"Сумерки: Затмение" Фильм 3

– Мне нечего надеть! – простонал я. Я вытащил всю одежду, опустошив ящики и полки, и теперь смотрел на пустой шкаф в надежде, что там появится что-нибудь подходящее. Штаны цвета сынего висела на спинке кресла и ждала, пока найдется что-то подходящее для нее. Что-то, в чем я буду выглядеть взрослым и красивым. Что-то, что надевают только в особых случаях. Ничего подходящего не нашлось. Уже почти пора ехать, а я до сих пор в любимом и потрепанном спортивном костюме. И если мне не удастся найти что-то получше – а пока вариантов нет, – то придется в таком виде идти на выпускной. Я в раздражении уставился на разбросанную одежду. Я точно знал, что хотел бы надеть – похищенную красную кофту. И это злило больше всего. Я стукнул по стене здоровой рукой. – Глупый воришка, противный вампир! – прорычал я. – И чем же я виноват? – спросил Луи. Он безмятежно стоял возле открытого окна, словно был там все время. – Тук-тук! – ухмыльнулся он. – Неужели так трудно подождать, пока я открою дверь? Луи бросил на кровать плоскую белую коробку. – Да я так, проходил мимо. Подумал, что тебе может пригодиться кое-что из одежды. Я посмотрел на большую коробку поверх моего никуда не годного гардероба и поморщился. – Ну же, признайся, – потребовал Луи. – Я твой спаситель. – Ты мой спаситель, – пробормотал я. – Спасибо. – Прекрасно, хоть в чем-то я угадал. Ты не представляешь, как меня раздражает потеря моих способностей. Я чувствую себя совершенно бесполезным. Такым… обыкновенным. – Луи скривился от ужасного слова. – Не могу себе вообразить такой кошмар, – ответил я. – Обыкновенный? Фу! Он засмеялся. – По крайней мере, я искупил свою вину за то, что не заметил твоего противного воришку; остается всего лишь выяснить, чего я не вижу в Сиэтле. И когда Луи произнес это – сопоставив обе ситуации в одной фразе, – тогда до меня дошло. То, что много дней вызывало смутное беспокойство, та важная связь, которую никак не удавалось осознать, – все это вдруг сложилось в четкую картинку. Я в полном оцепенении уставился на Луи. – Разве ты не хочешь открыть коробку? – спросил он. Я не двинулся с места, и Луи, вздохнув, сам снял крышку. Вытащил что-то и развернул, но я даже не видел, что это такое. – Прелесть, правда? Я выбрал голубой цвет, потому что Шу ты очень нравишься в голубом. Я не слышал ни слова. – Это та же самая, – прошептал я. – Как это та же самая? – недовольно спросил Луи. – В твоем гардеробе нет ничего похожего. Елки-палки, да у тебя вообще всего одни штани! – Луи, черт с ней с одеждой, послушай меня! – Тебе не нравится? – На лицо Луи набежал тень разочарования. – Луи, разве ты не понимаешь? Это та же самая банда! Тот, кто влез ко мне и украл одежду, заодно с теми новорожденными вампирами в Сиэтле. Это одна шайка! Обновка выскользнула из его пальцев и упала обратно в коробку. – Почему ты так думаешь? – спросил разом посерьезневшый Луи. – Помнишь, что сказал Шу? Кто-то использует провалы в твоих видениях, чтобы ты не смог увидеть новорожденных. А ты еще заметил, что момент был выбран очень удачно: вор тщательно избегал контакта, словно зная, что иначе ты его увидишь. Луи, я думаю, ты прав: он знал. И тоже пользовался провалами в твоих видениях. А какова вероятность, что сразу двое так хорошо тебя знают? Да еще и действуют одновременно. Быть такого не может! Это тот же самый тип – тот, кто создал армию, украл и мой запах. Луи не привык к неожиданностям. Он замер и не двигался так долго, что я начал считать про себя секунды. Луи не шевелился целых две минуты. Потом его взгляд снова остановился на мне. – Ты прав, – сказал он безжизненным голосом. – Конечно же, так и есть. И когда ты все так изложил… – Шу ошибся, – прошептал я. – Это была проверка… они хотели убедиться, что уловка сработает. Что воришка сможет войти и выйти незаметно, если не сделает ничего такого, за чем ты следишь. Например, не попытается меня убить… И он взял мои вещи вовсе не в качестве доказательства, что побывал здесь. Он украл мой запах… чтобы меня могли найти остальные. Луи ошеломленно уставился на меня. Я был прав и знал, что Луи это тоже понимает. – Только не это! – почти беззвучно выдохнул он. Я больше уже не пытался разобраться в собственных чувствах. Осознав, что кто-то создал армию вампиров, – армию, которая жестоко убила десятки людей в Сиэтле, – ради того, чтобы уничтожить именно меня, я облегченно вздохнул. Отчасти потому, что наконец избавился от раздражающего ощущения, что упускаю нечто важное. Но главная причина была в другом. – Ну что ж, – прошептал я. – Теперь всем можно расслабиться: никто вовсе не пытается сжить со свету семью Куренаев. – Напрасно ты думаешь, что это хоть что-то меняет, – ответил Луи сквозь зубы. – Если кто-то охотится за одного из нас, то ему придется уничтожить нас всех, чтобы добраться до него. – Спасибо, Оуи. Но, по крайней мере, мы знаем, что им нужно. Уже прогресс. – Может быть, – пробормотал Луи, принимаясь расхаживать из угла в угол. В дверь забарабанили. Я подскочил. Луи и ухом не повел. – Ты уже готов? Мы опаздываем! – раздраженно напомнил Кенто. Торжества он любит не больше меня: терпеть не может надевать нечто парадное. – Почти готов. Подожди минутку, – хрипло ответил я. Кенто на секунду замолк. – Ты что, плачешь? – спросил он. – Нет. Просто нервничаю. Не мешай. Он забухал вниз по ступенькам. – Мне пора, – прошептал Луи. – Почему? – Шу сейчас будет здесь. Если он об этом услышит… – Иди, иди! – тут же заторопил его я. Если Шу узнает, то с ума сойдет. Конечно, надолго эту новость от него не спрячешь, но выпускной не самый лучший момент, чтобы выходить из себя. – Одевайся! – велел Луи и выскользнул за окно. Я послушно оделся, ничего не соображав. Пришлось отказаться от намерения уложить волосы: времени не оставалось, поэтому прическа у меня была такая же, как и в любой другой день. Посмотреться в зеркало я не удосужился, так что даже не знал, как на мне выглядят подаренные Луи штани и свитер. Да и какая разница? Я перекинул через руку уродливую сынею мантию выпускник и поспешил вниз. – Прекрасно выглядишь, – сказал Кенто, скрывая раздражение. – Обновка? – Угу, – пробормотал я, пытаясь собраться с мыслями. – Подарок Луи. Спасибо за комплимент. Шу появился через несколько минут после ухода друга – мне не хватило времени принять безмятежный вид. Но мы поехали на полицейской машине Кентт, и у Шу не было возможности изводить меня вопросами. На прошлой неделе, узнав, что я собираюсь поехать на выпускной с щ, Кенто заупрямился. Его можно понять: в день окончания школы родителям полагаются определенные привилегии. Я не стал спорить с Кентт, и Шу жизнерадостно предложил поехать всем вместе. Широ и Г не возражали, так что Кенто, не сумев придумать убедительный предлог для отказа, скрипя зубами согласился. И теперь Шу ехал на заднем сиденье патрульной машины, отделенный от нас пластиковой перегородкой. Ситуация его явно забавляла – возможно, потому, что Кенто находил это забавным и каждый раз все шире ухмылялся, бросая взгляд на Шу в зеркале заднего вида. Скорее всего, Кенто рисовал в своем воображении такие сцены, за которые получил бы от меня по полной программе, если бы вздумал их озвучить. – С тобой все в порядке? – прошептал Шу, помогая мне выйти из машины на стоянке возле школы. – Нервы разыгрались, – сказал я – причем чистую правду. – Ты замечательно выглядишь, – начал он, но Кенто, с грацией слона, протиснулся между нами и обнял меня за плечи. – Ты рад? – спросил он. – Не очень, – признался я. – Вальт, это очень важный день. Ты заканчиваешь школу. Теперь перед тобой открыт весь мир. Колледж. Самостоятельная жизнь… Ты больше не мой маленькый хлопчык. – На последних словах Кенто слегка поперхнулся. – Папа! – простонал я. – Только не надо слез. – Какие слезы? – проворчал он. – Лучше скажи мне, почему ты не рад. – Не знаю. Наверное, до меня еще не дошло. – Хорошо, что Луи устраивает вечеринку. Тебе не помешает повеселиться. – Конечно. Именно вечеринки мне и не хватает. Кенто рассмешила моя интонация, и он стиснул меня в объятиях. Шу задумчиво разглядывал облака. Отцу пришлось оставить нас возле входа в спортзал и пойти к парадному входу вместе с остальными родителями. В спортзале был сумасшедший дом: мисс Коуп из администрации и учитель математики мистер Варнер пытались расставить всех по алфавиту. – Мистер Куренай, вам туда! – рявкнул мистер Варнер на Шу. – Привет, Вальт! Я поднял взгляд и увидел Джека Стэнли: он с улыбкой махал мне из задних рядов. Шу чмокнул меня, вздохнул и пошел к остальным, чьи фамилии начинались на «К». Луи там не оказалось. Что это он? Собрался прогулять церемонию? Надо же как не вовремя меня осенило! Мог бы и подождать до окончания выпускного. – Вальт, сюда! – снова закричал Джек. Я пошел к нему. Интересно, с чего это он вдруг такый дружелюбный? Приблизившись, я заметил Алека, которой тоже с любопытством наблюдал за Джеком. Не успел я подойти, как Джек принялся болтать. – …так здорово. Ну то есть мы вроде бы только познакомились, а вот уже вместе школу заканчиваем, – тараторил он. – Нет, ты представляешь, школа закончилась! С ума сойти! – Это точно, – пробормотал я. – В голове не укладывается. А ты помнишь свой первый день здесь? Мы ведь с тобой с ходу стали лучшими друзьями. Как только познакомились. Надо же! А теперь я уезжаю в Калифорнию, а ты едешь на Аляску, и я буду по тебе скучать. Пообещай, что мы будем хотя бы иногда встречаться! Я так рада этой вечеринке. Лучше не придумаешь! Мы ведь в последнее время едва виделись, а скоро совсем разъедемся… Джек все не унимался. Внезапный наплыв дружеских чувств наверняка был вызван ностальгией выпускного, а также благодарностью за приглашение на вечеринку – хотя я тут был ни при чем. Натягивая мантию, я прислушивался, насколько хватало сил. Здорово, что у нас с Джеком все заканчивается на хорошей ноте. Ведь это был конец – что бы там ни говорил Ден, произносящий от имени выпускников речь, набитую обычными штампами о «начале жизни». Может быть, ко мне это относилось в большей степени, но так или иначе все мы сегодня оставляли что-то позади. Все происходило слишком быстро – как будто нажали кнопку ускоренной перемотки. Разве мы должны шагать так быстро? А Ден, нервничая, тараторил с пулеметной скоростью, проглатывая слова, – ничего не разберешь. Директор принялся вызывать выпускников одного за другим, почти без паузы между фамилиями – первые ряды сбились с ног, торопясь за ним поспеть. Бедная мисс Коуп неуклюже пыталась передать директору нужные аттестаты, чтобы не перепутать выпускников. Внезапно появившись Луи, с выражением глубокой задумчивости на лице, грациозно прошествовал на сцену за своим аттестатом. Шу шел следом – растерянный, но не расстроенный. Только эти двое выглядели великолепно, несмотря на жуткие сыние мантии: Куренаи выделялись из толпы неземной красотой. Удивительно, как кто-то мог принять их за обыкновенных людей? Ангелы с крыльями и то меньше бросались бы в глаза. Мистер Грин назвал мою фамилию, и я встал в медленно продвигавшуюся очередь. В зале одобрительно завопили – Минато и Кенто шумно выражали свою поддержку. Макушка Аро едва виднелась рядом с локтем Минато. Мне удалось выдавить улыбку. Мистер Грин закончил читать список выпускников и, смущенно улыбаясь, раздавал аттестаты. – Поздравляю, мистер Стэнли, – пробормотал он, вручая аттестат Джеку. – Поздравляю, мистер Аой. – Он сунул аттестат в мою здоровую руку. – Спасибо, – промямлил я. Вот и все. Я встал рядом с Джеком в толпе выпускников. Глаза у Джека покраснели, и он все промакивал их рукавом мантии. Я не сразу сообразил, что Джек плачет. Мистер Грин сказал что-то, чего я не расслышал, и все вокруг завопили и заорали. В воздух взлетели желтые шапочки. Я с опозданием стянул свою и просто бросил ее на пол. – Ох, Вальт! – зарыдал Джек во всеобщем гомоне. – Мне не верится, что мы закончили школу. – Мне тоже, – пробормотал я. Джек бросился меня обнимать. – Обещай, что не потеряешься. Я в свою очередь обнял его, неловко уклонившись от ответа: – Джек, я так рад, что мы познакомились. Это были чудесные два года. – Замечательные! – согласился он и шмыгнул носом. Потом выпустил меня из объятий. – Локор! – завопил Джек, махая руками и протискиваясь сквозь толпу в желтых мантиях. Семьи стали собираться вместе, толпа сбивалась плотнее. Я заметил Алек и Бена, но их окружали родственники. С поздравлениями придется подождать. Я огляделся в поисках Луи. – Поздравляю, – прошептал мне на ухо Шу, обвивая руками мою талию. Особой радости в его голосе я не услышал: он вовсе не хотел, чтобы я так быстро закончил школу. – Спасибо… – Похоже, ты все еще нервничаешь, – заметил он. – Есть немного. – А теперь-то о чем переживать? О вечеринке? Все будет не так ужасно, как ты ожидаешь. – Скорее всего, ты прав. – Кого ты ищешь? Так, мне не удалось сохранить свои действия в тайне. – Луи… Куда он пропал? – Выскочил за дверь, как только получил аттестат. В голосе Шу прозвучали незнакомые нотки. Я поднял глаза и увидел, как он растерянно смотрит на выход из спортзала. – Беспокоишься об Луи? – внезапно выпалил я: в таких случаях свои действия следует обдумать дважды, но, как правило, у меня все получалось спонтанно. – Эээ… – Он явно не желал отвечать. – Кстати, о чем он думал? Чтобы спрятать от тебя свои мысли, я имею в виду. Шу посмотрел на меня и подозрительно прищурился. – Переводил «Боевой гимн Республики» на арабский. А потом на корейский язык жестов. Я нервно захихикал. – Да уж, это бы заставило его поскрипеть мозгами! – Ты знаешь, что он от меня прятал! – заявил Шу. – Конечно, – я улыбнулся. – Ведь это моя идея. Шу в недоумении молчал. Я оглянулся. Кенто уже наверняка ищет меня в толпе. – Зная Луи, я думаю, что он попытается скрыть это от тебя до окончания вечеринки, – торопливо прошептал я. – Но я бы предпочел эту вечеринку и вовсе отменить – только не сходи с ума, ладно? Всегда лучше знать как можно больше: это наверняка пойдет пользу. – Ты о чем? Я заметил макушку Кентт поверх моря голов. Он увидел меня и помахал. – Только держи себя в руках, хорошо? Шу кивнул, сжав губы. Торопливым шепотом я изложил ему свои размышления. – Мне кажется, ты не прав, когда говоришь, что на нас навалилось все со всех сторон сразу. По-моему, все идет с одной и той же стороны… и я думаю, направлено это на меня. Все события связаны друг с другом, иначе и быть не может. Один и тот же человек пользуется провалами в видениях Луи. Чужак в моей комнате был просто проверкой – они хотели убедиться, что можно обойти Луи. Один и тот же человек постоянно меняет планы, создает новорожденных и украл мою одежду – это части одного целого. Мой запах украли для молодых вампиров. Шу так побледнел, что я с трудом договорил до конца: – Зато теперь ты понимаешь, что за вами никто не охотится? Это же хорошо: Мирай, Луи, Широ – никто им не угрожает! Шу в ужасе смотрел на меня. Как и Луи, он понял, что я прав. Я положил ладонь ему на щеку. – Успокойся, – взмолился я. – Вальт! – взревел Кенто, протискиваясь сквозь толпу. – Поздравляю, малыш! Он все еще кричал, хотя теперь был совсем рядом. Обхватил меня, незаметно отодвинув Шу в сторонку. – Спасибо, – пробормотал я, не сводя глаз с Шу. Он все еще не пришел в себя: стоял, протянув ко мне руки, словно собрался сгрести меня в охапку и броситься наутек. Я и сам едва сдерживался, чтобы не задать стрекача. – Минато и Аро пришлось уйти – ты ведь их видел? Кенто слегка отстранился, по-прежнему держа меня за плечи. Он стоял спиной к Шу, и меня это устраивало, поскольку Шу все еще не пришел в себя. – Да, – уверил я отца, пытаясь сосредоточиться на разговоре. – И видел, и слышал. – Они такие молодцы, что пришли, – сказал Кенто. – Угу. Так, Шу ничего говорить не стоило. Луи правильно сделал, что заморочил ему голову. Надо было дождаться, пока мы останемся где-нибудь наедине – или в окружении остальных Куренаев. И чтобы поблизости не оказалось ничего хрупкого – вроде окон… машин… и здания школы. Шу смотрел на меня с таким видом, что все мои страхи вернулись – причем с лихвой. Правда, теперь ужаса на его лице не было – только ясно различимая ярость. – Ну что, куда пойдем поужинать? – спросил Кенто. – Выбирай все, что захочешь. – Да я и сам приготовить могу. – Вот еще глупости! Хочешь, пойдем в «Охотничий домик»? – бодро предложил Кенто. Его любимый ресторан меня никогда особо не вдохновлял, но в данном случае, какая разница? Все равно кусок в горло не лезет. – Конечно, давай пойдем, – ответил я. Кенто улыбнулся еще шире – и вздохнул. Слегка повернул голову к Шу и, не глядя на него, спросил: – Шу, ты с нами? Я умоляюще уставился на Шу. Он успел взять себя в руки до того, как Кенто повернулся к нему, удивленный отсутствием ответа. – Нет, спасибо, – хмуро ответил Шу с каменным лицом. – С родителями куда-нибудь собрался? – спросил Кенто с некоторым недовольством в голосе. Шу всегда вел себя вежливее, чем Кенто того заслуживал, и внезапная враждебность обескураживал. – Да. Прошу прощения… – Шу резко развернулся и ушел сквозь редеющую толпу. Слишком расстроенный, чтобы поддерживать свое обычное олимпийское спокойствие, он двигался быстрее, чем следовало. – Что я такого сказал? – виновато спросил Кенто. – Ничего, не волнуйся, – успокоил я. – По-моему, дело вовсе не в тебе. – Вы опять поцапались? – Никто не цапался. Не вмешивайся, это мое дело. – И мое тоже! Я закатил глаза. – Пойдем лучше поужинаем. «Охотничий домик» был забит до отказа. На мой взгляд, цены здесь задирали неоправданно высоко, а интерьер отдавал дешевкой, но это было единственное в городе заведение, похожее на настоящий ресторан, поэтому в нем неизменно проходили все торжества. Я тупо смотрел на унылое чучело лося, пока Кенто поедал отбивную и общался с родителями Юми Кроули, сидевшими позади нас. В зале стоял гул голосов: все только что пришли с выпускного и теперь болтали со знакомыми за соседними столиками. Я сидел спиной к окну, сдерживая нестерпимое желание обернуться и поискать взгляд, который чувствовал на затылке. Но я знал, что ничего не увижу, хотя и был абсолютно уверен, что Шу ни на секунду не выпустит меня из виду – особенно теперь. Ужин тянулся невыносимо долго. Кенто, занятый разговорами, ел слишком медленно. Я отщипывал кусочки котлеты, запихивая их в салфетку, пока Кенто смотрел в другую сторону. Казалось, прошла целая вечность, но когда я глянул на часы – а я делал это чаще, чем следовало, – стрелки едва сдвинулись с места. Наконец Кенто получил сдачу и положил на стол чаевые. Я встал. – Торопишься? – спросил он. – Хочу помочь Луи с подготовкой, – ответил я. – Ладно. – Кенто отвернулся от меня, чтобы попрощаться с остальными. Я вышел на стоянку к его патрульной машине. Прислонился к дверце пассажира, дожидаясь, пока Кенто оторвется от праздничного сборища. Уже стемнело: плотные облака закрывали небо – никак не разберешь, село солнце или еще нет. В тяжелом воздухе пахло близким дождем. В тенях что-то мелькнуло. Я охнул – и тут же вздохнул с облегчением: из сумрака появился Шу. Молча прижал меня к груди, взял холодной рукой за подбородок и поднял, чтобы прижаться ко мне твердыми как камень губами. Челюсти у него были сжаты. – Ты как? – спросил я, едва он меня выпустил. – Так себе, – пробормотал он. – Но все же взял себя в руки. Извини, что не сдержался. – Сам виноват. Не надо было так сразу тебе говорить. – Нет, надо, – возразил он. – Такие вещи я должен знать. И как я только сам не додумался! – У тебя и так голова кругом. – А у тебя нет? Он внезапно снова впился в меня поцелуем, не давая возможности слова сказать. Через секунду Шу меня выпустил: – Кенто идет. – Я попрошу его отвезти меня к тебе. – Я поеду за вами. – Не надо, зачем? – попытался возразить я, но Шу уже исчез. – Вальт? – Кенто стоял в дверях ресторана и щурился в темноту. – Я здесь! Кенто подошел к машине, ворча на ходу что-то о нетерпении. – Ну, как ты себя чувствуешь? – спросил он, когда мы ехали по шоссе на север. – Сегодня такой знаменательный день. – Нормально я себя чувствую, – соврал я. Кенто рассмеялся, легко просекая мой обман. – Из-за вечеринки нервничаешь? – Да, – опять соврал я. В этот раз он не заметил. – Ты никогда не любил вечеринки. – Интересно, в кого бы это я такой уродился? – пробормотал я. Кенто крякнул. – Ты прекрасно выглядишь. Жаль, что я не догадался тебе что-нибудь купить. Извини. – Па, ну что за глупости. – Это не глупости. Мне кажется, что я далеко не всегда делаю для тебя все, что должен. – Не смеши меня. Ты все делаешь замечательно. Ты лучший в мире папа. И я… – С Кенг нелегко говорить о чувствах, но я продолжал: – И я очень рад, что приехал пожить с тобой. Это был гениальная идея. Так что не волнуйся – у тебя просто приступ послевыпускного пессимизма. Кенто фыркнул. – Ну, может, и так. Но я все же думаю, что наделал кое-где ошибок. Ты на руку-то посмотри! Я в недоумении уставилмя на свои руки. На правой была шина, о которой я почти и не вспоминал: сломанная косточка больше не болела. – Мне и в голову не могло прийти, что тебя нужно научить драться. Пожалуй, здесь я дал маху. – Я думал, ты на стороне Минато! – Неважно, на чьей я стороне. Если кто-то целует тебя вопреки твоему желанию, ты должен уметь проявить свои чувства, оставшись в целости и сохранности. Ты ведь не спрятал большой палец в кулак, верно? – Верно. Па, спасибо за заботу, но вряд ли уроки помогли бы. Минато ужасно твердолобый. Кенто засмеялся. – Тогда врежь ему в следующий раз поддых. – В следующий раз? – Я не верил своим ушам. – Да ладно тебе на него злиться. Он парень еще совсем молодой. – Глаза бы мои на него не смотрели! – Все-таки он твой друг. – Знаю, – вздохнул я. – Но не знаю, что мне теперь с этим делать. Кенто задумчиво кивнул. – Да уж. Не всегда можно сразу разобраться, как следует поступить. То, что для одного человека правильно, для другого будет неправильно. В общем… надеюсь, тебе повезет в этом разобраться. – Спасибо, – сухо ответил я. Кенто снова засмеялся, но потом нахмурился. – Если вы на этой вечеринке слишком разойдетесь… – Не волнуйся: с нами будут Широ и Мирай. Если хочешь ты тоже можешь прийти. Кенто поморщился, вглядываясь в темноту за лобовым стеклом: вечеринки он обожал не больше меня. – Так где тут сворачивать? – спросил он. – Им не помешало бы расчистить подъездную дорожку: в темноте ничего не найдешь. – По-моему, сразу за следующим поворотом. – Я поджал губы. – Знаешь, ты прав: поворот легко пропустить. Луи сказал, что на приглашениях была нарисована карта, но гости все равно могут заблудиться. – Такая перспектива меня несколько утешила. Впереди, как раз там, где был поворот к дому Куренаев, бархатная темнота ночи горела тысячами огоньков: кто-то обмотал гирляндами деревья по обе стороны дороги – ни за что не пропустишь. – Луи! – догадался я. – Ничего себе! – вырвалось у Кенто, когда мы свернули с шоссе. Два дерева на въезде были не единственными маяками: через каждые двадцать футов новый сверкающий маяк указывал путь к большому дому. И так всю дорогу – целых три мили. – Ты уверен, что не хочешь зайти? – Уверен, уверен. Хорошо вам повеселиться! – Спасибо, папа. Кенто смеялся про себя, наблюдая, как я вылез из машины и захлопнул дверцу. Он уехал, все еще ухмыляясь. Я вздохнул и пошел вверх по ступенькам – навстречу страданиям.