***
Гермиона смотрела на страницы перед собой, но не читала слов, думая о Беллатрикс. Гермиона не могла представить, как бы она выглядела, извиняясь перед Гарри так, что даже он думал, что она была искренняя. Она думала о дожде, который мог намочить кудри Беллатрикс, когда она говорила, склонив голову в раскаянии. Она вспомнила, каково было гладить эти густые кудри, когда она наклонялась, чтобы поцеловать эти мягкие губы. Горло Гермионы начало сжиматься, а ее глаза наполнились слезами, когда ее разум напомнил ей о моменте, когда она сказала Беллатрикс, что любит ее. Прямо перед тем, как она попала в ловушку, которую помогла установить Беллатрикс. Она закрыла книгу и извинилась перед Роном, который продолжал писать свое сочинение. Когда она начала подниматься по лестнице в общежитие девочек, она услышала серию хихиканья и несколько голосов и остановилась как вкопанная. Ей нравились ее соседки по комнате, но они не были близки, и мысль о светской беседе сейчас была невыносима. Вместо этого она повернулась вниз по лестнице, и, когда Рон снова обхватил голову руками, она проскользнула мимо него и вышла из общей гостиной Гриффиндора. Комендантский час должен был начаться через пару часов, поэтому она продолжала идти, пока не добралась до седьмого этажа.***
Беллатрикс ходила по залам Хогвартса, ее мысли метались. С тех пор, как она заговорила с Гарри, она много думала. Как будет неловко завтра, когда все друзья Гарри и, вероятно, школа услышат о ее унижении. Ее будут еще больше ненавидеть, по крайней мере, слизеринцы избегали ее, но теперь они будут издеваться над ней за ее спиной. Звук хныкающего смеха начал сплетаться в ее голове, и она сжала кулаки в плохо сдерживаемом гневе. Ей нужно было выпустить пар, прежде чем она наткнется на кого-нибудь и отрубит ему голову. Она поднялась на седьмой этаж и подошла к стене в конце большого коридора. Беллатрикс постояла на мгновение и подождала, пока не появилась большая дубовая дверь. Но этого не произошло. Беллатрикс огляделась и нахмурилась, это никогда не занимало так много времени. Она постояла там некоторое время, размышляя, стоит ли ей уйти. Когда она начала поворачиваться, она услышала тихое царапанье. Беллатрикс наблюдала, как дверь медленно появилась в стене, она была совершенно неуместной в замке, с квадратной формой и потрёпанным слоем белой краски на ней. Беллатрикс озадаченно огляделась, прежде чем тихонько толкнуть дверь. Внутри была маленькая уютная комнатка, уставленная полками заполненными книгами. Потёртые обои с цветочным рисунком, вся комната пахла старомодными духами и затхлым воздухом. В углу стояла пара всеми любимых кресел, которые были пусты, и ей потребовалась минута, чтобы увидеть, как крохотный скомканный человечек сидел в центре комнаты на толстом коврике. Обходя фигуру, она увидела, что ее ноги туго поджаты под подбородком, а руки в свитере держат копию «Дюймовочки». – Гермиона? – мягко сказала Беллатрикс. Гермиона заметно напряглась от голоса в комнате, она не слышала, как открылась дверь. Она закрыла книгу, но осталась на полу. Беллатрикс вошла в поле зрения Гермионы и не двигалась с этого места; она не хотела испытывать удачу. – Что это за место? – спросила она, оглядывая полки, заполненные старыми томами. – Это старая библиотека моей няни, когда она была жива, я думаю, замок думал, что от этого мне станет легче, – уставшие глаза Гермионы поднялись, чтобы посмотреть на Беллатрикс. – Ох, – Беллатрикс не знала, что сказать. – Я пойду, извини. – О, теперь тебе жаль, – усмехнулась Гермиона и зловеще улыбнулась, – Девушка, которая никогда не извиняется, внезапно извинилась, как будто это оскорбление. – Я просто думала, что Гарри заслужил… – начала Беллатрикс, но ее прервали. – Он заслужил извинения, не так ли? Я думала, что он заслуживает пыток и смерти, чтобы вернуть Волан-де-Морта, я ошиблась. – выплюнула слова Гермиона. – Я не знала всех подробностей, я... – Беллатрикс была взволнована. – Полагаю, это снимает с тебя все обвинения, не так ли? Если ты вела себя наполовину как Пожиратель Смерти, а не как полноценный, – Гермиона отказалась смотреть на Беллатрикс, от этого было намного труднее. – Я должна была признаться, как только он связался со мной, я знаю, – Беллатрикс покраснела от стыда. – Я должна была сказать Дамблдору, но мой отец мертв, он не может никого вернуть. – Правильно. – тихо вздохнула Гермиона. Беллатрикс посмотрела на Гермиону, она выглядела такой маленькой. Она неуверенно опустилась на колени, чтобы достичь уровня Гермионы. – Гермиона. Она снова посмотрела на Беллатрикс, но ничего не сказала. – Прости, Гермиона, – Беллатрикс пристально посмотрела Гермионе в глаза, словно молилась ей. – Я никогда не хотела, чтобы тебе было больно, это было последнее, чего бы я хотела. Я пыталась обезопасить тебя единственным способом, который знала, но ошиблась. Гермиона продолжала смотреть остекленевшими глазами. – Я не знаю, простишь ли ты меня когда-нибудь, – продолжила Беллатрикс. – Или снова посмотришь на меня так же, как раньше, если ты хочешь, чтобы я оставила тебя в покое, я сделаю это. Я сделаю все, что ты хочешь, чтобы тебе стало лучше, Гермиона. Потому что я тебя люблю. По щекам Гермионы катились слезы, и она повернула голову, чтобы стереть их рукавом свитера. Некоторое время она сидела молча, если не считать непроизвольных вдохов от слез. Наконец, она еще раз взглянула на Беллатрикс. – Не оставляй меня в покое, – прошептала Гермиона. Беллатрикс медленно переместилась со своего места к Гермионе, наблюдая, как она отреагирует, чтобы понять, продолжать или нет. Она обняла Гермиону и вздохнула с облегчением, когда другая девушка расслабилась в ее объятиях. Затем Беллатрикс обвила другую руку, чтобы удержать Гермиону, когда последняя тихо плакала. Беллатрикс посмотрела на руку Гермионы, повязка была снята, зазубренные серебряные буквы, кричащие на коже Гермионы, виднелись из-под ее джемпера. В голове Беллатрикс увидела молодую девушку, лежащую на знакомом мраморном полу, с непроницаемым лицом, слезы медленно катились по ее носу. Это вызвало у Беллатрикс слёзы на глазах, и она прижала Гермиону еще крепче. – Прости меня, – прошептала Беллатрикс в волосы Гермионе.