***
Убедившись, что нет хвоста, Клаим вошёл в неприглядный дом и выдохнул, сбрасывая накопившееся напряжение. Последняя неделя вообще выдалась крайне тяжёлой, особенно в начале, когда произошли стычки с членами Шести Рук, однако… сейчас было немного проще, хотя у Дворянской Фракции всё ещё были сильные люди уровня золотого авантюриста. Они часто шныряли по прилегающим к замку районам и занимались мародёрством, отчего Клаиму и товарищам по образовавшейся команде пришлось использовать в качестве базы заброшенный дом, когда-то принадлежавший какому-то графу. Дом был старым, пыльным, он буквально пропитался ароматами сырости и гнили, однако всё ещё подходил для небольшой базы, где группа сторонников Королевства занимается диверсиями и охотой на мародёров. Это было всяко лучше, чем отсиживаться за стенами замка в надежде на мирное решение проблемы, во всяком случае на это надеялись некоторые люди из знати, подписавшие очень странные документы с предложенными королём реформами. Новые законы напомнили парню о сияющей улыбке возлюбленной госпожи, сердце юноши болезненно сжалось от понимания, что сейчас он ничего не может сделать… Он слишком слаб и не сможет противостоять даже одному чёрному рыцарю, а их там было несколько десятков. Клаим не был уверен в верности Роланда Тача и его людей, и даже подозревал тех в давлении на знать и принцессу. Но доказательств не было, лишь ощущения, чего-то глобального и опасного. — Клаим! — из комнаты раздался басистый голос Гагаран. — Хватит там стоять! Войдя в большую комнату, возможно, когда-то служившую роскошной гостиной, парень увидел Брейна Англаса и почти весь состав Синей Розы, не хватало только Ивилай, и это было странным, ведь могущественная заклинательница должна была вернуться раньше него. Вдобавок лица присутствующих были слишком мрачными даже для сложившейся ситуации, молодой воин чувствовал, некое напряжение, но не мог понять, чем оно вызвано. — Что-то случилось? — поинтересовался он, садясь на мешок сена, каких-либо других мест для сидения в доме не было. — Вы выглядите слишком… встревоженными. — Мы кое-что обсудили и… нам не понравилось то, к чему мы пришли, — крайне серьёзным тоном заявил Брейн, посмотрев в глаза воителю. — Скажи честно, Клаим, ты любишь принцессу? — Конечно! — не задумываясь ответил парень. — Я готов отдать за неё жизнь!.. Не понимаю, что происходит? — Ситуация в королевстве выглядит слишком странной, — ответила Лакюс. — По отдельности всё кажется… случайностями, но если сложить мозаику, то последние месяцы не кажутся такими… бессвязными. Из ниоткуда появляется очень могущественный рыцарь, буквально подавляющий своей силой. Он очень удачно возникает там, где едва не свершилось покушение на Газефа Стронофа, затем Роланд появляется в Э-Рантеле, где случилось два нападения Зуранона за несколько дней. Потом пошли слухи о новой религии, зашевелились Восемь Пальцев, столица Королевства была осаждена практически сразу, после его появления, а теперь Лана с лёгкостью проталкивает все разработанные реформы и упраздняет знать. — Но… подождите, может это Роланд Тач заставляет короля… — Клаим попытался оправдать светлый образ принцессы. — Или они действую заодно, — добавил Брейн. — Золотая Принцесса хочет реформировать страну, но раньше у неё не было права голоса, а теперь, если слухи верны, она может стать первой королевой Рэ-Эстиза. — Слухи? — не понял Клаим. — Какие слухи? — Принц Занак отбыл из столицы за два дня до осады, многие считают его беглецом и спонсором Дворянской Фракции, а принц Барборо… У нас есть информация, что он ведёт в столицу пятидесятитысячное войско Дворянской Фракции. — Пятьдесят?! — опешил Клаим, попросту выпучив глаза, ибо против такой силы замок долго не устоит. — Но как мы сможем противостоять такой армии? — Мы не сможем, но… союзник Ланы на это способен. Его люди уже заняли места стражи и прислуги в замке. Наблюдатели доложили, что сегодня он появлялся в Ро-Ленте и о чём-то разговаривал с Ланой. — Но… разве это плохо, что госпожа хочет принести королевству благо? Наверняка этому есть другое объяснение. — Мы думали об этом и полагаем, что всё может быть стечением обстоятельств, — Лакюс слегка улыбнулась и будто разрядила атмосферу, — но… Всё слишком вовремя для одного человека. Мне кажется, что Роланд Тач оказался в нашей стране не случайно. — Но если они действуют вместе и хотят сделать Королевство лучше, избавив его от предателей… Разве это плохо? В голове парня сложилась картина, как возлюбленная госпожа слёзно умоляет могучего человека спасти страну от краха, а тот соглашается взять на себя тяжкое бремя. Да, Золотая Принцесса была именно такой, чистой и непогрешимой, часто плачущей, когда народ Королевства страдал, а она не могла помочь людям. — Нет, это хорошо, просто… — Просто вы все идиоты, — в центре помещения появилась Ивилай. Судя по тону, очень недовольная Ивилай. — Лучше бы делам занялись, а не поносили благородных людей у меня за спиной! Вам напомнить, что господин Роланд дважды вытащил наши задницы из бойни? Или наше появление в Э-Рантеле было частью «Плана»? Напомнить, что мы говорим о человеке, способном в одиночку остановить армию? Если бы он захотел чего-то плохого, то просто бы залил весь мир кровью, как Демоны-Боги или Жадные Короли. И можете мне поверить, господин Роланд в десятки раз сильнее их всех вместе взятых. Я не уверена, что его сможет победить даже Платиновый Дубина со всем артефактами Игроков, а у него их очень много! — Прости, Ивилай, — повинилась Лакюс, опустив голову, аки нашкодивший ребёнок. — В последнее время на нас столько навалилось… — Оно навалилось на всех нас, а война между Королевской Фракцией, частью дворянства и Восьмью Пальцами назревала несколько лет. Не в этом году, так в следующем всё бы случилось без вмешательства Роланда. А вы, вместо того, чтобы заняться делом, оскорбляете человека, который никому из нас не сделал ничего плохого. И всё это у меня за спиной! Я, по-вашему, влюблённая дура и ничего не вижу? — Мы не хотели тебя беспокоить, — с ещё более виноватым видом заявила Лакюс. — За последнее время ты стала очень нервной, мы не хотели беспокоить тебя своими домыслами. — И додумались до заговора, — вампиресса впечатала ладонь в маску. — Ладно, рассудим здраво, предположим, заговор есть. И что? Кому будет хуже, кроме предателей и бандитов? Ну, хоть кому-нибудь! На какое-то время в помещении, освещаемом всего одним светляком, повисла тишина, которую саркастично развеяла Ивилай: — Что, ни у кого нет идей? Разговоры Синей Розы и Брейна долго перетекали в сторону чего-то отстранённого, а потом Клаиму поручили передать Лане послание так, чтобы это видело как можно меньше людей, а идеальным вариантом стала бы приватная передача письма. Клаим внимательно выслушал наставления членов Синей Розы и покинул старый дом через чёрный ход, однако едва парень отошёл от двери, его сразу же перехватил Англас. Знаменитый мечник странно смотрел, периодически озирался по сторонам и был чем-то встревожен. Клаим понимал, что Англас хочет что-то спросить, но, словно не может правильно подобрать слова. Спустя несколько минут Брейн вздохнул и всё-таки задал вопрос: — Клаим, в начале недели, когда ты едва не умер в бою… Скажи, что заставило тебя двигаться вперёд? Ради чего ты встал на ноги и пытался сражаться с теми ранами? Что заставило преодолеть страх смерти? Парень недолго думал над ответом: — Верность моей госпоже, — решительно заявил воин в мифриловом доспехе. — Я буду сражаться до конца за неё и её идеалы и не имею права умирать, пока не отплачу принцессе за всё, что она сделала для меня. Такой долг не имеет цены и не может быть полностью выплачен. — Сражаться за кого-то… — пробормотал Англас. — Разве вы стали сильным не ради кого-то? — Клаим удивился, он всегда считал, что такие люди как Газеф или Брейн стали настолько сильными не только из-за талантов, но и ради борьбы за людей или страну. — Нет, я… вычёркивал из жизни всё, что считал помехой развитию. Брался за самую грязную работу, чтобы научиться сражаться с людьми, игнорировал предложения дворян… служба, деньги, титулы… меня волновала только сила ради силы и победа над Стронофом… А потом, — мужчина вздохнул и сел на полусгнившее крыльцо, — потом я столкнулся с Шалти Бладфолен… с девушкой, которая никогда не тренировалась, ничему не училась, ей не нужно было тренироваться до потери сил, её изначально создали могущественной и непобедимой. В ту ночь я понял насколько человек жалок и слаб. Для таких как она нет разницы между Газефом или крестьянином, она… она на полном серьёзе не различает такой разницы в силе. Брейн не долго, но подробно рассказывал обо всём, что тревожило его с той ночи, а Клаиму оставалось лишь кивать и внимательно слушать, невольно вспоминая слова воинов с юга: «Юноша становится мужчиной только тогда, когда ему есть за кого умирать. Только это позволяет нам стать по-настоящему сильными, парень». — Знаешь, что самое смешное? — Брейн расслабился и улыбнулся. — Господин Шалти способен размазать её по Королевству без особых усилий. Не знаю, кто он — выглядящий человеком монстр, или настоящий Бог, как основатели Теократии, но даже Шалти признаёт, что у неё нет шанса в бою против Роланда Тача. — Разве это имеет значение? — с лёгким недоумением спросил парень. — Госпожа Ивилай как-то сказала: «У людей нет когтей, способных рвать кожу и кости; нет прочной чешуи, способной сдержать клинок или заклинание; они живут недолго. Так зачем засматриваться на другие расы? Зачем завидовать тому, чего нам не достичь?» — Да… — Брейн просиял улыбкой, — это глупо. Спасибо, что выслушал, Клаим, теперь… теперь я знаю, что нужно делать. На этом разговоры закончились, Брейн вернулся в дом, а Клаим направился в замок через секретный ход, о коем сейчас неизвестно даже принцам. Это был их с Ланой маленький секрет, который, как надеялся Клаим, где-то в глубинах своей души, сможет сделать их чуточку ближе, чем дозволено принцессе и её слуге. Но такие мысли парень всегда гнал подальше, ведь было ясно, что он никто, беспризорник с улицы, у коего нет даже фамилии, а она третья принцесса целой страны — разница их положения была запредельна, но, если дворянство упразднят… Снова отогнав постыдные мысли, парень спустился в заброшенную часть канализации и двинулся вперёд к тайному ходу. Прелесть этого места была в том, что оно не использовалось больше пятисот лет, отчего здесь завелись разного рода слабые монстры. Твари не представляли угрозы для человека уровня золотого авантюриста, зато были страшной угрозой для недоучек из городской стражи, сюда они ходить попросту боялись. Спустя какое-то время он уже шагал по пустым коридорам замка и отмечал жуткую тишину, даже немногочисленная стража Роланда Тача казалось неживой, словно кто-то поставил новенькие доспехи в качестве украшения. Иногда по коридорам шныряли запредельно красивые горничные, способные дать фору даже Лане, но они никогда не разговаривали с Клаимом и нарочито делали вид, что парня вообще не существует, в общем-то, как старая прислуга из потомков дворян. Однако было одно отличие, новая прислуга всегда чем-то занималась и игнорировала Клаима из-за занятости, а прошлые работники замка делали это из презрения и даже ненависти. Дойдя до покоев принцессы, он снова переборол желание постучать в двери и нарушить приказ Ланы. Поколебавшись, парень вошёл в покои и увидел возлюбленную за столом, она снова погрузилась в работу и будто не заметила, как он вошёл. — Клаим, подожди минуту, мне нужно проверить приказы для маркиза Рэйвена, — устало заявила она, не отрываясь от заполнения пергамента. — Послание от Лакюс подождёт. Вытянувшись, Клаим стал дожидаться, когда обожаемая принцесса закончит с делами. Лишь иногда, когда считал, что девушка ничего не видит, он позволял себе засмотреться на её идеальные волосы или аккуратные тонкие пальцы. Молодой воин даже не задумался о словах про послание, посудив, что для гения такое нормально. Спустя какое-то время она поставила печать на письме, потянулась и с усталостью в голосе промолвила: — Я закончила. — Госпожа, могу я помочь вам чем-то ещё, кроме остальных поручений? — Ох, Клаим, — Лана погрустнела, и медленно вышла из-за стола. — Могу ли я рассчитывать на твою поддержку? — она положила руки на его плечи, а парень заметил, как в уголках глаз возлюбленной заблестела влага. — Скоро… мне необходимо принять важные решения. Очень… плохие решения. Из-за них меня станут считать не той, кто я есть, будут оскорблять, называть Кровавой Тираншей… Ты не бросишь меня одну? Сердце Клаима пропустило удар, слёзы Ланы всегда были ультимативным аргументом в их спорах, а сейчас и спора не было. Разве может верный слуга оставить свою госпожу в трудный час, когда ей манипулируют другие? Разумеется, нет.***
Немногим ранее, после ухода Клаима Отменив невидимость после разговора Клаима и Брейна, Роланд посмотрел на комнату и поморщил нос, обоняние вампиров превосходило человеческое и во всех красках раскрывало ароматы плесени, сырости и гнили, вдобавок, он чувствовал замурованную в подвале нежить. Видимо, владельцев убили и закопали в собственном доме, а продажной страже попросту заплатили, дабы они не расследовали это дело. — Вы отлично справились, леди, — смотря на авантюристок, улыбнулся вампир. — Может теперь объясните, зачем это нужно? — спросила Лакюс, не дав слова обрадовавшейся Ивилай. — Вы хотите чего-то добиться? — Да. Лане нужен верный защитник, которому она безоговорочно доверяет. Но у Клаима мог возникнуть кризис… веры, пожалуй. Он наивный и простодушный, но преданный, теперь я понимаю, почему она считает Клаима говорящей собакой. — Что… прям собакой? — потирая затылок, усомнилась Гагаран. — Нет, я верю, принцесса всегда была немного… странной, но мне казалось, что она любит мелкого. — Любит, считает питомцем, слугой, рабом. Она хочет дать ему блага всего мира и в то же время буквально посадить на цепь, превратить в послушную, безвольную игрушку, выполняющую функции собаки и постельной грелки. — Она сумасшедшая, — кивнула Тиа. — И да, и нет. Проблема Ланы в том, что она невероятно умна, такие люди рождаются раз в несколько веков и способны менять мир. Но… из-за особенностей воспитания её психика исказилась. Для неё нет разницы между жестоким убийством ребёнка и сожжением насильника, но… это не значит, что принцесса безумна. Нет, наоборот, она гений, сумевший частично манипулировать сразу несколькими странами, и всё это находясь взаперти. Сейчас Лане нужны друзья и верные люди, те, кто покажет ей, что мир не делится на две полосы, без нас, к сожалению, она рискует закончить как очень плохой правитель. — Не стоит, господин Роланд, — заговорила Лакюс. — Лана моя подруга, я обязательно помогу ей без уговоров. — Это не уговоры, леди, важно понимать проблему, чтобы иметь возможность её исправить, но не будем о грустном, — рыцарь посмотрел на вампиршу. — Ивилай. — Да, господин Роланд?! — воскликнула заклинательница, поднесла кулаки к маске, словно собралась грызть ногти. — Мы же договаривались на «Просто Роланд», — рыцарь шутливо покачал головой. — П-простите! — пискнула древняя волшебница. Роланд снова улыбнулся, посмотрел на её подруг и развёл руками: — И что с ней делать? Основная часть Синей Розы захихикала, а Ивилай замотала головой, даже не требовалось видеть её лица, чтобы понять — она ищет место где можно спрятаться или провалиться под землю. — Ладно-ладно, не будем смущать милых заклинательниц. Я хотел сказать, что мои маги доработали кое-какой ритуал и протестировали его на добровольце. Всё работает. Поэтому я исполню обещание сразу после разрешения вопроса с осадой столицы. — Разве… ты что-то обещал? — волшебница склонила голову, так и спрашивая: «Ты вообще о чём?! Я ничего такого не помню!» — Не обещал? — вампир отёр подбородок. — Не важно. Речь о твоей проблеме с «ростом». Всё готово, так что… жду всех вас в своей резиденции. Ивилай согнулась и задрала голову в сторону Роланда, складывалось впечатление, что она марионетка, которую держат нитями за плечи. Вампирша ничего не говорила и явно пребывала в шоке, а вот Лакюс и Гагаран накинулись на неё с поздравлениями. Тач долго смотрел на столь приятную и радостную картину, в особенности на попытки Кено вставить хоть слово. К сожалению, веселье было разрушено ворвавшимся Брейном, мужчина был чем-то встревожен и держал руку на рукояти катаны, точно говоря, что уже готов к бою. Набрав побольше воздуха, он промолвил: — К столице прибыло подкрепление Дворянской Фракции, его ведёт принц Барборо! Дружеская атмосфера была разрушена тотчас, элитные наёмницы собрались и были полностью готовы к бою. — Хорошо, они вошли в город? — спросил Вампир, сменив костюм на доспехи. — Когда я уходил нет, но… сейчас уже должны войти на центральную дорогу. — Хм, перемещение пятидесяти тысяч солдат займёт несколько часов, нам этого хватит для подготовки всего необходимого. Леди, проследите за тем, чтобы никто из солдат не решил заняться мародёрством… или чем похуже. Боюсь, на рассвете польётся кровь.***
Наутро Лана была бодра и полна сил, а всё благодаря артефактам, что дал её господин. Благодаря кольцу и кулону, она могла стоять на ногах несколько дней без всяких последствий, а после хватало всего часа сна, и это было восхитительно! Появлялось очень много времени на работу и хобби, благодаря чему многомесячный план был форсирован и уже перешёл в финальную стадию, оставался лишь последний штрих — он-то и позволил сделать то, чего не случалось за всю историю королевства Рэ-Эстиз. Этот «штрих» располагался за массивной деревянной дверью, у которой дежурило несколько рыцарей крови Роланда Тача. Мрачные и пугающие воители безмолвно отворили дверь, едва Лана сделала соответствующий жест. По ту сторону находились большие и очень роскошные покои правящего монарха, но сейчас её волновали не показательные богатства, а худой, бледный и практически немощный старик, лежащий на огромной кровати с алым балдахином. Рядом с ним стоял страж — человек Газефа Стронофа. Воин был хмур, его лицо покрылось недельной щетиной, но самый сильный человек Королевства всё ещё оставался важной фигурой и опасным противником. — Доброе утро, принцесса, — воин с почтением поклонился, даже не подозревая, что всему виной стоящая напротив девушка. — Доброе утро, Кадмус, — она просияла наивной улыбкой. — Могу я поговорить с отцом наедине? — Конечно, Ваше Высочество. Снова поклонившись, Кадмус покинул покои, а Лана смогла занять приставленный к кровати стул, и посмотреть практически на зомби, уж настолько плох был монарх. — Отец, мне так жаль видеть вас в таком состоянии, — казалось, ещё немного и девушка расплачется. — Не играй… тебе… всё равно, — не без труда ответил монарх. — Верно, поэтому предлагаю не тратить время, — заявила она с пугающим равнодушием. — Где находятся регалии нашего рода? — Зачем они… тебе? Хочешь… стать королевой, или… посадить марионетку? — Тебе всегда была безразлична судьба Королевства и собственных детей, откуда то, чего никогда не было? Или это попытка искупить «грехи» перед смертью? — Это… не так. Я люблю всех вас… даже… сейчас. — Не нужно лжи, Ваше Величество, вы продали моих сестёр быстрее, чем дворяне выкрикнули: «Какая выгода!» — не нужно сожалеть о том, чем вы всегда гордились. — Ты можешь считать иначе… но… я всегда жалел о тех браках… — Наверное, потому что, любили спать с родными сёстрами? От сестёр до дочерей, рождённых в инцесте, всего один шаг. — Я сохранял чистоту… крови. — Бессмысленный разговор, — Лана выразила скуку, а после развела руками. — Не устраивайте сцен, отец, я могу сделать так, что вы расскажете всё это под пытками. Даже Восемь Пальцев выдали всё, что знали, куда уж вам. Король посмотрел на Лану так, словно пытался понять кто перед ним — его дочь, или монстр, принявший облик кроткой девушки? — Третий шкаф… вторая полка… десятая книга. Подойдя к указанному шкафу, она потянула за книгу и услышала щелчок, ознаменовавший активацию механизма. Шкаф начал двигаться и громко шуршать, открывая обзор на секретную комнату. Там хранилось много вещей, но сейчас девушку интересовали только королевские регалии — они были частью традиционной коронации нового правителя, и передавались от отца к сыну, но теперь эта традиция будет нарушена. Забрав регалии, она убрала их в сумку и закрыла потайной ход, вновь подойдя к кровати отца. — Что ты хочешь сделать… с... королевством? — Реорганизовать, взяв многое от Империи Багарут, Теократии Слейна и какого-то Китая. У нас не будет монархии, только вечная королева и обновляемый кабинет министров; не будет ополчения, его место займёт регулярная армия, тренируемая лучшими инструкторами. Новая экономика, новая социальная система, новая религия. Когда мы завершим строительство обновлённой страны, начнётся третий этап — расширение. Так называемые «республики» сами захотят присоединиться к Союзу, и не будут подозревать о том, что их лидеров заменяют или убеждают действовать на правильной стороне. Союз государств на деле будет монолитной страной. Система пропаганды будет построена так, что основное население само будет просить полной интеграции в Рэ-Эстиз, — в глазах девушки заплескалось подлинное презрение, даже голос изменился и стал очень жестоким. — Ты был ужасным королём, Лампоса. Ты предпочёл пассивность даже в условиях кризиса, наша страна существует только благодаря моим и маркиза Рэйвена усилиям. У тебя была уйма возможностей исправить все ошибки, но вместо этого ты предпочёл спать с сёстрами и продавать дочерей. Поняв, что услышал то, о чём не следует говорить, король вздохнул и прикрыл глаза, сказав всего несколько слов: — Прощай, Лана. Я сожалею, что не стал тебе хорошим отцом. Кивнув, девушка махнула рукой в тот же миг окна покоев разбились, а рядом с ней промелькнула тень. Всего за пару секунд на кровати короля появилась фигура в тёмно-синей одежде и занесла кинжал над жертвой. Следуя сценарию, Лана громко завизжала аккурат в момент, когда убийца обезглавил старого монарха. Кадмус быстро откликнулся на поднявшийся шум, но было уже поздно — убийца прыгнул в окно и исчез. — Великие Боги… Принцесса, вы не пострадали? — Кадмус подбежал к ней и встал спиной, закрывая девушку от возможной атаки. — Нет. Это был убийца Дворянской Фракции. — Вы уверены? — Он сказал, что Буллоп заплатит только за голову, а с моим телом можно и развлечься. — Он мог солгать. — В этом не было необходимости, вы видели армию подле замка? Они уверены в безоговорочной победе. Распорядитесь организовать проводы с почестями, сержант, а мне необходимо отправиться в тронный зал, они ответят за убийство отца! Резко развернувшись, Лана направилась к тронный зал, нисколько не беспокоясь о правильности поведения, сейчас ей спишут всё, решив, что всему виной скорбь по отцу.