***
Адская библиотека стала вторым скромным пристанищем одиночества и покоя юной, практически вступившей на престол правительницы Преисподней. Первое же находилось в глубине королевского замка. Скрытая от лишних глаз комната хранила в себе великую ценность и укрывала Линет ото всего, заставляя красотой своей забывать то, что тревожило молодую душу. Но туда она, прекрасно ускользая от многочисленной охраны, со свечой в руках сбегала ночами, дабы уберечь Лилит от лишних переживаний. И сейчас было не лучшее время соваться в тот тайный мирок прошлого, где жило спустя годы блёклое напоминание о матери, чей образ безвозвратно стёрся в голове и подкреплялся лишь редкими изображениями в старинных фолиантах. Чего нельзя сказать про отца. Память о Люцифере жила в Аду и ни за что бы не подлежала забвению. Это его жена низкий падший демон, а сам Король Люцифер блистал на пьедестале славы и даже величественно красовался на страницах школьного учебника. Викторию, в отличие от него, старались стереть из истории и, очерняя имя женщины кровью, начали забывать, как ликующе встречали её на троне. Зато помнили и знали — Аграт. Фигура в истории она малозначная, но имела место быть в числе знаменитой королевской семьи. Если Вики высшие бессмертные существа вспоминали с дрожью в теле, то Аграт не вызвала в них столько волнения и страха. Эта демонесса была равнодушной ко всем делам, её руки не подпускали к власти, и она лишь лёгкой тенью следовала за Люцифером во время мероприятий, требующих присутствия и короля и королевы Адского царства. Что случилось с Аграт, как её убрали с престола, Линет не волновало от слова «совсем», для демонессы имело значение лишь то, что никаких сестёр и братьев по линии отца у неё нет. Только порой в голове при подобных мыслях всплывали слова Лилит, сказанные однажды: «Тебе мать выстроила прямую дорогу к власти, потому выбей дурь из своей головы и будь достойна этого наследства». Что имела в виду родная бабушка, которую так Лили никогда не называла, о какой прямой дороге говорила, понять ей было пока сложно и практически невозможно, когда история семейства покрыта тайнами и толстым слоем пыли. Раз первое любимое место сейчас не в доступе, то второе раскрывает свои двери всегда, хоть оно и не так часто находилось во власти тишины. Библиотека Ада располагалась таким образом, чтобы ученики школы могли в любое время ею пользоваться. Но просторы устрашающего своим видом хранилища книг позволяли вдоволь разгуляться и даже потеряться рядах высоких стеллажей, потому Линет удавалось найти укромное местечко, куда мало кто совался. Кстати, об учениках. Их разговоры хорошо слышались из общего зала, который соединял кабинеты, принадлежащие кафедрам в Аду, уже известную библиотеку и королевский замок. Это означало лишь то, что толпа Непризнанных, демонов и ангелов варварски ворвутся в обитель покоя Линет. Благо, если заявится класс демонов. Но Лили закатила глаза, когда в массивном высоком проходе появился старина Геральд и разномастная кучка существ. Юная дочь Люцифера в этот момент приняла самый надменный и гордый вид. Если одна она могла сесть в кресло с ногами, подогнув их под себя и сняв неудобные туфли на высоком каблуке, быть в самой неадекватной, но удобной позе, полностью погрузиться в чтение, то сейчас требовалось держать лицо. Линет выпрямилась в кресле, поправив тёмно-красное приталенное платье, закинула ногу на ногу и даже не подняла головы, будто её не интересовала окружающая обстановка. Взгляд вновь забегал по строчкам на странице книги, но смысл их рассеивался в мыслях, не собираясь воедино. Правда, и до появления учеников, страницы Лили перелистывала бездумно. В голове была только Виктория и размышления о ней. Сразу же поднялся гул от голосов учеников. Практически все кинули взгляд на Линет. Одна Непризнанная, не желая слушать учителя, легонько толкнула другую в бок. — Эй, Джесс? — Что? — кареглазая блондинка оторвалась от изучения библиотеки глазами. — Кто это? — девушка махнула головой в сторону Лили. Джессика осторожно взглянула и ответила: — Линет. Внучка Сатаны. — Сатаны? — Да, тише ты… Но вторая Непризнанная не угомонилась, продолжая с явным интересом смотреть на Лили. — И как она, жестока? Истинное исчадие Ада? — Не знаю, я недавно поступила в школу. Она всё время книжки читала, либо рисовала. Вроде, тихая… Но говорят, вчера за волосы оттаскала свою соседку по комнате. Бедняжка Агата даже не появлялась сегодня на уроках. — Тихая? Да ну. Демон же. — Венди, говорю же: я здесь недавно. С демонами дружбу не вожу. Мне ангелы больше по душе. — Тогда почему она не с нами? — Учится на продвинутом уровне. — Оу… Позади послышался ещё один голосок Непризнанной. — Бедная Линет… — Почему она бедная? — вновь полюбопытничала Венди. — Линет воспитывает бабушка — жена самого Дьявола. Она держит её в тисках, ужасно к ней строга и требует, чтобы Лили всегда была первой и лучшей во всём. Про её тренировки вообще стоит молчать. Она потом спину закрывает, чтобы спрятать раны. Кожа под крыльями рвётся и вся синяя… Та Непризнанная замолчала, словно испугавшись собственных слов. И в этот момент прогремел голос Геральда, который выразил недовольство и сделал им троим замечание. Линет всё прекрасно слышала, но тратить драгоценное время ради того, чтобы заткнуть кучку тупых девиц, она не собиралась. Демонесса поднялась с места, взяв стопку книг, которая лежала рядом на невысоком столике, и направилась вдоль стеллажей первого ряда. Многие провожали её взглядом. Она мягко опустилась в другое кресло, откинулась на спинку и, прикрыв глаза, вновь задумалась. Голоса посетителей библиотеки растворялись, становились с каждой секундой блёклыми на общем фоне, и вскоре мысли поглотили её. Лили корила себя за оплошность. Виктория была так близко к ней, стояла совсем рядом. Просто вытяни руки, прикоснись к ней и обязательно почувствуешь забытое материнское тепло. Она практически не изменилась. Всё тот же статный профиль и умение держаться. Чёрные волосы затянуты в тугой пучок. Яркие глаза цвета океана. Только не хватает смоляных крыльев. Отец раньше говорил, что у мамы они были красные, когда Линет, играясь, расчесывала Вики тёмные пушистые пёрышки и закручивала на маленький пальчик выпавший из причёски локон. И лицо у неё родное, знакомое и в то же время ужасно чужое. Хотелось кинуться ей на шею, обнять, всю расцеловать и сказать, как она сильно скучала и всё равно ждала невозможной встречи. Тысяча вопросов взрывались в голове, забывались и рождались вновь. Но Лили испугалась, убежала и лишь потом опомнилась: ведь теперь-то как её найти? Неужели это тупик? Конец цели без прекрасного нового начала? Образ матери сегодня блеснул как яркий лучик и тут же безвозвратно потух. Мама — тема для разговоров запретная, и это Линет выучила с детства, когда Лилит твёрдо и уверенно сказала, что всё изменилось, придётся смириться и быть сильной, ведь на неё, такую маленькую кроху, упала непосильная ноша — власть и ответственность за Ад. Тогда после казни, куда насильно привели будущую наследницу престола для эффекта запугивания, устрашения, ведь предполагалась, что дочь Виктории унаследует её же жестокость, холодность и тягу к крови, началась новая жизнь. Теперь Лили не жалели, не гладили по головке и не лелеяли. Регентом малолетней принцессы назначили Лилит — бабушку, и она спуску не давала. Если раньше этот красивый ребёнок с длинными чёрными волосиками, необычайными глазами, что совмещали в себе чистый голубой цвет и чуточку красного из-за частичной гетерохромии, с явными отцовскими чертами лица и голосочком, похожим на материнский, купался до поры до времени в любви обоих родителей и жил беззаботно, как все дети, то потом пришлось быстро вырасти. Лилит любила внучку, но скрытно, на самом дне очерствелой души. Любила так же, как и свой луч света — сына, только, её, может быть, немного сильнее. Лили напоминала ей себя, Люцифера, Викторию, Сатану и даже ненавистного серафима Ребекку. Казалось, в девочке смешалось всё самое лучшее от рода Денницы и чуточку больше. Линет, имя которой так неспроста созвучное с именем бабушки, представляла из себя идеальную правительницу, и перед Лилит стояла задача: сделать из этого самородка самый лучший драгоценный камень. От малышки требовалась жёсткая дисциплина. Никаких капризов, истерик, громких озорных игр, беготни по коридорам, шалостей, напрасных хотелок и много чего ещё. Иначе Лили приходилось сидеть запертой в комнате в окружении нянек, долгие часы обдумывать своё поведение и ещё усердней заниматься. У Лилит не поднималась рука применить к внучке телесное наказание, ведь от того, как её муж обращался с единственным сыном, кровь стыла в жилах. Хотя ей порой очень хотелось применить силу, потому что иной раз взбалмошная внучка вытворяла невообразимые вещи. Люцифер и Вики растили дочь в спокойной атмосфере, позволяли многое и всячески баловали. На то были свои веские причины. Люцифер не хотел, чтобы такое детство, какое было у него, познала Линет и до конца своих дней считала отца страшным тираном. А Вики помнила семейное благополучие и ауру любви с Земли, всячески холила дочку из-за долгого отсутствия детей в браке и, даже когда её характер изменился в сторону жестокости и гнева, она оставалась кроткой и чуткой матерью. И после такого воспитания Лилит пришлось тяжко, а положение усугубляли громкие фразы внучки: «А папочка так бы не сделал. А мамочка это мне разрешила бы…» Важное место имело образование. Лучшие учителя и педагоги, множество часов кропотливого труда, слёз и обид, зато теперь Линет училась в школе ангелов и демонов с четырёх лет вместо семи и по другой программе, которая остальным и не снилась. Она знала больше, чем требовалось от самых старших учеников, имела огромный успех и ей пророчили великое будущее. Лили разговаривала в совершенстве на шести языках, прекрасно владела диалектом Диабло, даже порой за ужином, увлекшись беседой, незаметно для себя переключалась на него и продолжала что-то весело щебетать, а Лилит лишь кротко улыбалась и поддерживала беседу. Просвещали юную королеву и в области изобразительного искусства, музыки и танцев. Любовь к рисованию ещё с детства привила мать. Своими работами, а точнее процессом, Вики увлекла дочь, и тот интерес не покинул демонессу до сих пор. Именно потому она, если оставалось время от заданий, непременно бежала в галереи и с жадным интересом поглощала прекрасное. И кто же бы знал, что один из походов в обитель живописи окажется таким волнительным и лишит девушку покоя? Также Лили изумительно играла на скрипке и фортепиано, частенько демонстрировала свой талант на шумных балах в одном из самых больших дворцовых залах. Кстати, о балах. Без пяти минут королева завораживающие кружилась в вальсе, хоть это и ненавидела. Люцифер позаботился о том, чтобы дочь умела быть не только воспитанной, образованной девушкой, но и умела себя защитить. «Будь сильной и никогда не сдавайся», — с самых малых лет знала Лили, а потому ощущать рукоять меча в ладони было привычно. Демонесса дралась не на жизнь, а на смерть, и сражения, многочасовые изнурительные тренировки ей нравились больше, чем все те обязанности, которые положены милой принцессе. Самые красивые и эксклюзивные наряды не волновали, драгоценные украшения не привлекали, море внимания со стороны парней не трогали душу, ей лишь бы мечами помахаться с каким-нибудь отличным воином из королевского легиона, да укротить дракона. И не того небесного дракона, что вызывал очищающий дождь и ластился к рукам, нет, того, который дышал огнём, необычайно огромный и злой. Если слетишь с него — костей не сосчитаешь. А потом не помешало бы завалиться на диван в комнате и читать до самой ночи, чтобы никто не трогал. Но так нельзя, сегодня в расписании ещё дополнительные от школы занятия, танцы, встреча с министрами и вечерняя игра на скрипке. Только тогда юная королева без сил заваливалась в постель и не шевелилась до утра. Друзей заводить, живя в таком бешеном ритме, казалось невозможным. Была возможность лишь общаться с детьми при дворе. Таким ребёнком оказался Протей. Сын Мими из-за приближённости своего отца к Лилит находился тут чуть ли не круглые сутки и во время несчастного перерыва или отдыха девочка могла играть с ним. А Вальтер, внук Вельзевула, окончательно образовал и закрепил их трио, которое существовало по сей день. Всё трудности тренировали дух демонессы, упорство, терпение и силу. Линет должна быть лучшей. Должна быть совершенством, непостижимым идеалом. И Лилит упорно доводила её до этого. Жаловалась ли когда-нибудь малышка? Нет. Сжимала зубы до скрежета, брала себя в руки и упорно шла вперёд, зная, что на плечах огромная ответственность. Несмотря на отсутствие родительского тепла и ласки, сдержанность и холодность, Линет любила бабушку в ответ, хоть всегда и называла её на «вы», и никакая муштра не повлияла на тёплые чувства в душе к этой статной женщине. Лилит она уважала и брала с неё пример, но всегда что-то ныло внутри и тосковало по матери. Даже тысяча нянек не заменили родного человека. По отцу демонесса так не скорбела, ведь Люцифер ушёл быстро, когда ей не исполнилось и трёх земных лет, и едва остался в памяти, а с годами его образ только стирался. Но Лилит старалась оставить сына в сознании внучки и потому всегда напоминала, какой у неё был отец. Гордость рода, утренняя звезда, что зажглась на небосклоне Ада и светила до сих пор, освещая великий путь дочери, так похожей на него. Но и мать была не менее важной фигурой тех времён, только теперь запретна и с каждым годом всё больше забывалась. Лишь однажды Лилит показала Лили портрет Виктории, когда любопытство вышло за пределы разумного, и хорошие отношения бабушки и внучки начали расшатываться, грозясь рухнуть. Тогда они сильно поругались, и Линет вспомнила, как не переставая ревела после ухода матери. Эту боль заглушали, но не искореняли. И она разрасталась внутри ещё больше. Молоденькая демонесса после часто думала: «А как там Виктория? Жива ли она? Если да, то как начала новую жизнь? Где её искать? И стоит ли это делать?». И вечные тайны вынудили Лили начать искать мать и вглядываться в лицо каждой земной женщины. Ей не нужно было многого, лишь бы увидеть, знать, что у неё всё хорошо, и уйти, больше никогда не тревожа её покой. И вот это свершилось, но так погано сейчас на душе, будто залезла туда, куда не надо.***
Всё также беспрерывно горело в Аду пламя, и всё также королевский замок величественно возвышался над самым крупным городом Преисподней. Туда-сюда сновали безобразные чудища и существа. Отовсюду слышались безликие, сливающиеся в один крик голоса грешников. Жар опалял кожу, и Линет почувствовала прилив сил и облегчение, потому что она спустилась домой, но вскоре пожалела о таком решении. Лучше бы ютилась в школьном общежитие. — Линет, это ты? — послышался совсем не строгий голос Лилит, когда демонесса решила быстро юркнуть мимо обеденной комнаты к себе. Лили остановилась как вкопанная. Сердце совершило кульбит в груди и быстро-быстро забилось от волнения. Не может же быть сейчас какой-то приём в замке? Только не это. Демонесса подошла к двери и зашла вовнутрь. Собственно, чего боялась, то и случилось. Сегодня у королевской семьи ужинал демон Вельзевул, его жена Буфовирт, дочь Ости и внук Вальтер. Присутствие последнего хоть немного скрасило мрачные думы юной наследницы престола. Он коротко улыбнулся при виде неё, Линет же учтиво кивнула всем, приветствуя, и посмотрела на бабушку. — Не желаешь к нам присоединиться? — продолжила Лилит. Она гордо сидела во главе стола в красном, расшитом золотом платье с длинными рукавами. Мягкие чёрные волосы волнами спускались вниз, и две прядки, взятые у ушей, закреплялись сзади аккуратной заколкой. Её лицо чуть тронула старина, но былая красота не исчезла, лишь стала более благородной и приобрела своеобразное обаяние. Голубые глаза, как и прежде, загадочно, маняще светились и сейчас играли озорством из-за двух выпитых бокалов глифта. — Прошу меня извинить, но нет, — ответила Лили и не сдвинулась ни на шаг, ожидая разрешение бабушки быть свободной. — Ну что же вы, милочка, — надменно заговорила Буфовирт. — Давно я вас не видела, дайте хоть наглядеться на такую красоту. Она разместилась рядом с Вельзевулом, который по левую руку находился от Лилит. Статная, самоуверенная женщина, вцепившись в руку мужа, оценочно оглядела принцессу с головы до ног и медленно вздохнула, чтобы держать себя в тисках спокойствия. Время, которое медленно забирало молодость, и любовные похождения супруга сделали её ревнивой и придирчивой, а личные счёты с Викторией заставляли внимательно приглядываться к её красавице дочери, которая, взойдя на престол и достигнув возраста совершеннолетия, наверняка будет кружить голову мужчинам. Линет под тяжёлым, завистливым взглядом Буфовирт старалась не «согнуться» и также уверенно посмотрела неё, а потом и на Ости, что с годами совершенно не изменилась, да ко всему прочему получила высокий титул и удачно вышла замуж. Не известно только: по любви ли? Но сын у неё с Бельфегором родился прекрасный. Истинный демон и обольститель с великим будущим. — Детка, ты плохо себя чувствуешь? Тебе дурно? — послышался голос Лилит. — Да… да. Я бы лучше ушла к себе. — Тогда иди. Я отошлю к тебе Амели. Демонесса поспешно вышла, но не прошла и трёх шагов, как за ней выскочил Вальтер. — Лили, стой, — он тронул её за плечо, развернул к себе и тихо зашептал: — Я всё знаю. — Что знаешь? — будто не понимала она и хлопала ресницами. Вальтер взял её под руку и отвел ближе к стене коридора, чтобы никто не услышал их разговор. — Ты нашла её и понимаешь о чём я говорю. Линет вся вспыхнула, покраснела. — Просто хочу сказать, чтобы ты тысячу раз подумала и всё обдумала. Это не шутки совершенно. На, — он вложил ей в ладонь что-то твёрдое. — Бери его с собой на Землю, если всё же решишься на этот шаг. Он скроет энергию, — Вальтер усмехнулся. — У деда спёр. В благодарность Лили его обняла. Демон, прижав её к себе и поглаживая по спине, напоследок сказал на ухо: — Подумай над своим поступком.***
Тёмно-красный камешек переливался в тёплом свете лампы. Овальная форма, гладкая поверхность, чёрные прожилки внутри. Линет никогда не видела такой. Служанка Амели ласково провела расчёской по длинным, влажным после водных процедур волосам принцессы, тем самым её отвлекла. Лили убрала камешек в комод и взглянула в зеркало. — Вы давно не ночевали в замке, — протянула Амели и ласково заправила выбившиеся прядки Лили за уши. — Неожиданно захотелось побыть дома. Демонесса не раскрыла тайну. На самом деле её ждали кое-какие дела. Но всё с приходом полуночи, тихо и скрытно. — Ну ничего, скоро будете жить только тут. — Ага… — Волнуетесь перед коронацией? — Вовсе нет. И она ещё не скоро. Обе девушки замолчали, разговориться, как раньше, не удалось. Лили обдумывала, как она сегодня ночью будет сбегать мимо охраны в старый танцевальный зал, а Амели поражалась, насколько разными могут быть две родственные друг другу женщины, ведь она служила ещё при Виктории. Та всегда торопилась, была чем-то недовольна и требовала-требовала-требовала, но Лили сидела спокойно, вечно задумчивая и никем не помыкала. Как и советовал Вальтер, она решила ещё раз подумать над следующим шагом. Это безусловно опасно: спускаться к смертному на Землю и долго там находиться. Да даже общаться нельзя, а облик раскрывать тем более. Но она бы не была Линет, если бы не рискнула. Такие черты характера ей безусловно достались от Виктории. Любопытство, необоснованный риск, побольше приключений на пятую точку. Если с годами Вики стала более сдержанной, то про Лили сказать сложно. — Всё, — мягко пролепетала Амели и положила расчёску на трельяж. — Благодарю. Можешь идти. Служанка вышла из комнаты, пожелав спокойной ночи, но спокойной она у Лили уж точно не будет. Когда замок погрузился в дрёму, и стихли голоса, демонесса откинула одеяло и спустила ноги на пол, накинув на сорочку лёгкий шёлковый халат, она со свечой в руках подошла к двери. Понадобилась одна минута, чтобы собраться мыслями и силами. Стража в основном спала. Кое-где пришлось выжидать определённого момента, чтобы быстро пробежать и быть тихой мышкой. И вскоре босые ноги коснулись холодного камня в заброшенной части замка. Здесь когда-то был тронный зал, кипела жизнь, проводились балы и танцевали кавалеры с дамами в пышных юбках. В этом крыле располагались спальни, обеденные зоны, залы, комнаты для отдыха и прочее. Но как гласила история, поднялся мятеж, и это место оказалось очагом всех событий. Опять же, много чего не дошло до нашего времени, стёрлось и специально скрылось от лишних глаз и ушей. И сейчас тут завывал лишь ветер, пристанище находили птицы, и пыль душила, заставляя задыхаться. Лили забрела сюда совсем недавно, и для неё открылся новый дивный мир. Была здесь одна небольшая комнатка, её самая любимая — мастерская, некогда принадлежавшая матери. Вот оно, то самое первое любимое место, обитель покоя и гордого одиночества. Она прошла вовнутрь, зажгла все свечи и задёрнула плотные шторы, чтобы не было видно, что комната вновь наполнилась светом и ожила, будто сама Виктория трудилась сегодняшней ночью. Мастерская выглядела чистой и опрятной, потому что Линет старалась над её видом несколько дней подряд и вкладывала всю душу в обустройство. Весь хаос был устранен. Теперь здесь уютное местечко, пропитанное прошлым и историей. Первое, что бросалось в глаза при входе, — небольшой стол с принадлежностями для рисования и шкаф, похожий на книжный и который демонесса вскоре полностью забила сочинениями, что приносила сюда для ночного чтения, а потом забывала забрать. Большинство масляных красок испортилось, засохло, кисти больше не пригодны для рисования и от простых карандашей толку не было. Бумага вся пожухла и пожелтела. Но не рисовать приходила сюда это юное очарование, а почувствовать некую связь с матерью, её близость. Линет касалась старых холстов и воображала, что когда-то так делала Виктория, и поверхность до сих пор помнила её мягкие руки. Смотрела на картины и понимала, что мама точно также глядела на них и размышляла о чем-то своём. Садилась за мольберт и представляла, как же красиво смотрелась королева, увлеченная работой, в профиль. Это просто неописуемо, какая здесь волшебная атмосфера. Только почему всё то прекрасное ушло в прошлое? Почему нельзя воскресить былое счастье из руин? Почему она одна, и все дорогие люди её покинули? Что же могло такого произойти, чтобы вся жизнь оказалась перечёркнутой? Лили бралась за голову и думала-думала-думала, но ничего. Ответы не находились, и их никто не давал. И этой ночью в мастерской, сидя на полу у стены и наблюдая за одной из картин, крепко сжимая в ладони красный камень и стирая с щеки скупую слезу несправедливости и отчаяния, она решила, что рискнёт, вновь отыщет мать и не уйдёт, пока всё в голове не станет на свои места.