***
– Могу поклясться, что я упаковывала ее… – Гермиона нахмурилась, еще раз перекапывая свою сумку, стоящую на кровати. На кровати Драко, если быть точным. Его комната вовсе не была похожа на «пожирательский» притон. На самом деле, даже наоборот: всё было оформлено в нейтральных тонах с пятнами бледно-мятного цвета, разбросанными по комнате. А кровать… она была чем-то невероятным. Малфой был большим мальчиком, а большим нужна большая кровать. Эта же была гигантской. Ее окружал балдахин белого и мятного цвета, и в длину и ширину она была настолько внушительного размера, что Гермиона задалась вопросом, не превышает ли она стандартные размеры «кинг сайз». Совершенно точно должна превышать. – Ты не взяла с тобой пижаму? – хитро поинтересовалась Пэнси, расчесывая волосы. – Ох, какая жалость… Гермиона рывком закрыла сумку. – Что ты с ней сделала? – она уперла руки в бока и нетерпеливо затопала ногой. – Пэнси, отдай… – Я от нее избавилась, – отозвалась та, глядя на Гермиону через висящее в комнате ростовое зеркало. – Она тебе не понадобится. У меня есть другая идея. Гермиона злобно посмотрела на нее. – Пэнси… – тихо и угрожающе проговорила она. Та невинно улыбнулась. – Драко, дорогой? – громко крикнула она, и Гермиону внезапно замутило. – Что? – услышала она голос из другой комнаты. – Грейнджер забыла свою пижаму… – Нет! – яростно рявкнула на нее Гермиона. – Тс-с! – нетерпеливо шикнула Пэнси. – Можно ей одолжить у тебя рубашку? Гермионе захотелось провалиться сквозь землю. И убить Пэнси. Просто зверски растерзать ее. А потом вычеркнуть из списка друзей. Вечно она сует свой нос, куда не надо! В тишине они ждали, что скажет Драко. Который, по всей видимости, решил не торопиться с ответом. Гермиона села на кровать и подперла голову руками, ощущая стыд и неловкость. – В шкафу справа есть несколько рубашек, – донесся издалека голос Малфоя, прозвучавший слегка хрипловато. Пэнси подняла бровь. – О, Грейнджер, – возбужденно сказала она. – Он просто обкончается, когда увидит тебя. Гермиона фыркнула. – Пэнси, мы идем спать. Он не увидит меня в этой рубашке. Однако Паркинсон уже стояла у шкафа. Достав оттуда накрахмаленную белую рубашку, она бросила ее Гермионе. – Просто надень ее и давай ляжем. Нам надо кое-что обсудить, – коварно улыбаясь, она прыгнула на левую сторону кровати, откинула одеяло и заерзала, устраиваясь поудобнее. – О боже. Он спит тут, как король. Гермиона усмехнулась, застегивая рубашку, надетую поверх трусиков и темно-синего лифчика. Оставив две верхние пуговицы расстегнутыми, она закатала рукава до локтей. – Она отлично на мне сидит, – она распустила свой пучок, так что волосы рассыпались по спине, и забралась на правую сторону кровати. И о боже – казалось, это была не постель, а мягкое облачко. Драко на себе явно не экономил. Отталкиваясь ногами, Пэнси начала ерзать спиной на своей половине кровати. – Что, черт побери, ты делаешь? – спросила Гермиона, раздумывая, может это не Тео, а Пэнси уже пора свозить на проверку в Мунго. – Проверяю конструкцию на прочность, – невозмутимо сказала Паркинсон. – Можешь шуметь тут, сколько хочешь, никто ничего не услышит, – Пэнси хихикнула, и Гермиона покачала головой. – Я серьезно. Он может швырять тебя по всей кровати, как тряпичную куклу, и нигде даже не скрипнет. Гермиона застонала и уткнулась лицом в подушку. Не хватало ей еще, чтобы в голове начали крутиться образы Драко Малфоя, швыряющего ее по кровати своими сильными, мощными руками, а затем впечатывающего ее в матрас своим… «О боже». Подушка пахла им. Гермиону окружал его опьяняющий аромат – аромат лосьона после бритья с нотками чайного дерева и мятного геля для душа. «Черт». – Знаешь, а я ведь заметила, как вы смотрели друг на друга, – задумчиво произнесла Пэнси, прекратив свои издевательства над кроватью и повернувшись к Гермионе. – Что там у вас происходило? Он выглядел так, будто вот-вот взорвется, а ты… – она хихикнула, – у тебя был такой вид, когда ты сидела там, будто твои трусики промокли насквозь. – Пэнси, иногда мне противно тебя слушать, – покачала головой Гермиона. – Но раз уж ты сама упомянула об этом: он воспользовался аврорским заклинанием, чтобы поговорить со мной тайком от всех. Он разговаривал со мной, Пэнси. Та села прямо и сделала победный жест рукой. – О! Прекрасно! – перевернувшись на живот, она скрестила ноги в воздухе и, подперев лицо руками, внимательно посмотрела на Гермиону. – Я вся внимание, целиком и полностью. Прошу, продолжай. Гермиона закатила глаза, но не сдержала легкой улыбки. – Это завело меня еще больше, чем на прошлой неделе. Он словно точно знал, что сказать, чтобы заставить мое сердце биться чаще. – Я же говорила, – тоном эксперта заявила Пэнси, – Драко мастер «грязных разговорчиков», однако, раз мы так и не услышали твои страстные стоны, могу предположить, что самое интересное он приберег на потом. Потому что, если бы он взялся за тебя всерьез, ты не смогла бы сдержаться. Гермиона закрыла глаза и закусила губу. Тогда ей и так пришлось нелегко, и кто знает, что бы она сделала, если бы Драко стал играть с ней по-крупному. В этом случае она наверняка умоляла бы его трахнуть ее. – Вот только он не собирается просто раздвинуть твои ноги и трахнуть тебя, это не в его стиле, – поддразнила ее Пэнси, словно прочитав ее мысли. – Для него слишком важна прелюдия. Стоит ему поймать тебя на крючок, и он будет неделями кружить вокруг тебя, прежде чем попытается трахнуть. Он не ищет легких путей. Гермиона затаила дыхание. – Помни, у него есть всего лишь один шанс не облажаться, и он не станет делать неверный шаг. – Да как он может облажаться? – озадаченно спросила Гермиона. – Он ведь наверняка понимает, что я сама хочу его… – Он не желает делать тебе больно, Грейнджер, – прошептала ей Пэнси, протянула руку и расстегнула еще две пуговицы на рубашке Гермионы, открывая взгляду ложбинку между грудями и синий лифчик. – Если он сделает тебе больно, пока будет пытаться проникнуть в тебя, то для него игра будет окончена. Он не станет продолжать. Это против его принципов – причинять девушке боль таким образом. Гермиона вздохнула, свыкаясь с мыслью, что, скорее всего, никогда не сможет нормально потрахаться с Драко Малфоем. Самое большее, на что ей стоит надеяться, – это немножко прелюдии и что в нее потыкают головкой члена у самого входа. Единственное, о чем ей не хотелось говорить Пэнси, это то, что он назвал ее прекрасной. Вероятно, он просто ляпнул это, не подумав, из-за того, что они оба были слишком сосредоточены на том, чтобы скрыть возбуждение, но для Гермионы это кое-что значило, поэтому она решила умолчать об этом. Драко Малфой назвал ее прекрасной: то есть он считал ее физически привлекательной. Это было уже кое-что, и ей не хотелось, чтобы об этом знал кто-то еще. – Фу, – наигранно поморщилась Пэнси, внезапно начав крутиться на кровати. – Как тут все-таки неудобно… Гермиона нахмурилась. – От этого матраса у меня спина отвалится, – она подняла бровь, глядя на Гермиону, после чего сбросила одеяло, встала и подмигнула ей. – Думаю, мне лучше будет поспать на диване. В полной растерянности Гермиона смотрела, как Пэнси в своей огромной футболке оверсайз идет к выходу из спальни. – Но ведь на диване Малфой… Пэнси лишь бросила на нее в ответ дьявольски хитрый взгляд, и Гермиона сообразила, что та задумала. Однако, прежде чем она успела возразить, Паркинсон вышла из комнаты, и со стороны гостиной послышалась тихая возня и разговор. Голос Драко звучал низко и угрожающе, а голос Пэнси – настойчиво, несмотря на то что она явно пыталась оправдываться. Гермиона встала с кровати, намереваясь сказать им обоим, что вместо этого она сама может поспать на диване, но тут же застыла на месте, услышав тяжелые шаги, направляющиеся к спальне. Она успела за секунду взять себя в руки, краем глаза увидев, как кто-то появился в дверях. В следующее мгновение она поняла, что на пороге стоит Драко Малфой в одних спортивных штанах, словно ожидая разрешения войти в собственную спальню. Некоторое время они просто пялились друг на друга. Гермиона затаила дыхание, глазея на его широкие плечи и грудь, на которой виднелись редкие светлые волоски, спускающиеся дорожкой ниже… Этот мужчина был просто горой мышц – и Гермиона едва сдержалась, чтобы не взобраться на эту гору. – Красивая рубашка, – хрипло проговорил он, не отрывая взгляда от ее обнаженных бедер, отчего у Гермионы внутри вспыхнул жар. – Пэнси заняла мой диван, – тихо добавил он, и его голос сводил ее с ума. Как и его взгляд, скользящий по телу. – И мое одеяло, – он оглядел ее с ног до головы, любуясь тем, как она выглядит в рубашке. – И мою подушку, – его глаза потемнели, и в них мелькнуло что-то дикое, когда он наконец остановил свой взгляд на расстегнутых верхних пуговицах, открывающих выпирающую из лифчика грудь. «Чертова Пэнси…» Гермиона посмотрела вниз и заправила за ухо выбившуюся прядку волос. – Ты… – она запнулась, всей кожей ощущая неловкость этой ситуации. – Ты хочешь, чтобы я нашла себе другое место? Освободила твою постель? Она подняла глаза и увидела, что Драко, покачав головой, вошел в комнату. – Нет, – уверенно ответил он. – Можешь остаться, – не отрывая от нее взгляда, он обошел ее и направился к той стороне кровати, где лежала Пэнси. – Тут достаточно места для двоих. Мы едва ли вообще соприкоснемся. Гермиона сглотнула и облизала губы, глядя ему в спину – на угрожающе перекатывающиеся мышцы. Сев на кровать, он откинулся на подушку, а затем повернулся лицом в сторону, противоположную той, где должна была лечь она. Малфой занимал невероятно много места. Если он перевернется ночью, то наверняка дотронется до нее. «Он не прикоснется к тебе без разрешения…» Ну и ну, ночка обещала быть долгой.***
Гермиона не могла уснуть. Она пролежала в одной позе уже почти час, уговаривая себя не ёрзать и не делать резких движений: ей не хотелось, чтобы он подумал, будто ей неуютно или некомфортно в его присутствии. Однако бог свидетель, именно так она себя и чувствовала: ей хотелось содрать с себя кожу, пылающую от желания, но ей не нужно было, чтобы Малфой узнал об этом. Когда она легла в постель спиной к нему, он только пожелал ей спокойной ночи. И с тех пор не сказал больше ни слова: они лежали в тишине, и мучительно медленно проходила минута за минутой. Гермиона мгновенно ощутила, как пространство между ней и Малфоем заполняется ищущим выхода напряжением и жаром, однако пыталась не обращать на это внимания. Драко ведь просто хотел поспать. Пэнси забрала его постель, и ему некуда было больше пойти. В первые полчаса Гермиона молилась о том, чтобы побыстрее заснуть. У нее кружилась голова от его аромата и ощущения того, как прогибается матрас от веса его горячего тела с другой стороны кровати. Больше ничто не выдавало его присутствия рядом с ней. Если бы она заснула прямо сейчас, ей не пришлось бы прислушиваться к его дыханию… и бороться с желанием повернуться на другой бок и начать пялиться ему в спину. Однако где-то через час она все же сдалась и повернулась – как можно медленнее и тише, надеясь, что он этого не почувствует и не подумает, будто она пытается привлечь его внимание. Устроившись наконец поудобнее на другом боку, она открыла глаза. Его спина была сплошь переплетением мышц, которые напрягались и расслаблялись, когда он вдыхал и выдыхал. Его бледная кожа подчеркивала линию посередине спины, к которой так и хотелось прикоснуться. «Нет». Совершенно точно нет, черт побери! Никаких прикосновений, неважно как сильно ей хотелось ощутить пальцами тепло его тела. Вместо этого Гермиона заставила себя закрыть глаза и попыталась погрузиться в сон. Как вдруг почувствовала, что Малфой пошевелился. Она распахнула глаза, ощутив, что он перевернулся на спину, и его плечо оказалось всего в несколько миллиметрах от ее руки, лежащей на матрасе. Она заметила, как он глубоко вздохнул, и сжала пальцы, понимая, как близко находится от нее его горячее тело… так близко… Если она вытянет пальцы, то сможет прикоснуться… Она вгляделась в его лицо. Его голова была слегка отвернута в сторону от нее, а на лице застыло напряженное выражение, будто ему снилось что-то, что доставляло ему мучения. Его длинные темные ресницы резко контрастировали с бледностью кожи и острыми скулами. Он был очень красив. Гермиона снова посмотрела на свои пальцы. Его плечо было так близко… она практически касалась его. Закусив губу, она перевела взгляд с плеча на ключицы и длинную шею. Под гладкой кожей явственно виднелось биение пульса. «– Если он прижмется к тебе, и твой рот окажется в нужном месте… – Пэнси положила два пальца себе на шею, туда, где бился пульс, и посмотрела на Гермиону. – Если ты коснешься кожи губами, а потом языком, а затем в нужный момент вонзишь туда зубы… Представив себе это, Гермиона сжала бедра. – Тогда он издаст для тебя такой стон… Грейнджер, он будет весь твой». Погрузившись в свои непристойные мысли, Гермиона сглотнула и непроизвольно разогнула руку, скользнув кончиками пальцев по плечу Драко. Едва заметное движение… Но этого было достаточно, чтобы между ее ног вспыхнул жар. Услышав, как Малфой вдруг резко втянул воздух, она побледнела. – Ты уже давно должна была спать, – его низкий голос вибрировал у него в груди, и Гермиона побледнела еще больше. Черт, ее поймали. И что же теперь делать? Она почувствовала себя непослушной школьницей, застуканной после отбоя. – Прости, – тихо сказала она, убирая руку и прижимая ее груди, будто обожженную. Ее щеки пылали, и она порадовалась, что в комнате было темно, не считая лунного света, пробивающегося сквозь занавески. – Моя рука… – Оказалась слишком близко, – выдохнул он, не открывая глаз и по-прежнему не поворачиваясь к ней. – Сделай нам обоим одолжение: отвернись и спи, Грейнджер, – его голос звучал хрипло. – Мы оба не можем заснуть, потому что чувствуем присутствие друг друга. Дыхание Гермионы участилось. – И тебе вряд ли нужно контактировать со мной больше, чем необходимо. Однако его слова не смогли остановить бурное воображение Гермионы. Следовало ли ей воспринимать их как отказ? Или это было частью игры, в которую он якобы играл? А может, он сказал это, потому что старался побороть свое влечение к ней? Может, так он пытался контролировать сам себя? Она демонстративно не сдвинулась с места. В конце концов, это именно он вторгся в ее личное пространство, и из-за него они оказались так близко друг к другу. Он не спал также, как и она, и наверняка почувствовал, как она первая повернулась. Но все же… это была его постель, и логично, что он имел право тут командовать. Так ведь? Ну уж нет, это все ерунда какая-то… Гермиона тихонько отодвинулась, чтобы дать ему больше места, но вместо того, чтобы отвернуться, легла на спину и вцепилась в одеяло ниже груди, почувствовав, как ее длинные волосы рассыпались по подушке, и одна из прядок упала Драко на плечо в том месте, где начиналась шея. Она услышала, как он снова вздохнул, протянул руку и взял ее локон, словно желая сбросить с себя. Взглянув на него, Гермиона поняла, что вместо этого он повернул голову и стал разглядывать прядь ее волос, которую держал в руке. – У тебя густые волосы, – через некоторое время сказал он, и Гермиона с трудом сглотнула, увидев, как напрягся его бицепс, когда он начал играть с прядью, пропуская ее между пальцами. – Такие очень удобно наматывать на кулак… Пожар, разгорающийся у нее между ног, медленно превращался в адское пламя. Сквозящие в его словах намеки сводили ее с ума. «Удобно наматывать на кулак». Образ безжалостно трахающего ее Малфоя, грубо хватающего ее за волосы и запрокидывающего ее голову, ворвался в мысли, прежде чем она успела спохватиться, и из груди вырвался едва слышный стон. Взгляд Драко метнулся к ее лицу, высматривая что-то… ее реакцию, любой признак того, что его слова оказывали на нее влияние. Он явно хотел знать, получала ли она от этого удовольствие. Гермиона посмотрела на него взглядом из-под ресниц и увидела намек на ухмылку, появившуюся на его губах. – Не так уж много и нужно – стоит лишь озвучить правильную мысль, не так ли? – прорычал он. – И сразу разыгрывается воображение, а вслед за ним пробуждаются ощущения… Она почувствовала рядом с собой движение: Малфой медленно повернулся на бок, лицом к ней. Подушка промялась под его весом, когда он оперся на предплечье, чтобы приподняться и посмотреть на Гермиону, все еще сжимая в руке кончик пряди ее волос. Она украдкой стрельнула взглядом вниз: от вида его торса у нее перехватило дыхание, а черные спортивные штаны живописно обтягивали бедра. Этот мужчина выглядел опасно и соблазнительно, и Гермиона всем существом чувствовала, как ее тянет к нему – хотя жар его страсти наверняка поглотит ее в одно мгновение. – Мне всегда было интересно, какие они, – Драко посмотрел на ее волосы, и Гермиона замерла в предвкушении его дальнейших слов и действий. – Будут ли они мягкими на ощупь, или мои пальцы просто запутаются в них, – он встретился с ней взглядом, и его глаза обожгли ее. – Но мне ни разу не разрешали прикоснуться… Гермиона поняла, что он говорит уже не о волосах. И ей показалось, что теперь загорелось всё ее тело. Изучив выражение ее лица, Драко снова посмотрел ей в глаза. И, судя по всему, увидел там тот знак, которого ждал, потому что его взгляд вспыхнул ярче. – Закрой глаза, Грейнджер, – прошептал он. – Я хочу, чтобы ты слушала меня… слушала мой голос. Гермиона ощутила, как ее нервные окончания закололо от его слов. Его голос… от одного лишь его голоса все внутри нее вспыхнуло. Она прерывисто вздохнула и подчинилась. Стоило ей закрыть глаза, как в игру вступили остальные органы чувств. – Если я задам тебе вопрос, Грейнджер, просто кивни, если ответом будет «да», или покачай головой, если «нет». Ты поняла меня? – его голос звучал хрипло, а дыхание щекотало ее шею, ухо и щеку. – Тебе не нужно ничего говорить, пока я не попрошу. Она медленно кивнула, чувствуя, как от этого движения одеяло шевельнулось у нее на груди. – Хорошо. От его раскатистого голоса волоски у нее на руках встали дыбом. – Я знаю, что Пэнси говорила с тобой… рассказывала тебе… кое-что. Гермиона уже открыла было рот, чтобы сказать что-то в свою защиту и защиту Пэнси на случай, если он подумал вдруг, будто они сплетничали о нем, но Драко сразу же шикнул на нее. – Я сказал тебе не разговаривать, – строго напомнил он. – Просто слушай, Грейнджер. Услышав, как он втянул воздух, она закусила губу. – Не нужно так делать, – предупредил он. – Или это закончится плохо для нас обоих. Гермиона отпустила губу и сжала бедра под одеялом. Он даже не прикоснулся к ней – он всего лишь сказал ей несколько слов, а она уже практически начала задыхаться. Это было похоже на сладкую пытку – быть участницей игры, в которой выиграть мог только Малфой. – Пэнси прекрасно меня знает, но ей известно далеко не всё… – прошептал он, и Гермиона сжала губы. – У меня остались еще секреты. У меня много секретов, Грейнджер, – шепнул он ей на ухо. – Хочешь узнать один из них? Она ничего не могла с собой поделать. Ей нужно было узнать. Его хриплый голос не оставлял ей выбора, и она медленно кивнула, услышав, как Малфой издал очень тихий, но загадочный смешок. – Грейнджер… Я хочу, чтобы ты представила себе один из кабинетов в Хогвартсе, – негромко начал он. Гермиона чувствовала, что пальцами он все еще перебирал прядь ее волос. – Это может быть любой кабинет, главное, чтобы там спереди стоял стол. Подумай об этом кабинете. Сделай это для меня… Гермионе представился кабинет профессора Слизнорта: темные выцветшие скамьи выглядели чище, чем обычно, и большой деревянный учительский стол располагался в передней части помещения. – Теперь я хочу, чтобы ты представила себе, как сидишь за рабочим столом, закинув ногу на ногу… и накручивая прядку волос на пальцы. Гермиона увидела саму себя так, как описывал Драко. Его голос слышался теперь ближе, чем раньше. – Ты первая закончила с заданием. Ты закрываешь книгу, встаешь с места и чувствуешь на себе чей-то взгляд… Она нахмурилась, представив себе это. – Ты идешь к столу, отдаешь свою работу профессору, и никто в классе не смотрит на тебя. Никто не поднимает взгляд… кроме него. Гермиона вздохнула. – Он следит за тобой, Грейнджер. Ловит каждое твое движение. Она облизала губы и, услышав, что дыхание Драко слегка участилось, поняла, что он следит за ее действиями. – Представь себе его, Грейнджер. Кто он? Как он выглядит? Как он смотрит на тебя? Так, словно хочет обладать тобой? Она кивнула, не открывая глаз. Ее окутывал его аромат и звуки голоса, а также опьяняла близость тела, к которому она страстно желала прикоснуться, но не смела даже пошевелиться, боясь, что он прекратит говорить с ней. А ей просто необходимо было, чтобы он продолжал, ей хотелось узнать, к чему он ведет. У нее в голове четко появился образ этого парня. – Профессор по-прежнему сидит за столом, даже не подняв на тебя взгляд. Все остальные ученики поглощены работой и тоже не обращают на тебя внимания. Однако он встает со своего места и подходит к тебе сзади, наблюдая за тобой. Гермиона представила себе эту картину… этого парня… и его манящие глаза. – Он прямо позади тебя, и ты чувствуешь жар его тела. Никто даже не заметил бы, если бы он прикоснулся к тебе, Грейнджер. Она вздрогнула, внезапно ощутив его губы у своего уха. – Какого цвета у него глаза, Грейнджер? Они… серые? Она закусила губу, и он издал рык, от которого ей пришлось глубоко вдохнуть и выдохнуть, чтобы сохранить контроль. Медленно она кивнула, и Драко слегка переместился рядом с ней. – Грейнджер? – едва слышно позвал он. – Ты хочешь, чтобы он прикоснулся к тебе? О да. Она хотела, чтобы его руки были повсюду – дотрагивались и ласкали ее, заставляя кричать. Она жаждала, чтобы именно он заставил ее ощутить всё это, и все эти игры медленно сводили ее с ума. Наконец она кивнула, и Малфой строго сказал: – На этот раз мне нужно, чтобы ты произнесла это вслух, Грейнджер. Ты хочешь ощутить прикосновения? Она снова сжала губы и крепче зажмурилась, схватившись за одеяло на груди и надеясь, что голос ее не выдаст и не дрогнет: – Да… – не сдержавшись, она слегка подалась бедрами вверх, почувствовав легчайшее прикосновение на груди, отчего кожа тут же вспыхнула. Малфой дотронулся до нее. Он попросил разрешения прикоснуться к ней… – Он все так же стоит позади тебя у профессорского стола, но не делает ничего, чтобы заставить тебя повернуться, – его рука скользнула по одеялу и остановилась у ее бедра, едва касаясь. – Ты ощущаешь его присутствие и надеешься, что он захочет дотронуться до тебя – так, чтобы об этом знали только вы вдвоем. Гермиона почувствовала, как одеяло приподнялось с ее груди, оставляя ее лишь в одной рубашке, и прохладный воздух окутал тело. Она услышала, как Драко глубоко вдохнул и выдохнул. – Боже, Грейнджер, – его голос дрогнул. – Ты хоть представляешь, как ты сейчас выглядишь? Его рука снова легла ей на бедро и легонько сжала, отчего ее сердце забилось быстрее. – Он прикасается к тебе вот здесь, – он снова сжал ее бедро, и она слегка поёрзала. – Но чего он хочет на самом деле – это развернуть тебя к себе лицом, посадить на стол, широко раздвинуть твои бедра и расположиться между ними прямо на глазах у всего класса, заставив тебя отдать контроль… Его рука медленно соскользнула с ее бедра, и Гермиона судорожно втянула воздух, почувствовав, как ладонь нежно опустилась чуть выше. – Тебе бы этого хотелось? – по его голосу было ясно, что он завелся не меньше нее, и она сжала кулаки от неудовлетворенного желания. – Ты бы хотела, чтобы он оказался между твоих широко раздвинутых ножек? Гермиона закусила губу, покраснев от предвкушения того, к чему всё это шло, и от осознания, что он тоже теряет контроль. Она кивнула, и Драко усмехнулся. – Скажи вслух. – Да, – пискнула она. – Продолжай прикусывать губу, и я укушу ее вместо тебя, – вдруг серьезно заявил он и убрал руку. Она едва не застонала от ужаса. – Прекрати, Грейнджер. Она послушалась, страстно желая снова ощутить его легчайшие прикосновения. Его рука вернулась, скользнув сразу на середину ее приподнятого бедра, а затем он, положив ладони на внутреннюю поверхность бедер, медленно раздвинул их, раскрывая своему взору. Драко хрипло застонал ей на ухо, отчего у нее подогнулись пальцы на ногах, а руки вцепились в простыню. – Он стоит между твоих раздвинутых ног и смотрит на тебя, а затем подтягивает тебя за бедра ближе к краю стола, отчего твои ноги раздвигаются шире, и подается вперед, прижимая тебя к себе и хватая за бедро под юбкой… – он погладил ее ладонью и двинулся выше, почти коснувшись ее там… – Никто не смотрит, Грейнджер. Комната полна народу, но единственный, кто смотрит на тебя, это он, – прошептал Драко ей на ухо и переместился к подбородку. Даже с закрытыми глазами она поняла, что его губы сейчас были невероятно близко от ее губ. – Он хочет прикоснуться к тебе в самом интимном месте, хочет узнать, сможет ли он заставить тебя стонать для него… – он погладил рукой внутреннюю поверхность ее бедра почти в том месте, где они соединялись, и она вздрогнула и жалобно захныкала. Ей нужно было ощутить его там… ощутить прикосновения его пальцев. – Ты хочешь, чтобы он прикоснулся к тебе там, Грейнджер? Чтобы он заставил тебя стонать? – прошептал Малфой, задев щетиной ее подбородок и вызвав дрожь. – Да… – отозвалась она чуть громче, чем следовало. Он усмехнулся ей в щеку, и вибрация прошла по ее телу, отчего затвердели соски. – Он хочет схватить тебя за волосы и заставить приблизиться к нему… он хочет смотреть тебе в глаза, пока прикасается к тебе. Он всегда был без ума от твоих волос… – голос Драко звучал тихо, словно он пытался сохранить контроль. – Можно ему схватить тебя за волосы, Гермиона? Не колеблясь ни секунды, она кивнула и почувствовала, как его пальцы, которые перебирали ее пряди, скользнули ей на шею сзади, отчего по коже побежали мурашки. Из груди Малфоя вырвался голодный стон, когда он запустил руку в ее локоны и схватил ее за волосы на затылке. – Ему так давно хотелось это сделать… Гермиона жаждала сказать ему, как приятно это было и чтобы он продолжал, но промолчала. Происходящее могло прекратиться в любой момент, а ей слишком не хотелось прерывать этот волшебный миг. Ее душа пылала, а он еще даже не дотронулся до нее как следует. – Ты не видишь ничего вокруг, кроме его глаз, которые широко раскрыты от осознания того, что он может прикасаться к тебе… и видеть, как ты открываешься ему… Черт, Грейнджер, он отдал бы всё за возможность встать на колени и заставить тебя кричать для него… – судя по всему, Малфой терял контроль над своими эмоциями. – Пожалуйста, – ее шепот был едва слышим, но она знала, что он различил слова. Она догадывалась, что он смотрит на нее: на ее растрепанные волосы, раскрасневшееся, искаженное страстью лицо, закрытые глаза и широко раздвинутые бедра. И на то, как она цепляется руками за одеяло, словно в попытке не дать себе потянуться к нему и коснуться. Сперва она ощутила, как шевельнулась его ладонь, лежащая на внутренней стороне ее бедра. Гермиона озадаченно нахмурилась, когда поняла, что он схватил ее за руку, как вдруг… – Ох, – прошептала она с хриплым стоном, когда он распрямил ее пальцы и направил их к ноющему местечку между ног. Он собирался трахнуть Гермиону ее же собственными пальцами. Драко Малфой определенно был очень, очень коварным человеком. – Каждый раз, когда он прикасается к тебе, ты задыхаешься от желания… – хрипло прошептал он ей на ухо, и она поняла, что он умирает от желания прикоснуться к ней сквозь трусики сам. – Он дотрагивается до тебя в самом правильном месте, надавливая достаточно, чтобы ты подавалась бедрами навстречу его руке. Его пальцы надавили ей на руку сильнее, задевая клитор сквозь ткань, и Гермиона и впрямь подалась бедрами вперед. Она тихо застонала, почувствовав его губы возле мочки своего уха и желая, чтобы он поцеловал ее там. – Черт, Грейнджер, – прошептал Драко, забывшись на миг. – Ты горишь. Из ее горла вырвался еще один тихий стон. – Он хочет, чтобы ты кончила для него прямо на столе… Он хочет, чтобы ты простонала его имя прямо посреди класса, полного учеников, – от его тихого шепота ей на ухо и царапающей лицо щетины Гермиона задрожала. Он сильнее сжал ее волосы в кулаке и ускорил движения своей руки, отчего ее пальцы теперь каждый раз задевали клитор. – Ему всегда хотелось, чтобы ты сделала это для него… Она подавила стон, когда после его слов на нее нахлынул целый водопад ощущений. – Ты сделаешь это, Грейнджер? – тихо прошептал Малфой. – Ты кончишь для него? Она машинально закусила губу, и игра тут же изменилась. Драко жестко сжал ее волосы на затылке и заставил несколько раз с силой провести пальцами по клитору. Его губы коснулись ее губ – он хотел попробовать их на вкус. – О боже, – выдохнула Гермиона и откинула голову, обнажая шею. – Я же говорил тебе не кусать губу, Грейнджер. Из-за этого я хочу… – его губы легонько коснулись пульсирующей точки у нее на шее, и она издала слабый стон. – Ты понятия не имеешь, чего я хочу… – его голос звучал грубо и страстно. – Пожалуйста, – снова тихо простонала она, яростно выгибаясь навстречу пальцам. – Вот так, Грейнджер… давай же… кончай для него, – в голосе Драко прорезались звериные нотки. – Он всегда хотел увидеть, как ты выглядишь во время оргазма, – его пальцы, лежащие поверх ее руки, двигались теперь так быстро, что она уже была на грани… еще немного… – Он стоит между твоими бедрами, наблюдая, как ты забываешься от страсти… и зная, что все это благодаря ему. Он так хочет сорвать с тебя трусики и войти внутрь… И заставить тебя кричать по-настоящему, – с этими словами Драко слегка сместился, прижавшись к Гермионе сбоку, и… – Черт, – пробормотала Гермиона, чувствуя приближение оргазма и двигая бедрами навстречу пальцам. А теперь еще и ощущая выпуклость на его ширинке, которая намеренно прижималась к ее ноге. – О… я уже почти... Пожалуйста… – она вцепилась пальцами другой руки в матрас. – «Пожалуйста»? – хрипло прошептал Драко ей на ухо и потерся об нее членом. – С кем ты разговариваешь? Кто доведет тебя до оргазма? – тихо спросил он. – Как его зовут? – средним пальцем он заставил ее надавить на клитор, и Гермиона застонала, представляя его член внутри себя. Его член… черт… Даже ощущение того, как он прижимался к ее бедру, заставило ее запаниковать. Он казался невероятно огромным. Она понимала, что ей будет трудно принять его, но все же хотела, чтобы он проник в нее, до боли растягивая. – Скажи мне, Гермиона, – снова спросил Малфой, потянув за волосы и заставив ее застонать. – О ком ты думала? Кто делал всё это с тобой? – она поняла, что он улыбается. – Кто стоял между твоих раздвинутых ног? Она захлебнулась стоном, ощутив, как он коснулся подбородком ее шеи и легонько потерся об нее носом. Его губы были так близко от ее чувствительной кожи. – Драко Малфой, – выдохнула она, и он издал звериный рык. Его пальцы снова задвигались в мучительном темпе, от которого ее бедра яростно выгибались, и Гермиона ощутила явные признаки приближающегося оргазма. – Тогда кончай для меня, Гермиона, – прошептал он ей в шею. – Я хочу, чтобы ты ласкала себя своими и моими пальцами и думала о том парне в классе… О том, кто всегда смотрел на тебя, даже если ты не обращала на него внимания. На этих словах словно что-то оборвалось внутри Гермионы, и, содрогнувшись всем телом, она ощутила приближение взрыва между ног. – Он так давно хотел довести тебя до оргазма, Гермиона… Его дыхание коснулось ее чувствительной кожи, и Драко прикусил ее шею, что стало последней каплей. – Черт, ох… Драко… боже… м-м-м, – простонала она и задрожала от оргазма, который подарили ей его и ее собственные пальцы. Рука в ее волосах медленно разжалась и начала поглаживать ее по голове. – Ты и впрямь очень тихая, когда кончаешь. Хорошая девочка, – выдохнул он ей на ухо, отчего по всему телу побежали мурашки. Она почувствовала, как Малфой слегка отодвинулся от нее, положил ладонь ей на живот и, высвободив вторую руку из волос, натянул одеяло обратно. – Я же говорил, что Пэнси не знает всех моих секретов. Отдышавшись, через несколько минут Гермиона начала приходить в себя после оргазма. Еще через пару минут она наконец открыла глаза и, взглянув на Драко, обнаружила, что тот уже закрыл глаза, и его дыхание становилось все ровнее. Его рука все еще лежала у нее на животе, а голова покоилась на краешке подушки рядом с ее волосами. И в этот миг она осознала, что неизвестно было, кому из них больше нужны были эти прикосновения, чтобы наконец заснуть, – ей или ему.