Проклятье наших сердец

Её силы иссякли после трёх голодных суток. Дементоры улетали оттуда, где была она, звери разбегались, почуяв за километры опасность, а птицы замолкали. Новое обличие было непривычным: она всё время цеплялась за ветки или спотыкалась. Как-то раз, ночью с третьего дня на третий, ударилась о дерево. Почесала место ушиба, думала продолжить путь, но не тут-то было! Когти глубоко вонзились в ствол и совершенно не хотели вытаскиваться. В таком неудобном положении девушка пробыла всю ночь. На рассвете до обострённого обоняния донёсся непривычный запах. Запах еды на костре. А приближающийся силуэт всколыхнул в ней последние силы — надо защититься от него, кто бы это ни был. — Что ты такое? Ох, прости, что я так грубо… — это был мужчина в поношенном костюме и с шрамами на лице, — Римус Люпин. — Уйди смертный! Не приближайся коли смерти своей не желаешь!!! Как раз поесть надо, хоть ты и тощий сильно. — Я могу помочь, но если не хочешь расстаться с деревом, то удачи! Он двинулся в обратную сторону. Аромат еды сводил с ума, и, не давая себе отчёта, она крикнула: — Кассандра! Кассандра Браун! Люпин остановился. Медленно развернулся и не спеша стал подходить: — Обещай, что не тронешь меня. Только в этом случае я смогу помочь освободиться и поделюсь припасами. — Да, да, обещаю! Отпусти меня! Спустя некоторое время они сидели у костра и наслаждались прожаренным мясом. Выглянуло солнце. Его кроткие, нежные первые лучи касались остывшей земли. Туман осел, оставив росу на кустах каких-то ягод. Ветер стих. — Как ты оказался в этой глуши. Ведь тут опасно для людей. Что неприятно, да? Отводишь взгляд… — Извини, не каждый день видишь получеловека-полудемона. — Понимаю… — Я не лучше тебя. Оборотень… Мне пришлось уйти. Чтобы защитить любимых… Надоело всё: вечный страх магов, оскорбления. Ни работы не найти, ни жить спокойно… — Мне жаль… Правда. Неизвестно как Римусу удавалось успокаивать этот адский комок. Но вместе им было легче дышать. Но обоим нужно было залечивать раны: Римусу — после ночных превращений, а Кэс — после внутренних терзаний и мучительных дум. Но так повелось, что каждый рассвет они ели дичь и ловили лучи восходящего солнца. После ночи он приходил с известиями. О том, что происходит в Хогсмиде, что в газетах… И как-то раз Люпин проболтался о том, что испугался отцовства и бросил жену с малышом: — Тебе нужно вернуться. Пока не поздно. Грядёт что-то тяжёлое. Я чувствую это. Кровь стынет по ночам. Раньше этого не было. — А как же ты? — Я вернусь в окрестности своего поместья… — Да тебя даже не ищут! Никто не искал. Газеты молчат. Твой поступок примяли. Остались лишь слухи! Не надо этого делать… Вдруг в гневе ты сделаешь что-нибудь о чём будешь жалеть всю жизнь. — Ты прав, возможно…