Я стар, я суперстар!

      — Итак, мистер Поттер, а теперь выберите из предложенного тот цвет, который вас привлекает больше всего, нравится больше других.       — Красный, — буркнул Гарри, бросив мимолетный взгляд на карточку с цветными квадратами.       — Красный, ага, — психолог отметил у себя в документах и заклеил красный квадрат на карте. — А теперь какой вам нравится?       — Желтый.       — Угу, убираем. А теперь какой цвет для вас наиболее привлекательный?       — Зеленый.       — Дальше.       — Черный.       Гарри амебой растекся в кресле. Казалось, это никогда не кончится. Рядом с психологом лежал черно-белый рисунок, над которым получасом ранее корпел Поттер. Довольно узнаваемой вышла Петунья, хотя сторонний человек мог бы усомниться, что люди с такой длинной шеей реально существуют. Гарри немного увлекся, вырисовывая дополнительные подбородки Вернона и поросячий пятачок Дадли. Что поделать, он никогда особо не любил рисовать, не видя за собой таланта. Для десятилетки рисунок «семьи» вышел очень даже неплохим, разве что чуточку гротескным. Психологу он явно понравился.       — Что же, с этим мы закончили. Ты не устал?       Гарри радостно подался вперед и заверил социального работника, что прекрасно себя чувствует и готов отправляться домой. Фраза, не раз спасавшая его от колдомедиков, была бессильна тут.       — Раз все в порядке, тогда продолжим, Гарри. Посмотри на эту картинку. Что ты здесь видишь?       Перед Поттером развернули толстую методичку.       — Мужчина бьет ребенка стулом.       — Как ты думаешь, это правильно?       — Конечно, нет!       — Угу… А какое у этого мужчины лицо?       У Гарри начали подрагивать пальцы на руках.       — О! Вероятно, он просто счастлив.       — А почему ты так думаешь? С тобой такое бывало?       «Не сорваться, не сорваться…»       — Мэм, при всем моем уважении, мне почти одиннадцать лет. Я понимаю, что бить детей недопустимо, и уверяю вас, в моей семье не применяется насилие. Меня не запугивают, не отказывают в удовлетворении потребностей, не морят голодом! И пожалуйста, давайте уже закончим? Я здоров и мне не нужна психологическая помощь!       — Не бывает здоровых людей, бывают недообследованные. Но мы для этого и здесь. Что же, если ты устал, продолжим на следующей неделе.       «Вот же Мантикора в юбке!»       Психолог проводила Гарри до выхода и поинтересовалась — справится ли он с дорогой домой или стоит позвонить опекунам? Еле отделавшись от навязчивой леди, Гарри неторопливо побрел домой. А куда торопиться? Дом надежно оккупировала Марджори Дурсль. Ох и каким кретином он был, когда допустил мысль, что эта женщина могла быть нормальной. Мегера, истинная трехсотфунтовая мегера. Мардж при виде Гарри так кривила свое и без того некрасивое лицо, что ему было боязно, как бы её не закоротило с такой физиономией. Обвинят-то во всем самого Гарри, как пить дать. Она без конца обзывалась и насмехалась над ним. А её бульдоги? Гарри только и успевал отпихивать их от своих лодыжек. Слюнявые бестии, так и норовили тяпнуть его, стоило только им пересечься. Вот и старался Гарри проводить больше времени вне дома. В поисках приработка он добрался уже до улицы Магнолий. Там у Гарри даже произошел конфликт с таким же любителем оплачиваемого труда. Впрочем, носы друг другу разбивать не стали, несолидно это как-то, и обсудив, поделили улицу пополам. Хитрость мальца Гарри разгадал лишь потом, когда в третьем подряд доме на левой стороне улицы для него не нашлось работы. Просто Дэнни прошелся там еще до их договоренности.       Вернувшись домой, Гарри тихонько прокрался на кухню. Вернон был на работе, а Дадли и Мардж сидели перед телевизором в гостиной. На кухне устало пила кофе Петунья. Вид у нее был неважный.       — Я дома, тетя, можно, я быстро тут поем? Неохота сидеть за столом с Мардж. Если она еще раз посадит бульдога на стол и начнет показывать его грыжу во время ужина, боюсь, меня стошнит.       Тетку передернуло. Она махнула рукой и продолжила пить кофе, наблюдая, как вертится на кухне Гарри, собирая себе поесть.       Цокая когтями, на кухню зашел Злыдень. И сразу же отправился к ногам Гарри, пофыркивая. «Вот же тупая скотина!» Хотя как тупая, Злыдень точно знал, что кусать можно только его, не нападал ни на Дадли, ни на Петунью. Гарри подхватил тарелку и сбежал в чулан.       Вот не любил он собак. Слишком острые чувства они всегда в нем будили. Лишь когда Колину было шесть, Гарри отошел. Купил внуку щенка лабрадора. Долго умилялся их возне. И даже одобрительно кивнул, когда Колин назвал щенка Бродягой.        Сириус. Пока он, Гарри, тут прохлаждается, невиновный Сириус Блэк сидит в Азкабане. Сириус был первым, кого Гарри когда-то потерял, если не считать родителей. Долгое время Поттер идеализировал крестного, но все когда-нибудь проходит. А когда острые чувства притупляются, ты можешь взглянуть на историю непредвзято. Тем тяжелее было осознать, что Сириусу Блэку до Гарри никогда не было дела. Он двенадцать лет в Азкабане и не вспоминал про наличие у себя крестника. А сбежал, осознав, что Петтигрю можно поймать и отомстить. Хотя справедливости ради, после тюрьмы он нашел Гарри. Зато впоследствии начал маяться дурью. И погиб, хоть и в бою, но глупо и страшно. Больше он такого не допустит.       Сириуса надо было вытаскивать и вытаскивать сразу. Ресурсы? Никаких. Ни преданных друзей, ни наделенных влиятельностью покровителей. Пшик. Дырка от бублика. Если отбросить организацию побега, то по факту варианта лишь два и первый практически неосуществим в силу возраста, да и уничижителен. Но кто пустит десятилетку к министру, позволит остаться при нем, войти в доверие, будь он хоть трижды Мальчик-Который-Выжил. Второй вариант — Дамблдор. С ним надо решать и решать уже скоро.       Альбус Дамблдор. Кем его только не считал Гарри. И прожжёным манипулятором, и циничным палачом. Гарри и любил его, и проклинал. Понимал в чем-то, но злился. Оправдывал и негодовал. Сына назвал в его честь. Сейчас у Гарри имелся шанс узнать эту одиозную личность. Найти для себя ответы на все те вопросы, что мучали его много лет назад. Скрывать от Дамблдора свой возраст он, скорее всего не будет. Но и доверие к старику не стоит и ломаного кната. Никто не любит, когда его используют втемную. Гарри не был исключением.       С легкой подачи Мардж домашний арест Дадли был упразднен. Тот сразу же побежал разыскивать свою команду. Огромным шоком для Дадли стало то, что ни Пирс, ни Малькольм вины за собой не признавали. Более того, при попытке накостылять им вмешались Гордон и Крис. Авторитет Дадли пошатнулся, и младший Дурсль затаил обиду.       Сам Гарри подслушал эту историю на перемене в школе. Ему пришло в голову, что неплохо было бы приручить кузена. Утром в выходной день после завтрака Гарри отозвал Дадли в гараж и предложил научить его правильно драться. Мардж он нейтрализовал заранее, добавив в ее утренний кофе с ликером щепотку-другую (восемь) слабительного, умыкнутого из аптечки Петуньи.       — Хах, очень смешно, Поттер! Ты же слабак, ничего не умеешь!       — Ну, во-первых, то, что я тебя никогда не бил, означает лишь, что я воспитан лучше, чем ты, дорогой кузен. А во-вторых, сил у меня сейчас и правда маловато, но и техника не подводит.       Гарри демонстративно совершил пару красивых ударов, разогнав вокруг воздух. Когда-то он и правда занимался у магглов боевыми искусствами. Целых три месяца занятия посещал, пока не понял, что это плавное красивое «руко-ногомашество» ничем ему не поможет в реальной битве. А следовательно, и не стоит тратить на него время. В учебке им преподавали рукопашный бой, и, став главой Аврората, Гарри ввел обязательные нормативы и для действующего состава. И сам регулярно посещал занятия у инструктора, подавая пример подчиненным. Ну, лет до ста, как минимум. Потом и суставы стали болеть, и гибкости уже не осталось. Последствия темных проклятий, что нахватал он во время службы. Жизнь это осложняло, вот и стало не до спорта.       Но вот сейчас у него снова молодое тело. Хотя скорее «мелкое и хлипкое». И Дадли лучше всего было завлекать именно показательно красивыми взмахами. И ведь проникся мальчишка. Хотя и не доверяет до конца.       Вдвоем Гарри и Дадли вооружились тележкой и привезли с далекого пустыря песок. Гарри ушил старый холщовый мешок, найденный в гараже. Оглядывали получившуюся сосиску, мало смахивающую на боксерскую грушу, оба скептически. Но это было лучше, чем ничего. Им даже удалось закрепить ее в полуметре от стены. Дадли уже весь изнывал, от нетерпения. Он думал, что Поттер его нагло обманул и теперь просто издевается над ним. Не надо было быть легилиментом, чтобы прочитать эти мысли. У Дадли было все написано на лице.       Сначала Гарри пришлось учить Дадли правильно двигаться, правильно выкидывать руку и даже сжимать кулак. Объяснять и показывать пришлось долго. Всё-таки Дадли в этом возрасте был тем еще тугодумом. Но когда до кузена дошло, он стал колотить грушу с большим энтузиазмом.       — Вот, а теперь нам по-хорошему бы поучиться правильно падать и вска…       Речь Гарри прервал Дадли, радостно загвоздивший ему кулаком в ухо. В голове у Поттера взорвалась звезда. Не ожидавший нападения от кузена, он совершенно расслабился.       — Хы, прикольно, — счастливо протянул Дадли. И сделал шаг навстречу поднимающемуся с пола Гарри. — Ща ты у меня получишь, Поттер!       Убегать в гараже было особо некуда, получать снова по гудящей голове не хотелось и Гарри пришлось вступить в «схватку». А попросту он двинул Дадли основанием ладони в лоб. Кажется, в руке что-то хрустнуло. Дадли с воплем плюхнулся на задницу. Скорее от удивления и шока, чем от приложенной силы.       А к вечеру в доме разразилась буря. Дадли, естественно, не утерпел и пожалился, что гадкий урод (Поттер) его ударил. И может, все даже и обошлось бы, если б не Мардж. Просидев весь день в туалете, дама пылала ненавистью ко всему окружающему. А из подходящего перед ней был только Поттер. И в ответ на заявление Дадли Мардж просто спустила на него Злыдня и Додика.       Псы, услышав долгожданное «фас», рванули к Гарри со всех ног. Поттеру пришлось оперативно спасаться. Пробежав по дому, Гарри выскочил на задний двор и, оставив один кроссовок в пасти бульдога, мигом взлетел на дерево. Наблюдая, как рычат и лают внизу собаки, Гарри пытался успокоить стучащее в ушах сердце. В доме раздавался крик Петуньи, Дадли весело строил ему рожи от порога. Прошло примерно полчаса, прежде чем на крыльцо вышла Мардж и, скривившись, отозвала собак.       — В этом доме меня совершенно не уважают! — пробасила она. — И ты, Вернон, терпишь такое отношение к сестре?!       Вместо дяди во двор вышла немного всклокоченная Петунья. Она подошла к дереву и жестом позвала Поттера.       — Вернон, налей-ка мне бренди! И Додику со Злыднем плесни, они сегодня заслужили. — Неторопливо Мардж направилась в дом.       Петунья повертела спустившегося с дерева Поттера, оглядывая порванные штаны и слегка припухшее запястье.       — Иди в чулан, — наконец она его выпустила. — И если еще раз тронешь Дадли, то вылетишь из этого дома, понял меня?       Казалось, она нашла на кого выплеснуть злость и раздражение. Но Гарри слышалось другое. Виделось другое. Беспокойство, озабоченность. Нестерпимо захотелось пойти и зарядить Дадли по заднице. И посмотреть, что будет. Занимательно.