Эффект Еиналеж

Свадьбу мистер и миссис Поттер закатили роскошную. Она проходила в гранд-отеле в Честере, и на ней присутствовало больше трех сотен гостей. Пэнси выбрала белое и желтое оформление свадьбы вместо розового, от которого Гарри заставил ее отказаться, разрешив ей взамен иметь сразу восемь подружек невесты. Главной была Гермиона Грейнджер. После того, как церемония закончилась и были сделаны колдографии, Гермиона решила не пить шампанское и вместо этого пойти в сад, чтобы отыскать того, кого ей не терпелось увидеть. Поиски закончились быстро. Сильная рука легла ей на талию, притягивая к широкой груди, и тут же ее окутал его опьяняющий аромат. – Шикарное платье, Грейнджер, – промурлыкал он ей на ухо. – Тебе идет желтый. Она развернулась в его объятиях и подняла голову, разглядывая его. Боже, как же прекрасно он выглядел в синем. Его костюм был схож с костюмом Гарри, отличаясь лишь галстуком. Быть шафером было огромной честью для него. – Ты тоже ничего, Малфой, – с улыбкой ответила Гермиона. Он поднял ее подбородок и легонько чмокнул в нос. – Только представь себе, на месте Гарри и Пэнси в следующем году окажемся мы… – он поднес ее руку к губам и поцеловал костяшки пальцев, на одном из которых гордо сверкало кольцо. – Но до тех пор… – он снова притянул ее к себе и наклонился к уху, – мне нужно найти укромное место, чтобы хорошенько тебя оттрахать. Я не смогу сосредоточиться на своей речи, пока ты будешь там такая красивая, а я тебя даже не потрогал. Гермиона хихикнула и схватилась за его жилет. – Ненасытный, – прошептала она. – Только с тобой, – хитро улыбнувшись, ответил он. Гермиона уже собралась предложить ему незаметно прокрасться в гостиничный номер, но ее прервало появление двух других друзей жениха. – Эй, гляньте, – раздался радостный голос Теодора Нотта. – Это ж Малфои. Они с Блейзом направились в их сторону. – И судя по их лицам, они тут планируют побег, чтобы успеть наделать детишек до того, как нужно будет произносить речь. Я прав? – подмигнув, спросил Нотт. Драко даже не посмотрел на него, он просто вздохнул, покачал головой и обнял Гермиону покрепче, а его рука в защитном жесте легла ей на живот. – Тебя Луна спустила с поводка? – с ухмылкой спросил он. – Напомни мне на нашей свадьбе сказать ей держать тебя в наморднике, пока не разрежут торт. Тео фыркнул. – Я бы обиделся, но ты уже попросил меня быть твоим шафером, так что я знаю, что на самом деле ты меня любишь. – Люблю – это громко сказано… – начал Драко. – Поэтому ты прощен! – игнорируя Малфоя, радостно воскликнул Тео и выхлебал свое шампанское, пока стоящий рядом Блейз медленно потягивал свое. – А где Луна и Джинни? – поинтересовалась Гермиона, оглядывая сад и надеясь, что они придут и спасут их с Малфоем от новых подколов Тео. – Я не видела их с самого начала церемонии. – Джинни болтает с миссис Паркинсон о декоре, – ухмыльнулся Тео и перевел взгляд на Блейза. – Такое чувство, она ждет, что ей вскоре сделают предложение… – Отвали, – невозмутимо отозвался Блейз, но, внезапно занервничав, начал ковырять ботинками траву. – Я ведь уже говорил: я сделаю это, когда буду готов. Сейчас у меня есть дела поважнее всяких там свадеб. Нужно заботиться о Винни… Драко рассмеялся. – К тому времени, как ты наконец решишься, тебе будет пора на пенсию. Я видел твое кольцо, оно выглядит прилично, – сказал он, и Гермиона удивленно посмотрела на него. – Просто пойди и сделай это, как я. Тео расхохотался. – Дружище, в этом деле тебя вряд ли уже кто-то превзойдет… Драко раздраженно зыркнул на него. – Я рассказал коллегам из отдела магических происшествий о том, как все было, и они до сих пор не могут поверить. – Ладно-ладно, – вздохнул Драко. – Не надо снова об этом, Теодор, добром прошу, отвали. Гермиона подавила смешок. Тео был прав, но предложение Драко все равно было прекрасным и по-своему уникальным. И она приняла его безо всяких сомнений, потому что Малфой был ее единственной любовью и всегда будет. – А что насчет вас с Луной? – спросила Гермиона Тео в попытке сменить тему. – Она тебе уже на что-то намекала? Тео покачал головой. – Наверно, сначала дети, – небрежно отозвался он. – Она не из тех, кто хочет вступать в брак, что меня абсолютно устраивает. Не хочу связывать себя по рукам и ногам. Гермиона закатила глаза, а затем заметила Джинни и Луну, идущих к ним по траве. Луна была закутана в шелковый персиковый шарф, а Джинни несла на руках Винни. Свидания Блейза и Джинни закончились весьма неожиданной беременностью спустя три месяца после того, как они начали встречаться. Поначалу обоим было сложно принять эту новость, но они разобрались с проблемами и купили небольшой домик. А появившаяся на свет маленькая Винни со своими каштановыми волосами, зелеными глазами и оливковой кожей просто растопила сердца всей их компании. Все помогали сидеть с ребенком, ходить за покупками или просто подставляли плечо, когда было нужно. Друзья превратились в настоящую семью. Больше всего Винни любила дядю Драко: он сидел с ней, читал ей, и у него всегда в карманах были сладости. Частенько он играл с ней в догонялки в саду Блейза и Джинни или летал с ней на метле. Когда она брала его за руку своей маленькой ручкой, у Гермионы сжималось сердце. Когда Винни только родилась, Драко буквально сошел с ума. Он приходил к Гермионе домой каждый вечер и занимался с ней любовью снова и снова, повторяя, как он ее любит и как сильно хочет, чтобы именно она родила ему ребенка.

***

Он безжалостно вбивался в нее, а она цеплялась руками за простыню, и они оба стонали. Одной рукой он придерживал ее за бедро, а другой опирался о кровать, нависая над ней. – Не останавливайся, Драко, не останавливайся… о… – простонала Гермиона и закусила губу. Теперь Малфой больше не сдерживался: в этом не было необходимости. – Не остановлюсь, пока ты не кончишь на моем члене, Грейнджер, – сказал он ей на ухо и прикусил кожу за мочкой. – Не остановлюсь, пока не солью в тебя сперму, – он слегка изменил угол проникновения, и теперь с каждым толчком задевал клитор. – Да, вот тут, – простонала она, впившись ногтями ему в спину и оставляя следы на белоснежной коже. – Ты этого хочешь? – тяжело дыша, спросил Малфой, глядя ей в глаза. – Хочешь, чтобы я кончил внутрь? Прямо туда? – он резко толкнулся в нее, и она застонала, ощутив, как головка ткнулась в шейку матки. – Ты знаешь, чем это чревато, малышка? – его глаза опасно засверкали. – Ты знаешь, что может произойти? – О боже, да, пожалуйста, Драко! – услышав его слова, она почувствовала, как стенки влагалища сжимаются. Страсть, звучащая в его голосе, его собственнические замашки по отношению к ней и то, чего он хотел от нее, сводило ее с ума. Она почувствовала, как спираль внизу живота сжимается все сильнее, а затем… – Я кончаю, Драко, – она запнулась и задрожала всем телом. – Вот так, Гермиона… Я здесь… рядом, – Драко прижался лбом к ее лбу, чувствуя подступающий оргазм. – Я хочу кончить вместе с тобой… – Кончай для меня, Драко, – прошептала она, пытаясь отдышаться. Он ускорился и, уткнувшись лицом ей в шею, вонзился так резко, что кровать ударилась о стену. – Гермиона… – сдавленно пробормотал он, кончая в нее так глубоко, как ему хотелось. Это было по-животному дико – и в этом был весь Драко.

***

Это было единственное, чего Драко жаждал, насколько было известно Гермионе. Он хотел собственную семью и ребенка, чтобы подарить ему всю свою любовь и заботу. И чтобы его родители могли баловать его и дать ему всё, как дали самому Драко. Гермионе казалось, что сказать Люциусу и Нарциссе об их отношениях будет самым сложным, через что им предстоит пройти вместе. Но она ошибалась. Они рассказали им через шесть месяцев после начала своих отношений во время полного неловкостей ужина. Мать и отец Драко не удивились, а даже наоборот, ощутили облегчение.

***

– Ну, по крайней мере, это не та чертова девчонка Паркинсон, – пробормотал сидящий напротив Гермионы Люциус себе в бокал со скотчем. Он не выглядел особенно удивленным, что избранницей его сына оказалась именно Грейнджер. – Мне следовало догадаться, – сказала Нарцисса сыну, сверкая взглядом. – Возвращаясь домой на рождественские и летние каникулы, ты только и делал, что жаловался на одну выдающуюся маглорожденную с кудрявыми волосами, – она сделала глоток чая. – Жалоб было слишком много, чтобы предположить, что все это было на пустом месте, – она улыбнулась Гермионе. – По крайней мере, теперь у него будет кто-то, кто сможет организовать для него вечеринку по случаю дня рождения и заставит его отпраздновать. – Но, мама… – Кстати, я уже кое-что запланировала на предстоящий день его рождения… и мы будем счастливы если вы оба придете, – кивнув, сказала Гермиона с улыбкой. – Превосходно, – только и ответила Нарцисса. – Там будет эта девчонка Паркинсон? – ворчливо спросил Люциус, разрезая свой стейк. Гермиона изо всех сил попыталась не рассмеяться. – Да, будет. – Она и близко к тебе не подойдет, клянусь тебе, отец, – сказал Драко сквозь стиснутые зубы, поигрывая вилкой. – Хорошо, – только и ответил Люциус, кивнув.

***

Когда Луна и Джинни подошли к остальным, за ними показались держащиеся за руки Гарри и Пэнси. Винни протянула ручки к Драко, и он подхватил ее, заставив хихикнуть. Ее зеленое платье с оборками удивительно шло к цвету ее глаз и волос. Она унаследовала лучшие черты от обоих родителей. – Ну? И как ощущения? – спросил Блейз жениха и невесту, когда те приблизились. – Вряд ли что-то сильно изменилось, – вмешалась Луна. – Жизнь идет, как шла… Никто не умер. – Вот за что я люблю эту женщину! – объявил Тео, обнимая Луну. – Скажет, как отрежет! – Спасибо, Луна, – сказала Пэнси, подняв бровь. – Но вообще она права. Мы с Поттером как раз шли сюда и говорили, что мы просадили кучу денег, а особых изменений так и не почувствовали. – Мы решили, что свадьбы переоценивают, – добавил Гарри, делая глоток шампанского. – Но вы, пожалуйста, продолжайте наслаждаться едой и алкоголем за наш счет. – Аминь, – Блейз рассмеялся и отсалютовал бокалом, после чего Драко вручил ему ребенка. – Все же это был чудесный день, и вы навсегда сохраните воспоминания о нем. – Слишком «дорогие» воспоминания, – вздохнула Пэнси. – Но да, день действительно чудесный… – она оборвала сама себя на полуслове и нахмурилась. – А куда делись Малфой и Грейнджер? – спросила она, уставившись туда, где они стояли несколько минут назад. Тео ухмыльнулся. – Я был прав. Они улизнули, чтобы перепихнуться. – Оставь их, Тео, – сказал Гарри. – Хватит с нас комментариев с места событий.

***

Он быстро раздел ее догола, а затем отстранился и посмотрел на нее с горящим в глазах желанием. Его пальцы собственнически скользнули по ее телу. Это было приятно. Ей хотелось показать ему, насколько это было приятно, поэтому она застонала. Их одежда была отброшена на диван, и Гермиона распустила свою косу, прежде чем Драко смог бы растрепать ее. Ей хотелось почувствовать его внутри. Гормоны сводили ее с ума, и ей просто нужно было, чтобы он вошел в нее. Малфой остановился и оглядел ее, остановившись взглядом на животе. – Я уже почти готов взорваться, но сначала я хочу позаботиться о тебе, – заявил он и провел руками по ее бедрам вниз, раздвигая их. Гермиона приподняла задницу, показывая, насколько она уже горячая и влажная. Он ввел в нее палец, и она ахнула от удовольствия. – У тебя тут все мокрое и набухшее, – сказал Драко, и его глаза потемнели от желания. – Такая тугая… черт… Как же это приятно… Аромат ее собственного возбуждения наполнил ее ноздри, заставив покраснеть. Малфой переместился, оказавшись сверху, надавил своим огромным членом и медленно, но неумолимо вошел. На мгновение ей, как обычно, стало больно: казалось, он разрывал ее, и она вцепилась ему в плечо. Однако эта боль была не похожа ни на какую другую боль, которую она когда-либо испытывала. Это была приятная боль. И Гермиона, благодаря ей, еще лучше чувствовала, как Драко растягивает ее. – Черт, какая же ты тугая… обожаю это… обожаю тебя… – бормотал он, и на его лице отражалась смесь удовольствия и напряжения. – Я знаю, – выдохнула Гермиона. – Я тоже тебя обожаю. Я тебя очень люблю. Боже! – вскрикнула она, и он замедлился. – Хочешь, чтобы я остановился? – тихо спросил он. – Больно? Не так, как раньше? Она нахмурилась, не понимая, что он имеет в виду. – Нет, – простонала она. Ей не хотелось, чтобы он выходил. Ее влагалище не было слишком тесным, чтобы принять его. Она схватилась за его упругие ягодицы и потянула на себя. Член практически разрывал ее. Приятная боль, как всегда, усилилась, когда он скользнул глубже – так глубоко, что она едва смогла перевести дыхание. Он слегка вышел и снова толкнулся внутрь. И еще раз. И еще. Она издала низкий грудной стон. – Да, Драко… не останавливайся… Пожалуйста, да… Его широкие ладони легли ей на бедра, помогая двигаться ему навстречу. Умение Драко доставлять удовольствие было видно в каждом его действии, и вскоре боль трансформировалась в чистое наслаждение. – Черт возьми, Гермиона, да… вот так… – выдохнул он, и толчки ускорились, когда ее внутренние мышцы слегка ослабили хватку на члене. Глаза Гермионы удивленно расширились. Она никогда не думала, что секс может быть таким, пока Драко не показал ей, как нужно. – О, Драко, – взмолилась она. – Не останавливайся… Пожалуйста, не останавливайся… Вместо ответа он схватил ее запястья и прижал к кровати над головой, жадно разглядывая ее груди. Они чуть иначе, чем обычно, подпрыгивали и раскачивались, и во взгляде Драко светилось понимание, пока он продолжал трахать ее. Он контролировал всё. Она принадлежала ему, и он мог сделать с ней всё, что захотел бы. Он наклонился и вобрал в рот сосок, коснувшись его языком, и Гермиона выгнулась от удовольствия. Все это время он, не переставая, двигался в ней. – Ты моя, Гермиона, – сказал он, тяжело дыша. – Моя. Никогда не отпущу тебя… Черт… Какая же ты красивая… Не могу поверить, что ты моя. Гермиона задрожала от его слов. «Моя». Она всегда будет принадлежать ему. Навечно. – О боже, Драко, я кончаю… Ох… И тогда ее накрыл умопомрачительный оргазм. Она выкрикнула имя Драко. И забылась в своих ощущения настолько, что даже не поняла, что он сдерживался ради нее, но, увидев, как она кончает, начал вбиваться в нее так сильно, что маленькая гостиничная кровать содрогалась от каждого толчка. – Вот так… черт… да… вот здесь, – бормотал он, яростно вколачиваясь в нее. – Черт… ты так сжимаешь мой член, что я сейчас… Кончая, он взревел и толкнулся в нее так глубоко, что член запульсировал прямо у шейки матки. Тяжело дыша, он посмотрел на Гермиону сверху вниз: она обмякла под ним, ее бедра дрожали, а пальцы ног поджались. Она принадлежит ему. Навечно. Драко уткнулся лицом ей в шею, их движения замедлились, и они успокаивающе погладили руки, плечи и спины друг друга, пытаясь отдышаться. А затем он сказал: – Я знаю, что в последнее время ты намного чувствительнее, – он поцеловал ее в лоб. – Думаешь, я не заметил, как потяжелела твоя грудь и округлился живот? – следующий поцелуй был в подбородок. – Или то, что ты отказалась от алкоголя в последние четыре недели? Он отстранился, чтобы посмотреть на нее, но Гермиона покраснела и опустила глаза. Он поднял ее подбородок и заставил взглянуть на него. – Ничего не хочешь мне сказать, Грейнджер?

***

Зрение Гермионы сфокусировалось. Она сидела на краю кровати в маленьком номере отеля. Перед ней стоял Драко, держа зеркало Еиналеж в руках и все еще глядя в него с непроницаемым выражением лица. Она подождала минуту, две, три, после чего нервно вздохнула. – Я же говорила, что хочу кое-что тебе показать, – тихо сказала она. Драко медленно поднял на нее взгляд, и она поняла, почему. Его глаза были влажными от готовых пролиться слез. И тогда она осознала, как много это для него значило – как много это значило для них обоих. – Ты… – сдавленным голосом начал он. – Это правда? Гермиона коротко кивнула и прикусила губу. – Примерно восемь недель, – сказала она, но вдруг заметила, что он нахмурился. – Драко, я… Однако он не дал ей договорить, наклонившись и накрыв губами ее губы. Их языки переплелись, и Гермиона наслаждалась этим ощущением близости с ним. Он отстранился, тяжело дыша и улыбаясь ей дикой улыбкой. – У меня было подозрение, но я не был уверен. Черт возьми, Гермиона, ты привнесла в мою жизнь смысл, – он снова поцеловал ее. – Я не заслуживаю тебя и все это… Она еще не видела его таким счастливым с того момента, как призналась ему в любви. – Спасибо, что дала мне шанс. Я люблю тебя, – сказал он и нежно положил руку ей на живот. – И я люблю тебя, Драко, – с улыбкой отозвалась она. – И всегда буду любить. Он широко улыбнулся ей, и Гермиона ощутила такой прилив счастья, что готова была взорваться. И она была счастлива, что счастлив он. Потому что он так долго жаждал ощутить то, что могли другие, хотел иметь то же, что и они, но чувствовал себя недостойным этого. И она была рада, что именно она смогла дать ему это… дать ему всё. Потому что Драко Малфой заслужил счастье. Всегда заслуживал.