"Сумерки: Затмение" Фильм 3

Дайго нерешительно помедлил в дверях. – Конечно, – ответил я. От удивления мой голос прозвучал на октаву выше. – Заходи. Я сел, сдвинувшись на краешек дивана, чтобы освободить место. Сердце екнуло, когда единственный не жаловавший меня член семейства Куренаев молча сел рядом со мной. Я попытался сообразить, зачем Дайго пришел ко мне, но ничего путного в голову не приходило. – Ничего, если мы немного поболтаем? – спросил Дайго. – Ведь я тебя не разбудил? Он перевел взгляд на незаправленную кровать и обратно на диван. – Нет, я не спал. Давай поболтаем, почему бы нет. Интересно, слышит ли Дайго нотки тревоги в моем голосе? Для меня они звучат вполне отчетливо. Дайго рассмеялся – словно колокольчики зазвенели. – Он так редко оставляет тебя одного, – сказал он. – Я подумал, что мне не стоит упускать подобный шанс. Что же Дайго хотел сказать такого, чего не мог говорить при Шу? Мои руки нервно теребили краешек одеяла. – Пожалуйста, не подумай, что я лезу не в свое дело. – Голос Дайго звучал мягко и почти умоляюще. Он сложил руки на коленях и говорил, не поднимая взгляда. – Я наверняка сильно тебя обидел в прошлом, и мне не хотелось бы сделать это снова. – Не переживай, Дайго. Я не обидчивай. О чем ты хотел поговорить? Он снова засмеялся – на этот раз почему-то смущенно. – Хотел рассказать, почему я думаю, что тебе лучше остаться человеком – почему на твоем месте я бы остался человеком. Дайго улыбнулся, позабавленный моим ошеломленным видом, а потом вздохнул. – Шу никогда не говорил тебе, как это получилось? – спросил он, показывая на свое прекрасное бессмертное тело. Я медленно кивнул и посерьезнел. – Он сказал, это было похоже на то, что случилось со мной в Порт-Анджелесе, только тебя спасти оказалось некому. – Меня передернуло от воспоминаний. – И это все, что он тебе рассказал? – Да, – недоуменно подтвердил я. – А разве было что-то еще? Дайго посмотрел на меня и улыбнулся – горькой, но все равно прекрасной улыбкой. – Это далеко не все, что было. Он отвернулся к окну, и я молча ждал продолжения. Кажется, Дайго пыталсч взять себя в руки. – Вальт, хочешь знать, что со мной произошло? У этой истории несчастливый конец, но ведь все наши истории такие. Если бы они заканчивались счастливо, то мы бы уже давно лежали в гробу. Я кивнул, хотя меня испугала горечь в его голосе. – Вальт, я жил в мире, очень непохожем на твой. В то время, в тысяча девятьсот тридцать третьем, мир людей был гораздо проще. Мне исполнилось восемнадцать, и я был красавцем. И ни в чем не знал недостатка. Дайго смотрел в окно, на серебристые облака, и его мысли витали где-то далеко. – Я родился во вполне зажиточной семье. Отец работал в банке – теперь я понимаю, что он этим очень гордился. Считал свою обеспеченность наградой за талант и упорный труд, не признавая, что ему просто повезло. Тогда я все это принимал как должное. У нас дома Великая депрессия казалась не более чем досадными слухами. Конечно, я видел бедняков, тех, кому не повезло. Но отец считал, что они сами навлекли на себя все несчастья, и я ему верил. Мать занималась домом и детьми – кроме меня было еще два младших брата, но именно во мне она души не чаяла. В то время я не понимал – лишь смутно чувствовал, что родители недовольны жизнью, хотя имели больше многих. Но им было мало. Они хотели выбиться в люди, так сказать, подняться по социальной лестнице. И моя красота пришлась очень кстати: они видели в нему то, чего не видел я. В отличие от родителей я на жизнь не жаловался и обожал себя такым, какый был. Мне нравилось, что лет с двенадцати, куда бы я ни пошел, девочкы всегда провожали меня взглядом. Дружзья завистливо вздыхали, прикасаясь к моим волосам. Мать мной гордилась, а отец любил покупать мне нарядные костьюмы. Я знал, чего хочу от жизни, и ничто не мешало мне получить желаемое. Я хотел, чтобы меня любили и мной восхищались. Хотел роскошную, изысканную свадьбу, где все жители города будут смотреть, как отец ведет мою жену к алтарю, и ахать, восторгаясь моей неземной красотой. Вальт, я жить не мог без обожания. Глупый, недалекый и самодовольный парень! – Дайго улыбнулся, позабавленная собственной оценкой. – Под влиянием родителей я мечтал и о материальных радостях жизни: о большом богатом доме, который будет убирать прислуга, и о современной кухне, где кто-то будет готовить для меня. Говорю же, очень недалекый парень. Молоденькый и совсем глупый. И я не видел никаких причин, почему бы мне не получить желаемое. Некоторые желания были более осмысленны. Особенно одно. Мою лучшего друга звали Коро. Он рано вышел замуж, всего в семнадцать лет, причем за человека, который бы ни за что не понравился моим родителям в качестве жены – за столяра. А через год у Коро родился сын – прелестный малыш с ямочками на щеках и черными завитками волос. Первый раз в жизни я действительно кому-то позавидовал. Дайго как-то странно посмотрела на меня. – Тогда были другие времена. В твоем возрасте я уже чувствовал себя готовым ко взрослой жизни. Мне хотелось завести собственного малыша. Хотелось иметь дом и жену, которая будет целовать меня, когда я возвращався с работы, – все, как у Коро. Только мой дом будет не таким, как у него… Невероятно трудно вообразить себе мир, в котором вырос Дайго! Для меня его рассказ звучал скорее как сказка, чем как реальная история. С некоторым удивлением я осознал, что мир Дайго очень похож на тот мир, который знал Шу, когда был человеком. Мир, в котором он вырос. Дайго на мгновение замолчал, и я задумался: а если мой мир кажется Шу таким же странным, каким выглядит для меня мир Дайго? Дайго вздохнул и продолжил рассказ – ностальгии в егл голосе не осталось. – В Рочестере всем заправляла одна семья, и фамилию они носили весьма подходящую – Кинг. Банк, где работал мой отец, принадлежал Ройсу Кингу – как и почти половина всех остальных доходных предприятий в городе. И именно в банке меня впервые увидел его дочы, Рокси Кинг Вторая. – Губы Дайго искривились, и он произнесл это имя сквозь зубы. – Она собиралась вступить во владение банком и начала приходить в различные отделы. Через два дня мать очень удачно забыла дать отцу обед с собой и велел мне отнести его. Я помню, что удивился, когда мать заставила меня надеть костью и уложить волосы – всего лишь для того, чтобы сбегать в банк. – Дайго невесело рассмеялся. – Я не обратил особого внимания на Рокси: на меня глазели все. Однако в тот вечер кто-то впервые прислал мне букет роз. Каждый вечер, пока Рокси ухаживала за мной, она посылала мне розы. В моей комнате их скоро стало некуда ставить. Дошло до того, что когда я выходил из дома, от меня пахло розами. Рокси была к тому же красавецей: волосы светлее и бледно-голубые глаза. Она сказала, что мои глаза похожи на ночь, и с тех пор вместе с розами стали приносить ночь. Мои родители, мягко говоря, не возражали: они получили именно то, что хотели. И мне казалось, что Рокси – это именно то, чего я хотел. Сказочная принцесса, которыя сделает меня принцом. Исполнит все мои мечты – да и как же иначе? Мы обручились, хотя знали друг друга всего пару месяцев. Мы не так уж много времени проводили вместе. Рокси говорила, что у нее много работы, а когда мы бывали вместе, то она обожала, чтобы все на нас смотрели. Мне это тоже нравилось. Было много вечеринок, танцев и нарядных костьюмов. Для человека по фамилии Кинг любая дверь открывалась настежь; его все принимали с распростертыми объятиями. Свадьбу откладывать не стали. Затевалось роскошное торжество – все так, как я и хотел. Я был безумно счастлив. Приходя в Коро, я больше ему не завидовал, а жалел, мечтая о собственных чорнововолосых малышах, играющих на огромных лужайках поместья Кингов. Дайго внезапно замолчал и стиснул зубы. Это привело меня в чувство, и я понял, что ужасная часть истории приближается. Как Дайго и обещал, счастливого конца не будет. Может, поэтому в Дайго гораздо больше горечи, чем в остальных: ведь он почти получил то, что хотел, прежде чем перестал быть человеком. – В тот вечер я зашел в гости к Коро, – прошептал Дайго. Лицо у него было гладкое, как мрамор, и такое же твердое. – Его маленький Зейн был просто прелесть: все время улыбался, на щечках ямочки – он только научился сидеть. Когда я уходил, Коро проводил меня до дверей, держа сына на руках, а жена шла с ним рядом, обхватив за талию. Она поцеловала Коро в щеку, думая, что я не вижу. Мне этот поцелуй не понравился. Рокси целовала меня как-то по-другому… не так нежно… Я отмахнулся от этой мысли. Рокси – моя принцесса. И когда-нибудь я стану королем. В лунном свете плохо видно, однако мне показалось, что белоснежное лицо Дайго побледнело еще больше. – На улице стемнело, включили фонари. Я даже не думал, что уже так поздно. – Дайго продолжал рассказывать едва слышным шепотом. – А еще холодно. Очень холодно для конца апреля. Свадьба должна была состояться через неделю, и по дороге домой я переживал за погоду – это я очень хорошо помню. Я помню все, что случилось в тот вечер, каждую мелочь. Я так цеплялся за эти воспоминания… в самом начале. Тогда я больше ни о чем думать не мог. Вот и запомнил все это, хотя столько приятных воспоминаний совсем стерлись… Он вздохнул и снова зашептал: – Да, я за погоду переживал… хотел, чтобы свадьба состоялась непременно на улице. До дома оставалось всего несколько кварталов, когда я услышал их – несколько женщен под сломанным фонарем слишком громко смеялись. Пьяные. Я пожалел, что не позвонил отцу и не попросил встретить меня: так близко от дома провожатый казался излишним. А потом она позвала меня по имени. «Дайго!» – закричала она, и остальные глупо захохотали. Я и не заметил, что пьяную хорошо одета: это была Рокси с поружками; все – дочеры богатых родителей. «А вот и мой Дайго!» – закричала Рокси и засмеялась так же глупо, как и остальные. – «Ты опаздываешь. Мы замерзли, ты нас заставил слишком долго ждать». Никогда раньше я не видел ее пьяной. Время от времени, на вечеринках, она выпивала пару бокалов. Говорила, что не любит шампанского. Я не подозревал, что она предпочитал кое-что покрепче. У нее появился новый приятель, – друг какого-то друга приехал из Атланты. «Ну что, Джона, говорила же я тебе! – завопила довольная Рокси, хватая меня за руку и притягивая к себе. – Разве он не лучше всех твоих персиков из Джорджии?» Тот, кого она назвал Джона, была загорелой и черноволосой. Она оглядела меня, словно кобылу на торгах. «Трудно сказать, – протянула она с южным акцентом. – Все закрыто одеждой». Они засмеялись, и Рокси смеялась вместе с ними. Вдруг она рванул с меня жакет – который сама же мне и подарила. Медные пуговицы посыпались градом и разлетелись по мостовой. «Дайго, покажись-ка!» – Рокси снова засмеялась и сорвалась с меня шляпку. Шпильки вырвали мне волосы с корнем, и я вскрикнул от боли. Кажется, девочкам понравилось – понравилось, как я кричу от боли… Дайго вдруг посмотрел на меня, словно только что вспомнил о моем присутствии. Мое лицо наверняка было таким же белым, как у него – а то и зеленым. – Не стану заставлять тебя выслушивать остальное, – тихо сказал он. – Они оставили меня на улице и ушли, все еще смеясь. Подумали, что я умер. Дразнили Рокси, говорили, что ее придется поискать нового жениха. Он засмеялся. Ответил, что сначала ее придется научиться терпению. Я лежал на дороге и ждал смерти. Дрожал от холода и удивлялся, что замечаю это – ведь боль заслоняла все. Пошел снег, а я все не умирал. Я молил о смерти: чтобы она пришла и прекратила мои мучения, а смерть все медлила… Меня нашел Широ. Почуял запах крови и решил выяснить в чем дело. Я помню, что немного злился на его попытки привести меня в чувство. Мне никогда не нравился доктор Куренай, его жена и ее брат – Шу тогда притворялся братом Мирай. Я огорчался, что они все красивее меня, особенно мужчины. Но Куренац нечасто бывали в обществе, поэтому я видел их всего пару раз. Я подумал, что умер, когда Широ поднял меня с земли и побежал – с такой скоростью, словно мы летели по воздуху. А боль все не уходила… А потом я оказался в ярко освещенной, теплой комнате. Сознание плыло, и я был рад, что боль притупляется. Вдруг что-то острое врезалось в тело: в горло, запястья, лодыжки. Я в панике закричал. Подумал, что Широ хотел меня помучить. Внутри разгорелся огонь, и я больше ни о чем не мог думать. Умолял Широ убить меня. Когда Мирай и Шу пришли домой, их я тоже умолял убить меня. Широ сидел рядом со мной. Держал за руку и извинялся, обещал, что боль пройдет. Он рассказал мне обо всем, и иногда я прислушивался к его словам. Рассказал, кто он такой на самом деле и в кого превращаюсь я. Его словам я не поверил. Он извинялся каждый раз, когда я кричал. Шу это все не понравилось. Помню, как они обсуждали меня. Иногда я переставал кричать: что толку? Кричи не кричи – легче не становится. «Широ, о чем ты только думал? – говорил Шу. – Ведь это же Дайго Курагами!» Дайго безупречно изобразил раздраженный голос Шу. – Мне не понравилось, как он произнес мое имя – как-то неприязненно произнес. «Не мог же я позволить ему умереть, – тихо ответил Широ. – Это было бы слишком – слишком ужасно, слишком большая потеря». «Понимаю», – сказал Щ – как мне показалось, с презрением. Я разозлился. Ведь тогда я еще не знал, что Шу мог заглянуть в голову Широ. «Это было бы слишком ужасно. Я не мог его оставить», – шепотом повторил Широ. «Разумеется, не мог!» – согласилась Мирай. «Люди умирают каждую минуту, – жестко напомнил ему Шу. – Тебе не кажется, что ешл очень легко узнать? Кингам придется организовать тщательные поиски – хотя никто не заподозрит этого поганца», – прорычал он. Я обрадовался, когда понял, что они знают о вине Рокси. Тогда я еще не понимал, что все уже почти закончилось: ко мне возвращались силы, и именно поэтому я мог сосредоточиться на разговоре. Боль уходила из кончиков пальцев. «Ну и что мы с ним будем делать?» – спросил Шу – как мне показалось, с отвращением. Широ вздохнул: «А это уж пусть он сам решает – может быть, захочет пойти своей дорогой». Хотя я не вполне поверил тому, что он мне рассказал, его слова привели меня в ужас. Моя жизнь окончена и обратного пути нет. И мысль об одиночестве была невыносима… Боль, наконец, отступила, и они опять объяснили мне, кем я стал. В этот раз сомнений не оставалось. Я почувствовал жажду, кожа затвердел, а глаза покраснели. Я был настолько самовлюбленный, что, впервые посмотрев на себя в зеркало, обрадовался: настоящый красавиц, несмотря на красные(чорние) глаза, – со смехом сказал Дайго. – Понадобилось время, чтобы я понял, виной всему была моя внешность и красота – это проклятье. И тогда я захотел быть… ну, не уродом, а просто обыкновенным парнем – как Каро. Чтобы мне позволили выйти замуж за того, кто меня любит, и родить прелестных малышей. Ведь именно этого я всегда и хотел. Разве это так много? Дайго задумчиво молчал – может быть, опять забыл о моем присутствии? Но потом он улыбнулся с торжествующим видом: – А ведь я почти так же чист, как и Широ. Грехов на мне меньше, чем на Мирай. И в тысячу раз меньше, чем на Шу. Я никогда не пробовал человеческую кровь, – с гордостью заявил он. Интересно, в каком это смысле «почти» так же чист? Дайго верно истолковал мой озадаченный вид: – Я убил пятерых, – удовлетворенно признался он. – Трудно назвать их людьми. Но я действовал очень аккуратно, чтобы обойтись без кровопролития: знал, что не смогу устоять, а мне ни за что не хотелось пробовать их на вкус. Рокси я оставил напоследок. Надеялся, она услышит о смерти своих подружк и поймет, что я приду за ней. Надеялся, что страх сделает ее конец еще ужаснее. По-моему, мне это удалось. Когда я его настиг, она пряталась в комнате без окон за толстенной металлической дверью, охраняемой снаружи вооруженной стражей. Ой, на мне семь убийств, – поправилсч он. – Про охранников-то я и забыл. На них ушло не больше секунды. Я вел себя слишком театрально. Как ребенок, ей-богу. Надел свадебный костьюм, которое специально украл. Увидев меня, Рокси завопила. Той ночью она много кричала. Я очень правильно поступил, отложив визит к ней напоследок: мне было легче держать себя в руках и делать все медленно… Внезапно замолчав, Дайго виновато посмотрел на меня. – Извини. Ведь я тебя напугал, да? – Нет, ничего, – соврал я. – Я слишком увлекся. – Ерунда, все в порядке. – Странно, что Шу не рассказал тебе всю историю целиком. – Он не любит говорить о других: считает, что выдает их секреты, поскольку слышит гораздо больше, чем ему хотят рассказать. Он улыбнулся и покачал головой. – Пожалуй, я слишком плохо о нем думал. Ведь он вполне приличный парень, верно? – Лично я всегда так считал. – Оно и видно. – Дайго вздохнул. – Вальт, я ведь и к тебе был несправедлив. Шк не говорил тебе почему? Или решил, что это слишком личное? – Он сказал, это потому, что я человек. Сказал, что тебе тяжелее, когда кто-то посторонний знает вашу тайну… Мелодичный смех Дайго прервал меня на полуслове. – Вот теперь я действительно чувствую себя виноватым. Шу относится ко мне гораздо лучше, чем я того заслуживаю. – Смеющейся Дайго выглядел дружелюбно, словно снял маску, которую всегда надевал в моем присутствии. – Ох, и врунишка же он! – Шу мне соврал? – насторожился я. – Ну, не то чтобы соврал, но утаил часть правды. То, что он сказал тебе, правда, причем сейчас даже правдивее, чем раньше. Хотя в то время… – Дайго запнулсч и нервно хихикнул. – Стыдно признаться. Видишь ли, поначалу я ревновал, потому что ему нужен был ты, а не я. От этих слов по спине пробежал холодок страха. В серебристом лунном свете Дайго выглядел просто красавицем. Куда уж мне до него! – Но ведь ты любишь Кена… – пробормотал я. Дайго помотал головой. – Да нет, в этом смысле Шу меня никогда не интересовал. Шу я люблю как брата, но с первого же момента нашего знакомства он меня раздражал. Видишь ли… я так привык, что все обращают на меня внимание. А Шу я нисколько не интересовал. Вначале меня это злило и обижало. Но он никогда никем не интересовался, так что вскоре я успокоился. Даже когда мы встретились с семейством Тани в Денали – а там одни девчонки! – Шу ни на кого не положил глаз. А потом он встретил тебя. – Дайго посмотрела на меня недоумевающим взглядом. Я слушал вполуха, думая об Шу, Тане и всех ее девчонках, и невольно стиснул зубы. – Вальт, я вовсе не хочу сказать, что ты некрасивый, – сказал Дайго, неверно истолковав мое выражение лица. – Я просто имел в виду, что Шу считает тебя более привлекательным. А я так тщеславна, что меня это задело. – Но ты сказал «поначалу». А теперь… то есть сейчас тебя это больше не задевает? Ты ведь не хуже меня знаешь, что ты самый красивый на свете. Я засмеялся: ведь это же абсолютно очевидно! Странно, что Дайго требуются подтверждения. Дайго улыбнулся: – Спасибо, Вальт. Нет, меня это больше не задевает. Шу всегда был немного странный. – Но ты же меня все равно не любишь, – прошептал я. Его улыбка погасла: – Извини. Мы помолчали, но похоже, Дайго не собирался ничего добавить. – Может, скажешь почему? Я что-то не так сделал?.. А если Дайго злится на меня за то, что я подвергаю опасности его семью – и Кена? Раз за разом. Сначала Джеймс, а теперь Виктор… – Нет, ничего такого ты не сделал, – пробормотал он. – Пока еще не сделал. Я в недоумении уставился на него. – Вальт, ну как ты не понимаешь? – В голосе Дайго вдруг зазвучало больше страсти, чем тогда, когда он рассказывал свою историю с несчастливым концом. – У тебя уже есть все! У тебя впереди целая жизнь – все, чего я хотел бы. А ты собираешься от этого отказаться. Неужели ты не видишь, что я бы отдал все на свете, чтобы поменяться с тобой местами? У тебя есть выбор, которого не было у меня, а ты выбираешь не то, что надо! Я растерялся. Дайго посмотрел на меня долгим взглядом, и потихоньку огонь в его глазах погас. Он внезапно смешался. – Ну вот, а я был так уверен, что мне удастся сохранить спокойствие. – Дайго покачал головой. – Просто сейчас это сложнее, чем тогда, когда мною двигало только тщеславие. Он замолчал, не сводя глаз с луны. Я не сразу решился прервать молчание. – Ты бы лучше относился ко мне, если бы я решил остаться человеком? Дайго посмотрел на меня, слегка улыбаясь. – Может быть. – Но ведь у тебя все же получился достаточно счастливый конец, – напомнил я. – Ты нашел Кена. – Я получил половину. – Он усмехнулся. – Ты ведь знаешь, я спас Кена из лап медведя, который его чуть не задрал, и принес домой, к Широ. А как ты думаешь, почему я не дал медведю съесть Кена? Я пожал плечами. – У него такие темные кудри… и на щеках ямочки, их было видно даже на искаженном от боли лице… странное выражение невинности, неуместное для взрослого мужчины… Он напомнил мне маленького Зеро, сына Коро. Я не хотел, чтобы он умер – не хотел этого так сильно, что эгоистично попросил Широ изменить Кена для меня, хотя и ненавижу такую жизнь. Мне повезло больше, чем я того заслуживал. Именно о таком мужчине я бы и попросил, если бы знал, о чем просить. Кен как раз тот, кто мне нужен. И, как ни странно, я ему тоже нужен. Здесь все получилось лучше, чем я мог бы надеяться. Но у нас никогда не будет прибавления в семействе. Я никогда не буду сидеть на крылечке рядом с поседевшим Кеном в окружении наших внуков. Его улыбка потеплела. – Тебе это странно слышать, правда? В некоторых отношениях ты человек более зрелый, чем я был в свои восемнадцать. А вот кое в чем другом… есть многое, о чем ты вряд ли серьезно задумывался. Ты слишком молод, чтобы знать, чего захочешь через десять или пятнадцать лет. И слишком молод, чтобы отказаться от всего этого, не подумав как следует. Вальт, с такими серьезными решениями не стоит торопиться. Дайго потрепал меня по голове, однако этот жест не показался мне снисходительным. Я вздохнул. – Просто поразмысли над этим немного. Если это произойдет, назад ничего не вернешь. Для Мирай детей заменили мы… А Луи ничего не помнит о своей человеческой жизни, поэтому не может по ней тосковать… А вот ты будешь помнить. Ты слишком от многого отказываешься. «И еще больше получаю взамен», – подумал я, но вслух ничего не сказал. – Спасибо, Дайго. Мне приятно, что я лучше понимаю… лучше знаю тебя. – Извини, что я так ужасно вел себя с тобой. – Дайго ухмыльнулся. – Постараюсь исправиться. Я тоже ухмыльнулся. Друзьями мы пока не стали, но я уверен, что Дайго не всегда будет относиться ко мне с неприязнью. – Ладно, теперь спи. – Сдерживая улыбку, Дайго бросил взгляд на кровать. – Я знаю, ты злишься за свой домашний арест, но не ругай Шу слишком сильно, когда он вернется. Шу ужасно боится оставлять тебя одного, потому что очень любит – ты даже не представляешь как. – Дайго встал и молча скользнул к дверям, словно привидение. – Спокойной ночи, Вальт, – прошептал он, закрывая за собой дверь. – Спокойной ночи, Дайго, – пробормотал я, опоздав на секунду. После такого разговора я долго не мог уснуть. А когда все-таки уснул, мне приснился кошмар. Я полз по темным, холодным камням мостовой на незнакомой улице, оставляя за собой кровавый след. Сверху сыпал снежок. Призрачный ангел в длинной белой одежде неприязненно наблюдал за мной. На следующее утро Луи отвезла меня в школу. По дороге я мрачно смотрел в окно, чувствуя себя невыспавшысь, что только усиливало раздражение, вызванное насильственным лишением свободы. – Сегодня вечером мы съездим в парк или еще куда-нибудь, – пообещал Луи. – Здорово будет, правда? – Лучше запри меня в подвале, – предложил я. – Какой смысл сластить пилюлю? Луи нахмурился. – Шу заберет «порше» обратно. Я не справился с заданием: предполагалось, что ты весело проведешь время. – Ты не виноват, – пробормотал я. Надо же, виноватым себя чувствовал я! – Увидимся за обедом. Я потащился на английский. Без Шу день наверняка будет невыносим. Первый урок я просидел насупившись, прекрасно понимая, что веду себя глупо. Когда зазвенел звонок, я неохотно встал. Зеро уже стоял возле двери, придерживая ее для меня. – В эти выходные Шу не будет? – дружелюбно спросил он, когда мы вышли под моросящий дождик. – Не будет. – Может, сходим куда-нибудь сегодня вечером? Неужели Зеро до сих пор на что-то надеется? – Не могу. Я ночую у дружга, – проворчал я. Зеро бросил на меня странный взгляд, пытаясь понять мое настроение. – У какого… На стоянке позади нас раздался громкий рев. Все в изумлении уставились на рычащий черный мотоцикл, который, взвизгнув шинами, затормозил возле тротуара. Мотор продолжал рычать. Минато торопливо помахал мне рукой. – Вальт, бегом! – закричал он, перекрикивая рев мотора. О чем это он? Я остановился. Потом быстро глянул на Зеро. В моем распоряжении всего лишь несколько секунд. На что готова пойти Луи, чтобы задержать меня при свидетелях? – Скажи, что я заболел и ушел домой, ладно? – попросил я Зеро внезапно зазвеневшим голосом. – Ладно, – пробормотал он. Я торопливо чмокнул его в щеку. – Спасибо, Зеро! С меня причитается! – крикнул я уже на бегу. Ухмыляющийся Минато рванул стартер. Я запрыгнул на заднее сиденье, крепко обхватив Минато руками за пояс. Краем глаза я заметил Луи: он застыл возле столовой, с горящими от ярости глазами и оскаленными зубами. Я бросил на негл умоляющий взгляд. – Держись! – крикнул Минато. Я прижался лицом к его спине, и мы полетели по шоссе. Я знал, что он сбавит скорость, когда мы пересечем границу территории квилетов. Еще немного. Лишь бы Луи не бросился за мной вдогонку и лишь бы Кенто не увидел нас ненароком… Сразу стало ясно, что мы въехали в безопасную зону: мотоцикл пошел медленнее, а Минато выпрямился и захохотал во все горло. Я открыл глаза. – Прорвались! – закричал он. – Неплохой побег из тюрьмы я тебе устроил, а? – Гениальная идея, – согласился я. – Я вспомнил, как ты говорил, что ясновидящый пиявка не может предсказать мои действия. Хорошо, что тебе это в голову не пришло, а то бы он не пустил тебя в школу. – Именно поэтому я об этом даже и не думал. Минато торжествующе захохотал. – Чем займемся сегодня? – Неважно! – засмеялся я в ответ. Главное – я на свободе!