рон, и Гермиона поняла, что несколько дней не слышала его голоса. Его голубые глаза были заплывшими от чрезмерного употребления алкоголя и хронического недосыпа. — Именно. Большинство опечатали, ещё когда вы покинули Хогвартс, но есть один, про который они не знают, — Невилл показал на карте место, обозначенное крестом. — «Кабанья голова». Через трактир все, кто прибудет в Хогсмид, пройдут в школу и начнут избавляться от Пожирателей там. — Разве этот ход не ведёт в выручай-комнату? — подал Дин голос, нахмурившись. — Да, но за время нашего отсутствия в школе некоторые предприимчивые студенты смогли создать ещё один вход. Выручай-комната, как сказала профессор МакГонагалл, не откроется. Поэтому, когда вы будете пробираться через этот ход, вы свернёте не налево, а направо и окажетесь аккурат возле подземелий Слизерина. Тогда вы и начнёте переговоры со слизеринцами. Пожирателей там, как правило, немного. Большинство из них охраняет башню Гриффиндора, поэтому идём туда в последнюю очередь. — Это понятно, — Гарри отвёл глаза от карты и посмотрел на Кингсли, — но когда мой выход? — В самом конце, — Бруствер оглядел толпу и наткнулся на Гермиону, от чего она приподняла брови, не понимая, почему ей оказали такое внимание. — Ты вместе с Уизли и Грейнджер появишься в Хогвартсе, когда всё сказанное будет сделано и мы через нашего шпиона передадим информацию Реддлу. Гарри нахмурился и посмотрел на точку на карте, уходя в свои мысли. Гермиона плохо могла представить, чтобы у них всё прошло согласно плану. Она слишком часто видела, чем всё это может закончиться, и почему-то появлялись подозрения, что и сейчас не обойдётся без жертв. Конечно, не стоит забывать, что они на войне и без потери близких такое время не обходится. Они видели не раз смерти людей. Теряли друзей и родных, но осознание, что, возможно, это их последняя битва, последняя попытка всё изменить, кардинально меняло отношение к данной операции. Гермиона понимала, что этот момент немного эфемерный. Будто вырванный из контекста, и теперь читатель должен был додумать весь остальной сюжет сам. Они трансгрессируют в Хогвартс, и не будет обратного пути. Возможно, она всё ещё была до ужаса наивна, но только сейчас яркая картинка замерла перед глазами. На ней были изображены все их знакомые, друзья, простые очевидцы, которые стали жертвами этой войны. И девушка ясно увидела, что будет с блёклыми воспоминаниями об этих людях. Они просто станут бессмысленными. Память о них превратится в пепел, и никто и никогда не узнает, сколько потерь нанесла эта ужасная война. — Что ж, — после минуты молчания, когда каждый осознал то же, что и Гермиона, сказал Кингсли, — выдвигаемся. Его слова прозвучали, как финальный стук молотка в зале суда. Как финальный выстрел. Как финальный аккорд в трагической мелодии. Как слова, после которых нет обратного пути. После отданного приказа все вернулись к тому состоянию, в котором они пребывали во время возвращения Гермионы от Малфоя. Она закрыла глаза, когда кто-то задел её плечом, и постаралась успокоить разбушевавшуюся фантазию, где всё неизменно заканчивалось плохо. — Гермиона, — крикнул Невилл и помахал ей рукой, подзывая к себе. Девушка протиснулась сквозь толпу людей и остановилась рядом с Роном и Гарри, которых Долгопупс тоже попросил задержаться. — Я знаю, как уничтожить змею, — начал Невилл, повергая Уизли и Поттера в шок. — Он в курсе крестражей, мальчики, — Гермиона посмотрела на друзей, видя на их лицах небывалое удивление. — Ладно, — Гарри кивнул, с трудом переваривая полученную информацию. — Как ты хочешь убить её? — Когда Реддл появится в Хогвартсе, узнав, что ты там, — он посмотрел на Поттера, — мы с Роном и Гермионой выманим эту тварь и отрубим ей голову мечом Гриффиндора. — Но, Невилл, — тревожно и растерянно начала Гермиона, —помнишь, я говорила, что змея находится в куполе. Ты уверен, что мы сможем провернуть всё это? — У нас появилась информация, что меч способен разрушить эту защиту. Магия Реддла стала слабее с тех пор, как вы уничтожили остальные крестражи. Он истощён. Так же, как и его способности. К тому же Бузинная палочка не слушается его на полную мощность. И эти чары… — Были наложены Бузинной палочкой, — проговорила Гермиона, понимая, что им хочет объяснить Невилл. — Верно, — он коротко улыбнулся, — меч Гриффиндора — могущественный магический артефакт, способный разрушить чары, которые наложил Реддл на свою драгоценную змею. Единственное, что, возможно, нам придётся ударить её пару раз вместо одного. Ребята усмехнулись, оценивая шутку. Большая часть людей, присутствующих на собрании, стала уходить парами, как это обговаривалось Кингсли. Дом на площади Гриммо пустел, и только Молли металась между своими детьми, прося их быть осторожными. Билл и Флёр тихо разговаривали в углу. Их обручальные кольца переливались на свету, вызывая какой-то странный импульс в животе Гермионы. Она подумала о Драко. Надеясь всей душой, что он в безопасности и не пытается рисковать своей жизнью. Девушка боялась, что он будет присутствовать в гуще событий, но она понимала, что шанс на то, что Малфой будет спокойно сидеть в Мэноре, был минимальным. — Ладно, — Невилл вышел из задумчивости. — Через две минуты отправятся Билл и Флёр. А затем и Фред с мистером Уизли. — У нас примерно десять минут перед отправкой? — Рон перевёл взгляд на близнецов, которые выясняли, кто из них способен погибнуть более героично. — Да. — Хорошо, — Уизли кивнул и подошёл к семье, обнимая мать. Гермиона боялась представить, насколько тяжело миссис Уизли отпускать своих детей на битву. Молли потеряла двоих сыновей, даже не имея возможности попрощаться с ними. И сейчас она смотрела на каждого из своих детей и не знала, кто вернётся к ней живым. — Гермиона? — Гарри коснулся её плеча с каким-то странным выражением лица. — Что такое, Гарри? — она завела локон за ухо, смотря на друга. — Где ты была весь вчерашний день и сегодняшнюю ночь? — это прозвучало, как обвинение. Как будто он подозревал её в чём-то конкретном. — Я… гуляла по маггловскому Лондону, мне было плохо от всех событий, и я забрела в свой старый дом. Там и уснула, — Грейнджер чувствовала, что голос немного дрожал. Она старалась вести себя непринуждённо, но насколько ей это удалось, было неясно. Поттер смотрел на неё и не думая умалять своих подозрений. Он свёл брови на переносице, отчего очки поднялись немного выше, становясь чуть ближе к глазам. Зелёные омуты сверлили её, и Гермиона всё больше начинала волноваться. Она едва не начала дрожать, когда Гарри задал ей ещё один вопрос. — Ты же не врёшь мне? — тихо, умоляюще, будто от её ответа зависела его жизнь. Девушка улыбнулась совершенно автоматически, даже не сразу осознавая, что сделала. Гермиона положила руку на плечо друга и легко его сжала, показывая, что ему не о чём переживать. — Конечно нет, Гарри. Зачем мне тебе врать? — лёгкая, непринуждённая улыбка, говорящая «мне нечего скрывать». Вот только это была ложь. Чистая наглая ложь. Враньё, которое уже давно стало частью Гермионы. Бывшей хорошей девочки с Гриффиндора, которая никогда не врала своим друзьям. Которая давно умерла. Гарри дёрнул уголок губ в скованной улыбке, и его плечо расслабилось под её рукой, словно это очень давно не давало ему покоя. Он кивнул ей и подошёл к семейству Уизли, обнимая Джинни со спины. Она повернулась к нему лицом, что-то шепча на ухо, и хмыкнула, когда Поттер ответил на её вопрос. Гермионе, наверное, тоже стоило бы подойти к ним, но она не смогла. Было сложно смотреть на столь родную картину и не чувствовать себя её частью. К сожалению, она не драматизировала — это была правда. Грейнджер перестала ощущать себя как дома с людьми перед ней. И тут, кроме неё, никто не виноват. Это жизнь, здесь и не такое может произойти. Никогда не узнаешь, как долго ты пробудешь с определённым человеком. Может год, а может, всю жизнь. Некоторые моменты нельзя предсказать. Билл и Флёр в последний раз обнялись с Молли и покинули дом номер двенадцать. Джордж старался рассмешить мать, но она едва не обливалась слезами, когда её муж и Фред отправились вслед за старшим сыном и невесткой. Гермиона подошла к ней, с желанием хоть немного приободрить. — Миссис Уизли? — девушка коснулась её плеча, и женщина вздрогнула, поднимая на неё слезящиеся глаза. — Ох, Гермиона, милая, ты что-то хотела? — она промакнула веки платком, часто моргая. — Миссис Уизли, они все вернутся, всё будет хорошо, — после этой попытки поддержать в голове всплыли слова Драко о том, что подобное обещание — обман, и ничего хорошего ждать от него не стоит. — Дорогая, — Молли всхлипнула и обняла её, гладя по волосам. Гермиона положила руки на плечи женщины, чувствуя, что глаза снова начинают пощипывать. Она уже забыла, каково этого, когда мама прижимает тебя к себе и успокаивает, говоря, что она рядом в любом случае. У Грейнджер последнее воспоминание о родителях было ярким и красочным. Они встречали её с вокзала после шестого курса. Девушка была разбита известием, что Драко убил Дамблдора, и вообще плохо реагировала на окружающий мир. Джин Грейнджер пошутила над её состоянием, говоря, что рада влюблённости дочери. Гермиона тогда разревелась. Просто от нескольких слов и улыбок родителей. Генри тогда побледнел, совершенно не привыкнув к таким эмоциональным перепадам своей девочки. Они переглянулись с женой и обняли её прямо посреди маггловского вокзала. После того как Гермиона смогла соединять слова в предложения, они пошли в кафе, которое находилось неподалёку, и провели весь день вместе. Сходили в парк аттракционов и кино, лишь под вечер вернувшись домой. А через несколько дней после этого она стёрла им память. Окончательно вычеркнув себя из их жизни. Все прошедшие, давние события пронеслись перед глазами, пока она обнимала Молли с желанием её успокоить, в итоге снова понимая, что её глаза на мокром месте. — Спасибо, милая, — Молли отстранилась, вытирая мокрые щёки девушки, и постаралась ей улыбнуться. Джордж, не решившийся их прервать, наконец остановился возле матери, прощаясь. Гермиона дала им сделать это наедине, видя, что стрелки часов неуклонно приближаются к их с мальчиками выходу. Хорошо, что она была одета подобающе и ей не пришлось идти переодеваться. Джордж вместе с Кингсли захлопнули дверь, и на Гриммо остались только Рон, Гарри, Гермиона и миссис Уизли, которая должна была направить ещё нескольких людей в Хогвартс. Грейнджер посмотрела на часы, видя, что секундная стрелка приближается к десяти. Через пять минут их очередь отправляться на поле боя. Четыре минуты и сорок секунд. Четыре минуты и тридцать девять секунд. Четыре минуты и тридцать восемь секунд…***
— Ты вызывал меня? — Драко остановился напротив Рабастана, сидевшего за своим рабочим столом и перебирающего бесполезные бумажки. — Да, — он откинул какой-то листок, складывая руки на столе. — Пропал Монтегю. Его не видели несколько дней, а некоторые заключённые уже на грани, чтобы его не дождаться. Найди его. Малфой сдержал ухмылку и кивнул. — Тёмный Лорд ничего не говорил обо мне? — получилось слишком безразлично, но Драко и так приложил существенные усилия, чтобы не рассмеяться от своего вопроса. — Нет, ты не показывайся ему, и, когда наступит благоприятный момент, я замолвлю за тебя словечко. Тебе вообще повезло, что ты жив, так что считай, что у тебя небольшой отпуск, — Рабастан прыснул, качая головой. Его взгляд упал на документы, и он задумчиво произнёс: — Шпиона мы так и не нашли. — А были особые претенденты на эту роль? — Драко нахмурился, сосредоточиваясь против воли. — Не то чтобы, — Лестрейндж пожал плечами, поджимая губы. — По большей части на подобное способны были в основном новички. Те, кто давно служат своему Лорду, никогда бы не решились на такое. Может, у тебя есть кто-нибудь на примете? — Не знаю, может, это моя личная неприязнь, но мне не нравится Монтегю, — Малфой скривился. — Ты никогда не обращал внимание на его изворотливость? Он чокнутый, но это не могло ему помешать, например, помогать Ордену, если бы ему предложили круглую сумму. Или ещё что-нибудь. Рабастан задумчиво кивнул, в чём-то соглашаясь со словами племянника. Он выдвинул ящик в столе и достал сигары, прикуривая одну их них. — Будешь? — Нет, я не курю, — Драко хмыкнул, заводя руки за спину. Рабастан выдохнул дым кольцом и, нахмурившись, тихо сказал: — Ещё и Орден в последнее время притих. Совсем никаких атак, попыток спасения. Подозрительно всё это, — он вертел сигару между пальцев, смотря на ряд книжных томов на полке, расположенной в стене. Драко не стал ничего говорить. Этого и не требовалось, все и так понимали, что что-то надвигается. Какое-то событие, но каким оно будет для Пожирателей — никто не знал. — В любом случае, — генерал стряхнул пепел в пепельницу, искажая губы в улыбке, — головы полетят у всех. — Какой ты оптимистичный, — фыркнул Драко, закатывая глаза. — Приходится, — Рабастан ухмыльнулся, кивая головой на дверь, — можешь идти. Малфой отвесил небольшой поклон головой и покинул кабинет, начиная спускаться по лестнице, замирая на второй ступеньке. Голоса Рудольфуса и Беллатрисы разносились по всему пустующему фойе. — Ты говорил, что это просто обманка, что ничего подобного не произойдёт, а сейчас я узнаю, что Тёмный Лорд лишился всех своих преимуществ. Как это вообще понимать? — взвизгнула Белла, забывая, что в своём доме они могут быть не одни. — Не надо истерить, Белла, — устало выдохнул Рудольфус, — с Тёмным Лордом… всё будет в порядке. Сейчас есть более насущная проблема: у нас пропадают люди. Много дезертиров. Орден каким-то образом сумел наладить контакты с Германией и Польшей. У них полно людей. Ещё и сопротивление Франции и Румынии на их стороне. Мы в меньшинстве. Я говорил о происходящем Повелителю, —прошипел он, — но ему и дела до этого не было. Он может думать только о том, как изловить Поттера, и носится со своей змеёй, как с ребёнком. Ему нет дела до войны и до нас. — Не смей говорить так о Повелителе, — накинулась на мужа Белла, приставляя палочку к его горлу. — Ты сам сказал, что ему нездоровится. Конечно, ему не будет дела до кучки идиотов, которые сбегают с поля боя. Таких нужно только убивать. — Белла, да послушай ты меня! — взволнованно повысил голос Рудольфус. — Орден выиграет войну. Это вопрос времени. Да, мы захватили нашу страну и несколько других. У нас было преимущество, но оно растрачено, и сейчас стоит подумать о своей безопасности. — Ты хочешь сбежать? — Беллатриса отступила в шоке от мужа, начиная злиться и терять хоть что-то близкое к облику симпатичной женщины. — Нас убьют. Отправят на поцелуй дементора, и всё. Лучше подумать о будущем сейчас. — Наше будущее связано с Лордом. Неизменно! Ты просто трус, Рудольфус! Ты всегда выбирал выгоду, а не веру, — Белла снова подняла палочку, направляя её на грудь мужа. — Я останусь с Повелителем. Моё место рядом с ним. А ты и твой… братец, — она выплюнула это слово, и стало понятно, что любви к Рабастану у неё было не больше, чем к расчёске, — можете делать, что хотите. Но имей в виду, когда мы победим, я всё расскажу Повелителю, и тогда не смей молить о пощаде. — Белла, ты просто чокнутая и долбанутая! — крикнул Рудольфус. — Я видел отчёты. Я, чёрт возьми, их составляю — ошибки быть не может. Тёмный Лорд слишком пренебрегал дисциплиной в собственном поведении, и это значительно отразилось на нашей армии. Которая стало просто смешной. Ты слышишь?! Это уже не наша война. Ему не нужна наша победа, он просто хочет уничтожить Поттера, и всё! Мы всего лишь средство достижения цели! — Мне плевать! — рявкнула женщина, превращаясь в привычную версию себя. — Я всё сказала, тебе меня не переубедить. — Белла, — Рудольфус прорычал сквозь зубы имя жены, но это не принесло результата. — Уйди с дороги, иначе пожалеешь! — она толкнула мужа и вышла прочь из фойе гостиной, проходя в другие комнаты. Драко задумчиво продолжил спускаться с лестницы, осознавая, что его дядюшки были не настолько отбитыми, в отличие от тётушки. Он вышел во двор Лестрейндж-Мэнора и, оглянувшись на неприветливый особняк, понадеялся, что видит его в последний раз. Через секунду Малфой трансгрессировал к себе домой. Ноги привычно наступили на гравий, который зашуршал после того, как он сделал первый шаг. Малфой толкнул двери, и взгляд сразу упал на человека, ожидавшего его в холле. — Что-то случилось? — вопрос сам слетел с губ, потому что он плохо мог представить, зачем Северусу приходить сегодня к нему. — Нет, пройдём в гостиную, — спокойно ответил Снейп, шелестя своей чёрной мантией. Мужчины прошли в комнату, и Драко разлил огневиски по стаканам в гнетущей тишине. Профессор принял бокал и сделал глоток, хотя обычно он себе подобного не позволял. Малфой вообще понял, что никогда не видел, как Снейп пьёт. Это заставило по новой напрячься. — Так, что ты всё-таки здесь делаешь? — Драко залпом осушил стакан, осознавая, что пристрастился к данному занятию. Он решил, что если выживет, то бросит пить. Такое обещание самому себе едва не рассмешило его до белых точек перед глазами. — Я думаю, тебе не стоит напоминать, что проклятие, которое наложил на тебя Нотт-старший, всё ещё в тебе. Оно не живёт после его смерти, но некоторые последствия дают о себе знать. — Так, — растерянно протянул Малфой, видя крайнюю озабоченность на лице крёстного. — Я проводил разные исследования и пришёл к одному интересному выводу, — Снейп сделал раздражающую паузу, и Драко едва сдержался, чтобы не попросить его продолжить свой рассказ. — Дело в том, что когда я варил зелье Люциусу, то заметил некоторую особенность в его поведении, и покопавшись в воспоминаниях, что мы изъяли у твоего отца, я понял, в чём проблема его болезни и полного отсутствия сдвигов. — И в чём же? — уже более сердито спросил Малфой, чувствуя, что его трясёт от нетерпения. — Твоего отца проклял Нотт-старший. Это то же самое проклятие, которое было наложено на тебя. Но разница в том, что ты очень могущественный легилимент, и это тебя спасло. Люциус никогда не отличался способностями в такой тонкой науке и когда потерпел неудачу в Министерстве, Теодор решил, что это его шанс отомстить за, видимо, свою заниженную самооценку, — Северус хмыкнул, делая медленный глоток. — Он воспользовался возможностью, и твой отец получил интересную форму слабоумия. А также огромные пробелы в памяти. Тёмный Лорд пытал Люциуса, и так как он не мог защитить своё сознание, проклятие оказало более сильное воздействие на его разум. Он потерял память и превратился в овощ. Драко моргнул как-то заторможенно, плохо понимая значение всех слов Снейпа. В эту минуту он жалел, что мёртвых нельзя воскрешать, потому что всей душой желал убить ублюдка ещё раз. — Тебя бы ждала та же участь. Близкая к этому. И окклюменция спасла тебя, но последствия, о которых я упоминал ранее, всё ещё с тобой. Твои припадки, которые у тебя случались после пыток и вторжения в твой разум, не случайны и напрямую связаны с проклятьем. Со временем ты навсегда утратишь способность к окклюменции и легилименции. — А отец… — Видишь ли, ему ещё повезло. Большую часть самого сложного периода с ним была Нарцисса, и если бы так и было, то, возможно, у Люциуса было больше шансов поправиться. Хотя бы до более адекватного состояния. В его случае поддержка была колоссальным аспектом выздоровления. — Это все последствия, с которыми я могу столкнуться? — Драко не понял, что этот голос сейчас прозвучал в гостиной. Он смотрел на предыдущие годы и чувствовал, что крупно облажался. — Возможно, у тебя начнутся проблемы с памятью, но не настолько критичные, как у Люциуса. И произойдёт всё в очень пожилом возрасте, — Снейп саркастично усмехнулся, — ну разумеется, если доживёшь. — Меня спасла окклюменция — это ты хочешь сказать? — в абсолютном шоке спросил Малфой. — Она и то, что ты убил Нотта. Это не стоит списывать со счетов. Ещё, как я говорил, тебе повезло, что в роду Блэков всегда рождались сильные легилименты. Считай, что тебя спасли твои гены. — Ты просто шутник, — раздражённо фыркнул Драко, проводя рукой по волосам, надеясь хоть немного прийти в себя после выворачивающего мозги рассказа. — У меня ещё новость: я договорился о переправке мисс Гринграсс. Она отправится в Америку, у неё там дальние родственники, которые сказали, что будут помогать ей первое время, — ровно сказал Северус, отставляя стакан на стол. — Спасибо, — выдохнул Малфой, смотря на крёстного с огромной благодарностью. — Ей нужно сесть на маггловский пароход завтра в девять утра, билет здесь, — Снейп вытащил конверт из внутреннего кармана мантии, протягивая его крестнику. Драко, абсолютно шокированный, поравнялся с ним, поднимая глаза на профессора, чувствуя, что это ещё не всё. Какое-то тревожное-скребущееся-непонятное-нелюбимое ощущение поднималось по его телу, застилая окружающую обстановку. — Ну и, наконец, самое главное, — Снейп фыркнул, качая головой, будто не верил, что совершает следующее действо. Он снова достал что-то из внутреннего кармана и протянул склянку Малфою. — Воспоминания? — в его руках оказалась склянка, наполненная белой нитью. — Да, и у меня будет к тебе поручение, — он замолчал на мгновение, подбирая слова. — Воспоминания необходимо передать Поттеру. Я представляю, как подобное звучит, но это важно и поможет им выиграть войну. — С чего ты взял, что я собираюсь участвовать… — Драко не смеши нас обоих, будь добор, — мужчина закатил глаза, раздражаясь его попыткой соврать. — Мы оба прекрасно знаем, что ты побежишь спасать свою подружку. А где она, там и Поттер. Малфой промолчал, признавая поражение. Он покрутил склянку с воспоминаниями в руках и вслушивался в слова профессора. — Здесь вся информация, которой так не доставало Поттеру и без неё, боюсь, у него ничего не получится. А мы хотим, чтобы война закончилась в его пользу. Драко согласно хмыкнул, но что-то напрягло его в тоне Снейпа, и он подозрительно посмотрел на него. — Подожди, а почему ты не передашь ему эти воспоминания сам? — голос задрожал, когда он понял, что всё это значит. Северус грустно ухмыльнулся и отвёл взгляд, начиная блуждать глазами по комнате. — Я прожил гораздо больше, чем рассчитывал. Да и свою цель я выполнил, меня здесь больше ничего не держит, — спокойно, смирившись, не оставляя от Малфоя ничего. — Ты… не можешь… это глупо! — он едва сдерживал ор, потому что в груди снова было пекло. Драко устал терять близких людей. Он больше не способен перенести очередную смерть. У него нет сил. — Драко, послушай, — Северус подошёл к нему и положил руки на дрожащие плечи, — ты справишься. Тебя ждёт долгая жизнь, полная многих моментов, ради которых стоит жить. Этого хотел Люциус. Этого хотела Нарцисса. Не смей убивать их надежды на счастливую жизнь для тебя. — Но ведь можно что-то... — он сам не знал, что хотел сказать. Глаза бегали в поисках зацепки, но всё расплывалось. Один сплошной белый туман. — Нет, нельзя, — строго сказал Снейп. — Ты передашь воспоминания Поттеру и заберёшь мисс Грейнджер, чтобы начать новую счастливую жизнь. Точка. Я давно был к этому готов, моё решение таково. Малфой покачал головой, закрывая глаза, чтобы выкинуть из мозга все эти слова и картинки. Всё было так неожиданно и жестоко. Он не хотел ничего видеть и слышать. Было желание закрыть уши, как в детстве, но вряд ли бы подобное сработало. — Драко, я хочу, чтобы ты знал, — более спокойно, не так сбивающе с ног, начал крёстный, — ты стал мне сыном, которого у меня никогда не было. Я горжусь тобой. Так же, как и твои родители. Жаль, что они не успели это сказать, но за них сказал я. Надеюсь, ты простишь меня за то, что я не поставил тебе высший балл на шестом курсе. Малфой прыснул, с трудом осознавая, что эта глупая шутка была прощанием. Он открыл глаза и кивнул Снейпу. — Спасибо, за всё, — он не сдержался и обнял человека, который заменил ему отца. Северус через мгновение отстранился и покинул гостиную, волоча за собой чёрную мантию.***
Гермиона увернулась от летящего в неё заклинания и крикнула на весь коридор: — Экспеллиармус! Пожиратель отлетел на несколько метров и упал, отключаясь. Девушка повернула за угол и уклонилась от летящих во все стороны камней. Колонны разрушались, осыпаясь во все углы. Гермиона перекинула косу на спину, ускоряясь и подлетая к Фреду. — Гермиона, ты в порядке? — его выкрик заклинания опрокинул Пожирателя на спину, и Уизли повернулся к ней. Лицо Фреда было во множестве царапин, и его бровь в скором времени будет рассекать шрам. — Да, но в восточном крыле слишком много Пожирателей. МакГонагалл и Флёр нужна помощь. — Хорошо, — Фред рванул со всех ног и ринулся на помощь профессору. Грейнджер оглянулась, но никакой опасности возле себя не заметила. Ей срочно нужно было найти мальчиков. Получилось так, что они разминулись. После того как они трансгрессировали в Хогсмид, который захватил Орден согласно плана, ребята по потайному ходу отправились в Хогвартс. Но Пожирателей здесь было больше, чем они представляли, и, отбиваясь от них, мальчики оказались в разных закоулках школы. Гермиона едва не поймала Аваду, когда вылезала из перекошенной двери. Какой-то Пожиратель (они все были на одно лицо, она перестала их различать) кидал зелёные вспышки совершенно хаотично, крича и проклиная всех на своём пути. Его убил Кингсли, но, к сожалению, от руки этого безумца пострадало много членов Ордена. Гермиона побежала в сторону Большого зала, надеясь, что там окажется хоть кто-то из мальчиков. Им нужно было уничтожить змею, но Реддл пока не появился. Из-за этого она начинала паниковать. Если у них не получится закончить всё сейчас, то больше такого шанса не будет. Девушка пригнулась, когда в неё полетело какое-то заклинание, и, выставив щит, она не стала останавливаться. Тёмная макушка мелькнула перед глазами, и Гермиона бросилась к ней, на ходу отбиваясь от Пожирателей, которым не было конца. Школа превратилась в руины. Большинство древних портретов, которые охраняли входы в гостиные, были уничтожены. Волшебные картины, висевшие на высоких стенах, пустовали или были сожжены. Потолок в Большом зале больше не был звёздным небом и не радовал глаз — теперь вместо него была пустота, которая внушала только страх. Высокие колонны разрушались на глазах от нескончаемой череды летящих в них заклинаний. Квиддичное поле сгорело, кольца валялись на земле. Флаги четырёх факультетов были смешаны с грязью. Школьный двор был усеян мёртвыми телами детей, которые не захотели уходить и отдать свой дом в руки монстрам. Гермиона неслась навстречу Гарри и даже не чувствовала неудобства в виде горевших лёгких. Она посмотрела по сторонам, чтобы не напороться на заклинание и, увидев Поттера, кинулась к нему. — Гарри! Он обернулся и выставил щит, прикрывая её спину, в которую прицелился Пожиратель. Гермиона остановилась в метре от него. — Гарри, ты не видел Рона? —получалось только кричать, потому что слов, произнесённых обычном голосом, попросту было не слышно. — Нет, когда на нас напали, мы разминулись, — Поттер отвёл её в сторону, положив руку на плечо. — Ложись, — кто-то закричал, и в ту же секунду обрушилась колонна, придавливая Пожирателя, атаковавшего Грейнджер. — Нам нужно его найти, — Гермиона присела, прячась за опрокинутый стол в Большом зале. — Найдём, только нужно хотя бы приблизительно знать, где он может быть, — Гарри сел рядом с ней, быстро вытирая пыльные очки, потому что он ни черта не видел. — Мне кажется, он может быть недалеко от подземелий Слизерина. Помнишь, когда нас оттеснили, его унесло в ту сторону? — она провела рукой по лицу, собирая грязь, которая налипла на губы. — Хорошо, ты иди туда, а я пока помогу здесь. Их число просто не уменьшается, — прошипел Гарри, аккуратно выглядывая изо стола. Гермиона уже хотела выйти из-за их импровизированного укрытия, как Поттер схватил её за запястье и напряжённо посмотрел в глаза. — Ты не видела Джинни? — с огромной тревогой в голосе спросил Гарри. — Она была неподалёку от выручай-комнаты вместе с Тонкс. Я уверена, с ней всё в порядке, — девушка улыбнулась, удивляясь, что нашла силы сделать подобное в такой ситуации, и бросилась на поиски Рона. Гермиона бежала по коридору, перепрыгивая тела, плохо осознавая, что это люди, которых она знала. Которые ходили с ней на одни уроки и которые были мертвы. Им было не больше восемнадцати. Их жизнь только начиналась, но её отняли сумасшедшие фанатики, возомнившие себя Богами и вершителями судеб. Ей было мерзко от понимания, что такие люди существуют в этом мире. Она не могла представить, как можно убить ребёнка. Беззащитное существо. Но такие высокоморальные принципы и устои волновали не всех. Потому что на бетонном полу лежали не только подростки, но и совсем ещё дети. Первокурсники. Второкурсники. Те, кто по каким-то причинам не успел попасть в число эвакуированных студентов. Те, кому, возможно, просто не повезло. Гермиона остановилась как вкопанная, когда увидела знакомое лицо, которое так часто мелькало перед глазами. Деннис Криви. Брат Колина. Она прикрыла ладонью рот, сдерживая крик. Гермиона понимала, что ей нужно двигаться. Что ему уже ничем не помочь и ей нужно найти Рона. Это сейчас важно. Это приоритет. Но ноги налились свинцом, и девушка позволила себе секунду посмотреть в потухшие глаза и, сморгнув горячие слёзы, которые обожгли грязные щёки, ринулась бежать дальше. Грейнджер задыхалась. Она не знала, от чего конкретно. То ли от душевной боли. То ли от недостатка воздуха в лёгких и покалываний в подвёрнутой лодыжке, которая, наверняка, распухла от не оказанной вовремя помощи. Рыжие волосы мелькнули за поворотом, и Гермиона, огибая развалы, догнала Джинни. — Джинни! Уизли, увидев её, преодолела расстояние между ними и судорожно обняла. Вокруг не было Пожирателей, лишь их обездвиженные и мёртвые тела. В этой части замка практически не осталось людей Волдеморта, и Тонкс, мельтешившая за их спинами, раздавала указания подкреплению. — Боже, Гермиона, я видела похожую на тебя девушку и так испугалась, — Джинни едва не плакала, когда сжала пальцы на плечах Грейнджер. — Я в порядке, но мне нужно знать, где Рон, — недалеко от них раздался взрыв, и её последние слова утонули в шуме, состоящем из звука падающих обломков. — Я видела его буквально минуту назад, он пошёл помогать с обороной в западном крыле. Там, кажется, прибыли ещё Пожиратели, — крикнула Уизли, стряхивая в волос налетевшую от бетонных стен пыль. — Ты не видела Гарри? — С ним всё хорошо, он в Большом зале. Даже не ранен, — Гермиона провела кончиками пальцев по плечу девушки и сразу побежала туда, где Джинни видела брата. Она перепрыгнула через яму, которую, видимо, образовало какое-то заклинание, и вскрикнула, когда приземлилась на больную ногу. Гермиона произнесла обезболивающее и охлаждающее заклинания, надеясь, что они хоть немного заглушат боль. Сделав следующий шаг, девушка зажмурилась, шипя сквозь зубы ругательства вперемежку с проклятиями. Она попыталась размять конечность, но чуть не упала от потери равновесия и импульса боли. Грейнджер, сжав челюсть, похромала в сторону западного крыла, ненавидя свою везучесть. Это было до ужаса смешно. Подвернуть ногу во время битвы и едва не падать в обморок от невозможности ходить. Если бы она верила в сглазы, то решила бы, что такое приключилось и с ней. В соседнем коридоре послышались крики, и кто-то упал с жутким звуком, который было слышно даже ей. Девушка присела, закатывая штанину джинсов, и из близлежащего камня трансфигурировала эластичный бинт, быстрыми и суматошными движениями обматывая свою лодыжку. Раздал крик, и Гермиона, даже не поправляя одежды, ринулась туда, где Пожиратель направлял на мистера Уизли палочку. Она, совершенно не задумываясь о своих действиях, выкрикнула заклинание: — Сектумсепра! Пожиратель упал на колени, захлёбываясь в собственной крови. Он попытался расстегнуть мантию, чтобы хоть как-то себе помочь, но кровь вместе с жизнью стремительно вытекала из него, и через минуту он повалился лицом на землю с раскрытыми глазами. Она убила его. Это была не Авада, но… она убила его. Гермиона в шоке смотрела на некогда живого человека и не могла пошевелиться. Боль в лодыжке уже не ощущалась. Остались только непонимание своих действий и страх, что она оказалась способна на такое. Мистер Уизли пошевелил обездвиженными конечностями, и, когда у него получилось согнуть пальцы на руках, он попытался повернуться на живот, чтобы встать. Девушка, услышав шевеление, повернулась к Артуру и сняла с него Петрификус. — Ох, Гермиона, спасибо, я уже думал… — он осёкся, посмотрев на мёртвого Пожирателя. Подняв глаза на неё, Артур встал и взял девушку за плечи. — Не переживай об этом. Ты спасла мне жизнь и многим другим, хорошо? На войне главное — защитить близких. Грейнджер, будто находясь в вакууме, кивнула, зная, что сейчас не время жалеть себя. Она тряхнула головой, обещая себе, что подумает о том, что случилось, потом. — Я ищу Рона… — Идём, он здесь недалеко, — мистер Уизли потянул её за запястье, на ходу отпуская, когда они выбежали в другое крыло, и пришлось защищаться. Гермиона уклонялась от атак, делая это непроизвольно, будто всё происходило автоматически, и она была посторонним зрителем. Девушка повернула за угол, прячась в нишу, когда их с мистером Уизли вынудили разделиться. Кто-то закрыл ей рот и стал заводить намного дальше в тень. Гермиона укусила руку незнакомца и ударила его локтем в живот. Знакомый запах проник в лёгкие, и она перестала дёргаться. — Всё нормально, Грейнджер, это я, — голос Драко сорвал всю броню, и, развернувшись в его руках, она судорожно прижалась к его губам, ощущая, что слёзы покатились из глаз. Гермиона даже не успела разозлиться на себя за очередные мокрые щёки. Малфой схватил её за шею под косой и резко притянул к себе, отвечая на поцелуй, будто делал это в последний раз. Она обняла его за плечи, абсолютно забывая о больной ноге и взрывах, которые раздавались прямо за углом. Гермиона оторвалась от его губ и снова с всхлипом прижалась к ним, желая, чтобы этот момент не заканчивался. Драко гладил её щёки, сжимал талию, практически вдавливая её тело в себя. Отстранившись от недостатка кислорода, Грейнджер нахмурилась и затараторила: — Как ты здесь оказался? Тебя не должно здесь быть. Драко, ты можешь умереть! А если тебя возьмут в плен? Ты… Малфой притянул её голову к себе и набросился на губы девушки, покусывая их и проводя языком по нёбу и ровному ряду зубов. Гермиона закрыла глаза, понимая, что данный момент эфемерный, он скоро растворится, но заканчивать это сумасшествие не было сил, и она, цепляясь за плечи Драко, не прекращала отвечать на его поцелуи. — Грейнджер, ты просто клиническая дура! — прорычал он, вытирая слёзы со щёк девушки. — Нашла, блять, о чём думать. Тебя здесь быть не должно. Мы о чём договаривались?! Что ты не будешь рисковать. — Ты… — Нет, дослушай, это важно, — Малфой достал из внутреннего кармана пальто небольшую колбу и передал ей, — вот воспоминания Снейпа. Их необходимо передать Поттеру. Я не знаю почему, но это нужно сделать. Без них войну не выиграть, понимаешь? — Да, я всё поняла, — она кивнула, убирая склянку в свою сумочку с заклятием незримого расширения. Подняв глаза на Драко, она увидела гору недовольства и страха. — Ты же не участвуешь в сражении? — Я недавно вернулся от Рабастана, — он снова соединил их губы, прижимаясь своим лбом к её. — Грейнджер, если что-то пойдёт не так, сразу трансгрессируй в Мэнор. — Драко, я не могу… — Можешь! Мне плевать, насколько это аморально или ещё какая-нибудь хрень. Мне нужно, чтобы ты была цела, ясно? Если ничего не выйдет, если змею не получится убить, трансгрессируй в Мэнор, пожалуйста, Грейнджер. Гермиона колебалась мгновение, после чего кивнула и снова поцеловала его, не представляя, как можно отпустить Малфоя. — Ты сейчас куда? — спросил он, убирая налипшие на лоб пряди ей за ухо. — Мне нужно найти Рона, мы разминулись, а ты? — голос снова дрожал, и паника заставляла сердце биться быстрее. — Мне нужно вывезти отца, иначе до него могут добраться, потом я сразу за тобой. — Драко… — Это не обсуждается, Грейнджер! У тебя будет время погеройствовать, если не получится — мы уходим, — он поцеловал её в лоб и развернулся чёрной тучей, пропадая в тени. Гермиона вытерла щёки и обернулась, замирая от шока. В горле образовалась пустыня, и воздух стал застревать. Рон стоял и смотрел на неё, как на предательницу. Предательница. Она моргнула в надежде, что это просто страшный сон, но нет — реальность. Гермиона открыла рот, пытаясь выдавить из себя хоть какой-нибудь звук, но ничего не получалось. Она просто захлёбывалась в презрении, которое источал по отношению к ней Рон. — Можешь не стараться, я давно здесь стою. Не хотел вам мешать, — было ощущение, что всё вокруг остановилось. Не было слышно ни криков, ни взрывов. Просто тишина. Уизли скривил губы в усмешке. — Знаешь, теперь многое становится понятно. Он горько мазнул по ней взглядом и, крепче сжав палочку, пошёл прочь. Гермиона отмерла и бросилась за ним. — Рон, пожалуйста… — Давно? — яростно, и уточнение, о чём он спрашивает, даже не требуется. — С шестого курса. Уизли рассмеялся как-то надрывно, печально, с болью. — И ты хочешь ещё оправдаться, боже, — его шаги были такими быстрыми, что она едва поспевала за ним. — Рон, это… — Гермиона, это всё! Прекрати, даже не пытайся! — раздражённо выплюнул Уизли и продолжил свой путь. Грейнджер старалась не отставать от него, когда услышала странный звук. Она остановилась и стала прислушиваться. Внезапно стена начала обваливаться, и Гермиона только успела в последний раз посмотреть на друга с рыжими волосами, когда его погребли обломки. — Рон! Она упала на колени, не осознавая, что произошло.