О принцах и их рыцарях

Тони спал. Это было… непривычное, пожалуй, ощущение – именно /спать/, наслаждаясь сном, а не восстанавливать силы, отключившись от усталости или по какой-либо другой причине. Но сознание вполне оправилось от утреннего вмешательства, чтобы позволить ему погрузиться в тягучее состояние переливающихся полуснов, полувоспоминаний; и он наслаждался каждой его секундой, обволакивающей вспухающие на поверхности мысли приятной прохладой. До тех пор, пока что-то не пошло /не так/. Он не мог понять, что именно показалось ему вдруг неправильным – слегка нахмурившись, он попытался крепче сжать руки, хотя и не помнил, зачем ему это было нужно; но сны скрадывали очертания реальности, превращая чужое тело то в точные инструменты его мастерской, то в руль мчащейся по встречной полосе скоростного шоссе машины. И всё же он крепче обнял Локи, словно пытаясь убедиться в том, что он действительно тут, действительно с ним, даже во сне. Но что-то было /не так/. Словно что-то… покинуло своё законное место – как вечно мозолившая глаза вещь на полке, которую давным-давно пора было разобрать, но никак не доходили руки, вдруг исчезла бы, оставив после себя вопящую в пространстве пустоту. Как будто что-то вырвали с мясом – /возможно, это было уже слишком, но всё же/. Как будто перекрыли любимую дорогу, по которой он предпочитал ездить. Совершенно неожиданно его голова упала на постель, лишившись опоры, и он проснулся. Локи не было. В смысле, совсем не было – он озадаченно моргнул, лениво, медленно, продирая глаза ото сна, в который он даже толком не успел погрузиться; бога не было рядом – и то, насколько оглушительным было это осознание после путанного сна, было… /Странным/. Снова /странным/. Тони перевернулся на бок и зевнул, совершенно неудовлетворенный нехваткой сна. Он точно помнил, что засыпал под убаюкивающий тон принца – слов разобрать он, конечно же, не мог, но по крайней мере помнил, что Локи был рядом, и он чувствовал его тепло, он обнимал его за талию, он лежал на его груди, пока засыпал. А теперь его не было – как будто и не было вовсе; всё, что осталось – смятая подушка, след на кровати и едва уловимый запах. Спать хотелось по-прежнему сильно. Возможно, он просто… ушёл? Что-то не давало ему покоя, что-то протестовало при этой мысли –Локи /не мог/ просто уйти, он бы /почувствовал/, услышал… либо, напротив, не почувствовал бы ничего – а так, как он проснулся… Перевернувшись на спину, он несколько раз моргнул, глядя в потолок. /Серьёзно, Старк? Тебя смущает, что от тебя сбежали, пока ты спал?/ Возможно, он просто не счёл нужным… вставать – открыл портал, чтобы не тревожить его, не учтя, что при этом Тони проснётся. И правда, с чего бы ему было учитывать это – он заснул, как будто его выключили, с чего бы ему просыпаться от простого исчезновения?.. /Оно было не простым./ Тони малодушно отмахнулся от этой мысли, игнорируя тянущее ощущение на сердце. Ему не нравилось то чувство одиночества, которое мгновенно его охватило, и он недовольно натянул одеяло до подбородка, уговаривая себя перестать об этом думать. В конце концов, с чего бы богу, которому совсем не хотелось спать, было с ним сидеть?.. ___ Неспешная прогулка всегда помогала привести мысли в порядок. Не в пример порталам. Сильнее начинала болеть правая нога, но ясность ума стоила того. Аудун свернул налево по коридору, тяжело переступая порожек; в лицо ему дохнуло сырным запахом, и он ненадолго остановился возле приоткрытой двери. За ней несколько юных асинь любили проводить совместные вечера. Он с сухой усмешкой покачал головой и двинулся дальше. Нога снова заныла, словно и не было передышки. Колдун почувствовал уже привычный укол сожаления, что не обратился к лекарю сразу после того, как завершилась война: теперь любые целебные навыки были беспомощны против времени. Но, повинуясь внутреннему протесту, трость он не закажет в ближайшую сотню лет как минимум. Он слишком стар, чтобы подобный… признак старости прибавлял ему очарования. Он уверенно направился к комнатам принца – занимательно, что тот до сих пор предпочитал своим покоям невзрачную детскую спальню. Хотя, возможно, сейчас Локи нуждался в зоне безопасности больше, чем когда-либо; в таком случае лучший выбор он сделать не мог. Совершенно очевидно, смертный и так мечтал от души ударить придворного мага по лицу, и тот уже сделал несколько предположений о причинах подобной неприязни. В конце концов, неприязнь эта была взаимна. Ни один ас не забудет нанесённого оскорбления, тем более такого… наглядного. Но просьба королевы (приказы она отдавала не слишком часто и не слишком охотно) мешала Аудуну делать какие-либо шаги, чтобы удовлетворить своё желание сатисфакции. Впрочем, любить Старка его никто не заставлял… а нужда показывать зубы отпала уже давно, спасибо должности и всему, что он успел повидать во время войны. И всё же – Старк и так его не любил, но сейчас, когда он намеревался нарушить его личное пространство (и личное пространство принца, который ему так нравился), он, должно быть, пожелает выкинуть что-нибудь сумасбродное. С претензией на благородство. Попытка убийства например. Аудун ухмыльнулся, остановившись перед дверью. Трижды постучал, с достаточным интервалом, чтобы они хотя бы успели натянуть одеяло. В конце концов, он дал им достаточно времени выяснить отношения. Даже самый долгий и убедительный акт… выяснения должен был бы уже подойти к концу. На самом деле, он в жизни не нарушил бы уединение принца, тем более подобным образом и в подобный момент. Однако у него были на то серьёзные причины. Терпение Одина не бесконечно, повисшие в воздухе решения рано или поздно должны быть приняты. Что бы ни думал Локи, а уж тем более мидгардец, они отсрочили, но не отменили серьёзные дела. Не игры "я покажу тебе, как убить меня", конечно, но тоже должно пощекотать им нервы. Потому что у них совсем не оставалось времени. Не выжидая больше, маг толкнул дверь. Отполированная поверхность слегка зашипела под его ладонью, но он проигнорировал защитные заклинания и вошёл. Первым делом он вдохнул запах. Мясо и палёное дерево. Не слишком сильный, но после свежести коридора заметный. Колдун безразлично скользнул по лежащему Старку взглядом, с глубочайшим удовольствием думая, как тому может не понравиться его вторжение. Не предпринимая попыток объяснить его, он скрестил руки на груди и выпрямил спину. - Где принц? – спросил он ровно, чувствуя, как подрагивает уголок рта. О, он давал смертному шанс обозлиться. Может, тот даже попытается его атаковать. Без костюма и в таком виде – будет весьма пикантно. Можно было, конечно, начать со слов, что он пришёл им помочь и что Всеотца больше не отвлекают иные дела, что им следует обсудить следующий шаг /прямо сейчас/, потому что, если подумать хорошенько, безопасность принца не так давно поставлена под вопрос, но Хель. Зачем так упрощать Тони Старку задачу? У него должен остаться шанс спровоцировать придворного мага на нарушение непрямого приказа королевы! А потом выражение лица Аудуна резко изменилось. Он посмотрел на тарелку с остывшим завтраком, неаккуратно валяющиеся у кровати сапоги… возможно, Локи в своей мастерской. Тогда он перевёл взгляд на вторую дверь и стиснул зубы, окончательно напрягаясь. - Если ты знаешь, конечно, - произнёс он уже гораздо тише. Голос его потерял цвет, и он крепче сжал руки на груди. Выжженные, почти выцарапанные символы ему совершенно не нравились. Так быть не должно. И что за посторонний след? Среди прочих символов там виднелась простейшая рунная вязь, определённо нанесённая кровью, сделанная недавно и… несколько исковерканная. – Ты наносил эти руны? – Маг кивнул в ту сторону, резко принимая деловой вид. Он не предлагал ничего и не приглашал присоединиться к игре, он просто… мог. И не видел причин, по которым не стоило делать то, что он делал. ___ В конце концов Тони так и не удалось заснуть – отсутствие Локи, хоть и не было, пожалуй, слишком шокирующим (/не ожидал же он, в конце концов, что принц так и будет сидеть с ним, как привязанный?/), всё же оказалось на удивление… огорчающим. Хотя и не должно было. У бога тоже были свои дела – он ясно дал об этом понять ещё утром, и раз уж Тони так и не дал ему поговорить как следует с придворным магом, возможно, он решил воспользоваться моментом и заняться волновавшим его вопросом без помех в виде назойливого смертного. Что ж, его право; перевернувшись на живот и зарывшись лицом в подушку, Тони недовольно подумал, что его это вообще не должно трогать. Ему дали кров и крышу над головой, как говорится; и бог разделил с ним постель предыдущей ночью – чего ему ещё было нужно? Мысли в подобном стиле забавляли и слегка повышали настроение, хотя и не особенно сильно. Итак, его оставили одного; он смело мог отдыхать, не заботясь ни о чём, и ждать возвращения принца, пытаясь взять от уединения всё возможное. Не выходило. Или просто не хотелось. В дверь коротко постучали – на короткое мгновение он подумал, что вернулся Локи, и сам удивился тому, как что-то внутри обрадованно перевернулось – но с чего бы ему стучаться в собственную комнату? Тони вздохнул и проигнорировал звук. И тем не менее, дверь отворилась, сопровождая звук чьих-то осторожных шагов тихим шипением тлеющего дерева (/да что тут сегодня происходит?.. У Локи всё склонно ко временным самовозгораниям?/). Он почувствовал, как по спине, с которой сползло одеяло, скользнули взглядом, а потом фыркнул и повернул голову, встречаясь взглядом с – кто бы мог подумать – Аудуном. Вопрос, однако, его озадачил, и Тони приподнялся на локтях, несколько раз моргая, чтобы прогнать сон, и чуть хмурясь. Как бы ни был он негативно настроен к колдуну, неприязнь резко отошла на второй план, и, поморщившись, он рассеянно потёр грудь, чувствуя себя… Странно. – Что значит, где? – хмуро спросил он, садясь на кровати. – Я за ним не слежу. Говорить о том, что ещё несколько минут назад он был уверен, что Локи пошёл именно к нему, почему-то не захотелось. В груди что-то потянуло; под ложечкой тревожно засосало. /Если/ знаешь. Казалось бы, такое невинное уточнение – не призванное даже задеть, указав ему на то место, которое он занимает в этом мире, всего лишь искренний, кажется, интерес, почти… надежда на то, что он ответит утвердительно. Ему вдруг мучительно захотелось верить, что он ошибается, и колдун всего лишь снова издевается над ним. – Нет, я не знаю, – удивив самого себя неожиданно ровным тоном, ответил он. А затем уверенно посмотрел на Аудуна и слегка вскинул брови – /ну что, посмеешь снова как-то прокомментировать мои слова?/: – Он был со мной, когда я уснул. Когда я проснулся, его не было в постели. Смешно, что из всех его демонстраций их /близости/ с Локи самая прямолинейная была скорее жалкой попыткой удостовериться, что всё не настолько плохо, как ему что-то подсказывало. Что сейчас тёмные глаза сверкнут, а губы искривятся в снисходительной усмешке, и если не словом, то хотя бы взглядом колдун покажет отвратительное /понимание/, так, словно это может хоть как-то его касаться. Словно это что-то… Он вдруг понял – совершенно некстати – что именно так раздражало его в комментариях Аудуна; он ведь именно этого и пытался добиться своим поведением и жестами, именно /реакции/, но та насмешливость, с которой относился к ситуации колдун… Как будто то, что было между ним и Локи, могло послужить поводом для насмешек. /О, неужели он думал, что между //ними// всё //серьёзно//?../ Тони зажмурился и ущипнул себя за переносицу, злясь на самого себя и не зная, куда деться от гнетущего чувства, царапающего его изнутри. Что?.. Да. Да, я, – пробормотал он, проследив за направлением взгляда колдуна на проступившую на двери мастерской руну, начерченную накануне. Ему стало неуютно – /возможно, стоило ещё подумать, прежде чем признаваться, всё же это было весьма… личным/. Личным. Он только что сказал придворному магу, что заснул с Локи в одной постели, и его смущало признание в том, что он что-то нарисовал на двери? Очевидно, сумасшествие этого мира постепенно начинало заражать и его. По крайней мере, с чего бы ещё он вдруг стал иначе относиться к собственной крови? Вспомнились строчки из книги, которой он руководствовался при черчении руны, и давным-давно стёршийся с руки след, оставленный самим богом. Твёрдо зная, что самое худшее, чем может грозить контакт с чужой кровью – это какой-нибудь вирус, а собственная оставленная где попало кровь, равно как и волосы, ногти или любые другие частички тела, ничего хуже подделанной экспертизы ДНК не принесёт, он всё же враз почувствовал себя ещё более уязвимым, чем если бы, скажем, был без одежды. Впрочем, во-первых, он и так был наполовину раздет, а во-вторых, собственного тела он всё равно никогда не стеснялся. – Почему ты спрашиваешь? ___ Аудун отмахнулся от слов Старка, продолжая оглядывать комнату. Потом всё-таки моргнул и пристально посмотрел на мидгардца: штаны? Они так и заснули, одетыми? Поднявшееся в маге изумление оказалось стремительно перебито едва заметной ухмылкой. Старк так… провоцировал его. /Совместным засыпанием с принцем/, даже не фактом секса, которого, судя по всему, не было. Втащить Локи в его комнату, с треском захлопнув дверь, и закончить в его постели мирно /спящим/. Великий Имир! Как?! Возможно, этот человек был даже трогательным. И в своей трогательности заслуживал определённого одобрения. Например, его провокация заслуживала ответа. Когда старый маг не поощрял юных провокаторов? О, Локи был лучшим, игры с ним доставляли определённое удовольствие. - Не следишь за ним? Удивительно. Но ведь, судя по всему, ты в этом уже преуспел. Лучшие шпионы Асгарда не смогли бы следить за ним даже под одеялом, - спокойно отметил колдун, снова отворачиваясь к двери в мастерскую. – Надеюсь, принц остался удовлетворён твоим пристальным вниманием. Он прищурился, вытянул губы и двинулся к заинтересовавшим его выжженным символам. Что стало причиной подобного энергетического взрыва? Возможно ли, что это произошло во время ссоры с мидгардцем? Нет, не так. Характер защиты не предполагал /такой/ вариант взлома. Старк присутствовал где-то на периферии зрения. На самом деле, Аудун совершенно не ожидал настолько спокойной реакции. Человек вёл себя достаточно… сносно. Более того, не выставлял колдуна прочь, не показывал собственное превосходство и не грубил, если не считать одну-единственную шпильку. Он не вёл себя как хозяин спальни, кем и не являлся, как и не показывал, что пребывание в постели сына Всеотца даёт ему больше прав, чем он имел – что ж, определённый прогресс действительно делал ему честь. Остановившись перед закрытой дверью, маг принюхался и брезгливо поморщился. Взломанная защита. Ему это совершенно не понравилось. - Я спрашиваю только потому, что королева не хочет наказывать его сильнее, чем может допустить её материнская любовь, - пробормотал он, медленно оборачиваясь к смертному и задумчиво оглядывая его. Только со сна, совершенно неподобающего вида, взъерошенный. Впрочем, для делового разговора допустимо. – Твоё /пристальное внимание/, чем бы оно на самом деле ни было, тоже не допускает серьёзного наказания для него. Что ж, у вас с королевой поджимают сроки, мне нужен принц, чтобы пойти к Всеотцу и… обсудить достаточно деликатные варианты. И немедленно. Его лицо застыло, и он снова втянул воздух, на этот раз с силой, пытаясь понять, что же настолько /неправильно/ в окружающем положении. Потом он уставился на валяющиеся сапоги. - Его здесь нет. – Сказанное было очевидным, но Аудун имел в виду также и мастерскую. На самом деле, он не был уверен, насколько простирается радиус этого "здесь". Понимание казалось слишком неприятным, почти до звенящего, и он старался найти иные варианты. Которых... кажется, не было. Он пристально посмотрел на мидгардца. – Мне не нравится, что оберегающие от чуждого вторжения руны находятся в таком неподобающем состоянии. Это задевало его учительскую гордость, казалось эстетически неприемлемым, а главное, означало именно что /чуждое вторжение/. Самое неприятное из возможного. Сжав губы, Аудун тихо выдохнул. - Тони Старк, ты смешон. Ты единственный, у кого есть с принцем прямая связь, если ты хочешь узнать, где он, воспользуйся ею. Я не понимаю, что может тебе помешать. Он учил тебя? Маг напряжённо сцепил руки за спиной и оглянулся на испорченную дверь. Он не собирался объяснять больше, он хотел, чтобы смертный предпринял то, на что принц дал ему законное право. ___ Тони беззвучно выдохнул, не успев даже удивиться, когда он задержал дыхание, и ухмыльнулся. Ухмылка вышла дёрганной и несколько кривой – ведь колдун ему ответил, а значит, всё было не так плохо, да и с чего бы могло быть по-другому?.. – но всё-таки что-то никак не давало ему покоя. Отвратительное царапающее чувство. Наверное, именно об этом говорят "кошки скребут"; и если как "кошки во рту нагадили" он чувствовал довольно часто, то это скребущее ощущение было для него… новым. – Я не шпион, – вяло и как-то без искры огрызнулся он, продолжая тереть грудь. Может, он ошибся, и это была всего лишь внешняя реакция на что-то? На воду в купальнях? Или и вовсе банальная изжога? Конечно, даже он не смог бы спутать душевную, /боже, сказать стыдно/, /боль/ с физической, но верить отчаянно хотелось. У него так и не повернулся язык добавить что-либо ещё. Выпутавшись из простыней, он спустил на пол босые ноги и поднялся, слегка потянувшись и хрустнув суставами, после чего нашёл свою майку и натянул на себя, создавая хоть какой-то слой между испытующим взглядом Аудуна и реактором, показывать который он хоть и не боялся, но всё же не горел желанием. – Если бы я знал, где он, я бы вряд ли стал это скрывать, – мрачно пробормотал он, подходя к двери, которую так внимательно разглядывал маг, и проводя пальцами по собственной метке. Она была шершавой и странно тёплой; потерев пальцы, он нахмурился – сердито и раздосадованно. Как будто он мог что-то понять из этого бессмысленного действия. – Я был уверен, что он сам отправился решать этот вопрос, – ровно заметил он, решив, что больше утаивать свои мысли смысла нет. В конце концов, возможно, маг тоже не знал о планах Локи, и его мнение могло пролить на что-то свет. Вряд ли, но мало ли. Голос Аудуна изменился буквально за несколько мгновений, и Тони обернулся, чтобы снова взглянуть на него. Он успел заметить тень, пробежавшую по лицу колдуна, и тревога в нём вспыхнула с новой силой. Очевидная констатация факта прозвучала не такой уж и очевидной. Посмотрев в ту же сторону, что и новоявленный визитёр, Тони помрачнел. /Могла ведь у Локи быть ещё одна пара сапог? Даже наверняка была. Это всё ещё ничего не значит/, неуверенно подумал он, облизывая почему-то пересохшие губы. Ещё и эти… пришедшие в неподобающее состояние руны. Что ж, как минимум с этим он угадал, вид проступивших на двери знаков смутил его не зря. – Не на тебя среагировали? – снова без всякого на то интереса попытался он подколоть мага, но тут же посерьёзнел и тряхнул головой. – Не думаю, что тут кто-то был. /А заметил бы он, если бы было иначе?/ Он снова досадливо дёрнул уголком рта и, глубоко вздохнув, растрепал волосы. Всё же следующие слова резанули слух и что-то в нём задели, и Тони открыл рот, чтобы огрызнуться, но проглотил всё, что хотел сказать, и только одарил Аудуна мрачным взглядом. /Издевается?/ Ничего не отвечая, он несколько раз глубоко вздохнул, а потом прикрыл глаза, стараясь игнорировать чужое присутствие, и потянулся к тому, что должно было быть их связью с Локи. Чувствовал он себя глупо – если бы бог не вспахал ему сознание парой часов ранее, вообще никогда бы не поверил, что будет хотя бы пытаться нащупать нечто настолько эфемерное, и всё же вот он, стиснув зубы, ищет что-то, не поддающееся никаким известным ему описаниям, наотрез отказываясь признавать, что понятия не имеет, что с этим делать, и что ничему Локи его не учил толком. Он потянулся к каналу в сознании, как делал это, пытаясь передать Локи какие-то образы, и медленно, осторожно коснулся его. ___ Аудун молча разглядывал подошедшего Старка, с большим интересом изучая все его манипуляции. "Нервничаешь?" - хотелось ядовито спросить ему, однако это несколько выбивалось бы из его стиля. Более того, у смертного был повод. Если бы колдун был сильнее привязан к принцу, он и сам начал бы волноваться… но (о чём Старк знать просто не мог) Локи и прежде даже слишком часто гулял по соседним тропам и реальностям. Конечно, никому об этом не рассказывая. Но наверняка зная, что его бывший учитель в курсе. В Асгарде было всего два мага, рассматривавших возможность извращать заклинания и путешествовать иными путями, нежели двадцать четыре известных. Аудун не комментировал, но внутренне поощрял практику Локи. Опасная, без сомнений. Но любой мастер должен практиковаться в своём опасном искусстве. Мечник тоже может порезаться о свой клинок. Итак, если подумать, имевшую место быть практику можно было посчитать достаточной. Мальчик часто ходил в тенях. Но колдун снова покосился на выжженные символы и нахмурился. Заклятье слепоты было снято, однако если Локи позвала какая-то ложная тропа, помешало ли это ей, как тот предполагал? Могло то, что "украшало" теперь дверь, быть результатом подобного воздействия?.. Он не знал. А ответить ему мог Тони Старк. Аудун снова посмотрел на него – прямо, не таясь, поджимая губы. Кто-нибудь невоспитанный мог бы заявить, что он откровенно пялился, но он просто проявлял пристальное внимание, не более. Человек прикрыл глаза, однозначно пытаясь воспользоваться связью. Про себя колдун улыбнулся – послушание мидгардца приносило ему определённое удовлетворение, хотя причины данного послушания никак к нему и не относились. На контрасте с буйно-агрессивным поведением, которое Старк до сих пор демонстрировал, зрелище само по себе удовлетворительное. Колдун позволил любопытству проступить в выражении лица: какие ещё свои черты этот смертный демонстрировал наедине с принцем? Потому что любое увлечение, несомненно, раскрывает в людях самые неожиданных их стороны. А данный конкретный человек всё же был не так прост, как хотелось думать Аудуну, он не ограничивался мазками провокационного хамства и демонстрации абсолютной независимости от чего-либо. О, маг хотел бы отчертить финальное "Старк – грубый амбициозный провокатор, для которого демонстрация независимости в чужом мире имеет ведущее значение". Но гостей… как и врагов… нужно знать гораздо лучше, чем хочется о них думать. Человек был весьма занят процессом, о котором до сих пор не имел представления и к которому был вынужден приобщаться на собственном опыте и собственных ошибках, поэтому Аудун позволил себе вытянуть губы и задумчиво потереть подбородок, разглядывая его (жесты крайней сосредоточенности, многое говорящие). Как... неловко тот действовал. Великий Имир, для мастера ментальных манипуляций всё, что пытался осуществить человек, было абсолютно очевидным. По тому, как дрогнули его веки, как он неосознанно и едва заметно двигал руками, как менялось его дыхание. Наверняка шла некая визуализация процесса. Сам Аудун входил в любой контакт пустым, без сопутствующих образов. Но для новичков картины были необходимым, хотя и опасным костылём. И Старк пытался. Эти /попытки/ вызывали жалость напополам с уважением, потому что он понятия не имел, как контролировать протекающие в нём процессы, но всё же справлялся. Должен был справиться. Холодный аналитический вывод "Он преуспеет" отчего-то вызвал спокойную волну удовлетворения. ___ Любая телепортация по сути своей весьма занимательное явление. Сначала меняются звуки, маг словно погружается под воду и какое-то время находится в шумовой изоляции. Потом – запахи и всё остальное. Телепортация в иные миры гораздо сложнее и занимательнее. А телепортация /во сне/ занимает отдельный раздел во всех учебниках. Потому что финальный шаг, который нужно сделать, чтобы завершить процесс, приравнивается к пробуждению. То, что начинается, как сон, заканчивается совсем иной степенью реальности… эта граница между призраками подсознания и настоящим миром опасна сама по себе, а когда её превращают в переход… такой путешественник может вовсе не проснуться и превратить собственный разум в свою клетку. Однажды Локи провёл подобный эксперимент. Потому что не должно было остаться разделов в его учебниках, которые он не изучил бы досконально, а что может теория дать настоящему мастеру кроме трамплина? После подобной выходки он почти неделю добирался до дома. Его магический ресурс оказался иссушен наполовину, а сам он едва ли понимал, не сошёл ли с ума и действительно ли он всё ещё находится в Асгарде. Только на второй день пешего похода в сторону дворца Всеотца он смог привести в порядок мысли. Он /ненавидел/ телепортацию во сне. И он приложил очень много усилий, чтобы она не стала результатом случайности. Однако то, что произошло с ним, когда он лежал в одной постели с Тони Старком, едва ли следовало отнести к случайности. Темнота стала жидкой, и чувство, что он тонет, обрело реальность. Когда он вдохнул, всё было уже кончено – он безвозвратно соскальзывал куда-то вверх и вперёд, в слепленный из его же воспоминаний образ: огромная чёрная дыра, становящаяся всё меньше. Но он взмахнул руками – с оглушительным хлопком взметнулся его плащ (плащ? теперь он снова у него был, сотканный из воспоминаний), и он рухнул вниз. И ощущение /реальности/ вышибло из него дух. Сон закончился, когда он открыл глаза. Эта часть бездны была похожа на скрещение дорог. Она гудела и уходила далеко вперёд, тёмная, но переставшая быть темнотой, ставшая просто огромным пространством. Но не пустым. В её темноте багрово наливалось то, что в Мидгарде могли бы назвать Млечным путём, но по сути нечто совсем иное. Дрожащая стремительно вьющаяся рябь, проступавшая на чёрном полотне мрака, как сыпь или выдавливаемый из фрукта сок, уже скоро начинала тухнуть и терять форму. Слева вспыхнула ярчайшая зелёная звезда; её сияние можно было сравнить с надрезом. Так же стремительно она схлопнулась-погасла. Рождение и смерть призрачного мира… Локи втянул носом воздух (воздух?) и понял, что у него всё ещё есть тело, но оно ощущается иначе. Так, словно он находится за его пределами, управляя им одной только силой мысли. Он висел в пустоте, и черты его фигуры были словно нарисованы долгими угольными линиями – он весь был словно выжженный в пространстве рисунок. И он видел свой плащ, длинный, невероятно длинный плащ, который зацепился за шпиль какой-то кривой, уходящей в никуда башни. У неё не было основания, она просто длилась, превращаясь в неоновую рассыпающуюся серыми песчинками ленту. Потом он заметил, что таких башен было три. Они все застыли, неподвижные, совершенно мёртвые, среди десятков дорог, путей, набухающей капельками крови дыры в очередную реальность. Всё, кроме них, пребывало в движении. Что-то со свистом чиркнуло по штанине бога – его взгляд метнулся следом за золотистым бликом, остро пронзившим темноту. За бликом тянулся женский смех, и пространство расползалось, словно звук был физической материей. Смех всё понижался, деформировался, пока не оказался заглушён громоподобной вибрацией, заставившей перемешаться восемь золотистых дорог… Когда принц снова повернул голову, он почувствовал, как смазываются и стекают черты его лица. Словно чернила и краски, которыми его рисовали, начали плавиться в резко усилившемся жаре. Когда он судорожно вдохнул, он не знал, чем, потому что у него больше не было рта. Плащ задрожал и, кажется, начал рваться. Скоро он упадёт. Материя, из которой состоял плащ, была невероятно интересной, словно спрессованный туман, такая же неплотная и подрагивающая, но всё же однозначно напоминающая именно /плащ/ - у него даже были складки. Локи прикасался к ним мыслью, отказавшись от зрения, пытаясь заглушить зарождающийся в груди вой. Он всё же попал сюда. Он поверил в то, что после снятия проклятья опасность отойдёт, и она отошла. Но только во время бодрствования. Смешно, но тогда он снова оказался ослеплён: собственной щенячьей уверенностью в обретённой безопасности, останки образа которой теперь скатывались вниз по его пальцам холодной водой. Плащ затрещал сильнее. Страх, настоящий страх стиснул внутренности бога. Когда он висел над пропастью и разжал пальцы, он делал это без страха, но сейчас всё оказалось иначе. Способность мыслить и анализировать ситуацию, такие, по сути, человечные вещи, сейчас отказали ему, оставляя в его сознании место только для почти /ужаса/. Он скоро упадёт… ему нужно скорректировать падение, нужно выбрать какой-то путь, где его бы не нашли, где он не встретился бы с теми, кого видел в параллельных вероятностях. Любой потерявшийся в первую очередь пытается найти кого-то разумного, чтобы спастись. В бездне всё было иначе. Локи следовало как можно дальше держаться от разумных существ, населявших это место, он должен был выбрать что-то умирающее, истончающееся, призрачное, пропитанное одиночеством, чтобы собрать себя по кускам, чтобы найти /выход/. Решение оказалось принято мгновенно: он обязан вернуться, выбраться отсюда. Он сделает для этого всё, обратное можно приравнять к смерти. А потом что-то напряглось в районе его затылка, и он поднял руку, проводя по своей шее, смазывая линии на своей ладони. Что..? Его словно обдало чужим выдохом, шепотком. /Связь/. Связь?.. Он почувствовал, как натягивается, как становится /зримой/ ниточка между ним и кем-то ещё, и душные, густые воспоминания о смертном затопили его, вырываясь наружу тошнотой, слезами и судорогами. Словно из Локи выдавливали все его /человечные/ реакции, такие странные и неестественные в месте, где обнажалась суть вещей. Выгнувшись в сковавшем его тело пароксизме, бог запрокинул голову (волосы мягко опустились ему на щёку, словно он в самом деле был под водой) и попытался ответить. Ничего не вышло. Он мог ощущать, как Старк, кажется… зовёт его? Или это всего лишь иллюзия, игры темноты? Но канал, протянутый между их разумами, напрягся, и если бы не преграда, тщательно выстроенная Локи, если бы не полное отсутствие навыков у мидгардца, возможно, они оба смогли бы… что? Увидеть друг друга? Услышать? Смог бы Старк открыть для Локи проход обратно? Всё же они разделились – нить, которая уходила в неизвестность, протянутая от затылка принца, вела в Мидгард, он был уверен. По крайней мере, он не затащил сюда с собой Старка… было ли это хорошо? Плащ затрещал, надуваясь парусом, готовый лопнуть в любой момент, и с отчаянным всхлипом Локи сдвинул заслонку, которая закрывала его сознание от Старка. Не было больше преграды. Но это не помогло. Он не смог его услышать. Только, возможно, пропустил по каналу связи одну-единственную струйку – чернила темноты. Но не собственные мысли. Тогда он засмеялся, низко, грубо, глядя, как появляются вокруг золотистые росчерки, рождённые его смехом. Спрессованный туман ткани порвался, и бог на секунду застыл в пустоте. Подобие ветра смазало линии его тела, и падение началось – он рванулся, с усилием потянулся к небольшому едва-едва сияющему розоватыми лучами миру, приютившемуся среди прочих. Из всех знаний, которые были у Локи, следовало, что там его не ждали враги или разумные существа, что там наверняка будет воздух и, возможно, островок покоя, островок времени среди безвременья. Это было сложно, но в конце концов обжигающая граница мира была пересечена. ___ Пожалуй, Тони не стал бы называть себя материалистом, и всё же он был гораздо более склонен к вещественному, чем к метафизическому. Он был инженером, изобретателем, он привык ощущать под пальцами привычную поверхность материалов, с которыми приходилось работать, будь то тёплый шершавый металл или холодный пластик. Искать же что-то настолько непрочное и зыбкое, как связь, которой были связаны они с Локи, в глубине своего сознания, было настолько чуждым занятием, что первые несколько секунд – минут? – он вообще не верил в успех этой затеи. Он чувствовал себя безумно глупо, стоя с абсолютно каменным, как ему хотелось думать (по крайней мере, была надежда, что не с покрасневшим от напряжения), лицом перед насмешливо взирающим на него придворным магом и пытаясь сделать что-то из разряда того, что он не то что никогда не делал раньше – даже не считал возможным пару дней назад. С разрывами в пространстве было проще – он мог расписать взаимодействие частиц до атомарного уровня, он /знал/, как работает образование кротовин, но это было – это было /другое/. Ему не надо было обращаться к каким-то высоким материям для того, чтобы сконцентрировать в одном месте необходимую для возникновения прохода в пространстве материю, и уж точно не надо было рассчитывать на какие-то неведомые ему силы; всё было просто, чёрт возьми, всё подчинялось привычным законам, всё было расписано, уравнение за уравнением, все переменные определены, все константы обозначены заранее. Сейчас же у него не было /ничего/. Он пытался подобрать аналогии, пытался представить себе действие магии, как что-то известное из его мира, но всё было тщетно – аналогий попросту /не было/. Тони глубоко вздохнул и попытался расслабиться, приоткрыв один глаз и недружелюбно покосившись на застывшего напротив него Аудуна. Спокойствие и умиротворение. Почувствовать своё внутреннее "я"… /Или это уже какая-то медитация?/ Но ему было нужно хоть /что-то/. Как так получалось, что всего час или около того назад он ощущал каждое воспоминание и мысль в своей голове, словно вонзившийся в неё осколок, чётко и ясно, /осязаемо/, а сейчас не осталось ничего из этого? Как ни странно, злость оказалась неплохим катализатором. На поверхность всплыли воспоминания о том, как Локи вторгся в его сознание, и он стиснул зубы, борясь с мгновенно вспыхнувшей фантомной головной болью. Тем не менее, оно того стоило – связь вдруг проступила отчётливей, и он уцепился за неё, очень смутно представляя, что делать дальше. /Локи?/ /"Локи?.."/ Было тихо. Было настолько оглушительно тихо, что он слышал стук своего сердца и дыхание колдуна в нескольких шагах от него, слышал, кажется, как летала пыль в воздухе. Так дело не пойдёт; он плотнее зажмурился и постарался провалиться в это ощущение, не обращая внимания на моментально подступившую к горлу тошноту. И почти сразу что-то щёлкнуло – его затопила темнота и первобытный /ужас/. Вздрогнув и шумно втянув в себя воздух, он моргнул, инстинктивно пытаясь уйти от этого ощущения – тут же захотелось стукнуть себя, /идиот, стоило столько пытаться…/, но оно никуда не исчезло. Комната перед глазами была ничуть не менее реальна, но его сознание словно… расширилось? Осталось открытым для… связи? И то, что поступало в него по этой связи, было непохоже на вид на золотой город с балкона, куда привёл его Локи в первые минуты их знакомства, или на сочно-зелёного цвета сады, где они оказались после этого. Ужас, который он ощутил, был чужим лишь отчасти – другую часть занимал его собственный, ещё даже неосознанный страх, вызванный сплошной непроглядной тьмой. /"Локи!.."/ ___ Аудун внимательно следил за тем, что происходило со Старком. Возможно, даже слишком внимательно. Тот так серьёзно относился к его присутствию, что вызывало некоторое недовольство (колдун больше не был учителем или наставником, но он знал, как следовало бы поступить смертному, чтобы улучшить результат, и это знание его томило). Неприязнь не должна мешать процессу. Впрочем, мидгардец, кажется, был исследователем в своём мире? По крайней мере, если судить по тому, как он себя вёл после прибытия – перемещение в небесный город определённо он устроил себе сам. И костюм… Итак, Старк был исследователем, а значит, знал цену процессу. Он зажмурился и наконец-то взялся за дело серьёзно. И в конце концов что-то изменилось. Он шумно втянул в себя воздух, моргая, кажется, даже чуть бледнея, и Аудун напрягся. Видимо, что-то нашёл. А судя по реакции, связь уводила достаточно далеко… и в достаточно неприятное место. Всё складывалось с выгоревшими защитными рунами. Локи был не в Асгарде. Как следовало сложить эту мозаику? Принц изменил структуру проклятья слепоты, и сознание едва держалось в нём. Он привязал себя к смертному, чтобы не отправиться в собственную темноту. Именно темнота оказалась проводником туда, куда он так не хотел. Какое самое тёмное место могло его звать? Возможно, прорыв в бездну, где он чудом не оказался? Но взламывать защитные замки? Бездна способна на такое? Она ведь не более, чем скрещение дорог, до сих пор маг не воспринимал её как отдельное существо со своим самосознанием. Могла ли бездна позариться на Локи?.. Или он мог уйти в собственное восприятие неслучившегося, его могли бы позвать им же порождённые иллюзии. Либо, умело замаскировавшись под бездну, его могло затянуть в какое-то прожорливое измерение, мир-притворщик, который совершенно /точно/ имеет самосознание. И Старк прямо сейчас лез туда без всякой подготовки. Он однозначно не получал ответа, если судить по его лицу, но он настойчиво звал, и если принц попал в ловушку одного из таких миров… без нужной подготовки смертный мог погибнуть в любой момент. Последняя ниточка связи с Локи оборвётся. Внутри Аудуна наступила особая тишина, которая не предполагает больше размышлений и толкает к действиям, не продуманным, но интуитивным. Он сделал скользящий шаг вперёд и ударил Старка по лицу. Текучим хлёстким движением, ладонью, даже не тыльной стороной, тот наверняка часто получал подобные оплеухи от множества своих недовольных кавалеров или дам. Не впервой. Возможно, такая мера была слишком… радикальной. Человек не погрузился полностью в процесс, он находился в реальном мире, но всё же его следовало выдернуть как можно более резко, чтобы даже желания продолжать не осталось. Чтобы мысли спутались и возобновить контакт оказалось просто /невозможно/. Даже если бы тот захотел. Можно было поступить иначе, и колдун представил себе, как подсказывает, направляет, советует, на чём сосредоточиться для углубления контакта, как получить ответ (если принц, конечно, уже не умер – но тогда ведь и связи бы пришёл конец, верно?..). Этакий суфлёр, помогающий справиться с особенно трудным монологом. Но придворный маг был абсолютно уверен, что в подобные путешествия стоит отпускать только вооружённых и знающих, что они делают, людей. Тем более, он всё ещё не был уверен, куда именно попал Локи, и для смертного полное, до нелепого тотальное отсутствие подготовки могло стать смертельным. От резкой и очень сильной боли Аудун зашипел – его руку чуть ли не до локтя свело судорогой, а кожу на ладони стянуло холодом. Он стиснул зубы, втянув воздух так, что вздрогнули крылья носа, секунду разглядывая собственные мгновенно окоченевшие пальцы, а потом сжал руки за спиной, возвращая лицу отстранённое выражение и делая шаг назад. - Достаточно, - тихо произнёс он и поднял голову. А оберёг Локи против асов работал удивительно хорошо. Рассеянно глядя на Старка, Аудун нахмурился и быстро посмотрел на дверь, изувеченную символами. Они не остались неизменными: правая сторона двери, кажется, обуглилась ещё сильнее, а выколупанные линии превратились в уродливые борозды. Остатки защиты оказались доломаны. Значит, сквозь связь сюда поступало именно то, что выдернуло Локи. С этим следовало разобраться, и как можно скорее. - С чем ты контактировал? Каким бы словом ты это описал? – мрачно спросил он, возвращаясь взглядом к смертному. Следовало прямо сейчас понять, с чем они имели дело. – От твоего ответа зависит ваше с принцем… будущее, Старк. Сосредоточься. – Он сказал это даже без иронии. Мидгардцу и так достался удар по лицу. ___ /"Локи…!"/ Тони так толком и не успел ни за что больше зацепиться – острая боль от удара по лицу выдернула его в реальность лучше любых уговоров, и хотя он по-прежнему чувствовал открытость сознания, связь взвизгнула и выскользнула у него из рук вместе с той тонкой ниточкой, которая – он был уверен – протянулась между ними с Локи. Темнота растворилась, и он зарычал, сморгнув и зло посмотрев на колдуна. – Я почувствовал его! – яростно прошипел он, раздражённо потирая щёку. Отвечать на удар, впрочем, не хотелось – он всё ещё чувствовал себя немного… в трансе, к тому же, судя по мелькнувшему на лице мага выражению, своё тот уже получил. – Какого чёрта?! В нём клокотало тяжёлое разочарование. Возможно ли, что он смог бы… сделать хоть /что-то/? К разочарованию примешалась ядовитая, отравляющая беспомощность, и Тони отвернулся, скрипнув зубами, и глядя в том же направлении, что и Аудун. Дверь почернела, словно её опалили пламенем; на ней остались следы, так, словно огонь играючи лизнул её, обжигая, но ни треска сгорающего дерева, ни характерного запаха или даже хотя бы жара, Тони не чувствовал. Даже допусти он возможность того, что провалился в налаживание контакта с Локи столь глубоко, следы были слишком свежими, чтобы от поджога не осталось ничего больше, кроме них – ни запаха, ни тепла. Значит, это был не огонь. – Что это? – он махнул рукой в сторону двери, не обращая внимания на слова мага. – И почему мне кажется, что так быть не должно? Второй раз подходить к двери и трогать выжженные на ней символы не захотелось – обуглившиеся, словно вспоротые, борозды на ней не предвещали ничего хорошего, и Тони неуютно поёжился. Что могло их оставить? Нахмурившись и потерев лоб, он попятился, пока не уперся в край кровати, и тяжело опустился на неё, опустив локти на колени. Аудуну он не стал предлагать садиться – в конце концов, он не хозяин комнаты, он такой же гость в ней, как и колдун, поэтому Тони справедливо рассудил, что тот сможет сам найти место, куда сесть, если захочет. Он помолчал, пожевав губу. Отвечать всё-таки было нужно, хотя это было… на удивление неприятно, словно он делился чем-то слишком личным – он снова смерил Аудуна неприязненным взглядом, хотя и без прежнего недружелюбия, скорее, устало. – С темнотой, – коротко пожал он плечами. – Просто… просто с темнотой. Какое ему дело до /их с принцем будущего/, мысленно огрызнулся он. Какое, если подумать, у них с Локи вообще может быть /будущее/? У Тони вырвался нервный смешок – они знакомы /сутки/, скорее, даже меньше, о каком /будущем/ вообще может идти речь? Он бы принял эти слова за насмешку, но Аудун говорил совершенно серьёзно, и это чертовски /бесило/. – Может хоть /кто-нибудь/ мне объяснить, что происходит в этом сумасшедшем доме? – простонал он, пряча лицо в ладонях и опрокидываясь на кровать. О, этот вопрос стоило бы задать в самом начале его появления в этом мире. Внезапно всё, что он пережил, обрушилось на него единым грузом – /магия, боги, другой мир, короли и королевы и дворец из золота, чтение мыслей и ментальные нападения, руны кровью и сгоревшая без видимых на то причин дверь/ – какого /дьявола/?! – Есть у вас тут, где выпить? – пробормотал он, перекатив голову набок и глядя на колдуна в щель между пальцами. ___ О, как смертный был недоволен. Аудун успел насмотреться на это выражение лица за свою жизнь. Сто лет назад оно казалось упоительным, теперь не казалось ничем, кроме помехи делу. Старк почувствовал принца, значит. Смог использовать связь. Очевидно. - Хорошо, - холодно ответил колдун, смерив его тяжёлым взглядом. – А теперь ты должен сделать это /правильно/. Ему повезло, что он был заинтересован в возврате Локи. Иначе его ждал бы очень неприятный сеанс вспарывания сознания и использования связи без его на то позволения. Редкие ётуны и редкие асы оставались после такого в здравом рассудке, колдун умел орудовать ментальными материями, как бритвой. Продемонстрируй мидгардец равнодушие или радость по поводу случившегося, сеанс начался бы немедленно. Но он демонстрировал жаркое желание скорее вернуть себе привлекательного бога. Им двигало не благоразумие, конечно, всего лишь страсть… однако тоже сойдёт. К тому же, несмотря на возможные проблемы с проявлением им подобного… жара, зрелище увлечённый Старк представлял собой весьма яркое. Ничем, в самом деле, не отличался от юных порывистых асов… Им не нужно было даже влюбляться, чтобы вести себя подобным образом. Но в смертном, растрачивавшем свою такую /недолгую/ жизнь на непрекращающиеся вспышки, был некий шарм, как в рассекающей небо комете, стремительностью полёта-падения сжигающей саму себя. Ярчайший огонёк на притихшем небе. Хотя иногда он перегибал палку. Аудун с неодобрением проследил за ним взглядом до кровати: Старк упал на неё, сжав лицо ладонями. Излишне много артистизма. - Раз в комнате присутствуем только я и ты, сочту твой патетичный вопрос и весьма неоднозначную метафору вежливой просьбой, обращённой ко мне лично, - произнёс он, разделяя слова – ещё немного, и он бы их цедил. Тщательно выверенная интонация (как и нагромождение фраз), которая невероятно бесила юных асов, на смертном тоже должна была сработать. В конце концов, его сходство с бывшими учениками в самом деле было поразительным, значит, и здесь Аудун не прогадает. Старку следовало встряхнуться. Злость не поможет сосредоточиться, как и алкоголь, но позволит выплеснуть эмоции. – Я объясню. Раз уж ты меня просишь. Отвернувшись, он сухо дёрнул вверх уголком рта – когда Старк уже не мог его видеть. Подняв руки, он без спешки потянул за четыре скрученных в узел на его шее шнурка, удерживавших плащ, и начал развязывать, внимательно изучая дверь. Неисправимо испорчена. Какая жалость. - Возможно, ты знаешь, что принц пытался устроить дворцовый переворот, - начал он отстранённо, в последний момент опустив рвавшееся с языка "возможно, принц рассказал тебе". Не следовало давить на это подобие отношений, успевших сложиться между Локи и мидгардцем. Потому что предположение могло оказаться неверным. Колдун продолжил бороться с завязками. Он ненавидел свой плащ, и когда он собирался работать, тот мешал ему особенно сильно. – Ситуация сложилась так, что он повис над пропастью в бездну. Ты мог слышать иное название: безмирье. Оно не совсем точно. – Наконец закончив, он стиснул снятый плащ в кулаке и бросил на лежащего Старка короткий хмурый взгляд. – Он должен был упасть, но этого не случилось. – Пусть Локи оставит себе трогательную возможность самостоятельно рассказать Старку о причинах и следствиях, если уже не рассказал. Это всяко будет получше информации об атакующих заклятьях против ётунов. Степень романтичности почти та же. – Исходя из имеющейся у меня информации, полагаю, когда он попытался изменить структуру моего заклятья, он оживил в своей памяти именно ту секунду и прикоснулся к тропе, которая ведёт в бездну. Слово, классифицирующее бездну: темнота. Отвесив смертному лёгкий поклон, в котором читалась некоторая ирония (не слишком серьёзная, конечно, зачем же дразнить бедного мидгардца /постоянно/?), Аудун опустил плащ на пол и снова развернулся к двери. - Он – как и я – предполагал, что если проклятье слепоты окажется снято, найденная тропа перестанет его звать, потому что до сих пор искусственная темнота служила проводником. Однако зов тропы не стих; возможно, Локи позволил себе слишком тесный контакт с ней. Теперь значения это не имеет. Он в бездне. – Прозвучало ровно и рублено, словно он поставил жирную точку. Колдун опустил ладонь на сожжённое дерево и провёл резкую дугу. На коже осталась угольная полоса. - Ваша связь не повредилась. – Он потёр подушечкой большого пальца костяшку указательного, разглядывая грязный след. – При должных навыках ты можешь услышать Локи, возможно, увидеть, но я бы работал над первым. Любые другие контакты окажутся слишком тесными, ты либо распахнёшь небольшой портал и оставишь в Асгарде разрыв в бездну, либо сам туда попадёшь и вряд ли чем-то ему поможешь. /Это/, - он постучал по двери, - руны, защищающие от чуждого вторжения. Как видишь, они уничтожены. Присутствие любых материй бездны можно счесть вторжением. Ты не должен пропускать по вашей связи ничего, кроме мыслей Локи, Старк, иначе ты не просто не услышишь его за потоком темноты, но и повредишь своему рассудку. А также большей части защитных рун в округе. Аудун задумчиво оглядел всю стену. Потом соседнюю. Некоторые корешки книг выглядели так же плохо, как и дверь. Интересно, как обстоят дела в комнате, где принц занимался экспериментами? Подняв руки на уровне лица, колдун обвёл в воздухе два чётких круга и прикрыл глаза, пытаясь сосредоточиться. - Алкоголь тебе помешает, - бросил он. – Скажи мне, что необходимо тебе сильнее: связаться с принцем или прийти в себя. – Опустив руки и развернувшись к Старку, он прищурился и спокойно закончил: - Если твоё состояние помешает работе и его нужно переломить, доведя до эмоционального пика, я дам тебе алкоголь. ___ О том, что выпить ему всё-таки не дадут, Тони понял сразу – слишком хорошо знал этот тон. Правильно, значит. Он снова обречённо закрыл лицо и простонал. Не хватало ему ещё одного учителя на свою голову… Со вздохом приняв сидячее положение, он уставился на мага, слегка озадаченно наблюдая за тем, как тот расстёгивает плащ – в голове взметнулась отчаянная и какая-то шальная мысль, которую, впрочем, он тут же задушил на подлёте, не утруждая себя даже додумыванием. Какие бы ни приходили ему на ум замечания, этот мрачный тип был явно не из тех, кто благосклонно к ним отнесётся, и он тихонько хмыкнул. /С Локи было проще/. От этой простой и несколько тоскливой фразы в горле встал комок, и Тони напряжённо сглотнул, неохотно подавляя желание вставить комментарии в речь мага и внимательно его слушая. Что-то из того, что он говорил, ему уже было известно – бездна, дворцовый переворот… либо у него непомерно разыгралась фантазия, либо что-то такое Локи всё же говорил ему. Тони проводил взглядом тяжело упавший возле ног колдуна плащ и закусил губу, полностью проигнорировав ироничный поклон. С этим он мог разобраться и позже, но… Слишком тесный контакт с тропой. Ему чудовищно захотелось зарычать. /Он ведь говорил ему не лезть!../ Однако сложно было сказать наверняка, могут ли сведения о… /контакте/ Локи с бездной помочь сейчас магу или нет – в конце концов, сделанного не воротишь, к нужным выводам Аудун пришёл и сам, и лишний раз сотрясать воздух констатацией свершившегося факта Тони особого смысла не видел. Кроме того, ему вообще не хотелось выдавать что-либо, касавшееся Локи – всё-таки бог доверил это знание именно /ему/, а не придворному колдуну, и если бы он хотел, то, наверное, сразу бы отправился бы за помощью именно к нему, а не выдумывал бы способы остаться целым и невредимым с помощью ничего не умеющего смертного. Эта мысль Тони одновременно понравилась – /всё-таки выбрали его/ – и нет: он представил, что Локи /мог бы/, наверное, пойти к Аудуну, и наверняка они нашли бы способ справиться с заклинанием, не прибегая к тем радикальным мерам, к которым прибегнуть пришлось. Вместе с тем, как спокойно и уверенно чувствовал себя маг в покоях принца, и с тем, какой /живой/ интерес он проявлял к отношениям Локи и Тони, это было весьма… Неприятно. Тони с удивлением почувствовал, как его остро кольнула… /ревность?/ /Серёзно, Старк?/ Он мотнул головой. – В бездне, – рассеянно повторил он, цепким взглядом следя за перемещениями Аудуна. – То есть, в заднице. Я понял. Потерев виски, Тони вздохнул и дёрнул ртом, недовольный открывавшимися перед ним перспективами. Что было для него важнее – Локи или выпивка? Смысл вопроса дошёл до него не сразу – на несколько мгновений он оказался застигнутым врасплох собственным непониманием. /Почему это вообще было //вопросом?// – Алкоголь, алкоголь, – досадливо передразнил он, уязвлённый тем, что для него даже не стояло выбора. – Если мы собираемся работать вместе, – он скривился, – то сделай одолжение, достань голову из своей задницы и сбавь долю пафоса. Бесит. ___ На какое-то время Аудун отвернулся от смертного и просто продолжал своё дело, прикасаясь к двери в разных местах, счищая гарь, сколупывая щепки, прощупывая энергетические сгустки. Можно было бы использовать всё это как ниточку, ведущую к принцу… любые естественные материалы очень чутко впитывают магические следы. Но самый податливый естественный материал – не дерево. Это человеческое сознание. Если бы Локи не поспешил с установлением связи, колдуну пришлось бы цепляться за такую малость как дверь. Но у него есть нечто получше. Он рассеянно поморщился очередной грубости, на которые мидгардец был весьма щедр. Давненько учитель королевских отпрысков и самых одарённых асов не получал столько банального пренебрежения к своей персоне. Ситуация могла раздражать или веселить его, но он обнаружил в себе удивительное равнодушие. Пока Старк снова не открыл рот. Отряхнув ладони и без спешки обернувшись к нему, Аудун поймал его взгляд и медленно сузил глаза. Возможно, единственное, что хоть как-то выдавало, что он задет. Впервые за долгое, долгое время. - Если /ты/, - произнёс он ровно, не допуская в голос никаких лишних интонаций, - собираешься /принять мою помощь/, тебе лучше /сделать себе одолжение/ и не беситься, когда я с тобой разговариваю, Старк. Намерен отказался от выпивки в пользу принца – откажешься и от вспышек собственного самолюбия. Чего ему стоило не бросить ему в лицо "мидгардец" или "смертный"! Но им в самом деле вместе работать. Они не были равными, верно, просто потому что один из них – "мидгардец и смертный", а другой – ас и придворный маг. Они были даже просто /малознакомы/, чтобы человек позволял себе подобные грубости. Но всё же… Всё же /подобным/ образом тыкать его в то, на каком он здесь положении, колдун себе не позволил. Личные оскорбления нужно наносить лично, именно человеку, но никак не ярлыку его происхождения. Подобные выводы лежали у самых истоков простой истины: врагов всегда следует называть по имени. Аудун снова потёр подбородок, чувствуя, как дрогнули губы в мрачной усмешке. Довольно живая реакция для простого диалога, интересно. Как Локи вообще выносил этого… этот экземпляр? /Локи/! Выносил! Либо колдун слишком сильно недооценивал влияние на его ученика старых ран, плотно покрывавших эго Локи, либо эти двое были в чём-то даже слишком похожи и просто зацепились идентичными элементами. Принц не бросался ругательствами, но язвил, к тому же, большинство его шуток и проделок не всегда отличались тонкостью и как правило нуждались в чьих-то аплодисментах. Что ж… верно. Они со Старком были похожи. - Надеюсь, ты будешь стараться воспринять мои слова так же усердно, как употребляешь слово "задница", - пробормотал Аудун и наконец отошёл от двери, подойдя к стеллажам. Отличная подборка книг. К сожалению, некоторая часть коллекции оказалась испорчена. Видимо, повредились даже страницы с инструкциями и иллюстрациями защитных связок рун. Неплохие масштабы… - Тебе нужно место, где ты мог бы связаться с ним, - продолжил колдун уже гораздо тише, не глядя на человека и сцепляя руки за спиной. Ох, это "Толкование двойных видений"? А он искал эту книгу… - По крайней мере для первой попытки. Чтобы не вредить окружающей среде и себе. Нужно что-то изолированное и незащищённое. О. Он знал одно такое помещение. Как иронично! Всё-таки усмехнувшись, он покачал головой и безэмоционально протянул: - Результат будет лучше, чем в первый раз, Старк. Я скажу, как. Хочешь сделать это сейчас? ___ Тони фыркнул, вскинув брови и одарив колдуна совершенно другим взглядом. – Уже лучше, – одобрил он, вставая на ноги и потягиваясь. – Можешь ведь, когда хочешь. Он ухмыльнулся, подходя к Аудуну и замирая где-то в метре от него, сцепляя руки за спиной и перекатываясь с носков на пятки. В голове что-то перещёлкнуло, и перед ним уже был не раздражающий до зубного скрежета придворный маг, а довольно язвительный и острый на язык человек – бог? – с которым ему предстояло работать. Те, с кем предстоит работать в одной связке, не обязаны нравиться, но если работа действительно важна, то на её время все противоречия лучше отложить. К ним можно вернуться после или даже в перерыве, но он действительно хотел помочь Локи – он, чёрт возьми, /обещал/ ему!.. – и это определённо стоило того, чтобы потерпеть острослова хотя бы какое-то время. А может, /терпеть/ и не придётся. Тони чуть наклонил голову, прищурившись – колдун с деланным безразличием разглядывал книги, создавая видимость полного поглощения процессом, но если прислушаться и присмотреться – чего до сих пор Тони не приходило в голову – то за каменным лицом можно было разглядеть ту ещё язву. /Интересно, если его как следует напоить, насколько отвязным он окажется на самом деле? И сколько придётся извести ради этого алкоголя?/ Как оказалось, неприязнь здорово мешала разглядеть в нём просто… интересного, пожалуй, мага. Исключительно ради эксперимента Тони отбросил общую цель в сторону и снова посмотрел на Аудуна, как прежде – и на него новой волной накатило раздражение. Теперь, открыв что-то новое для себя, он ещё более отчётливо видел в придворном маге того, кто мог бы заинтересовать Локи. Интересный, умудрённый опытом, наверняка скрывающий в себе множество подводных камней – он ведь интересовался Локи, проявлял… участие, помогал ему, вполне вероятно, что и Локи мог бы заинтересоваться им – насколько мог понять Тони, Аудун был намного старше принца, а значит, их знакомство могло приходиться на самый… нежный возраст Локи. Тот мог заинтересоваться придворным магом и не только как /магом/. Искра ревности полыхнула и увеличилась в несколько раз. Помощь Аудуна вдруг перестала казаться такой бескорыстной, и Тони стиснул зубы. Подавить в себе желание вытолкать колдуна взашей немедленно стоило ему немалого труда – /но какого чёрта, всё это потакание, это беспокойство, этот показной интерес тем, что между ними происходит, и презрительное отношение к Старку, какого дьявола он вообще здесь!../ Глубокий вдох. – Мм, – Тони натянуто улыбнулся, вновь проглотив все протесты, рвущиеся наружу, и тщательно проследив, чтобы ни один из них не нашёл отражения на его лице. Когда это было нужно, он не хуже других умел скрывать настоящие чувства – до сих пор у него не была повода не демонстрировать магу свою неприязнь, но теперь он появился, а значит, больше ей места ни в словах, ни во взглядах не было. – Я весь дрожу от предвкушения. Веди! Что, уже не терпится остаться со мной наедине? Всё ждал подходящего момента? – не удержался он от небольшой подколки, направляясь к костюму. ___ Меньше всего Аудун ожидал этого. Причём причина подобного упущения оказалась ему неясна, но он словно споткнулся о реакцию смертного. Обернувшись к нему, он посмотрел ему в глаза почти изумлённо, чувствуя, как сама собой приподнимается левая бровь. Уже второй раз, когда он не сдержал… реакцию. Он медленно моргнул, в некотором роде переваривая произошедшее. Если вспомнить времена его учительской практики, он сам часто прибегал к подобному приёму. Словно поднимался над словесной игрой, которую вёл с учеником, выбивал его из колеи поощрением стиля или неодобрением слишком топорной фразы. В исполнении Старка подобное смотрелось на достаточно высоком уровне; возможно, колдун просто не ожидал от него подобной… степени качества. Ожидал он вспышки гнева или молчания. Но /оценка/? Это было уже интереснее. Спокойствие снова расслабило черты его лица, не давая проступить ни одной противоречивой мысли. Что ж, впервые мидгардец решил повести себя за гранью уже сложившейся между ними схемы. Более того, кажется, допустил нечто, отдалённо напоминающее симпатию – или её извращённую пародию. Неожиданный шаг. Сходство с юными асами мгновенно исчезло, вдруг преобразовавшись во что-то вполне достойное называться исключительным. Хотя не так уж это и нелогично. У Старка была своя причина: дальнейшая совместная работа и общая цель могли бы подвигнуть его к смене точки зрения. Временной. Аудун чуть вытянул губы, отворачиваясь и задумчиво кивая самому себе. Слова человека он никак не прокомментировал. Что ж, им следовало заняться делом. Но потом Старк снова открыл рот, и планы на ближайшие две минуты поменялись. Брови колдуна снова полезли на лоб, теперь обе. Впрочем, если бы в тот момент мидгардец мог его видеть, реакция ограничилась бы чем-то менее выразительным, но иногда Аудун позволял себе… вольности. Он развернулся к смертному, остановив взгляд у него на затылке. Вообще-то, "заигрывание" не отличалось особой тонкостью. Само по себе оно одновременно являлось частью стиля Старка и фарса одного зрителя для. Но после всех полных неприязни реплик… Очевидно, нечто подобное на себе испытал и принц. Локи импонировали подобные выходки, хотя становился их объектом он нечасто. Вполне возможно, здесь начала свой рост его симпатия. И всё же это было неожиданно. И настолько… /занимательно/, что Аудун снова моргнул и вдруг рассмеялся. Низко и коротко, словно проталкивая звуки, отчего смех его напоминал почти скрежет – однако он был на удивление искренним. Великий Имир, колдун был приятно /удивлён/ и должен был продемонстрировать это. - Мы уже наедине, - спокойно фыркнул он, останавливая свой небольшой эксперимент в сфере откровенности. Он мог бы упомянуть о том, что сейчас, когда принц далеко, дальше, чем можно было представить, и Старк совершенно точно вне зоны досягаемости своего драгоценного любовника, момент позаигрывать с вероятно новым на удивление подходящий. Но подобное было бы… несвоевременным. И неделикатным. А деликатность – немаловажный пункт в списке придворного мага. Покачав головой, он направился мимо занявшегося своим костюмом Старка к двери, по пути поднимая свой плащ и наматывая на руку (не следовало оставлять личные вещи в чужих покоях). Мидгардец наверняка уже привык к порталам. Что ж, придётся и собственными ногами воспользоваться. Во-первых, колдун не очень любил использовать порталы для бытовых целей, во-вторых, в месте, где недавно образовывался прорыв в бездну, делать подобное просто не стоило. Не оборачиваясь, колдун открыл дверь и вышел в коридор. - Ты мог бы взять с собой что-то, что принадлежало ему, но твой… оберёг вполне подойдёт, - бросил он через плечо, чуть нахмурившись. – Нужно нечто, несущее его след. Более материальный след, чем тот, который оставлен в твоём сознании. Хотя на этом поприще принц постарался. – Он позволил себе нечто, что при должной фантазии можно было принять за усмешку, но что на самом деле скорее походило на судорогу, заставившую его рот дёрнуться. – Думаю, ты делаешь распространённую ошибку, присущую всем, впервые практикующим любые ментальные техники. Когда принц проходил у меня обучение, ему было… непросто понять суть парадокса. Однако чем меньше ты концентрируешься непосредственно на канале связи между вами, тем ближе ты окажешься к тому, чтобы услышать именно принца. Он приглашающе склонил голову и направился дальше по коридору.