Don't stop!

Черт, он просто обязан найти гребанных Эштона и Калума! Он мотает головой, отбрасывая все блесточки, сердечки и звездочки, заполнившие его голову на девяносто девять и девять десятых процента после встречи с Майклом, в сторону: где могут быть его соседи? Люк быстро натягивает на себя джинсы и заправляет в них красную рубашку, первую попавшуюся ему под руку. Сначала он зайдет в магазин за чем-нибудь, потому что время ужина он, конечно же, пропустил, будучи привязанным к кровати, а потом пойдет искать соседей — все-таки, уже поздно, а он волнуется. Он выскакивает из общежития, параллельно натягивая на себя джинсовую чёрную куртку и оглядываясь по сторонам: уже десять или одиннадцать вечера, не мудрено, что улицы пустуют и молчат. Люк здоровается с несколькими однокурсниками, заходящими в общежитие, и, сунув руки в карманы, быстрым шагом направляется в магазин. Магазин находился в пятнадцати или двадцати минутах ходьбы, а поэтому Люк старался идти быстро и не оборачиваться, потому что еще одного нападения он не выдержит — здоровых рук у него не осталось, а также рядом нет Калума, соответственно, Люка либо опять покалечат, если схватят, либо вообще убьют… Это Люк еще думал, что Нью-Йорк опасный. Почему нельзя было пойти в магазин поближе? Потому что только в том магазине находилась его любимая черничная газировка — Эштон, Калум, да и, похоже, весь Сидней называл этот магазин «Американ Стор», ведь только там продавались всякие американские замороченные продукты вроде той же черничной колы, например. Да, Люка можно было выгнать из Америки, но Америку из Люка — нет. Разве что под пытками. Он проходит мимо центральной улицы, на всякий случай выглядывая из-за углов домов прежде, чем пройтись по какому-то переулку — ему не нужно неожиданностей вроде очередной банды бандитов-грабителей, абсолютно нет. Рядом с ним моргают фонари, и он обеспокоенно вздыхает, от чего ему за ворот задувает холодный ветер — еще, блять, урагана не хватало! Успокойся, Люк, иначе из-за тебя весь Сидней бурями накроет, серьезно. Он заворачивает за угол магазина и заходит в него. Люк облегченно вздыхает — ему повезло, что магазин круглосуточный, но также не повезло с тем, что в нем никого нет — если на него кто-нибудь… О, черт, Люк, успокойся уже, а! Кому ты сдался вообще? Просто купи свою сраную газировку и вали домой! Нашелся параноик… Люк проходит между высоких стеллажей с кучей продуктов, продвигаясь к холодильникам. Быстро выхватив оттуда банку газировки, он быстрым шагом идет к кассам, за которыми сидит один единственный продавец — черт, не повезло же ей работать в ночную смену. Она пробивает ему газировку, пока Люк осторожно оглядывается по сторонам, будто рядом с ним скачет свора голодных чихуахуа. — Все хорошо? — осторожно спрашивает продавец, замечая беспокойство Хеммингса. — Да, все в порядке, — вздрагивая, говорит Люк. Ему стоит сходить на какие-нибудь процедурки — у него, возможно, начинается паранойя или мания преследования — как там это называется? В общем, что-то в этом духе. — Наличными или по карте? — спрашивает девушка, заправляя темные волосы за ухо. — По карте, — быстро отзывается Люк и выуживает из заднего кармана бумажник, вытаскивая оттуда карту и ожидая, пока пинпад загорится, приглашая приложить карту. — Дерьмо, — выругивается девушка тихо и раздраженно, — Система барахлит. Вы не могли бы оплатить наличными? — Да, конечно, — соглашается Хеммингс, пожимая плечами, — Что-то случилось? — Не знаю, — признается продавец и хмурится, — Систему сильно глючит после того случая с отключениям электричества по всему городу. Вон, еще и освещение сегодня барахлит, — брюнетка устало вздыхает и кивает вверх, на лампы на высоком потолке, одна половина из которых часто-часто моргает, а вторая — банально не работает, — Просто кошмар. Люк мычит в ответ что-то неразборчивое и, быстро расплатившись, выходит из супермаркета, смахивая воображаемый пот со лба и открывая газировку. — А, блин, не тот выход, — Люк осознает то, что он на парковке, только тогда, когда понимает, что вокруг нет ни одного знакомого дома. Вот же блять. Он хочет развернуться, но дверь предательски не поддается — одной рукой, и то левой, открывать тяжелую дверь сложно, при этом стараясь по максимуму не напрягать ее. Придется обходить магазин кругом. На всей парковке гаснет свет, а с севера опять дует леденящий ветер. Люк идет быстрее, почти бежит — ему уже не хочется искать Эштона и Калума, ему лишь бы до дома целым добраться. Люк — любопытная, но пугливая задница. Он заглядывает за угол дома, стоящего через несколько метров, потому что слышит оттуда звуки глухих ударов и треск, но при этом крадется, прижимаясь спиной к бетонной стене соседнего дома. Куда его несет? Он же домой хотел! — Так это ты тут шум навела, — Люк наклоняется к мусорным бакам, стоящим поблизости, к шоколадного цвета кошке. Он присаживается на корточки и гладит кошку по спине, нежно улыбаясь. — Прости, милашка, у меня для тебя ничего нет, — оправдывается Люк. Да, он точно сходит с ума — оправдывается перед кошкой, — Но, если хочешь, я могу поискать для тебя что-нибудь в общажной столовой? Иди ко мне. Он протягивает руки к кошке, осторожно подхватывая ее, и в этот момент соседние мусорные баки отскакивают друг от друга с грохотом, разлетаясь в стороны. Люк прячется за угол дома, поглаживая кошку по голове и прижимая к себе. — Все будет хорошо, — обещает он ей, хотя он скорее успокаивает себя, нежели кошку, которая смотрит на него и хлопает коньячно-горчичными глазами. Хеммингс выглядывает из-за угла и видит двух людей, стоящих друг напротив друга: откуда они взялись? Секунду назад их там не было. — Ты слышишь, о чем они говорят? — спрашивает Люк у кошки. Та мяукает в ответ, русоволосый, грустно посмотрев на нее, вздыхает, — Ну, да, чего я ожидал? — ..да? Люк высовывает голову из-за дома и щурится, прислушиваясь. — Так это ты спалил тех парней вчера в переулке, а? Опять за старое? — один из говорящих усмехается: Люк не видит его, потому что он стоит к нему спиной, а у второго, похоже, что-то вроде маски на лице, еще и капюшон толстовки — в общем, не разглядеть, — По трое? На кого работаешь теперь? На Англию? На Россию? Фонари, один за другим, гаснут. Люк вздрагивает: ему стоит убираться отсюда. — О, ну, не злись, Элли, мы оба знаем, что ты не просто так появился, да? Что за задание? О, черт. Черт, блять, его дери. Это же Электрисити. По переулку проносится оглушающий треск. У парня в красной толстовке загораются руки. — Один на один, Элли, как в старые добрые, — второй парень усмехается, — Увижу, что ты приперся с кем-то — убью и их, и тебя, уяснил? Электрисити ничего не отвечает — он отмалчивается, пока в его руках, обернутых в перчатки из толстой черной кожи, растут электрические разряды. — Что-то ты неразговорчивый сегодня, — замечает парень. — Настроения нет, — цедит Электрисити, — Увижу, что ты с кем-то, Роберт, я их заживо сожгу, усек? — Как ты сжег моих людей полтора года назад? И как сжег вчера троих? — парень лыбится, отскакивая в сторону, когда другой направляет жалящий поток прямо на него, — Давай побыстрее закончим это и разойдемся по домам, идет? Спорю, тебя там на маковом поле заждались. — Сходи нахуй, блять, — Электрисити почти рычит от злости, когда наэлектризованные сгустки в его руках начинают искрить, — Тебя там ждут не дождутся. Поток энергии врезается в стену, не попадая по вышеупомянутому Роберту — он вновь успевает увернуться, запрыгнув на металлический бак, валяющийся рядом с Люком. Кошка из рук Люка выпрыгивает от страха, и Люк тянется за ней, делая несколько шагов вперед, шикая. Он хватает ее и только затем понимает, что Роберт, стоящий в метре от него, пялится на него и расплывается в коварной улыбке. — Твой шпион, Элли? Как предсказуемо, — у этого Роберта медного оттенка рыжие волосы, которые искрятся в момент, когда в его руке загорается огненный шар, — Я обещал, что убью всех, кто припрется хвостиком за тобой? Люк жмется к стене от страха. Рыжеволосый в один прыжок оказывается рядом с ним и поджигает огонь во второй руке, победно ухмыляясь. — Отойди от него, — Электрисити запускает очередь из разрядов между Робертом и Люком, заставляя первого отшатнуться. — А то что? — язвительно выплевывает рыжий. — А то я сожгу тебя заживо, ублюдок, — предупреждает парень в красной толстовке. Весь переулок озаряется ярким белым светом — мощный поток энергии ударяется о землю, а затем достигает Роберта. Тот вовремя успевает защититься, но по нему видно, что ему прилетело. — Я даю тебе шанс убраться. Я считаю до трех: не съебешь — я подниму напряжение до десяти тысяч, — Электрисити делает несколько шагов к Люку, а Роберт — несколько шагов от него, — Раз, Роберт. — До встречи, Элли. Рыжеволосый исчезает в ту же секунду. Светящиеся шары пропадают с ладоней парня, и тот, облегченно вздохнув, пялится на Люка. То есть, Люк не знал, смотрит ли тот на него — на нем ведь маска, — но он во всяком случае повернул голову к нему. — Ты в порядке? — спрашивает он. — Д-да, — еле выдавливает Люк, заикаясь, — Спасибо, что спас, — он гладит кошку по загривку и сбито дышит, пытаясь привести дыхание в норму, — Мне не стоило лезть. Вот дерьмо… Электрисити щелкает пальцами, зажигая фонари в переулке. — Кто это? О, черт, прости, это не мое дело… Я просто, э-э, эм, — Люк поднимает голову и замечает, что он находится один. В переулке кроме него и кошки нет никого, — Черт! Он отпускает кошку и встает сам, отряхиваясь и вздыхая. — Я домой, — сообщает он, — С меня на сегодня приключений хватит. Ты со мной? Он заворачивает за угол и видит, что кошка бежит за ним, а поэтому замедляет шаг. — Значит, ты теперь живешь со мной, верно? — он улыбается, — Нужно дать тебе имя, — Люк задумчиво мычит, — Знаешь, честно говоря, у меня все ужасно с фантазией, так что, давай мы придем в общежитие, и Эштон с Калумом дадут тебе имя, хорошо? Тем более, Эштон давно хотел котенка. Кошка мяукает в ответ, будто соглашаясь, и Люк довольно улыбается. Пронести кошку в общежитие ему не составило никакого труда — консъержка отрубается еще в десять вечера, а охранник смотрит сериалы в телефоне. Добравшись до третьего этажа и нужной двери, Люк осторожно дергает ее, запуская сначала кошку и проходя следом за ней. — Вы не поверите, — выдает Люк, скатываясь спиной по стене. — С улицы принес, — Калум жмет плечами, — Я верю. — Нет-нет, я не про это, — Люк стягивает с себя джинсовку и наблюдает за тем, как кошка осматривается, а затем запрыгивает на колени к радостному и, похоже, немного пьяному Эштону, который последние секунд двадцать подзывал ее к себе, — Я видел Электрисити. — Ты что? — в один голос кричат Эштон и Калум, а затем шикают друг на друга. — Я пошел в «Американ Стор» и, когда выходил, увидел, как он бьется с кем-то, — Люк глубоко дышит, — Он… — И ты не сфоткал его? — пьяно уточняет Эштон, — Ты совсем идиот? — Я не успел! — оправдывается Люк, — Я побежал за кошкой, и тут его противник — Роберт — видит меня и собирается убить! Электрисити вступился, и Роберт быстренько съебался. — Роберт? — переспрашивает Калум неуверенно, — Роберт Сигра? — Я не знаю его фамилию, — Люк жмет плечами, — А ты знаешь, кто он? — Полиция подозревала, что он и есть Электрисити, но у него немного другие способности. Тоже что-то из разряда электричества, но у него, вроде… Черт, я не помню, — Калум гладит кошку, сидящую на коленях валяющегося рядом Эштона, по спине, — Его упекли в психиатрическую лечебницу после того случая с «Высоким напряжением», и, так как Эл действительно пропал, многие решили, что он правда был Электрисити. — Но мы не поверили, — фыркает Эштон, — Он слишком ублюдок, чтобы быть супергероем. Еще и сумасшедший. — Его, кстати, выпустили недавно, — вспоминает Калум, — Помнишь, когда Майкл приходил к нам и рассказывал про способности? Мне пришла рассылка о том, что его признали вменяемым и выпускают из лечебницы, — он хмыкает, — Может, Элеткрисити из-за него вернулся? Кто знает? Люк понимающе кивает: ну, теперь они точно знают, что Электрисити — не этот противный Роберт, уже что-то. — Так как он выглядел? — спрашивает Калум, — Все такой же? — Он в красной толстовке, маске и черных скинни, — отвечает Хеммингс, вспоминая внешность Электрисити на ходу, — Еще у него на руках черные перчатки. Резиновые или кожаные — я не разглядел, но вы поняли. — Вот поэтому он не бьет самого себя током! — догадывается Эштон, — У него перчатки, которые не проводят электричество! — он смотрит на Люка, который упорно разглядывает пустоту, — А какой он вообще? — Потрясающий, — вздыхает Люк и улыбается.