--
- Вы к кому? Хидан бегло оглядывает девушку, открывшую дверь. Высокая, стройная, волосы такие яркие, красно-рыжие будто. Он совершенно не ожидал встретить здесь кого-то еще кроме Кабуто. Изначально он не хотел идти в дом просто так, думал пробраться незаметно, но заметил у ворот гаража машину. Судя по данным от Конан, эта машина принадлежала Кабуто. И пытаться пробраться в дом, когда в нем кто-то есть, довольно глупая затея. - Кабуто Якуши здесь живет? – спрашивает Хидан, мельком показывая свое удостоверение. Девушка, впрочем, даже взглядом не ведет. - Здесь. Позвать? - Было бы неплохо. Зайти позволите? - Пожалуйста, - девушка отходит в сторону, пропуская Хидана внутрь, - Меня зовут Карин. А вас? - Я же показал удостоверение, - ворчит Хидан и лезет в карман еще раз, чтобы снова достать документы. - Вы его так быстро показали, я даже и не заметила, - хихикает Карин и уходит Хидану за спину, щелкает замок двери. Хидан оглядывается, внимательным взглядом подмечает детали. Дом не очень большой, пара этажей, обстановка довольно скромная. Свет горит в гостиной и кухне, но там никого нет. Тишина, даже телевизор не болтает на фоне. Сверху звуков тоже не доносится. Хидан раскрывает удостоверение, хочет повернуться к Карин, но его шею вдруг сдавливает чужая рука. Девушка перехватила его рукой за шею сзади, а другой рукой прижимает ему к лицу платок, щедро смоченный какой-то дрянью. От неожиданности Хидан делает глубокий вдох, понимает, чем это грозит, но слишком поздно. Ему хватает сил отбиться от нее, оттолкнуть в сторону и даже отвесить пощечину, но сознание начинает ускользать. Горизонт наклоняется, свет меркнет и ощущения притупляются, Хидан часто моргает, но это не помогает. Остается глубоко дышать. Он шагает назад, упирается в стену спиной, пытается схватиться хоть за что-нибудь, но как на зло рядом совсем ничего нет. Какая нелепая пустая прихожая, черт возьми. Ноги становится ватными, язык немеет, Хидан моргает, но в конце концов глаза закрываются, и его забирает темнота. - Сука, - шипит Карин, потирая раскрасневшуюся щеку. Она достает из карманов пальто Хидана телефон, документы, наручники, сигареты и зажигалку. Фыркает, разглядывая фотографию в документах. Поправляет очки и уходит на кухню. Она сдвигает в сторону ковер в углу кухни, открывает люк, скрывавшийся под ним, и спускается вниз. - За тобой приперся, - говорит она, привлекая внимание человека, сидящего за столом, - По морде мне заехал, паскуда. - Приложи лед, - Кабуто оборачивается, - Он очень вовремя появился. Мне как раз нужен подопытный организм. А люди жалуются, что полиция невовремя приезжает! Вот же – очень даже вовремя. Кабуто веселится, смеется и пытается выудить из кучи бумаг одну конкретную. Его стол завален бумагами и химическими колбами, в основном пустыми. На другом столе все уставлено полными колбами, вокруг какие-то реагенты, таблетки, аппаратура. Подвал не очень большой, но ему хватает здесь места. Он замирает, стоя у стола, и озадаченно осматривается. А где же ему держать доблестного полицейского? Никаких клеток или камер у него тут нет, особо не развернешься. Впрочем, учитывая, что он собрался с ним делать, это и не понадобится. Следователь будет явно не в том состоянии, чтобы пытаться чудить. Лестница поскрипывает, когда Кабуто поднимается. Карин стоит у холодильника, прижимает к щеке пакет со льдом. Вот ведь дура, там и так синяка не будет, ну на кой черт прикладывать лед? Кабуто усмехается, но решает промолчать. Он доходит до прихожей и находит лежащего у стены Хидана. Качает головой, улыбаясь, и пытается его поднять. - Карин, помоги, - Якуши упирается, но одному ему, очевидно, не справиться, Хидан куда крупнее его. - Я к тебе не нанималась мужиков таскать! - Не беси меня, иди сюда и делай, что я сказал! – Кабуто смотрит на нее со смесью ярости и презрения, а она вжимает голову в плечи. Отложив лед на стол, Карин подходит, оглядывается. Вдвоем у них получается донести Хидана до дивана в гостиной. Тот все еще без сознания, так что Кабуто оставляет его на диване, а сам зашторивает все окна плотными гардинами. - Дверь закроем, так что если что – у нас тут абсолютно безобразный ремонт. - Ладно. Сегодня днем в морг приходил начальник участка и его псинка, мне кажется, псинке я очень не понравилась. - Учихе что ль? Ему никто не нравится, не переживай. К его словам давно никто не прислушивается после того провала. - Но его шеф наверняка прислушается, не зря же он его с собой притащил, - Карин скрещивает на груди руки и обеспокоенно поглаживает себя по предплечьям. Вспоминая взгляд Итачи, ей кажется, он насквозь ее видел. Аж мурашки побежали. - Не забивай голову всякой херней, лучше сними с копа пальто. Сейчас устроим ему трип в космическое ничто, - Кабуто веселит эта затея, он выглядит взволнованным. Карин не разделяет его энтузиазма, но выполняет свою задачу с удовольствием, ее до сих пор бесит эта пощечина. Кабуто долго копается в своих бесконечных колбах и склянках, берет пару из холодильника. Все нужные ему вещества уже готовы, и взгляд цепляется за одну из ампул. Это оно, самое главное вещество – то, из-за которого Орочимару расстался с жизнью. Якуши на секунду застывает, серьезно глядя в пустоту. Он хотел бы добраться до человека, убившего Орочимару. Хотел бы вкатить ему такой коктейль, от которого он бы умирал долго и мучительно, полностью потеряв связь с реальностью. Но он сидит в тюрьме, а туда добраться возможности нет. Пока нет. Кто знает, как все повернется… В его руках маленькая узкая ампула. В ней вязко плещется темная жидкость, густая, как кисель. Она пахнет чем-то приятным и мимолетным, вроде аромата жасмина, но это только отдушка. Этот образец – первый, который получился идеальным. Наконец-то их формула сработала, в начале все казалось нереальным, каким-то мистическим. Кабуто решил было, что Орочимару просто свихнулся наконец, что было бы неудивительно при тех объемах наркоты, которые он упарывал. Но разобравшись в источнике, фармакологии и химических процессах, Якуши решил, что это не так-то и безумно выглядит. Конечно, попахивало какими-то ритуальными и оккультными практиками, пришедшими откуда-то от предков, из прошлого. Но люди имеют дурную привычку называть все непонятное бредом, а предки не зря посвятили столько трудов этим настоям. Подумаешь, один из ингредиентов – человеческое сердце, а что такого? У Кабуто очень слабое представление о медицинской этике, да и вообще этике в целом, так что ему плевать. Чего не сделаешь, ради вечной жизни. Ну, пока в теории вечной. Лекарство, появившееся в результате опытов, стало бы настоящим прорывом в медицине. Если бы только глупые люди перестали нести что-то про гуманность. Сердце одного из последних убитых детей подошло – Кабуто не до конца разобрался, с чем это связано. То ли группа крови, то ли состояние здоровья… Влиять может все, что угодно, вплоть до пола и веса ребенка. С этим еще предстоит разобраться, впереди долгая вереница опытов и, разумеется, новые жертвы. Только сперва надо навести порядок, подчистить хвосты и разделаться с этим чертовым следователем. Кабуто набрал пару шприцов, собрал в пакетик несколько таблеток. Что ж, повезет полицейскому, не каждый может себе позволить умереть, испытывая наркотический кайф. Хотя до кайфа тут далековато, Кабуто не собирается делать ему хорошо, напротив, это будет похоже на лихорадку, на боли от терминальной стадии рака и на тошнотворные головокружения. Интересно, сколько он выдержит. Замысла устроить ему передоз нет, если найдут тело, будет очевидно, что ему вкололи наркоту умышленно. Он должен пропитаться ею, отравить кровь и организм, чтобы выглядело, будто на наркоте он сидит давно. Из гостиной на встречу вышла Карин, отбросила черное пальто к вешалкам. На щеке уже и следа от пощечины не осталось, а она все прижимала к ней руку. Такая любительница драмы. Кабуто закатывает глаза, проходя мимо нее, и направляется к Хидану. Задирает ему рукав рубашки, разминает сгиб руки, находит вену и вкалывает первое, что попалось под руку, из всего набора. Хидан болезненно хмурит брови, даже, кажется, пытается сказать что-то, но получается неразборчиво. Якуши остается доволен своей работой, но решает все-таки слегка обезопаситься. Он находит наручники, которые Карин забрала у Хидана, и пристегивает его одной рукой к батарее за диваном. Так-то лучше, не помешает перестраховаться.--
Кисаме слушает гудки уже в третий раз, но Хидан не отвечает. Прошло довольно много времени, темная ночь уже укутала город, тревожная тишина давила сверху, как тяжелое одеяло. Если Хидан добрался до дома Кабуто около одиннадцати, сейчас, в три ночи, он бы выяснил хоть что-нибудь. Хоть сообщение бы прислал, но он и ненавидит писать смски. И эти чертовы гудки, прерывающиеся помехами, очень напрягали Кисаме. Он не мог спать. После визита в морг, Кисаме запросил информацию о Карин. И первое же, что он прочитал, чуть не сбило его с ног – ее адрес совпадал с адресом Кабуто. Если бы он только мог предупредить Хидана, если бы только успел. И теперь, бесконечно ожидая, что Хидан ответит, он слушает гудки, сидя в темной квартире. В какой-то момент гудки обрываются, и номер становится недоступен. Кисаме не видит иного выхода, кроме как штурмовать этот чертов дом. Но кто знает, что у этого Якуши в голове, может при попытке ареста он просто Хидана пристрелит – слишком большой риск. Хошигаки отправил пару оперативников наблюдать за домом, но пока от них никаких существенных новостей – они говорят, что в одной из комнат плотно задернуты шторы, а Хидан, вероятно, в заложниках. Завтра Кисаме пойдет туда сам. Он не может оставить все так, как есть, не может ждать ордер на обыск, он чувствует, что времени слишком мало.--
- У дома трутся какие-то типы. Копы наверняка, - говорит Карин, заходя в дом. Она заходит в гостиную и опирается на дверной косяк плечом, выглядя равнодушной и скучающей. - Плохо, - Кабуто отвлекается от созерцания результатов своей работы, - Надо перетащить его в подвал. Уверен, они явятся сюда, как только получат ордер. А может и того раньше. - Опять тащить? Скинь его просто туда, свернет шею – и черт с ним. - Карин, дорогая, ты, кажется, забываешь, для чего мы это все затеяли, - Кабуто подходит, встает перед ней и злобно щурит глаза, - И, если ты начнешь подвергать мои приказы сомнениям, есть риск, что шею свернешь ты. Карин нервно поправляет очки и вздыхает. Она уже слегка растеряла свой энтузиазм, но в конце концов, она давно ни в чем не нуждалась. Ее раздражало, что никто ее не слушает, Кабуто нужны только ее знания, связи, но его не интересует ее мнение. Впрочем, это не высокая цена за все, что она получает взамен. Она не спорит, помогает отнести Хидана к люку на кухне. Спустить его вниз оказывается не так уж сложно, высота небольшая. Кабуто просто оставляет его на полу, снова пристегнув руку к вертикальной трубе отопления. Хидан приходил в себя пару раз, но едва ли осознавал это. Все время, каждая секунда, проведенная в этом доме – все текло то медленно, то со скоростью света, но он не понимал, что происходит. В его голове роились бесконечные потоки звезд, совсем не красивые, а скорее назойливые, как чертовы мухи. Ему казалось, что он видит пустоту, но она разбивалась, как зеркало, осыпалась осколками, являя что-то новое. Выплывали воспоминания из прошлого, из детства, но они выглядели такими нереальными, что, возможно, не являлись правдой. Ему привиделась конюшня деда, а вместо оленей шестиногие рогатые твари, будто сотканные из бездны. Он бредил воспоминаниями, уже не понимая, чьи они, а в голове пульсировала боль, жгучая, текучая, как смола. Ему удалось очнуться один раз, когда в очередном воспоминании он смотрел на невозможных шестиногих оленей. Носа коснулся запах, нежно, Хидан словно мог физически его ощутить, будто чьи-то заботливые руки, тянущие в сторону. Этот запах – кожаных сёдел и хвои – выдернул его на поверхность, но реальность не добавила радости. Он видел перед собой потолок с парой блеклых ламп, чувствовал, что руку больно тянет в сторону, наручники давят на запястье. Он не смог встать, не смог даже шевельнуться, все тело казалось спящим. Ему удалось продержаться так всего пару минут, и от нового приступа боли он закрыл глаза, не сумев открыть их снова.--
Кисаме взял Итачи с собой. Он не хотел идти один, слишком уязвимая позиция. Уж если Хидана умудрились обезвредить, справятся и с ним, хоть он физически здоровее. Наверняка, они взяли его хитростью, или обманом, лицом к лицу они бы его не одолели. И сейчас, глядя в глаза этому Кабуто, Кисаме боролся с неудержимой тягой просто вдолбить ему эти гребанные очки прямо в переносицу. Якуши проводил их по всему дому, позволил им даже пройтись самим, не смотря на отсутствие ордера – ну просто сама любезность. Хошигаки чуть не физически воротило от этого. Он знал, чувствовал, что Хидан где-то здесь, но зацепок никаких. Дом не настолько большой, чтобы можно было устроить в нем какие-то потайные комнаты. Кабуто даже показал подвал – спуск в его находился в прихожей, деревянный люк открывался тяжело, будто его уже давно никто не трогал. Какие-то стеллажи с запасами еды, хлам в коробках, в общем, стандартная хрень, хранящаяся у людей в подвалах их домов. На все вопросы, заданные Кисаме, Кабуто отвечал без запинки. Хидана не видел, не слышал, никто к нему не приходил вчера. Сука, аж бесит, Хошигаки сжимает зубы. Стоя за спиной у Кисаме, Итачи оглядывается. Если Хидан зашел сюда сам, он стоял там же, где они сейчас. Если здесь с ним что-то сделали, что-то же должно было остаться. Учиха осматривает вешалки, порог, зеркало, дверной косяк. Но он не находит ничего, ни единой детали, которая позволила бы зацепиться и предъявить ее Кабуто. Итачи злится. Он редко позволяет себе злиться, но сейчас он действительно в ярости. Бессильной, беззубой ярости. - Он был здесь вчера, я уверен, - рычит Кисаме, закуривая сигарету. Они стоят у машины, ледяной ветер стружит Кисаме по ушам, высокий воротник не спасает. - Я тоже. Но у нас нечего им предъявить, ты же понимаешь. - А что делать? Придется слить все улики управлению, чтобы выдали ордер. А они без шумихи не обойдутся. - У нас другого выхода нет, Кисаме, - Итачи встает рядом, прижимаясь плечом к Хошигаки, - Кто знает, что с ним сейчас происходит. По идее, ордер выдадут моментально, если примут к сведению, что следователь находится в заложниках. Только доказательств-то нет, одни слова. Полиция сейчас очень щепетильно относилась к чужой собственности, без ордера уже во двор зайти боятся. Администрация города держала полицию на коротком поводке, ни единого лишнего шага. И что-то Кисаме подсказывало, что, если он выложит эту историю начальству, они и пальцем не шевельнут. Пожертвовать одним неудобным полицейским, чтобы не выводить на поверхность всю эту дрянь – невысокая цена. Хидан говорил, что Орочимару крутился с большими шишками, и администрация с начальством городской полиции наверняка не являлась исключением. Они не подставят себя под удар, а Кисаме, выдав им улики, подставит под удар Какузу, которого некому прикрыть. И меньшее, что ему грозит – вернуться в тюрьму. Нет, так дело не пойдет. - Нужно разобраться с этим самим, - твердо говорит Кисаме, выбрасывая сигарету, - Вся верхушка подвязана, я уверен. Мы сдадим им все свои карты – а они обернут их против нас. За освобождение Какузу и нам достанется. Итачи смотрит куда-то в пустоту, не фокусируясь ни на чем. Снежинка ложится ему на кончик носа, белым пятном вклиниваясь в расфокусированный взгляд. Он пытается понять, что он здесь делает. Он уже однажды помог Хидану, рискнув своей работой, а потом все же уволился. Тогда ему было важно, чтобы Хидан не попался, он был ценным сотрудником, другом, коллегой. А теперь что? Итачи ничто не связывает с полицией, ему должно быть плевать, но он здесь, думает, рискует. Он гражданский, и, если Кисаме имеет какие-то полномочия, но Итачи сейчас – никто, и никакого веса его слова не имеют. Теперь он просто помогает другу – двум друзьям – пусть одному из них и нет до этого особого дела. - Может, проверим компанию, где работает Кабуто? И дождемся, когда он и Карин выйдут из дома, проберемся, проверим еще раз. Дом хоть и небольшой, я чувствую, что там что-то не так. - Мы теряем время. - Я понимаю, но мы ничего не можем сделать. Кисаме не устраивало такое положение вещей, но он не мог найти хоть какой-то выход. Единственное, куда он мог бросить все силы – делать то, на что хватает его возможностей и не сидеть без дела. Он готов перерыть офис Орочимару, поднять там все с ног на голову, лишь бы не оставаться в тишине.--
Хидан не знает, сколько он здесь находится. День, два, неделю? Он чувствует время, он его видит – эту бесконечную реку, водопады и петли, вода мутная, переплетается с пустотой и пропадает где-то, снова возвращаясь в петли. Он впервые видит подобное. Чувствует и слышит. Его разума хватает лишь на то, чтобы продолжать идентифицировать себя самим собой, не потеряться в этой безбрежной бесконечности. Иногда он чувствует укол, иногда нет. Иногда чувствует, как ему вливают в рот воду, заставляя запить таблетку, а иногда не чувствует даже, как дышит. Он пытается думать, напрягать шестеренки, чтобы вспомнить что-то свое, настоящее, вспомнить хотя бы, зачем он здесь и почему. В какой-то миг в голову приходит образ Какузу и Хидан инициализирует его как причину. Причину чего конкретно – непонятно, причина ли того, что он здесь оказался, или причина этих странных космических видений. Разобраться не удается, образ стирается спектром невероятных несуществующих цветов и Хидан снова видит живые секунды. - Он же помрет скоро, - комментирует Карин, нагнувшись над люком. Кабуто делает очередной укол и наблюдает, как Хидан пытается отдернуть руку. Хидан бледный, изрядно похудевший, вокруг глаз кожа потемнела, а губы потрескались до крови – он сам их искусал. - Не помрет, кондиция как раз подходящая, - Якуши выбрасывает ампулу и шприц в ведро. Он поднимается по лестнице наверх, отряхивает руки и закрывает люк. Его взгляд падает на календарь, он берет маркер и зачеркивает очередной прошедший день. Шесть дней, в его планах подождать еще один. - Я скоро выпущу его, - Кабуто переводит взгляд на Карин, - Выяснилось кое-что интересное. Конечно, он не будет рассказывать ей все, что знает. Поскольку Орочимару больше нет, вся информация теперь стекается к Кабуто, теперь он – главный, и за порциями наркоты обращаются исключительно к нему. Начальник полиции шепнул ему, строго по секрету, что убийца Орочимару не в тюрьме, и этот факт пытались скрыть даже он него и администрации. Но есть еще в полицейском департаменте люди, верные своему руководству, и кто-то из тюрьмы поведал об этом интересном обстоятельстве. У Кабуто, изучившего все подробно, родился гениальный план, как убить двух зайцев одним выстрелом. Он задумал отвезти Хидана, убитого наркотой, безумного и неадекватного, к нему же домой. А, если верить словам того сотрудника, в его доме будет тот самый человек, до которого Кабуто не мог дотянуться. По его расчетам, Хидан вряд ли увидит разницу, он просто разорвет первого попавшегося на пути человека. Просто восхитительно, эта идея привела Кабуто в полнейший восторг. Он с нетерпением отсчитывал часы, намереваясь заняться этим ночью. Занять место Орочимару оказалось для него совсем не сложно – цепкий ум быстро разобрался, как там что устроено. Подчиненные не имели вопросов и возражений, для них изменилось только имя того, кому они служат. И один из них дежурил у дома Хидана, обязанный оповестить, когда туда привезут Какузу, а по последним данным, привезти его должны именно сегодня ночью.